Суд сумасшедших

Виталий Портников

Луганские и донецкие бандиты перебьют друг друга еще до окончания оккупации. Бывшего "премьер-министра ЛНР" Геннадия Цыпкалова нашли повешенным в тюремной камере. О том, что участника "государственного переворота" уничтожили сами бывшие соратники по коллаборационизму, мало кто сомневается.

Целей своих эти бывшие соратники тоже не скрывают. В "прокуратуре" бандитов утверждают, что Цыпкалов дал показания на других участников "переворота" и очень испугался. А испугавшись – повесился. Еще бы! Это – весьма распространенная схема действий для советских, а затем и для российских бандитов-"правоохранителей".

Вначале из нужного человека выбиваешь нужные показания – или просто заставляешь его подписать чистые листы бумаги, на которые затем по мере надобности будут наноситься необходимые сведения – а самого "клиента" устраняешь за ненадобностью. Ну, или чтобы он не сказал, что показания у него выбивались под пытками. Поэтому после дачи этих самых показаний подследственный должен страшно испугаться, что его убьют – и самоубиться от страха.

Ага. Если вам кажется это безумием, то хочу напомнить, что Россия в этом безумии пребывает уже столетие – и многие ее жители при этом великолепно себя чувствуют и считают, что так и должно быть. А совсем недавно в таком же правовом безумии вместе с Россией пребывали и мы – и только сейчас начинаем понемногу выкарабкиваться из кошмара. То, что происходит в "ЛНР", просто показывает, что Москва распространила свое "правовое пространство" на оккупированные территории. Там сейчас расследуют по-сталински, судят по-путински.

Это, впрочем, означает, что многие участники оккупации Донбасса имеют шанс не дожить до украинского суда и тюремных сроков, после которых они имели бы все шансы уехать куда-нибудь на Рублевку и жить там на награбленные и заблаговременно спрятанные деньги. Скорее всего, луганские и донецкие бандиты перебьют друг друга еще до окончания оккупации.

От Мозгового остался памятник, от Цыпкалова – веревка, которую сейчас разрезают на сувениры для Плотницкого и оставшихся членов семьи предводителя. И несмотря на всю мою приверженность цивилизованному правосудию, я как-то не сильно огорчен.