«Чем беднее, голоднее в стране, тем надёжней она защищена от революционных передряг»


<q>Многие интересуются: каков будет размах протестов после 18 сентября?
Уже сейчас могу сказать совершенно твёрдо: если и не близким к нулю, но значительно слабее протестного движения 2011-2012 гг.
Почему?
Да ровно по той же причине, по которой некоторые возлагают особые надежды на эти протесты: из-за резкого падения уровня жизни населения.
Наивно думать, что возросшая бедность заставит россиян пойти с вилами на Кремль. Революционная ситуация возникает, прежде всего, из несоответствия существующей политической конфигурации сил с надеждами населения. Но у российского населения нет ни политических требований, ни более того, политических надежд или более-менее внятной политической картинки будущего. Мы сейчас не в феврале-октябре 1917 г., когда на повестке дня стояли сверх-актуальные для тогдашнего социума вопросы собственности на землю, рабочего законодательства, парламентаризма («народовластия»). Если русские времён Николая II и Керенского были буквально одержимы политикой, то для русских времён Путина слово «политика» ассоциируется с махинациями, грязной игрой и делами, в которые лучше не вмешиваться («целее будешь»). Вот агитирует Мальцев за импичмент, а знает ли население что такое импичмент, при каких обстоятельствах он реализуем? Похоже, что и сам Мальцев слабо представляет его технологию. Т.е. «импичмент» не станет объединяющим моментом будущих протестных кампаний. Кроме отмены репрессивного законодательства, которое касается небольшой политически-активной прослойки (не считая дебилов, которые к 2016 г.

не поняли, что опасно размещать в соцсетях фотожабы со взорванным Кремлём), у оппозиции нет ни одного политического требования. Но самое главное, что население не проявляет никакого недовольства политическими дефектами государства, будь то неработающие социальные лифты, засилье номенклатурных кланов или «федерация без федерализма». Оно не жаждет ни перехода от супер-президентской к парламентской республике, ни легализации владения оружием. Народ аполитичен, а всё недовольство завязано на «жрать нечего», но из-за «жрать нечего» революции не происходят.
Да, революций завязанных чисто на невыплате/сокращении зарплат/пенсий не бывает. Напротив, чем беднее, голоднее в стране, тем надёжней она защищена от революционных передряг. Потому что в условиях крайней бедности люди склонны не шляться по митингам, а искать средства на пропитание. Так, по крайней мере, поступают ответственные отцы семейств, не заражённые болезненным «активизмом». Болотная стала возможной благодаря «тучным» нефтегазовым годам, по итогам которых московские горожане смогли позволить себе пофрондёрствовать. Сейчас москвичам, не говоря о провинциалах, не до фронды — нужно считать сбережения, заготавливать продукты, короче, готовиться к усугублению кризиса. Очевидно, что когда твоей семье может стать нечего кушать — самое последнее, что ты делаешь — это ищешь себе приключений «на одно место». Поэтому нищета — самый лучший друг стабильности. </q>

Fyodor Mamonov