Сирии предстоит долгий путь к миру

12 сентября в Сирии вступило в силу соглашение о перемирии. Достигнутое ранее в Женеве соглашение между министром иностранных дел РФ Сергеем Лавровым и госсекретарем США Джоном Керри, приурочено к мусульманскому празднику Курбан-байрам. Оно должно продлиться 48 часов, но предполагается, что оно может быть продлено на более длительный срок.

Соглашение включает в себя 5 документов, обладающих «столь значимым характером», что решено не придавать их огласке. Соглашение должно по мнению его авторов, дать начало примирению между воюющими сторонами и восстановлению разрушенной пятилетней войной Сирии.

Почему этим переговорам и заключённому соглашению придаётся такое большое значение? Все помнят, что участниками военных действий являются столь большое количество сторон и сил, со столь разными интересами, что соглашение о примирении между ними всеми попросту не возможно. При этом если Россия и её союзники в лице руководства САР, а так же находящихся под влиянием Ирана и Хезбаллы отрядов ополченцев, представляют собой в значительной мере организованную силу, то отряды оппозиции находящиеся под влиянием США мало того, что разроняны и не организованны, но и тесно переплетены с явными экстремистами и террористами, что точно разделить их не представляется возможным.

Поскольку контроль за радикалами осуществляется другими силами, такими как Саудовская Аравия, интересы которых принципиально расходятся с теми что обозначены на переговорах, то эти организации не только не примут участия в перемирии, но всячески будут способствовать его нарушению. При этом эти организации радикальных исламистов не получают однозначного осуждения, граница между «радикалами» и «нерадикальной» оппозицией размыта, а те силы которые получили обозначение как светская оппозиция вызывает массу вопросов. Сделано это американцами для дальнейшего использования этих группировок в своих целях.

Получается, что Россия девальвирует свои усилия идя на соглашение с США, уравнивая свои сильные позиции с слабыми и «токсичными» позициями своих партнёров по переговорам. Иными словами если позиция России в Сирии достаточно сильна подтверждена силой которая контролирует значительную часть САР, то США не только почти не влияет на ситуацию в стране, но и помогает силам, которые в долгосрочной перспективе опасны для всего мира, в том числе и для самих Соединённых Штатов.

Почему же тогда эти переговоры так значимы, если они дают столь спорный и неустойчивый результат?

Характер сирийского конфликта имеет черты не регионального и глобального конфликта. Так сложились обстоятельства, что между большим количеством стран и других сил как внутри этих государств так и наднациональных организаций имеются серьёзные, фактически не снимаемые противоречия. Даже внешнее описание сирийского конфликта похоже на то что происходило во время Первой и Второй мировых войн, большое количество включённых мировых сторон, глобальные социально-экономические трансформации. К чему это привело мы хорошо помним. Стоит помнить, что в конце Второй мировой войны мы вошли в эру ядерного оружия, которая сделала конфликт между ядерными державами чрезвычайно опасным.

Конфликт между сторонами в Сирии, не имей он поддержки извне не мог бы идти столько времени и с такой интенсивностью. Силы участвующие в конфликте не смотря на успехи со стороны вооружённых сил САР, Ирана, Хезбаллы, до победы над вооружённой оппозицией и международными организациями исламистов очень далеко. При этом сами успехи САР, Ирана и отрядов добровольцев в поддержку Асада не могли бы быть такими явными не участвуй РФ в конфликте не только с помощью ВКС но и как политический и экономический субъект. Точно так же без помощи Турции, КСА и стоящими за ними США противники Асада давно были повержены. Добиться окончательной победы в этой войне очень сложно потому, что для такой победы необходимо явное превосходство одной из сторон в экономике и политическом влиянии. Напротив мы видим, что Россия не смотря на явные успехи в последние годы, значительно слабее своих оппонентов, и США при желании могут серьёзно осложнить ситуацию. А такая возможность существует, тем более если брать во внимание возможность того что следующим президентом США станет Хилари Клинтон, которая очевидно способна довести ситуацию в отношениях между Россией и США до прямой войны, которая в свою очередь делает более чем вероятный ядерный сценарий противостояния между странами.

Что бы избежать этого варианта развития ситуации, и снизить риск прямого столкновения необходимо начать переговоры между РФ и США прямо сейчас, пока президентом является Барак Обама, несмотря на всю свою деятельность направленную против интересов России не допустивший прямого столкновения между нашими странами. Это неизбежно бы произошло если бы США ввели войска в Сирию либо на Украину. Стоит отметить, что значительная часть истеблишмента США считает войну с Россией хорошим способом решения внутренних экономических проблем и укрепления значительно пошатнувшегося международного влияния. Таким образом Россия включает США в процесс построения послевоенной Сирии, решает вопрос прежде всего не локального характера, потому что позиции США в самой Сирии слабы, но создаёт возможность для диалога с Вашингтоном на будущее. При этом стоит понимать, что позиция американцев в ближайшие годы будет заключаться в растущем давлении на Россию во всех возможных точках. Рассчитывать на какое либо реальное, полноценное сотрудничество с США в том виде котором они находятся сегодня совершенно невозможно. Речь идёт только о том что бы защищать свои интересы, при этом стремясь избежать прямого столкновения, в которых столь сильно заинтересованы американские ястребы.

Мирный процесс в Сирии не начался 10 сентября в Жене и не закончится там. Сирии предстоит долгий путь к миру, в котором друзья и враги могут существенно поменяться местами. Задачей мудрых политических лидеров является избежание не просто большой войны в регионе, а новой мировой войны. Мы верим что такие силы есть и в Москве и Вашингтоне. Противоречия между нашими странами не исчезнут за один день, но мы можем все живущие на Земле исчезнуть за один час, если будем такими же темпами как последние годы скатываться к войне.