АЛЬМА МАТЕР

Удивительное время – студенчество. И чем дальше мы от него уходим, тем оно нам дороже, как начало начал. Нам, студентам Свердловского Горного института (СГИ) повезло. Мы были влюблены в свой ВУЗ, в атмосферу спрессованной насыщенности студенческой жизни, в выбранную профессию, в свой город. До сих пор мы каждые пять лет, в первую пятницу июля встречаемся своим курсом факультета и, поверьте мне, на два дня становимся мальчишками и девчонками.

Почти все мы были иногородними (свердловчан было 1-2 на группу), все без исключения жили на стипешку и не имели возможности приработка – на Урале тогда шли закрытия мелких заводиков, были сокращения и безработица. Одежда парней – лыжный костюм, зимой – телогрейка. Первый костюм и «москвичку» (полупальто) я купил после первой производственной практики, прийдя на четвёртый курс. Но мы были очень жизненно активны, серьёзно занимались спортом, художественной самодеятельностью, шахматами. Наш мужской хор занял первое место на первом Фестивале молодёжи и студентов; сборная по боксу стала чемпионом на первом (и последнем, насколько я знаю) чемпионате России (в Сталинграде) и Союза (в Киеве) среди студентов.

(Бессменные противники за место в институтской сборной в полулёгком весе).

Особый колорит и гордость составляла наша форма с контрпогонами, на которых были вензели «СГИ»,

для хора была ещё и её парадная модификация.

Про форму у нас даже песня пелась:

Брюки синие, форма синяя,

На фуражках – молотки.

И кантов суровых линии –

Так одеты горняки.

Никто не спорь со мною-я человек упрямый,

Такого ВУЗа вам на свете не сыскать –

Ведь СГИ для нас родная мама,

А слово «мама» это ж надо понимать.

Форму, к сожалению, у нас вскорости отменили (сфотографироваться в ней мы всё-таки успели), а фуражки донашивали уже в послеинститутской жизни. Но «за то» по окончании института нам выдали значки Горных инженеров,

которые были уникальны по форме и, естественно, отличались от ромбиков остальных вузов.

Поскольку девчонок у нас было катастрофически мало, восполнение «вакуума» шло за счёт расположенных вокруг «Педа», «Меда» и «Инъяза». Ходила даже шутка, что наш институт стал «Горно-медицинским институтом иностранных языков с педуклоном».

На всех вечеринках мы пели свои песни. Не знаю кто их сочинял, но они были «наши», свои. Это и

Кто ещё ни разу не жени-и-лся,

Тот не знает что такое а-а-а-ад,

Что такое бешенная льви-и-ца

И что значит у гадюки яд.

Я ж прошёл сквозь все эти науки,

Знаю что такое сатана-а-а-а

У меня для этой самой шту-у-ки

Есть своя законная жена …..

И куражливые:

На столе стоит коньяк, под столом лежит горняк

Прибежали две медички, ухватили за петлички, унесли ….

Или:

Как подходишь к СГИ, СГИ,

Видишь пьяных у двери, у двери.

Пьяный слева, пьяный справа,

Посреди стоит орава и орё-от, и орё-т ….

Или про электричество:

Нам электричество сделать всё сумеет,

Нам электричество мрак и тьму развеет,

Нам электричество заменит всякий труд –

Нажал на кнопку, «чик-чирик» и всё уж тут-как-тут. …

И ещё несколько подобных куражливых песен почти взрослых 16-18-ти летних мальчишек. Лирические песни проникли уже после практики в полевых партиях.

А какие у нас были наставники по геологическим специальностям! Общую и Полевую Геологию нам читал уникальный человек, влюблённый в геологию – доктор г.-м. наук, профессор Анатолий Алексеевич Малахов. Мы его слушали «разинув рты». Он не читал лекции – он рассказывал о Геологии. Рассказы сопровождались случаями из практики, анекдотичными примерами из экзаменационных «процедур». Запомнился рассказ, как на экзамене одна студентка «ляпнула» ему, что Волга впадает в Северный Ледовитый океан. На его замечание, что уровень Ледовитого на несколько сотен метров выше гипсометрически устья Волги и как же она может туда впадать, она, якобы ответила: «захлёстывает». Позже он написал несколько научно-фантастических книг, в том числе «Бунт минералов».

Минералогию и кристаллографию нам читал доцент Ярош, впоследствии доктор наук, профессор, который знал эти сложнейшие предметы абсолютно и внушал нам благоговейный страх. На занятия он приносил свои личные папки с минералами и их кристаллами и строго следил, чтобы последние не исчезали в наших карманах.

Палеонтологию и Историческую Геологию читал лауреат гос. Премии , знаменитый Ходалевич, открывший месторождение «Красная Шапочка» на Северном Урале и ставший прототипом героя одноимённого кинофильма. Перечислять наш профессорский состав можно бесконечно. Это и «угольщик» Черноусов, петрографы и региональные геологи Вертушков, Анисим Малахов, обучавшие нас стратиграфии, метаморфизму, тектонике и прочим премудростям геологических процессов. Всё это были Геологи с большой буквы и с мировым именем, по учебникам которых воспитывались геологи многих поколений.

Начертательную геометрию, которую нам «давали» для наработки пространственного мышления, мы усваивали особенно трудно. Контрольные переписывали по нескольку раз. Был курьёзный случай с одним из наших ребят. Как-то работая над контрольной по изометрическому изображению какой-то детали этот «фулюган» хватился лежащей рядом стирательной резинки (ластика) и заорал на всю лабораторную; «Кто спи*дил резинку?». «Я спи*дила» - спокойно ответила сидевшая рядом китаянка, которую явно не научили значению этого слова на курсах русского языка. Китайцев из КНР тогда училось с нами более 70 человек. Но и с «начерталкой» мы в конце-концов освоились благодаря преподавателю, фамилию которого, за давностью лет, я подзабыл.

Были, конечно, как казалось, и ненужные нам, тоскливо воспринимаемые высшая математика, сопромат, теоретическая механика, теория механизмов и машин, теплотехника, экономика минерального сырья, основы марксизма-ленинизма, философия и военка.

Принятие присяги.

Военку, кстати, нам преподавали участники войны, очень грамотные интеллигентные офицеры в звании подполковников и полковников. Единственный среди них капитан, кандидат технических наук, читал нам «теорию вероятности», применительно к артиллерии. На военных сборах, приводящих нас в ступор, они нас очень выручали моральной поддержкой. Да и мы их не подводили – по стрельбе из 100 мм пушек по движущимся наземным (танки) и воздушным целям мы, курсанты сборов, были лучшими на полигоне, где проводили стрельбы расчёты двух зенитных полков. А на спортивных соревнованиях мы заняли все первые места, кроме эстафеты 4 по 100м. со снарядом (32кг), который уронил один из членов команды.

За время студенчества бОльшая часть наших ребят и девчат просмотрели и прослушали все постановки театров. В Свердловске театры, особенно музкомедии и оперный, это кладезь шедевров. Драмтеатр мы, почему-то ценили меньше. Нам, выросшим в малых городах и посёлках, театры вселяли благоговение. Но к концу учёбы некоторые из нас ходили в оперу или на балет не просто на постановку, а НА АРТИСТОВ и могли смотреть одну и ту же оперу много раз с разными солистами.

В общем, на встречах мы были единодушны – «СГИ для нас родная мама». Институт нас воспитал, выучил, закалил и дал хорошую путёвку в жизнь. Проработав потом 15-20 лет на производстве, многие из нас пошли в науку, пополнили ряды преподавателей университетов. Есть даже работник музея и, по совместительству, внеклассный наставник детей Новосибирска по Геологии.

На встречах как-то зашёл откровенный разговор об авторитете ВУЗов, о влиянии взяточничества преподавателей на этот авторитет. Говорили о том, что современная молодёжь окончившая тот или иной ВУЗ не очень-то чтит память о нём. Все были категоричны – если кто-нибудь хоть однажды опустился до взятки, он среди студентов никогда авторитета не заработает, будь он хоть трижды специалист. Да и институты (университеты) теряют от этого авторитет катастрофически. Не лучше бывает, когда преподаватели читают лекции, не будучи специалистами в данном предмете. Случаи последнего не редки. И, тем более, приятно было понимать несуразность даже мысли, что было бы, предложи мы взятку кому-то из наших преподавателей.

Трудно укладывается в мыслях, что нет больше СГИ – есть УГГУ (Уральский Государственный Горный Университет). Нет больше Свердловска – есть Екатеринбург (Е-бург, как зовут его свердловчане). Радует, что ещё есть МЫ, выпускники СГИ (у жеоды бурого железняка, поставленного в незапамятные времена возле здания геологического факультета. Фото 6.07.2013г.), 

помнящие о следующей встрече в 2018 году. В первую пятницу июля.