День защитника отечества встретил лежа, в гипсе. Впрочем, все по порядку. Двадцать второго февраля, в понедельник, в шесть утра заработал будильник. Будильнику то невдомек, что день, типа, «праздничный». Для него это обычный понедельник. Потянулся я будильник выключить, дабы жену не потревожить. А так как лежал он на столе, со стороны ног, то пришлось привстать и повернуться. Тут то старая травма, полученная толи в восемьдесят шестом (в той аварии), толи позднее, в драке с мотое..ми или ряжеными лампасниками, дала о себе знать. Нога подвернулась с треском и болью. После того, как я понял, что на этот раз самостоятельно ногу не верну в рабочее положение, терзаемому болью, все-таки пришлось будить жену и вызывать «скорую помощь». Поразила подробность расспросов диспетчера «скорой помощи» которой, по ходу было совершенно наплевать, что мне больно.
Минут через двадцать приехала «скорая». Молодой врач с медсестрой. Посмотрели на меня, расспросили. Медсестра заполнила кучу бумажек. Врач сказал, что надо везти в больницу, но так как сам я идти не могу, то надо искать людей. Человека хотя бы три. Угу, в полседьмого утра, найти трех человек для несения носилок. Благо, дозвонился до брата Константина и товарища Андрея и они согласились подойти транспортировать мое бренное тело со второго этажа в «скорую». Пока они шли, врач и медсестра сделали мне укол кеторола и стали, выслушивая мои наилучшие пожелания в адрес министерства здравоохранения, накладывать шину. В процессе от боли так свело связки, что чуть не выломало ногу в коленном суставе в обратную сторону.
Подошли брат Константин и товарищ Андрей. Совместно с врачом, оказавшимся весьма суеверным: «Ногами вперед нельзя! Поверните!», спустили меня в «скорую». В паре мест, на лестнице, мне даже самому приходилось одну из ручек носилок держать. Вспомнился анекдот, про похороны еврея по третьему разряду – когда гроб несет сам покойный. Да, тогда я еще не знал, что меня ожидает. «Носильщики» мои, преисполнившись человеколюбия и христианского сострадания, решили сопровождать меня и жену до больницы. На всякий случай, так сказать. По пути я «добрым словом» помянул строителей дорог, ибо каждая выбоина, коим несть числа, отдавалась резкой болью.
По приезду в больницу сначала водитель долго не мог открыть двери «скорой». Заела дверь. Минут пять копался, породив у меня невольный вопрос как они «сердечников» возят в этом катафалке?
А ведь на улице был не май месяц, а я лежал на каталке в трусах и майке. Наконец дверь отворилась. Тов. Андрей и брат Константин переложили меня на больничную каталку и привезли в приемный покой. Отвлекаясь, хочу вопросить, кто тот враг рода человеческого, кто сотворил в больнице все эти пороги? А ведь там и с травмами позвоночника людей возят. Это просто фашизм какой-то, право слово! Подошел хирург, и радостно заявил, что у них пересменка, поэтому смотреть меня не будет. Потом подошла медсестра, которую интересовало, где я получил травму. Узнав, что дома, оборвала рассказ фразой: «Довольно» и удалилась. Затем подошла другая медсестра и спросила, кто со мной. Сказала, чтобы везли меня в рентгенкабинет. Там опять помянул строителей, за высокий порог. Им же пришлось меня укладывать на стол и забирать обратно. Спрашивается, если бы не было Константина и Андрея, то кто бы меня укладывал на стол и со стола?
Прикатили меня опять в коридор, поставили под камерой. Через какое-то время, бегущий по коридору хирург выкрикнул: «Кто тут с артрозом колена?». Я ответил, что за «артроз» ничего не знаю, а вот с коленом я лежу. Он подошел, пощупал ногу, и отправил накладывать гипс. Везти меня пришлось опять-таки товарищу Андрею. Порогов там не мало! И лифт на орудие пытки похожий! Наложили мне гипс, вернули в коридор первого этажа. Пришел хирург и сказал, что в больнице оставить меня не может, ибо нет мест. Ну, нет и все тут. Это же Россия. Поэтому мне надо сваливать. На вопрос насчет «больничного» ответил просто и емко: «Надо больничный? ИДИТЕ в травмпункт!». На мои слова и слова сопровождающих, что меня ПРИНЕСЛИ на носилках, хирург озадачился и сказал: «Но мы же гипс вам наложили. Может все-таки дойдете?». До травмпункта, надо заметить, полрайона еще надо пройти. Наконец, путем ожесточенной торговли, вызванной моими еврейскими «корнями», была достигнута договоренность, что мне сделают еще укол обезболивающего, и врач вызовет «скорую», чтобы довезти меня до травмпункта. При этом, травмпункт вовсе не оборудован для того, чтобы можно было туда каталку закатить. Все для народа, все на благо народа! Или «еба.ь-колотить!», - как говорила моя ныне покойная бабушка Евдокия.
Минут сорок прождали «скорую». За это время позвонил Большой и узнав что произошло обещал подъехать, помочь. Наконец приехала «скорая». Две девочки и водитель. Вот кого такой экипаж способен на носилках нести, спрашивается? Погрузили меня, привезли в травмпункт. Благо, там врач оказался человечный и согласился, чтобы я туда не заходил. Так и пролежал на каталке. Правда, оформляли так долго, что экипаж «скорой» начал нервничать. Пришлось оставить жену дооформлять больничный лист, а самим ехать домой. Благо там уже Большой подъехал. Вот так вчетвером: тов. Андрей, брат Константин, Большой и водитель занесли меня домой. А вот потом пришла жена и сказала, что врач выписал больничный НА ДВА ДНЯ! И что КАЖДЫЕ ДВА ДНЯ надо хоть и продлевать его.
Как же я люблю российскую медицину!!!
Комментарии