Последняя смерть
Размышлял о новом чувстве реальности, о соблазне уйти от нее — и вспомнил давнее (1827) стихотворение Евгения Баратынского «Последняя смерть».
Есть бытие; но именем каким
Его назвать? Ни сон оно, ни бденье;
Меж них оно, и в человеке им
С безумием граничит разуменье.
……………………………………..
Но иногда, мечтой воспламененный,
Он видит свет, другим не откровенный.
И вот поэт увидел «без покрова / Последнюю судьбу всего живого». Вначале ему открылось торжество разума: «Везде искусств, обилия приметы». Он увидел даже летательные аппараты.
Вот разума великолепный пир!
Врагам его и в стыд, и в поученье,
Вот до чего достигло просвещенье!
Однако «прошли века», и взору открылось другое видение:
Глаза мои людей не узнавали;
Привыкшие к обилью дольных благ,
На все они спокойные взирали,
Что суеты рождало в их отцах…
……………………………………..
И в полное владение свое
Фантазия взяла их бытие…
Живописуется что-то вроде торжества виртуальной реальности — хотя во времена, когда это писалось, такого понятия не существовало.
В самом деле — читаю дальше:
И умственной природе уступила
Телесная природа между них.
Их в Эмпирей и в хаос уносила
Живая мысль на крылиях своих.
Но по земле с трудом они ступали
И браки их бесплодны пребывали.
Вдруг сопоставилось с суждением Сергея Хоружего, известного физика, философа, богослова: «Уход в виртуальную реальность чреват мягкой гибелью типа эвтаназии».
Прошли века, и тут моим очам
Открылася ужасная картина:
Ходила смерть по суше, по водам,
Свершалася живущего судьбина.
Где люди? где? скрывалися в гробах!
Как древние столпы на рубежах
Последние семейства истлевали.
Неожиданная перекличка, не правда ли? «Человек не понимает себя, не справляется с собой. Антропологическая ситуация тяготеет к сценариям гибели», — писал в одной из статей Хоружий.
По-иному прочитываются поэтические видения 200-летней давности. Назвать ли их прозрениями? Поэт, опережая позднейшие фантазии (еще не опыт), интуитивно ощущал опасность ухода от реальности, ее подмены.
Марк Харитонов
Комментарии