Захар Прилепин. Сталинский террор советских поэтов

Прежний следователь четыре допроса провозился и ничего толком не нарыл. А тут раз — и чистосердечное признание.

Корнилова отправляют в камеру и забывают.

Всё уже готово, можно в любую минуту извлечь и представить в качестве террориста.

16 июля 1937 года в Москве расстреляли Павла Васильева.

13 августа в Москве расстреляли Ивана Приблудного.

21 сентября у Бориса Корнилова родится дочь. Как он и просил, Людмила назовёт её Ириной. Он об этом не узнает. Сына от второго брака она назовёт Александром.

Якобы завербовавший Корнилова Георгий Горбачёв расстрелян 10 октября 1937 года в Челябинске. Анатолию Горелову присудили 15 лет как троцкисту и отправили на Соловки.

17 ноября 1937-го арестуют Ардана Маркизова — бурятского партийного начальника, отца той самой Гели, что сидела на руках у Сталина и давала автограф Боре и Цыпе.

Один Корнилов остался без дела.

Следующий допрос ему устраивают только через шесть месяцев: 2 января 1938 года.

Тогда под руководством Резника и примкнувшего к нему Гантмана был составлен самый обширный протокол. В него вместились все предыдущие показания: и троцкизм, и терроризм, и Горбачёв, и стихотворная крамола.

Но подписи Корнилова под протоколом нет. За шесть месяцев он раздумал это подписывать. Может быть, сокамерники научили? Может быть, дошли слухи, что, если не дашь на себя показаний, — имеешь шанс выйти на свободу? Куда больший, чем если оговоришь себя с головы до ног.

Проходит ещё месяц.

В итоге почти целый год Корнилов провёл за решёткой. Отняли год у стихов. Слагал в голове что-то? Или даже записывал?

Нет ответа.

Проходит ещё 11 дней.

13 февраля 1938 года на основании итогового протокола Резник составляет обвинительное заключение.

В заключении сказано, что Корнилов принадлежал к террористической организации, которая убила Кирова.

Заключение утвердил заместитель начальника УНКВД Ленинградской области Шапиро.

20 февраля 1938 года был оглашён приговор.

Председательствующий объявил, что подлежит рассмотрению дело по обвинению Бориса Петровича Корнилова, бывшего литератора, в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58–8 и 58–11 УК РСФСР.

Статья 58, пункт 8 — это совершение террористических актов, направленных против представителей советской власти или деятелей революционных, рабочих и крестьянских организаций, и участие в выполнении таких актов.

Статья 58, пункт 11 — всякого рода организационная деятельность, направленная к подготовке преступлений, а равно участие в организации, образованной для подготовки или совершения преступлений.

Протокол: «Председательствующий разъяснил подсудимому сущность предъявленных ему обвинений и спросил его, признаёт ли он себя виновным, на что подсудимый ответил, что виновным себя признаёт. Свои показания на предварительном следствии подтверждает полностью. Больше дополнить судебное следствие ничем не имеет».

Предоставили последнее слово.

Корнилов сказал: «Прошу суд. Учесть моё. Чистосердечное. Раскаяние. И дать мне. Возможность. Стать. Полезным членом общества».

Выездная сессия Военной коллегии Верховного суда в составе председательствующего корвоенюриста по фамилии Матулевич, диввоенюриста по фамилии Мазюк, бригвоенюриста по фамилии Ждан удалилась на совещание.

Совещались десять минут, успели покурить.

Вернулись и зачитали:

«Предварительным и судебным следствием установлено, что Корнилов с 1930 года являлся активным участником антисоветской троцкистской террористической диверсионной вредительской организации, действовавшей в г. Ленинграде. Корнилов систематически присутствовал на нелегальных сборищах участников антисоветской организации, на которых в злобном духе критиковалась политика партии и Советского правительства, пропагандировались террористические методы борьбы против руководителей ВКП(б) и Советского правительства, кроме того, Корнилов нелегально распространял свои контрреволюционные произведения».

Постойте! А где про диверсионную и вредительскую деятельность? В чём она заключалась?

Да погодите же, прошу ведь.

Не слышат.

«Таким образом доказана виновность Корнилова».

И что?

«Приговорить подсудимого Корнилова Бориса Петровича к высшей мере наказания — расстрелу — с конфискацией всего принадлежащего ему имущества».

Расстрелу? За «Ёлку»? Вы рехнулись, суки?

«Приговор окончательный и обжалованию не подлежит».

«Подлежит немедленному исполнению».

А то опоздаете на Страшный суд.