Привычный запах

То, что страна, со всей очевидностью, в дерьме, — это плохо. Всего лишь плохо.

Ужасно — другое.

Ужасно, что нас перестал раздражать этот запах.

Вот в чем настоящая безнадега: привыкли. Полтора десятилетия, чай. И даже на шоковое пробуждение надежды почти нет: кажется, мы проскочили эту развилку в районе Беслана.

После стрельбы из танков по собственным детям, которую россияне пережили, не вынув палец из носа, — что еще может привести нас в чувство? Отмена выборов? Приговоры, присылаемые из администрации? Яхты чиновников? Связь Генпрокурора с цапками? Убийца во главе субъекта федерации? Панамский общак президента?

Не смешите. Это уже быт.

Поздно пить боржоми.

Все гораздо хуже, чем при позднем совке. Тогда на дворе стояла отжившая свое идеология — ошибочная, преступная, омертвевшая, но освященная былой чистой верой! В семидесятых никто не любил Брежнева и никто не радовался танкам в Афгане. Накапливалась пустота, и она должна была заполниться какой-то новой идеей. Можно было, в конце концов, сослаться на незнание; была иллюзия, что достаточно опубликовать «Архипелаг ГУЛАГ» — и...

Опубликовали.

Население пожало плечами: ну и что?

И, не разглядев большой разницы между либерализмом и бандитизмом, вступило в новую фазу — фазу сознательного отморожения, поддержанную государственной программой растления.

Жирные нефтяные годы помогли сделать деградацию, кажется, необратимой.

Хамское самодовольство теперь называется «патриотизмом», а слово «гуманизм» давно воспринимается как шутка юмора. Те, кто могли бы нахлестать обморочное население по щекам и попытаться вернуть его в сознание, либо мертвы, либо маргинализированы. Уехавшие и ссучившиеся довершают этот безнадежный пейзаж.

Коммунистический бонза-коррупционер Медунов закончил комиссией Партконтроля и уголовным делом; нынешние губеры-феодалы — уже давно «по понятиям»! Сравните советского Тулеева — и Тулеева нынешнего...

Уголовщина стала признанной нормой. И главная патриотическая досада населения в истории с подмененной олимпийской мочой — не о преступлении, а о том, что попались; и лживая ухмылка кремлевского пахана-миллиардера вызывает молчаливую поддержку миллионов: на его месте так поступил бы каждый...

В этом пейзаже любое расследование Навального упирается в пожимание плечами: ну да, и что? Венедиктову не обязательно было стараться: россиянам все равно нет никакого дела до шуваловских собачек, летающих персональными джетами.

Привыкли, давно привыкли. Родной запах, свой.

И разве что-то не так?