АНТИГЛОБАЛЬНАЯ МИГРАЦИЯ или ТОТ СЪЕВШИЙ ПАСТБИЩЕ БАРАН.

По странному стечению обстоятельств, поговорка «в чужом глазу…» и по сей день неизменно отражает человеческую природу. Тонны виртуальной бумаги, на которой написана аналитика по событиям в Европе, которые стали происходить после хлынувшего туда потока беженцев, никоим образом не коснулись событий, происходящих вна Украине.

И совсем недавно, раздумывая над тем, что у нас происходит, я стал понимать, что это два конца одной и той же палки.

Палки, которую чьи-то ловкие руки засунули в человеческий муравейник.

Муравьи, чье кропотливое и тщательно оборудованное строение эта палка частично разрушила, а частично сдвинула, зашевелились, забегали и стали кто отражать напор страшного врага, а кто пытаться восстановить безжалостно разрушенное.

В 2014 году, практически сразу после трагических майских событий, написал я статью о беженцах в Одессе. О тех, кто убежал от обстрелов и бомбежек на Донбассе, в официальных городских источниках не было ни слова.

Потому как ни городские, ни киевские власти нисколько не заботили люди, лишенные крова в силу вспыхнувшей гражданской войне, по сей день именуемой «анти-террористической операцией». Соответственно, люди, которые бежали оттуда, автоматически вна Украине попадали в разряд террористов, с которыми велась война.

Это они, наивные, считали, что здесь их должны принять с распростертыми объятиями, потому что бежали они в ридну нэньку, а не в страну-агрессора. На деле получилось, что страна –агрессор достаточно гостеприимно приняла бедные слои населения, которые бросали небольшой скарб, нажитый честным трудом, для того, чтобы спасти жизнь. Те наивные нищеброды (таких было меньшинство), которые считали, что ридна нэнька должна позаботиться о них, потому что они великие патриоты, жестоко ошиблись в своих ожиданиях и бедствовали, получая от случая к случаю помощь, собранную волонтерами и сочувствующим населением.

Была и другая категория патриотов- тех, кто ежедневно обедал с детьми на недельную зарплату одессита, снимал задорого отдельную квартиру и постепенно начинал вкладывать деньги в бизнес, отжимая его у обнищавшего и угнетенного на тот момент местного населения.

Они тоже били себя в грудь левой пяткой, требовали выплат и пособий, статуса беженца и привилегий, но, в отличие от ошибавшихся адресом бедняков, делали это в силу природной жадности и сознания, что у них ЕСТЬ ПРАВО.

Ничего вам не напоминает это изречение на русском языке? А мне вот напоминает.

Напоминает пресловутое майданутое украинское «я маю право».

Что я тут начал о беженцах? Ах, да. Что по спущенному из Киева указанию отметить достойно Всемирный день беженца, одесские власти зарядили целое специальное мероприятие с непременными девицами в виночках и распущенных волосах, с участием некоторого количества мелкого городского начальства, в числе которого был представитель некоего комитета по защите беженцев и прочие заниматели столь же номинальных теплых местечек.

Вручили непременный хл1б-с!ль, спели и сплясали на украинской мове, и даже кой-какие подарунки перепали беженцам.

Только если вы думаете, что это были несчастные  донетчане и луганчане, которые жили черт знает в каких условиях, и в ужасе думали о том, где они будут зимой, то вы сильно и глубоко ошибаетесь.

Потому что беженцами, которых чествовали и обласкивали, были представители стран Африка и Ближнего Востока в каком-то смешном количестве. Что-то около двухсот человек. И, поскольку они не имели ни малейшего представления о том, почему их приветствуют люди в таких странных нарядах и поют такую странную музыку, на фотографиях с данного мероприятия на каждом черном лице, помимо белозубой улыбки наличествовало еще и искреннее недоумение.

Многие из них на тот момент благополучно торговали на 7 км или помогали своим уже обосновавшимся соплеменникам, но их количество в сотни раз уступало тем ГРАЖДАНАМ УКРАИНЫ, КОТОРЫХ САМА Украина заставила мигрировать, а потом отказала в помощи и крове.

Помнится, тогда было очень много негодующих статей на тему о том, насколько черство и равнодушно Одесса отнеслась к беженцам с Донбасса, насколько мало им оказали помощи, как мало предоставили преференций и денег.

На то были у Одессы три весомые причины.

1.    Те, кто мог бы помогать жителям Донбасса в силу своих сепаратистских убеждений, прекрасно понимали, что адекватный человек не будет с разбомбленных территорий бежать в страну, которая их разбомбила. То есть все те сепаратисты, которые в Одессе искренне сочувствовали Донецку и Луганску, не видели в приехавших ни собратьев по идеологии, ни идейных друзей.
2.     Нормальный человек, по мнению местных сепаратистов просто обязан был бежать в Россию. А вна Украину оттуда бежали в основном майданутые и свидомые. Те, кто по простоте душевной считал любого, приехавшего ОТТУДА, другом и единомышленником, на деле убедился, что они ничем не отличаются от местных свидомых.
3.     Напористость и нахальство, с которым они начали теснить местный бизнес, оказались совершенно такими же, как и у майданутых с Западной Украины. И на почве великой любви к нэньке, с западэнцами они куда быстрее находили общий язык, чем с одесситами, которым абсолютно не нравились ни те, ни другие.

Представляю себе, какими крамольными покажутся сейчас мои слова тем, кто горой стоит за Донбасс, но по-прежнему не имеет ни малейшего представления о том, что здесь сейчас происходит.

Хотя я уже слышал здравые голоса после своих статей, напоминающие о тех особях, которые, уйдя в ВСУ из идейных соображений, зверствует и убивает не хуже львовян, или, скажем, днепропетровцев(тьфу ты, ДНЕПРОВЦЕВ) и николаевцев.

Майдаун всегда остается майдауном, несмотря на его место рождения или проживания.

Нормальный человек останется нормальным, потому что он не подвержен зомбированию.

Красные и белые, фашисты и антифашисты, майданутые и антимайдановцы.

Вот вам две враждующие между собой идеологии, люди и нЕлюди.

Нормальному человеку в силу его вменяемости нет надобности пить зеленку.

Майдауну зеленка уже не поможет.

Слышал сегодня краем уха разговор двух подружек в троллейбусе, и как ни старались они говорить совсем тихо, все-таки уловил, что одна из них с негодованием рассказывает другой о своей двоюродной сестре, с которой у нее разница в 10 месяцев, и воспитывали их всю жизнь вместе, но вот уже два года они не общаются, потому что одна- отъявленная сепаратистка, а у второй дома даже висит портрет Бандеры.

А потом вторая рассказала ей, что в большой многоэтажке на Таирова, где она живет, за один день обворовали 18 квартир. Внаглую, средь бела дня, подбирая только деньги и цацки.

И когда приехала милиция, им сказали, что сделать ничего не могут, потому что на Таирова остался последний милицейский отряд, который со дня на день расформируют, и вместо них будет работать украинская полиция, набранная из непонятного контингента, непрофессиональная, физически неподготовленная, да еще и сильно завязанная не с местным криминалом, как милиция, а с теми, кто на правах оборонцев и захысныков краины наводнили город на бредовых основаниях, узаконенных киевским правительством.

-Будут приезжать к вам проститутки и наркоманы, которых набирают в полицию, потому что профессионалов увольняют, как не прошедших проверку на сепаратизм. Вот тогда и посмотрите, каково это-сказал им очень усталый, молодой и грустный МИЛИЦИОНЕР. –Зато это будет нова украинська полиция.

Я вспомнил, как утром встретил полицейского при полной экипировке –весь в черном, включая тяжелые берцы, с нездешними жесткими глазами, в оуновской каскетке, ни дать ни взять гестаповский капо…

Вспомнил трех жалких худосочных патрульных у Привоза, которые, ввиду отсутствия средств на форму, уворованных еще в Киеве, щеголяли простыми черными футболками и простыми же черными брюками, для правдоподобия украшенными парочкой нашивок.

Вспомнил, как девочка, у которой украли сумку с деньгами, ключами и дорогущим телефоном, кричала в трубку, что вызвала помощь три часа назад, и за время, которое прошло с момента вызова ее могли бы десять раз изнасиловать, убить и вывезти труп на поля орошения, а к ней до сих пор так никто и не выехал.

Вспомнил, как бомжеватый с виду парняга сказал мне, что если какой-то там айзербон, пусть даже и в Прокураторе, будет выеживаться, то он-ОН!!!-работая в полиции, быстро поставит его на место, потому что айзербон живет на украинской земле, и пусть валит к себе на Родину.

А у этого самого азербайджанца еще бабушка переехала после войны в Одессу, и родила здесь троих детей, которые считали себя уже одесситами, и тоже родили здесь детей, а у некоторых уже и внуки родились. И никому и в голову раньше не приходило обзывать их айзербонами и требовать, чтобы они убирались на родину. Потому что их Родина была уже здесь. В любимой Одессе.

Я написал после 2 мая четыре статьи, в которых высказывал свое недовольство работой одесской милиции. И одесситов среди них было немного в силу проводимой киевскими властями ротации кадров.

Но только сейчас стал понимать, что вна Украине вместо правоохранительных структур, которые последовательно уничтожаются, стали внедряться структуры истинно полицейские.

Настоящей функцией которых  будет не охрана населения, не правоохранительная функция, а поддержание на Украине оккупационной власти, которая не имеет ничего общего даже с коррумпированной и продажной, но все-таки украинской властью.

Я пишу свои письма из оккупации, потому что, в отличие от Европы, ситуация здесь намного острее и тяжелее.

Уже больше десятилетия с ужасом говорится о Париже, заполоненном арабами и неграми. О рядах мечетей вокруг него. О том, что, скажем, Франция, стала заложницей своего колониального прошлого, и процесс пошел в обратную сторону- после того, как Франция ушла из своих африканских колоний, колонии двинулись во Францию и стали ее колонизировать.

И что скоро в Европе не останется настоящих европейцев, представителей так называемой ЕВРОПЕОИДНОЙ расы, а все больше и больше будет представителей других рас, столь же искренне считающих себя ЕВРОПЕЙЦАМИ.

Когда-то, давным-давно, подобным образом американцы вытеснили индейцев, а теперь латиноамериканцы, негры и китайцы вытесняют самих американцев. То есть тех белых, которые на трупах коренного населения построили изначально Америку для белой расы.

Проблема, которая встала перед этими государствами, в какой-то мере может считаться межрасовой проблемой. Потому что представителей белой расы все меньше, а представителей других рас все больше, и в силу перенаселенности и плохих условий жизни в своих странах, они считают себя вправе подвинуть тех, кто слишком вольготно расположился и по узаконенному в их сознании праву все еще считает себя хозяином.

Но в этом случае существует расовое различие, которое правительство, скажем, Америки, старается устранить разного рода нововведениями и законами, совершенно бесполезными, впрочем, в тех случаях, когда создается, к примеру, нацистская организация «Америка для белых» или ее обратная сторона, когда некогда угнетаемые негры все больше и больше кричат о своих правах, потому что считают себя угнетенными. И этот крик постепенно приводит к тому, что белый человек всегда может быть обвинен в расизме, а негр практически всегда оправдан на основании своего цвета кожи и притеснений его предков.

Вна Украине это вроде бы и похожий процесс, закономерный в глобальной геополитике тогда, когда одни территории заселены и благоустроены, а те, кто не хочет благоустраивать и заселять территории, доставшиеся ему по рождению, начинают вытеснять аборигенов.

Белые неоднократно проделывали это с другими расами.

Теперь другие расы намерены проделать это с белыми.

Кроме тех редких случаев, когда любой народ в составе Федерации становится на защиту этой Федерации вне зависимости от национальности и расовой принадлежности.

Украина в данном глобальном геополитическом процессе представляет собой совершенно особенное явление.

Здесь представителей других рас почетно чествуют и принимают с хлебом-солью.

Здесь территории представители тытульной нации освобождают и от представителей той же самой нации, и от тех, кто принадлежит к БРАТСКОМУ СЛАВЯНСКОМУ народу, для того, чтобы заселить их другими нациями.

Начиналось это со скромного возвращения в Крым татар, которые стали отбирать у местных жителей все, начиная от виноградников и домов, и кончая земельными участками с ведома и одобрения украинских властей. И в этом случае крымские татары выступали не в роли тех, кто вернулся домой, а в роли оккупантов, которых власти запустили в Крым, чтобы усмирить его и лишить возможности уйти от ненавистной Украины.

Процесс оккупации продолжился совместными с Америкой учениями (хотя казалось бы – где Крым и где Америка?), лечением в Феодосии американских морпехов, и прибиранием к рукам киевскими властями того, на что падал жадный взгляд киевских чинуш. А также завозом в Крым «учителей» ридной мовы в виде пенсионеров с Западэнщины, и лишением крымчан родного русского.

Все большее количество оккупантов и учителей ехало в Крым, чтобы научить его жить и отучить бунтовать, а заодно и вытеснить местное население с благодатных земель. И поставить в Севастополе американский флот.

В случае с Крымом, как и во всех последующих, волна рагулей, претендовавших на владение украинською зэмлэю наравне с теми, кто на ней родился и вырос, представляла собой не более чем средство достижения целей тех, кто не имел к этим землям никакого отношения.

Но в случае с Крымом тактика мягкой оккупации не проканала.

После полученного урока наступила очередь мятежного Донбасса, к которому погнали уже не просто поезд с ублюдками, вооруженными бейсбольными битами.

На Донбасс ринулась уже целая армия оккупантов, по недоразумению именовавшая себя Вооруженными Силами Украины, которая застряла там надолго и тоже не смогла достигнуть желаемого.

В случае с оккупированными территориями Юго-Востока была задействована так называемая «тихая оккупация», которая стала возможна после акта геноцида мирного населения, показательного проведенного в Одессе.

Это когда стаду, ничего не умеющему сделать у себя дома, да еще, вдобавок, и вырубающему у себя леса для экспорта, не осознавая ни грядущей экологической катастрофы, ни того, что они уничтожают единственную кормушку, в которой паслось все население от  детей до стариков, посредством великодержавной пропаганды внушают, что они не просто могут, но и должны ехать на Юго-Восток.

Потому, что они украинци и мають право на украинские земли.

Потому что как титульная нация они имеют больше прав на плодородные, облагороженные и застроенные территории, на которых проливало пот не одно поколение других людей.

Но те, кто застроил и облагородил эти земли, лишились на них права, потому что они москали и сепаратисты.

И в этом случае патриоты Украины просто обязаны защищать землю Украины от такого тотального бедствие, как живущие на них по недоразумению инородцы.

И по какому расовому признаку в таком случае различать тех, кто строил и создавал для себя, а теперь в глазах нахлынувшей орды рагулей- не более, чем досадная помеха на пути к райской жизни на берегу моря, возле возделываемых столетиями земель, на которых они уже не собираются ничего не делать, в тени развалин заводов, которые когда-то давно, в прежней жизни, были местом работы для совков и ватников, и создавали все богатство нынешней дэржавы, все еще до сих пор не полностью разворованное.

Идеализация Бандеры, осквернение памяти тех, кто сражался с бандеровцами. Православная религия, которую под предлогом территориального переноса переводят в униатскую.

Запрещение родного языка. Насильственная украинизация. Отъем на государственном уровне средств для вузов Юго-Востока, и передача их в Киев и Львов. Оккупационная полиция и создание нестабильной криминогенной обстановки. Иностранцы в правительстве, которые искусственно разрушают созданное до них и ничего не создают взамен. Пропаганда педерастии  и отрицание традиционных семейных ценностей.

Насаждение того, что изначально не свойственно этому региону.

И поток рагулей, уверенных в своем праве. Уверенных в необходимости задавить местное население, захватить землю обетованную и зажить на ней, не прилагая к этому никаких усилий.

Примерно так же, как беженцы в Европе. С одной только разницей. Те заселяются на правах беженцев и начинают вести себя, как хозяева.

Эти изначально ползут сюда, как хозяева, полностью убежденные в том, что мають право.

Не только на то, что свободно и может послужить другим. Но и на то, что занято и принадлежит кому-то другому.

Чтоб нагляднее- это когда рагуль, вселяясь в квартиру, занимает не только стоянку для автомобиля, принадлежавшую прежнему хозяину, но и требует ухоженный кем-то палисадник, и оккупирует дворовые скамейки, и ставит коляску на лестничной клетке, и не закрывает дверь с домофоном, потому что ему лень пользоваться ключом.

А в довершение всего бросает в парадной кульки с мусором, а возле парадной- окурки рядом с пепельницей, пивные бутылки и шелуху от семечек.

Это как бы и развернутое сравнение. Но и наглядное положение вещей тоже.

Уверен, что жители Европы не менее нашего напрягаются от того, что творят у них беженцы.

Хотел бы я посмотреть на них, если б орда нахлынула к ним не как беженцы, а как ХОЗЯЕВА, поддержанные в своих правах незаконной оккупационной властью.

Но пока придет осознание того, что все это звенья одной цепи, хозяева-рагули, подобно австралийским овцам, сожрут и вытопчут пастбища, еще до недавна их кормившие, и даже тех насекомых, которые опыляли эту траву и сражались с ее вредителями.

И тогда овцы начнут дохнуть без корма, посреди пустыни, в которую они превратят некогда благодатные луга. Потому что такова украинская антиглобальная миграция, затеянная не на Украине козлом-провокатором, который повел за собой стадо овец.

Виктор Гром.

Огромное спасибо всем тем, кто дочитывает до конца мой бред.

Еще большее тем, кто разделяет мою точку зрения.