Процент — это безнравственно
На модерации
Отложенный
Ss69100. Если ты против ростовщичества - иудеи тебя запросто причислят к нацистам
Отчего Википедия объявила Г.Федера одним из главных нацистов Германии.
Немецкий инженер, ставший впоследствии экономистом, Готфрид Федер (27.01.1883-24.09.1941). Ниже текст Федера.
Процент — это безнравственно
Внутреннее сопротивление против процента и ренты любого рода, получаемых без доступа к ним рабочей силы, пронизывает всю духовную жизнь всех народов и времён.
Никогда ещё это глубоко внутреннее сопротивление против власти денег не было так осознанно народами, как в наше время.
Никогда ещё маммонизм не намеревался, при такой напряжённой обстановке в мире, прийти к мировому господству.
Никогда ещё он не ставил себе на службу всю низость человека, жадность к власти, жажду мести, жажду владения, зависть и ложь таким хитро скрытым, но всё же, кроваво давящим образом.
В своей глубочайшей основе мировая война представляет собой одно из самых крупных решений в процессе развития человечества и в борьбе за то, будет ли будущую историю человечества определять маммонистически-материалистическое или же социалистически-аристократическое мировоззрение...
*
...В Германии вращается 250 миллиардов ссудного капитала
Во-первых, наблюдается громадная масса ссудного капитала с твёрдым процентом, то есть капитала, который растёт сам по себе, без участия рабочей силы, и, к тому же, растёт вечно.
Ссудный капитал такого рода у нас в Германии достиг уже величины, которую мы не переоценим, называя сумму в 250 миллиардов.
И этой громадной сумме противостоит производственный капитал всей германской промышленности в размере 11,8 миллиарда. Ещё можно добавить 3,5 миллиарда капитала 16.000 промышленных предприятий, и мы получим вместе не более 15 миллиардов промышленного капитала.
Итак, первый основополагающий вывод: величина ссудного капитала относится к промышленному примерно, как 20:1.
Такая диспропорция свидетельствует о том, что все меры, которые принимаются в связи с проблемами больших финансов, проявляются в 20 раз сильнее в невидении ссудного капитала по отношению к тем мерам, которые направлены против большого промышленного капитала.
Германия платит ежегодно 12,5 млрд. процентов по ссудам
Во-вторых: проценты по указанным выше 250 миллиардам ссудного капитала составляют, в общем и целом, рассматривая за год, около 12,5 миллиардов на вечные времена.
Общая сумма всех полученных в 1916 году за 1915 год дивидендов составила почти 1 миллиард марок. В предыдущие десятилетия эта цифра составляла в среднем 600 миллионов.
Она могла бы за два последних года войны существенно возрасти, но в текущем году, напротив, эта сумма ещё больше уменьшится.
Средняя рентабельность всех немецких АО была 8,21%, то есть, лишь на 3,5% выше, чем средняя доходность ссудных бумаг с твёрдым процентом.
Итак, я повторю: в будущем почти 12,5 миллиардов немецкий народ должен будет платить по различным вечным процентам большому ссудному капиталу, в то время, как доход от промышленного капитала в 1916 году — году высокой конъюнктуры — составил 1миллиард, а во времена обычной конъюнктуры он составляет всего 0,6 миллиарда, то есть, и здесь мы видим соотношения рассматриваемых величин от 20:1 до 12:1.
Большой ссудный капитал растёт лавинообразно в бесконечность.
Третьим, и самым опасным моментом, является огромный, превышающий все пределы разумных понятий рост большого ссудного капитала с помощью процента и сложного процента.
Я должен здесь кое-что дополнить и, путём небольшого экскурса в высшую математику, пояснить проблему. Для начала, несколько примеров.
Прелестная история возникновения игры в шахматы известна. Богатый индийский король Ехерхам, в качестве благодарности за изобретение королевской игры, обещал выполнение одной просьбы изобретателя.
Просьба мудреца заключалась в следующем: пусть король положит на первое поле шахматной доски одно зерно пшеницы, на второе — два, на третье — четыре и далее: на каждое последующее поле — в два раза больше, чем на предыдущее.
Король усмехнулся над мнимой скромной просьбой мудреца и дал поручение принести мешок пшеницы, чтобы распределить зёрна на все поля.
Известно, что выполнить эту просьбу не смог бы даже самый богатый человек на Земле. Всех урожаев мира за тысячу лет не хватило бы, чтобы наполнить 64 поля шахматной доски.
Второй пример: Некоторые, наверняка ещё со школьных времён, помнят мучительность вычислений сложных процентов: во что превратится пфенниг, на который со времени рождения Христа начисляется сложный процент, такой, что каждые 15 лет сумма удваивается.
Через 15 лет он вырастет до 2 пфеннигов, через 30 лет — до 4 пфеннигов, на 45 году после рождения Христа — до 8 пфеннигов. Мало кто вспомнит, какой была бы эта сумма сегодня.
Вся наша Земля, будь она из чистого золота, наше солнце, которое в 11 297 000 раз больше земного шара, все наши планеты, будь они из чистого золота, — всего этого не хватило бы, чтобы выразить стоимость этого изначально пфеннига, на который начисляется сложный процент.
Третий пример: Состояние клана Ротшильдов, старейших представителей международной плутократии, сегодня оценивается приблизительно в 40 миллиардов.
Известно, что старая шельма Мейер Ротшильд, будучи в Франкфурте, где-то в 1800 году заложил основу огромного состояния своего Клана с помощью повторного кредитования из тех миллионов, которые ему доверил на сохранение земельный граф Вильгельм I Гессенский.
Если бы у Ротшильда денежный рост с помощью процента и сложного процента шёл такими же скромными темпами, как в случае с пфеннигом, то кривая роста не была бы такой крутой.
Но, допустим, увеличение всего состояния Ротшильда продолжается лишь в темпе пфеннига.
Тогда, в 1935 году оно составило бы 80 миллиардов, в 1950 — 160 миллиардов, в 1965 —320 миллиардов и, таким образом, далеко бы превысило всё германское национальное богатство.
Из этих трёх примеров можно вывести один математический закон.
Кривая, выражающая рост состояния Ротшильда, и кривая, которая выводится из числа зёрен пшеницы на шахматной доске, а также, кривая, показывающая рост пфеннига по схеме сложного процента, являются простыми математическими кривыми.
Все они имеют одинаковый характер. После изначально скромного и медленного роста кривая становится всё круче и круче, очень скоро практически тангенциально приближаясь к бесконечности.
Развитие промышленного капитала плетётся в хвосте
Совершенно по-другому ведёт себя кривая промышленного капитала: также в большинстве случаев вырастая из малого начала, вскоре наблюдается сильный рост кривой до того момента, пока не наступит определённое насыщение капитала.
Затем кривые становятся более плоскими, а в некоторых отраслях даже идут на снижение, если новые изобретения приводят к обесцениванию существующих фабричных установок, машин и т.д.
Хочу привести всего один пример: развитие заводов Круппа.
В 1826 г. умер, практически без состояния, старый Крупп.
В 1855 году Альфред Крупп получил свой первый заказ на 36 пушек от египетского правительства.
В 1873 году у Круппа работали уже 12 000 рабочих.
В 1903 году фрау Берта Крупп продала все заводы и установки за 160 миллионов АО «Альфред Крупп».
Сегодня акционерный капитал АО составляет 150 миллионов золотых марок.
Что значит для нас сегодня имя Круппа?
Пик нашего промышленного развития. Первый промышленник по пушкам в мире. Пример осознанного, интенсивного руководства работой.
Для сотен тысяч наших соотечественников имя Круппа означало хлеб и работу. Для нашего народа — защиту и оружие.
И всё-таки, он — карлик по сравнению с миллиардами Ротшильда.
Что значит процентный рост состояния Круппа за одно столетие по отношению к росту состояния Ротшильда, сложившегося из процента и сложного процента за счёт бесконечного прироста стоимости без приложения всяких усилий?
Ничто не показывает нам так ясно глубокое в своей сути различие между ссудным и промышленным капиталом.
**
А ведь Готфрид Федер в 1919 г. всего лишь наглядно показал, что промышленному капиталу реально никак не угнаться за ростом капитала паразитического (т.е. ростовщического)!
Вот за это иудеи Википедии и ненавидят немецкого инженера. За это его лживо причислили к расистам.
ЖЖ-версия.
Комментарии
Это может стать существенной частью национальной идеи.