О. Журавлева― Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». У нас в гостях писатель и журналист Виктор Шендерович. Здравствуйте.
В. Шендерович― Добрый вечер.
О. Журавлева― Россия хочет назначить нового посла на Украине, Украина не хочет такого посла. Казалось бы, когда был Зурабов, вроде какие-то были отношения, тут вопрос именно в личности или просто Украине надоело.
В. Шендерович― Я думаю личность вполне типовая. Я хотел сказать про эту личность. Там отдельный вопрос, зачем собственно посол на Украине. Какие вопросы решать&
О. Журавлева― Когда нет посла уже плохо совсем.
В. Шендерович― Ты имеешь в виду статус. А я имею в виду суть дела. Присутствие Зурабова или отсутствие (или присутствие Бабича) — что-нибудь меняется? Что-нибудь решают эти люди? Тут интереснее другое для меня. Как сказано в «Белом солнце пустыни» — «давно тут сидим», и я вдруг на фамилию Бабич сделал стойку. Я же когда-то на телевидении работал, программа «Итого»… Я кажется эти буквы произносил. Именно про этого Михаила Бабича. И я посмотрел и опа! – Михаил Бабич… Наша сегодняшняя передача будет посвящена приоритетам РФ. Вот — к вопросу о кадровых приоритетах. Вот — второго-третьего ряда человек. Мы, в общем, о нем давно забыли. Михаил Бабич, кадровый резерв Путина. Слушайте, голубые годы далекие, 90-е годы. Вице-президент «Росмясомолторга». Следственный комитет обвинил компанию в том, что она присвоила 2 млрд. рублей. Бабич успел соскочить на работу в федеральное агентство. Посадили другого за хищение. Перешел в зам. председателя правительства Московской области. Подмял под себя финансовую часть, уволен со скандалом. Пересел на должность зам. главы администрации Ивановской области, совмещая с постом главы представительства в Москве. В марте 2000 года в офисе представительства был проведен обыск…
О. Журавлева― Я помню эту историю.
В. Шендерович― Потому что в помещении на Новом Арбате было выделено 5 млн. рублей — ровно столько, сколько на развитие здравоохранения и образования в Ивановской области. На арест Бабича выписан ордер, но чиновник к этому времени покинул столицу. Дело в отношении Бабича было прекращено – барабанная дробь – после личного вмешательства Путина. И в 2002 году этот прекрасный человек мясной возглавил правительство Чечни. И — новый скандал, связанный с любовью к освоению денежных потоков и — цитата из его соратника, человека, который его хорошо знает: «Этот человек, где бы ни работал, оставлял за собой уголовные дела». Потом он стал полпредом президента, и вот сейчас — послом России. Это кадровый резерв. Причем это не убийца ведь, обычный такой человек…
О. Журавлева― У вас такие определения «соскочил», «нагадил» и все такое.
В. Шендерович― Секундочку.
О. Журавлева― Факты.
В. Шендерович― Вот я перечислил только факты. Что вслед за ним идут уголовные дела. И одно из них было возбуждено.
О. Журавлева― Но не достали.
В. Шендерович― …Я к чему говорю. Еще раз, много раз я повторяю эту фразу: есть суд и жанр суда. Доказательства, отпечатки пальцев, «опись, прОтокол». Есть то, что называется — репутация. Вот она такая. У этого человека. Она совершенно недвусмысленная. И его карьера идет наверх, не под прямым углом, но наверх. Полпред президента! Это элита. Это топ-элита страны. Вот это. Почему он топ-элита страны? Ответ простой, исходя из здравого смысла: он человек, абсолютно замаранный и зависимый. Посадить его — две секунды. Это знает и он, и Владимир Владимирович Путин. И это значит, что он абсолютно устраивает Владимира Владимировича Путина. Он будет делать то, что ему скажут.
О. Журавлева― А зачем Владимиру Владимировичу Путина назначить послом или полпредом человека, который будет делать что-то свое?
В.Шендерович:Мы о нем давно забыли. Михаил Бабич – кадровый резерв Путина
В. Шендерович― Я понимаю. Но только в данном случае речь идет не об интересах державы, а об интересах Путина, и даже если они будут поперек интересов державы, товарищ Бабич возьмет под козырек. Потому что товарищу Бабичу жить охота на свободе. Не говоря уж — при вертушках. И так всё. И так все. И это главный кадровый принцип Владимира Владимировича Путина.
О. Журавлева― Расскажу другой пример. Про Олимпиаду слыхали. У нас борьба с допингом теперь должна вестись со страшной силой, всех должны уволить, кто замазан. Но вдруг приходит такое чудесное назначение. Замеченная в допинге и дисквалифицированная атлетка спортивная ходьба Каниськина, по-моему, назначается руководить школой олимпийского резерва.
В. Шендерович― О, замечательно. Нет, они сейчас все говорят — что Исинбаева… они все — готовятся в депутаты ГД, на смену Кабаевой, Хоркиной, Третьяку. Да, да. Это прямой путь. Они сейчас озабочены этим золотом.
О. Журавлева― А простая логика есть в этом?
В. Шендерович― Простая логика есть своя замаранная. Никуда не денется. Мил моя, ты свое отходила…
О. Журавлева― Какая разница, кто будет на Камчатке олимпийским резервом руководить.
В. Шендерович― На Камчатке не знаю. Есть то, что называется классовая близость. И — кадровый принцип подбора. Человек замаранный, человек зависимый это идеально для начальника, который сам замаранный и не хочет быть зависимым. В «царя горы» играем. Был бы Бабич путиным, — Бабич бы так поступал с Путиным. И крышевал бы его за содержание доклада Салье. Но получилось по-другому.
О. Журавлева― Просто судьба. Берг499 пишет: «Хотелось бы узнать ваше мнение, если уж так необходимо показать, что мы лучшие в мире, почему не трубят о триумфе наших подростков в июле этого года на престижнейших Олимпиадах в Цюрихе по физике. Четыре золота, одно серебро. В Гонконге по математике – три золота».
В. Шендерович― Это замечательная история.
О. Журавлева― Действительно интересный вопрос. Почему же. Это же так просто.
В. Шендерович― Это просто, но даже в голову никому не приходит. Это не в тренде. Очкарики не в тренде. Вот сейчас бы, знаете, как кольцуют птичек и потом — где она всплывет. Вот сейчас окольцевать их всех, — не в смысле «не пускать никуда», а посмотреть, как сложатся судьбы. При том массовом сокращении финансов на науку… мы говорим о приоритетах. Бюджетные приоритеты РФ. Вот свежая история. И посмотреть, где они будут через 10 лет, эти наши гении. Где они будут работать? Если просто мы не поступим по образцу Эрдогана и не закроем выезд. Если они будут на свободе, — где они будут? История из «Московского комсомольца». О приоритетах. Ученый из Краснодара Дмитрий Лопатин разработал технологию печати солнечных батарей, для экспериментов заказал химический растворитель. Был обвинен, 11 лет лишения свободы для него запросило обвинение по поводу распространения психотропного вещества. Приговорили к трем годам условно. Обвинение было снято. Лопатин съехал от греха подальше, — ты не представляешь, насколько подальше – в Индию! Где изобрел уже новую технологию, которая позволяет производить солнечные панели, работающие эффективно на закате, осуществил научный прорыв. У Лопатина, я надеюсь, будет все хорошо. Только снаружи от родины. И в связи с этим простой вопрос: как чувствуют себя офицеры прокуратуры, которые просили для этого человека 11 лет тюрьмы? Все ли у них в порядке с финансированием? Каково родине, которая вместо ученого, приносящего доход и славу, получает вот это все. Этих офицеров прокуратуры растущих, с погонами.
В.Шендерович:Когда раздербанили ЮКОС, Сечин оказался крупнейшим нефтевладельцем. Так становятся топ-менеджерами фавориты
О. Журавлева― Вам премьер-министр все объяснил. Что вы непонятливые такие все.
В. Шендерович― «С кем ты останешься хозяин?» — как сказано у Бабеля. «Ты останешься со смитьем». Уже и остались. С огромной распухшей силовой составляющей. А все, у кого башка на плечах, и талант, помаленечку от греха подальше хоть в Индию.
О. Журавлева― Большая страна, теплая.
В. Шендерович― Но в принципе Россия тоже большая страна, и можно было бы найти для талантливого ученого место! А прокурора послать в Индию. Наводить порядок.
О. Журавлева― Насчет прокуроров я не уверена. Кстати, про посла вам тут еще пару вопросов задают. Но мы к этому перейдем в следующей части.
РЕКЛАМА
О. Журавлева― И снова с вами программа «Особое мнение». Получат вот эти самые медалисты и победители Олимпиад Нобелевку лет через 40 или не получат, бабушка надвое сказала, — пишет нам Семен, — а олимпийские медальки атлетов вот они. Вот почему мы любим спорт. Потому что это все мгновенно. А какие-то школьники. Притом, они не от государства такие умные выросли, а родители их постарались.
В. Шендерович― Потом, это же тренд… это письмо замечательное! Ему сейчас медалька в радость. Ты потом будешь помирать от какой-нибудь болезни, от которой не изобретет лекарство этот мальчик. Которого выгнали. Это кто-то замечательно сказал, что до сих пор не изобретено лекарство от рака потому, что в Холокосте, может быть, погиб тот мальчик, который мог бы изобрести. Вот ты будешь загибаться, дорогой корреспондент, или твой близкий какой-нибудь — и будешь смотреть, как они там прыгают или ходят под допингом. Вот тебе будет радости! А врачи, химики ученые, люди, которые чего-то изобретут.
О. Журавлева― Кстати, при такой фармпромышленности, которая все-таки этим допингом блеснула. Она такая очень специальная, такой специальный кабинетик, лаборатория.
В. Шендерович― Это мы можем.
О. Журавлева― Там же нужны химики. И биологи, и врачи.
В. Шендерович― Точно так же как вся наука советская была заточена на гонку вооружений. И там мы какое-то время, хрипя, держались рядом с Америкой. Притом, что вокруг ничего, все падает и рушится. Приоритеты! Вот мы заговорили…
О. Журавлева― Еще немножко о приоритетах. Пишет наш слушатель: а в чем разница разоблачения богатств Сечина и Шувалова?
В. Шендерович― Я не вижу сильно большой разницы. Там есть подробности, но это такие «подробности-подробности». Главное что мы видим. Мы видим несказанные богатства у государственных чиновников. И в этом смысле два Игоря Ивановича — ноздря в ноздрю, раньше я их как-то отличал в нравственном отношении. Сейчас чего-то уже перестал.
О. Журавлева― А что безнравственного в том же Сечине я не понимаю.
В. Шендерович― Ты знаешь: всё.
О. Журавлева― Иметь большой доход, будучи топ-менеджером нефтяной компании.
В. Шендерович― Давай с тобой вспомним… — я гляжу в твои честные глаза провокативные… — как он стал собственно топ-менеджером? Как он стал вообще богатым человеком, этот переводчик с испанского. Слово «Байкалфинансгруп» тебе, в отличие от большинства, радиослушателей говорит очень много. Ты помнишь…
О. Журавлева― Хорошая была история.
В. Шендерович― Когда раздербанили ЮКОС и вдруг Сечин оказался крупнейшим нефтевладельцем у нас. Крупнейшим топ-менеджером. Так становятся топ-менеджерами фавориты. Так становился топ-менеджером Меньшиков Алексашка, граф Орлов: хапнуть, дербануть страну. Вот ты и топ-менеджер. Потому что возле руководящего тела оказался. Вот и весь топ-менеджмент. На Сечине клейма ставить негде. Тут не о чем вообще разговаривать. Повторяю, про Шувалова были какие-то иллюзии. Он по внешним данным похож на человека. Ну, так посмотришь, внешне…
О. Журавлева― А что бесчеловечного в любви к собакам…
В. Шендерович― Уже биография воровская.
О. Журавлева― А что воровского? Заработал много денег.
В. Шендерович― Мы видим.
В.Шендерович:Есть судьба Бельянинова сегодняшняя, на свободе. Есть судьба Урлашова – сидит.
О. Журавлева― Умная талантливая жена.
В. Шендерович― Это бывает.
О. Журавлева― Занимается международными собачьими соревнованиями.
В. Шендерович― Послушай. Еще раз: ты мне ставишь вопросы судебного ранжира. Здесь в этой студии за оставшиеся три минуты сюжета я не докажу тебе судебным образом вину Игоря Ивановича Шувалова. Репутация совершенно очевидная — и у него (слезем с этой темы персональной), и у российского чиновничества. Это репутация абсолютная. И вот — опять о приоритетах. Сечин на свободе, Бельянинов на свободе, у которого золотые слитки и сотни тысяч долларов и евро при обыске…
О. Журавлева― Мы так предполагаем.
В. Шендерович― Мы предполагаем, что на свободе.
О. Журавлева― Он даже от всех переживаний попал в больницу.
В. Шендерович― А Урлашов — в тюрьме. Теперь мы смотрим внимательно. В лицо Бельянинова, в лицо Урлашова. Просто фейс-контроль. Один из них не пройдет фейс-контроль в библиотеку.
О. Журавлева― Ваше художественное передергивание…
В. Шендерович― Нет, это не передергивание. На лице, пишется все на лице! Ну ты видишь Сечина и видишь академика Лихачева: тебе что-нибудь надо знать про биографию? Ну, Оль. Ну все же на лице пишется! Так вот, есть Бельянинов, есть Урлашов. Есть найденное при обыске у Бельянинова, и есть состав преступления Урлашова — приписываемый. Есть судьба Бельянинова сегодняшняя: на свободе. Есть судьба Урлашова – сидит! Потому что выиграл выборы у них, потому что представлял политическую угрозу. Это — репутация.
О. Журавлева― Знаешь, как говорят: ваши либералы всегда так — как вашего посадят, так он ни в чем не виноват.
В. Шендерович― Урлашов не мой. Я его не знаю. Я только знаю, что этот человек выиграл выборы у «Единой России». Организовал митинг против фальсификаций. И был посажен через 2-3 недели. Вот это я знаю. Он — не мой. Он мой в такой же степени, как твой или любого из радиослушателей. Просто человек, биографию которого я наблюдаю. И Бельянинов, человек, биографию которого я тоже вынужден наблюдать. И делаю выводы. Это мы говорим о приоритетах — уже в области права. И, скажем так, применения закона, законоприменения. Теперь возвращаемся к бюджетным приоритетам.
О. Журавлева― Как раз про советы Медведева интересуются. Вот пишут: Виктор Анатольевич, последний совет Медведева учителям пойти в бизнес это дурь, провокация или насмешка?
В. Шендерович― По-моему, дурь.
О. Журавлева― То есть он искренний.
В. Шендерович― Он искренний дурачок такой. Другое дело, что на должности премьер-министра. Это уже наша проблема, а не его. Он нормальный — говорит, что хочет.
О. Журавлева― Хорошо, что он хотел сказать?
В. Шендерович― Да ничего, он просто щебетал. Что он может хотеть сказать?
О. Журавлева― Он говорил, что я тоже был молодым преподавателем, тоже не пошел в милицию, хотя там больше платили.
В. Шендерович― У меня есть мемуары про юность Медведева.
О. Журавлева― Да что же такое. Ни про кого не скажет хорошего слова.
В. Шендерович― Как? Только хорошее. Это насчет медведевских подработок в юности. Как можно подрабатывать молодому специалисту.
О. Журавлева― Дворником он работал, он рассказывал.
В. Шендерович― А мне Борис Немцов рассказывал о своей первой встрече с юным юристом Димой. Юный юрист Дима обслуживал одну полукриминальную структуру, которая хотела войти в приватизацию Балахнинского целлюлозно-бумажного комбината в Нижегородской области.
О. Журавлева― А Немцов тогда был губернатором.
В. Шендерович― И этого ему не позволил. И попросил посыльного юриста Димы юного передать это своим хозяевам. Потом, по рассказам Немцова, они встретились уже в Кремле…
О. Журавлева― И как-то вздрогнули.
В. Шендерович― … где юный юрист Дима уже изображал себя президентом РФ. А вздрогнул не Немцов, вздрогнул юный юрист, который сказал (по воспоминаниям Немцова): вот видишь, как получилось. Ну, так получилось. Это опять о приоритетах РФ.
О. Журавлева― Так значит, он пошел в бизнес.
В. Шендерович― Замечательно. Главный бизнес у него случился за кремлевской стеной. И на Старой площади. Вот там настоящий бизнес, который позволяет ему быть таким продвинутым пользователем всяких цацек. С Шуваловым мы не сравниваем, и с Сечиным. Но — продвинутый. Для сравнения по поводу приоритетов. Уже по делу. По поводу его совета учителям. К счастью, не все учителя готовы идти к бандюкам или в стриптиз, как у нас тут показали учительницу из Калининграда.
О. Журавлева― Была подборка удивительных заработков учителей.
В. Шендерович― Ничего плохого, кроме хорошего. Но — не профильный заработок. Для сравнения. Сегодня из фейсбука: преподаватель математики в самом опасном районе Бронкса в Нью-Йорке в государственной школе получает со всеми надбавками почти 10 тысяч долларов. Если этот учитель выйдет на пенсию, проработав 3 года сверх положенного, его пенсия составит 7 тысяч 500 долларов.
В.Шендерович:Если бы государство планировало растить не бандюков, а образованных людей, оно бы вкладывалось в учителей
О. Журавлева― В месяц я надеюсь.
В. Шендерович― В месяц. Не волнуйся за американского… Не волнуйся за Бронкс. Это о социальных приоритетах страны. Бронкс — это не Силиконовая долина. Немножко. Это для того чтобы в Бронксе вырастали, в основном черные, пуэрториканские дети вырастали более-менее образованными, — государство платит. За трудность, конечно, это надбавка. Я думаю, что там не все получают 10 тысяч. Государство понимает свою задачу так. Если бы российское государство планировало выращивать не бандюков следующее поколение, а образованных цивилизованных людей, оно бы вкладывалось в учителей. В образование, в науку, молодых ребят продвинутых. Оно бы ставило на мозги.
О. Журавлева― Но мы вообще не знаем, что планирует российское государство так далеко.
В. Шендерович― Никакого российского государства нет, Оль. Не хочется тебя расстраивать. Есть администрация, которая окопалась у власти, не хочет уходить. Об интересах российского государства мы поговорим, когда придет какая-то администрация, которую будет интересовать будущее РФ.
О. Журавлева― Интересно, откуда она возьмется. Писатель и журналист Виктор Шендерович. Мы продолжим после перерыва.
НОВОСТИ
О. Журавлева― И снова с вами программа «Особое мнение». У нас чем дальше, тем интереснее. Почему-то Виктора Анатольевича страшно заинтересовала история с очень юными ставропольскими футболистами в Норвегии. Но наших слушателей заинтересовала другая история. Алкид из Пензы интересуется: «Почему не посадили Навального?»
В. Шендерович― Я не знаю.
О. Журавлева― Счастье было так возможно.
В. Шендерович― Еще раз — смешно, я повторяюсь — если бы мы были в Англии, я бы сказал: видимо, потому что он невиновен. Этим бы закончился разговор.
О. Журавлева― Тут же вопрос: реальный или не реальный срок. Уже человек на крючке.
В. Шендерович― Понятно. Видимо, высочайше было посчитано, что он достаточно на крючке с сидящим братом. Чтобы сейчас не поднимать волну.
О. Журавлева― А была бы волна?
В. Шендерович― Оля, это неинтересно. Это второй вопрос. Главный вопрос, что когда мы узнаем о решении суда, — мы понимаем, что наверху принято решение. Мы о законе не вспоминаем в этот момент. Мы ищем целесообразности.
О. Журавлева― История, когда Навальному выносили приговор в Кирове. И когда внезапно вышли люди в Москве.
В. Шендерович― Правильно, могут выйти.
О. Журавлева― Реакция была.
В. Шендерович― Правильно. Оля. Я же не говорю, что не было бы сейчас реакции. Наверное, она была бы меньше, потому что все пошло довольно заметно… и сильно деградировало, и пошла на спад общественная активность. Наверное, было бы меньше. Я сейчас про другое. Я сейчас про то, что посадка или не посадка Навального — как любого из нас — это вопрос целесообразности. Решат посадить – посадят. Что Белых, что тебя, что Навального. Кого угодно. Надо будет – посадят. Не надо будет – не посадят. Это вопрос целесообразности тех людей…
О. Журавлева― Мы пытаемся понять, какая целесообразность.
В. Шендерович― Вот: общие соображения понятны. Зачем? Он и так на крючке. С братом можно делать все, что угодно. А поднимать волну, привлекать внимание – зачем? Видимо, решили, что не надо. Правы или не правы, по своим уже конструкциям, это не мое дело. Просто мы констатируем продолжение этого, мы живем в этом же пыльном пространстве, где все решается вот там.
О. Журавлева― А почему нам не хочется как-то на это повлиять?
В. Шендерович― Нам хочется с тобой. Вот — мы сидим, влияем. А остальные ждут, пока петух клюнет уже совсем. Нет, раздражение растет, но есть русская традиция. Вот — я же иногда, в отличие от Владимира Владимировича, езжу без охраны. В народ выхожу без охраны. Я слышу, какие разговоры, какие интонации. Вот сейчас на почте в очереди постоял полчасика. Пообщался. 12 человек, одно окошко…
О. Журавлева― Традиция.
В.Шендерович:Никакого российского государства нет. Есть администрация, которая окопалась у власти,не хочет уходить
В. Шендерович― Там поразговаривали люди. Я слышу эту поддержку, что они думают про это… про то, что наверху; про то, что совсем наверху. Про Медведева, про Путина. Тут же придет ВЦИОМ — 90%, разумеется, за Путина! Русская традиция. Оно живет…
О. Журавлева― Русская традиция – не говори правду вслух.
В. Шендерович― ВЦИОИМ тоже, стопроцентный рейтинг государя батюшки. Господи, боже мой, государя-императора, когда был меньше. Просто по-другому назывался ВЦИОМ тогда.
О. Журавлева― Никто не собирается рассказывать социологам, что они думают на самом деле.
В. Шендерович― Совершенно верно. Себе дороже. Страна поротых задниц и рваных ноздрей. Такие традиции. Передых был несколько лет, в начале прошлого века несколько лет, месяцев в сущности. И на рубеже перестроечном немножко. Начали раздышеваться. И тут же команда лечь к новому сапогу, и конечно рефлекс многосотлетний… Понятно. Только не надо говорить о поддержке в этом случае, а надо говорить просто о привычке жить под любым батыем, которого Бог послал.
О. Журавлева― Не поддержка, а неизбежность.
В. Шендерович― Свой Батый или чужой, неважно. Батыя послал, вот и все, живем. «Ггосударство расположилось в России как оккупационная армия». Александр Иванович Герцен сказал. Вот так и стоит! И как живут под оккупацией любой… ну кто-нибудь чего-нибудь учудит. Всегда. Да, — но 99 из 100 просто живут под оккупацией! В любой стране. Хоть в Париже. Традиции такие. Значит, изменить можно пытаться и нужно пытаться. Желательно бы очень какого-то встречного движения, чтобы сигнал о необходимости, крик о необходимости изменений, который идет из «пятой колонны», которые, как справедливо заметила Ирина Прохорова это элита страны, передовой отряд. Вот крик о необходимости цивилизованных, легитимных изменений, чтобы крик находил какой-то отклик там. Когда-то казалось на рубеже 11-12 годов, что там есть с кем разговаривать. Сегодня не с кем. Сегодня мы видим, что они самоубийцы.
О. Журавлева― По поводу самоубийц. Мне кажется, что люди, которые произносят все слова по поводу того, что учителям надо подрабатывать, что клиенты сбербанка должны брать кредиты, не дожидаясь снижения ставки, о чем сказал Путин в ходе встречи с главой сбербанка, это все не от злости и не от циничного расчета. А от искреннего незнания, как там с той стороны.
В. Шендерович― Пускай едят пирожные, ну сказано же…
О. Журавлева― Она, правда, не пирожные там называла. Как говорили люди.
В. Шендерович― Ну хорошо, эклер.
О. Журавлева― Нет. Булки.
В. Шендерович― Неважно. Булки пускай едят. Ну, они действительно ты хочешь, чтобы Путин или Медведев имели какое-то представление о том…
О. Журавлева― Хочу.
В. Шендерович― Но для этого их надо переизбирать иногда. И возвращать…
О. Журавлева― А не могут приносить люди в папках, как есть.
В. Шендерович― Исключено, Оля. Деградация 15-летняя. 17-ти уже скоро летняя в августе, сейчас (9 августа) будет 17 лет, как он фактически руководит страной! Дальше — Брежнев. Потом пошли новые отсечки. Значит, уже скажи спасибо, что он еще не заговаривается. «Сиськи-масиськи». Что у него с дикцией пока что хорошо. Но в смысле ментальном: откуда у них могут быть мозги?
О. Журавлева― Я не про мозги говорю, я про знание.
В. Шендерович― А я говорю про мозги! Потому что это пропитывает человека, — либо ему общественная конструкция помогает не сойти с ума. На Западе общественная конструкция, необходимость выигрывать выборы, как-то хоть учитывать, пусть демагогически, но учитывать интересы избирателей, — которые действительно избиратели, ну вот сволочи такие! Придут и не выберут! Значит надо хоть как-то время от времени этот палец слюнявить и смотреть реальное положение дел. А тут он поднимает слюнявый палец в кабинете, а ему дуют с той стороны, с какой надо. Так он определяет направление ветра. Он сидит у себя в кабинете и ему слюнявят палец, и дуют с нужной стороны. И он точно знает, откуда дует ветер. И дает нам советы, под какой процент брать ипотеку. Они давно отъехали мозгами, кто больше, кто меньше. И даже в этом их обвинять нельзя. При абсолютной власти ничего другого не бывает. Дальше вопрос — чего с этим делать.
О. Журавлева― Об этом. Спрашивает наш слушатель: «Поражает устойчивое молчание по поводу предстоящих выборов в сентябре. Ни дебатов, ни обливания грязью, такое впечатление, что это предстоит в следующем году. Тут у нас в Пиндосии, — пишет слушатель из США, — с утра до вечера только и разговоров на тему ноябрьских выборов президента по всем новостным каналам. Как будто нет ничего важнее. А что же в России?»
В.Шендерович:Когда мы узнаем о решении суда, понимаем, что наверху принято решение. Не вспоминая о законе в этот момент
В. Шендерович― Так они же лохи, они же не знают, кто победит. А мы знаем.
О. Журавлева― С другой стороны у нас очень активно рассказывают, что Трамп лучше.
В. Шендерович― На здоровье. Я не про американцев. Они разберутся.
О. Журавлева― Российские граждане по опросам больше любят Трампа.
В. Шендерович― Да на здоровье. Я сейчас говорю про наши выборы. Мы же говорим — про наши! Так у нас известно, что они останутся у власти! А как они потом поделят между собой кошелек наш — между «Партией роста», «Яблоком», КПРФ, ЛДПР, бла-бла-бла.
О. Журавлева― Ну почему ничего невозможно.
В. Шендерович― Есть эти правила игры. Эти правила, как сформулировала интеллигентная Ирина Муцуовна Хакамада, ей «не западло». Ну, пусть она играет. Ей не западло, пускай она играет по этим интеллигентным правилам игры. Мы-то тут причем, Оль?
О. Журавлева― А почему нельзя проголосовать за тех людей, которые хоть как-то отличаются от всего остального.
В. Шендерович― Можно. Дальше — выбор. Выбрать себе из этого паноптикума 2-3 приличных человека, они там есть. И даже не говорить про партию…
О. Журавлева― Конкретно. Хорошо, можно выбрать.
В. Шендерович― …приличных особенно нет, но люди есть.
О. Журавлева― А вдруг изменится, вдруг их окажется больше.
В. Шендерович― Их не окажется больше. За этим проследят. Чтобы критическая масса Шлосберга не превысила критической массы Хакамады. За этим проследят, не беспокойся. Я бы хотел один важный сюжет…
На сайте Инсайдер появилась информация, что испанский диспетчер Карлос, который якобы вел тот малазийский лайнер сбитый, и писал в твиттере, что видел неподалеку два украинских истребителя… — что его не существует. Твиттер его исчез, он был заблокирован. Потом снова возник, этот твиттер заработал, вести его стала некая Людмила Лопатышкина. А не испанский диспетчер Карлос. На русском языке. И при ближайшем рассмотрении она оказалась — роботом. Об этом доводе, что были украинские истребители, много месяцев напролет говорили «Раша тудей», ВГТРК, Первый канал, НТВ, «Комсомольская правда», РИА-Новости, ИТАР-ТАСС… Некоторые вещи стоит фиксировать. Не стоит забывать, не стоит пребывать в повальном склерозе. Вот — давайте зафиксируем простые вещи. История про диспетчера Карлоса, как и следовало ожидать… мы это знали, но теперь это доказано с этим твиттером… — это была ложь с начала до конца. Не было никакого диспетчера Карлоса!
О. Журавлева― Он женился на какой-нибудь Людмиле и отдал ей свой твиттер.
В. Шендерович― Я понимаю. И она стала роботом. Тяжелая судьба испанского диспетчера, женившегося на русском роботе. Это бывает в Ольгино у нас. Это у нас в Ольгино случается часто. Испанские диспетчеры женятся на роботах. Так вот, российские гос-СМИ, Оль (это мы фиксируем) приняли участие в попытке сокрытия истинных обстоятельств массового убийства сотен мирных граждан.
О. Журавлева― Я прошу прощения, не в первый раз.
В. Шендерович― Я не про журналистику сейчас. Я про трибунал. Потому что с учетом прямых должностных связей руководителей федеральных каналов и виновников преступления… руководителей федеральных каналов, которые вбрасывали заведомую дезинформацию, как-то: Симоньян, Добродеев… Трудно говорить об ошибке. Это — соучастие в преступлении. Хорошо оплаченное. Вполне сознательное. Соучастие в преступлении. Попытка скрыть следы преступления. Это хорошо оплаченная работа по сокрытию следов преступления. Я просто хочу, чтобы мы сейчас…
О. Журавлева― Ты сам-то веришь в этот трибунал?
В. Шендерович― Я сейчас говорю о том… В будущий – легко! Я сейчас говорю только о том, что мы, люди, должны это зафиксировать. Речь не о качестве журналистики. Речь идет об уголовном преступлении. Тяжелом уголовном преступлении. Попытке сокрыть преступление, убийство сотен мирных граждан. Попытка корыстная. Это — не ошибка. Если ошибка, — с нетерпением жду на всех этих каналах — «Россия» (ВГТРК), НТВ, Первый канал, «Комсомольская правда», в прайм-тайм сообщение сегодня о том, что не было диспетчера Карлоса и украинских истребителей! Вот если они об этом сообщат испуганно, тогда я скажу: видимо, это была ошибка. Они просто такие доверчивые.
О. Журавлева― Сайт Инсайдер тоже не центральное агентство. Прямо скажем.
В.Шендерович:Посадка Навального, Белыха, или любого из нас – вопрос целесообразности. Надо будет – посадят
В. Шендерович― Совершенно верно. Тем не менее: это для будущего трибунала. Мы сейчас говорим о том, что мы знаем и так. Это надо зафиксировать. Пока что нам. Нам с тобой и радиослушателям.
О. Журавлева― Мы зафиксировали. Сегодня мы как раз этим и занимались. Виктор Шендерович, писатель и журналист, которого наши слушатели немножко обвиняют в необоснованном оптимизме, был с нами с искрометным оптимизмом в программе «Особое мнение». Всем спасибо, всего доброго.
Комментарии