Беглянки из Полтавки

Беглянки из Полтавки

Как и предполагала «Открытая», ликвидация детдома в Курском районе привела к серии детских ЧП и выявила чиновничью несостоятельность

Жертвы ликвидации

«Дети рыдали весь месяц» - так назывался наш материал в «Открытой» №35 о ребятишках из Полтавского детского дома Курского района. Их, 33 человека от 4 до 18 лет, насильно развезли по детским домам города Ессентуки и села Богдановка Степновского района. Так был воплощен в жизнь приказ министра образования Ставропольского края Аллы Золотухиной №580 от 23.08.2010.

Мотивация, как мы писали в материале, носила экономический характер. Краевой бюджет на акции ликвидации Полтавского детдома экономил 10 млн рублей ежегодных вложений. Попутно решалась проблема доукомплектации двух других детдомов, а 28-ми полтавским сиротам, отправленным в один из лучших городов-курортов России – Ессентуки, была обещана лучшая участь, чем та, что ожидала их в перспективе в глухом селе.

На бумаге все выглядит вполне пристойно. А в реальности приказ министра перепахал 40 детских душ и 40 судеб членов коллектива детдома. И те, и другие письменно просили Аллу Золотухину и вице-губернатора Василия Балдицына не закрывать Полтавский детдом, но чиновники людской боли и тревоги не услышали, последствий принятого решения не просчитали. В результате получили серию ЧП.

Первой счет открыла 16-летняя Женя Макарьева, которая выбросилась из окна третьего этажа ессентукского детдома на пятый день прибытия туда. По счастью, девушка чудом осталась жива, недавно встала с больничной койки и начала ходить. О душевной травме, о нравственных страданиях и о причинах поступка она не распространяется, но рубец на детском сердечке останется на всю жизнь.

Мы в материале прогнозировали неизбежность побегов полтавских детей. И оказались правы. Через две недели после их прибытия в ессентукский детдом оттуда сбежали 15-летние Катя Терещенко и Марина Козьмина. Беглянки поставили на ноги персонал обоих воспитательных учреждений, органы опеки, правоохранительные структуры Кавминвод и восточной зоны края... С Катей и Мариной разыгрался прямо-таки детективный сюжет...

Паспорт в залог

А было так. 14 сентября камера видеонаблюдения санатория «Юность» в Ессентуках, где полтавские детдомовцы проходили адаптацию и поправляли здоровье, зафиксировала, как Катя с Мариной вылезли через окно и растворились в ночи. Девочки позвонили своему другу Руслану Егорову. Бывший воспитанник Полтавского детдома, Русик живет в общежитии Зеленокумска и учится там в ПТУ №39. Девушки сообщили, что сбежали из детдома и скоро приедут к Руслану в Зеленокумск, чтобы он помог им добраться до Полтавки.

Катя и Марина остановили в Ессентуках такси и через час с небольшим уже были в Зеленокумске. Но проезд в сумме 1 400 рублей таксисту никто не оплатил: не только у подружек, но и у Руслана такой крупной суммы просто не было.

- Я пообещал шоферу, что заплачу за девчонок, когда у меня появятся деньги, - рассказал Руслан Егоров. – Шофер согласился, но в залог взял у меня паспорт и уехал.

Руслан не догадался записать телефон водителя, его номер машины и спросить имя-фамилию, и теперь не представляет, как будет отдавать деньги и вызволять обратно свой паспорт. В тот момент о такой прозе жизни он и не думал – рядом были перепуганные собственной смелостью заплаканные девочки, которые хотели в родные стены Полтавского детдома.

Утром Руслан остановил попутку, посадил в нее подружек и отправил в Полтавку. А это еще 100 км пути. По счастью, денег на этот раз никто за проезд не требовал.

Катя с Мариной появились в детском доме в тот момент, когда сюда несколько минут назад приехала съемочная группа 1 канала с корреспондентом Ольгой Кирий. Пока за закрытыми дверями шла запись ее беседы с беглянками, сотрудники уголовного розыска Ессентуков стояли «в ружье» и в тревоге обрывали телефоны персонала Полтавского детдома, просили воспитателей уговорить девушек вернуться обратно.

Был в тот день весьма любопытный звонок воспитательнице Марии Юрьевой.  Позвонившая ей женщина представилась корреспондентом и стала задавать вопросы, выясняя, где находятся беглянки, что делают, о чем говорят… Мария Николаевна, как на духу рассказала все, что знала и опешила, когда собеседница выдала: «А почему вы детей настраиваете против Ессентуков?».

- Я была ошарашена этим вопросом, - рассказывает Мария Юрьева. – Наоборот, я говорила о том, что мы пытаемся детей успокоить, предупреждаем, чтобы никуда не бежали, что это опасно, а тут – взять и так все вывернуть! Когда я спросила, как зовут мою собеседницу, и какое издание она представляет, женщина дала отбой. Скорее всего, никакой она не журналист, а кто-то из чиновников.

Беглянки не жаловались на плохое обращение с ними в ессентукском детдоме или в санатории «Юность». Девочки просто хотели, как этого хотят все без исключения дети, быть рядом со своими родными людьми. Они рвались в привычный и любимый уклад жизни в селе, без фонтанов и курортной экзотики, но родной и милый сердцу. И девочки заливались слезами от обиды на взрослых, лишивших их права на счастье в их сиротском понимании.

Катя с Мариной проплакали всю ночь, которую провели у воспитателя Марии Юрьевой. С большим трудом ей и другим педагогам удалось уговорить подружек вернуться в Ессентуки, когда за ними на утро из санатория «Юность» прибыли микроавтобус и милицейское сопровождение.

Картина посадки беглянок в «Газель» была не менее драматичная, чем описанная нами в статье «Дети рыдали весь месяц». Только в тот день плакали 33 ребенка, а теперь две девочки. Отчего боль не стала меньше, а детская трагедия не выглядела менее значительной.

Беглянок вернули в ессентукский детдом. Но в тот же вечер 16 сентября они… сбежали снова! Теперь девчонки побежали порознь! Представляете, что творилось в их душах, как протестовали они против совершенного насилия, если осмелились в одиночку, в сильнейший дождь бежать, куда глаза глядят? Понятна теперь та критическая масса несправедливости, выплеснувшаяся на сирот, с которой они не смогли совладать?! Брошенные, преданные уже однажды родными родителями, эти дети очень рано познакомились с властью, которая прикрываясь заботой об их благе, преподала урок жестокости и равнодушия.

Нужное закроем, ненужное откроем…

Вот яркое доказательство. Как мы уже писали, одна из воспитанниц Полтавского детдома 16-летняя Тамара Пояркова от имени всех 40 ребят письменно обращалась к министру Золотухиной и вице-губернатору Балдицыну с просьбой не ликвидировать детский дом. Ответа не было. Датированный 6.09 2010 годом, он пришел тогда, когда от детдома осталось одно воспоминание.

Письмо министерства образования адресовано персонально Тамаре, но под ним напротив слов «заместитель министра Н. А. Палиева» росписи данной чиновницы… нет.

Вот и думай, Тамара, а вместе с ней все воспитатели, что бы это значило. То ли рядовые сотрудники министерства в панике торопились прикрыться бумажкой и забыли дать документ на подпись ответственному лицу, то ли этому лицу безразлично, какие документы выходят из стен министерства, то ли детдомовская девушка не заслужила права лицезреть чиновный автограф.

Между тем, замминистра Палиева вместо слов моральной поддержки и ободрения, держит перед девочкой отчет о проделанной работе.

В письме сироте зачем-то говорится о том, что краевым правительством «с целью поддержки семей усыновителей будет выплачиваться единовременное пособие в размере 150 тысяч рублей», что такие «мероприятия позволили высвободить в детских домах края около 500 мест и ликвидировать шесть сиротских учреждений». Что «в настоящее время в детдомах края высвобождены еще 300 мест, что позволяет ликвидировать еще 3 детских дома, в  том числе, Полтавский»…

Из этого официоза Тамара Пояркова может утешиться одним: она не одна такая, ликвидированная.

Или вот еще довод в пользу закрытия детдома: «На территории Полтавского сельского совета имеется потребность в дошкольном образовательном учреждении. В настоящее время места в детский сад ждут 32 ребенка».  

Поясним: Полтавский детдом занимал общее здание с Полтавским детским садом. И в течение девяти лет детдомовские ребята каждый день наблюдали, как за детсадовскими малышами приходят мамы и папы, а за ними – никто. Но сироты благодаря воспитателям научились спокойно воспринимать свое положение, получая долю любви от коллектива детдома. И два учреждения благодаря мудрости педагогов существовали мирно. Теперь площади опустевшего детдома, согласно ответу замминистра, должен занять детский садик.

Спрашивается: а что, в Полтавском сельсовете Курского района случился демографический взрыв? Отнюдь. Нет здесь 32 нуждающихся малышей. А у района нет денег содержать две новые группы детсадовцев. Но если эту проблему возьмет на себя краевой бюджет, то зачем было городить огород? Закрыть Полтавский детдом из соображений экономии и открыть ненужные группы детсада?

Впрочем, по словам заведующей Курского РОНО Татьяны Згонниковой, заявления на места в детсаду имеются для более 30 детей с других хуторов и сел района. Однако даже при богатом воображении трудно представить сельских родителей, которые захотят и смогут утром отвозить детей, например, из Эдиссии в Полтавку, а оттуда ехать в другую сторону в станицу Курскую на работу, делая крюк в 26 километров, а вечером тем же кружным путем забирать малыша из детсада.

Сейчас чиновники пытаются оправдаться в глазах детей и СМИ. Но насколько бы меньше было горя и слез, если бы попавший под ликвидацию Полтавский детдом закрывали не в одночасье, а постепенно – выпуская по возрасту старших детей и не принимая новых. Но для этого у облаченных властью голова должна быть на месте.  

Вне здравого смысла

В день первого побега Кати и Марины, 14 сентября, министр Алла Золотухина подписала приказ №614 «О внесении изменений в приказ министерства образования Ставропольского края». Документ предписывает коллективу Полтавского детдома оставаться на своих местах до нового года. Это следует из отмены данным приказом пунктов 1.2 и 1.3 предыдущего приказа краевого минобразования №580, которые предупреждали работников об увольнении в связи с предстоящей ликвидацией учреждения и обязывали руководство детдома оформить коллективу вынужденный простой.

Согласно новому приказу 40 членов коллектива сегодня как бы при деле. Они продолжают ходить на работу в опустевшее здание, где долгие годы звучал детский смех, а последние месяцы – горькие рыдания. И чтобы не взвыть от тоски, персонал пытается найти для себя какое-то занятие – постричь газоны, разобрать документацию… Это – пытка.

Большинство воспитателей – педагоги с большим стажем. Многие – в предпенсионном возрасте. Им устроиться на новую работу в селе, поменять область деятельности или уехать в другой населенный пункт района, где для них могут быть вакансии, психологически тяжело и практически невозможно. Что же, им дома продавать?  

Где логика? Закрыть полностью укомплектованный, хороший детский дом, вопреки воле детей отправить их на другое место жительства, предупредить персонал об увольнении, а спустя три недели обязать его ходить на работу и платить зарплату за функции, выполнения которых люди лишены, планировать передачу помещения одних, вчера еще совершенно реальных детей, другим, которые то ли есть, то ли нет… И все это несообразие – в интересах сирот? Да полно те.

Заведующая Курского РОНО Згонникова уверяла меня, что в Ессентуках детям будет лучше с точки зрения перспективы: продолжения обучения на Кавминводах, выделения по выходу из детдома субсидий на приобретение жилья, которые в Ессентуках выше, чем в Курском районе… Но разве сознание пяти, десяти, даже 15-летнего ребенка способно оценить перспективу своей жизни во взрослом мире? Маленький человек умеет одно: жить сердцем и любить душой. Но кому это интересно…

«Зачем настраиваете детей?»

Детская трагедия привела к разборкам среди взрослых. После выхода нашей статьи «Дети рыдали весь месяц» представители коллектива детдома были на приеме у главы администрации Курского района Сергея Логвинова, который не считает себя причастным к детской трагедии и ликвидации детдома. Хотя руководитель района ответственен за все, что на его территории происходит. И в день вывоза детей из Полтавки он просто обязан был быть там, чтобы понять весь ужас произошедшего.

На днях с коллективом встречалась комиссия Курского РОНО во главе со Згонниковой, которой тоже нелишне было бы воочию видеть детские слезы. Разговор состоялся тяжелый, с обвинительным уклоном. Эти же ноты звучали в голосе Згонниковой и в телефонном разговоре со мной. Якобы, чуть ли не сами сотрудники настраивают детей на побеги и вообще, не надо было затягивать церемонию прощания в день отъезда, не надо было звонить уехавшим в Ессентуки детям, не надо было общаться с журналистом, не надо было выставлять «в полностью проплаченном издании» в нелицеприятном свете главу Логвинова…

А что было нужно? Выпроводить 33 ребенка, закрыть за ними ворота, молча утереть слезу и забыть об их существовании, а заодно поставить крест на своей судьбе? Подчиниться решению «мудрого» правительства? Рабская философия, однако.

А на счет «проплаченности» публикации… 40 человек коллектива Полтавского детдома хором могут сказать, что это клевета. В отличие от очень многих чиновников краевого и районного уровней у журналистов «Открытой» газеты все в порядке с честью, совестью и нравственностью. На чем и стоим.

Но вернемся к беглянкам.

Катя Терещенко после серии мытарств по краю отправлена в детдом Шпаковского района. Девочку по милицейской ориентировке задержали в Зеленокумске во время ее очередного побега из Ессентуков. А Марину Козьмину задержали сотрудники Степновской ДПС, когда она вместе с Русланом Егоровым ехала в попутке по Советскому району. Руслана отпустили на все четыре стороны, а Марину доставили в приемник-распределитель для несовершеннолетних в Минводах, а затем отправили в детдом Левокумского района. Словно в назидание другим полтавским ребятишкам: не надейтесь, подчинитесь, смиритесь, обратной дороги в Полтавку нет…

- Интересы каждого ребенка – превыше всего! – с пафосом втолковывала мне генеральную линию краевого минобразования зав. РОНО Згонникова.

А у меня в ушах звучал голос выпускника Полтавского детдома, учащегося зеленокумского ПТУ №39 Руслана Егорова, который пешком (!) пришел из Советского района в Курской к своим родным воспитателям, чтобы… покушать!  

- У нас в училище по выходным «домашние» ребята уезжают домой, а мне теперь куда? – грустно сказал Руслан. - Нас в ПТУ кормят последний раз в пятницу в 16 часов и до понедельника, как хочешь, так и живи. Вот и голодую…  Может, мне учебу бросить да работать пойти?

А вы говорите, интересы каждого ребенка...