«Золотая нить»

Книга С.В.Жарниковой «Золотая нить» посвящена древнейшим кор­ням русской народной культуры. Автор – кандидат исторических наук, искус­ствовед и этнограф более двух десятилетий отдала изучению традиционной на­родной культуры Русского Севера. В предлагаемой вниманию книге традиции и обряды, художественное творчество и песенный фольклор населения Русского Севера рассматриваются с позиций «полярной гипотезы», сформулированной в 1903 г. выдающимся индийским ученым Б.Г.Тилаком. Суть этой гипотезы заключается в том, что в древнейший период своей истории, вплоть до рубежа IV тыс. до н.э., предки практически всех европейских народов и некоторых народов Азии (индоевропейцы) проживали на территории Восточной Европы – своей прародины. Часть этих народов, являвшихся предками иранцев и индий­цев, или как они сами себя называли «арьев», жила в высоких широтах – в Приполярье и Заполярье.

В наши дни «полярная гипотеза» Б. Г. Тилака приобретает все большее количество сторонников среди ученых разных стран.

С.В.Жарникова, разделяя взгляды выдающегося индийского ученого, внесла свой вклад в дальнейшую разработку и подтверждение «полярной ги­потезы» Тилака и превращение ее из гипотезы в «теорию полярной прародины индоевропейцев».

В книге С.В.Жарниковой «Золотая нить» живым, популярным языком рассказывается о сенсационных открытиях, сделанных автором в 80-х – 90-х годах, среди которых определение местонахождения легендарных «священных северных гор» арьев, воспетых в мифах и преданиях, поиски которых велись учеными разных стран более 150 лет. Книга повествует о сложившихся в глу­бокой древности на севере Восточной Европы и унесенных арьями в III–II ты­сячелетиях до н.э. на территорию Ирана и Индостана обрядах и обычаях, доживших до наших дней в одинаковых формах как в Индии, так и на севере России. Многие из них впервые получают объяснение на основе древних арийских тек­стов.

Из книги С.В.Жарниковой читатели узнают о сложной символике древ­них орнаментов, возраст которых иногда превышает двадцать тысячелетий, донесенных севернорусскими ткачихами и вышивальщицами до наших дней. О глубоких многотысячелетних истоках образов наших народных песен, сказок, былин, заговоров и т.д.

В наш век бурного развития национального самосознания, поиска наро­дами своих этнических корней и возникающих зачастую на этой почве конф­ликтов, книга С.В.Жарниковой является чрезвычайно актуальной и важной в осознании народами их родственных связей и в укреплении деловых и друже­ственных контактов.

Доктор исторических наук,

 Лауреат премии Джавахарлала Неру

Н. Р. Гусева

Стоит отметить, что один из крупнейших современных американ­ских лингвистов П.Фридрих считает, что праславянский язык лучше всех других индоевропейских языков сохранил древнейшую индоевро­пейскую систему названий деревьев, из чего он делает вывод, что пред­ки славян в общеславянский период жили в такой природно-климатической зоне, которая соответствует прародине индоевропейцев, и «после общеславянского периода носители различных славянских диалектов в существенной степени продолжали жить в подобной области»[1]. Надо сказать, что еще выдающийся лингвист первой трети XXвека А.Мейе был убежден, что древнеславянский язык является одним из самых древ­них в общеиндоевропейской семье и продолжает «без какого-либо пе­рерыва развитие общеиндоевропейского языка: в нем нельзя заметить тех внезапных изменений, которые придают столь характерный вид язы­кам греческому, итальянскому (особенно латинскому), кельтским, гер­манским...

Славянский язык – это индоевропейский язык, в целом сохра­нивший архаический тип»[2]. Советский языковед Б.В.Горнунг считал, что предки арьев (индоиранцев) в конце III тыс. до н.э. заселяли севе­ро-восток Европы и находились где-то около Средней Волги, а другой выдающийся советский лингвист В. И. Абаев пишет: «Через ряд столе­тий пронесли арии память о своей прародине и ее великой реке Вол­ге»[3]. Еще в 20-х годах нашего века академик А. И. Соболевский гово­рил о том, что на громадных просторах европейской России, вплоть до северных областей, господствуют названия, в основе которых лежит какой-то древний индоевропейский язык. Он писал в своей работе «Названия рек и озер Русского Севера» (1927 г.): «Исходный пункт моей работы – предположение, что две группы названий (рек и озер – С.Ж.) родственны между собой и принадлежат одному языку индоевропейс­кой семьи, который я пока, вплоть до подыскания более подходящего термина, именую скифским»[4]. В 50-е годы шведский ученый Г.Еханнсон пришел также к выводу о том, что в географических названиях Скандинавии и вообще всего севера Европы присутствует мощная скиф­ская подоснова[5].

Мы уже отмечали ранее, что во II тыс. до н.э. в Северо-Западную Индию со своей Восточноевропейской прародины приходят племена скотоводов и земледельцев, именующих себя «арьями», т.е.

«благо­родными». Часть арьев, и немалая, ушла со своей прародины в поисках лучшей доли, но трудно представить себе ситуацию, при которой все население значительной части Восточной Европы покинуло бы ее. Ско­рее всего такая ситуация просто невозможна, потому что «не выявлено исторических причин, которые могли бы вызвать обязательный всеоб­щий их (арьев – С.Ж.) уход из своей прародины»[6]. Вероятно, боль­шая часть арийских племен осталась дома, на просторах Восточной Европы, чтобы стать предками будущих народов этой земли. И нет ничего удивительного в том, что академик Н.Я.Марр считал, что древняя по­доснова славянства имеется далеко на севере, «в тех местах, которые до последнего времени считались отнюдь не

славянскими и занятыми славянами уже на заре так называемого исторического времени»[1].

Итак, тысячелетия назад уходили с этих земель племена арьев, чтобы обрести новую родину в Иране (правильно Арьяна – земля арь­ев) и Индии. Уходили и уносили с собой свои предания, сказки, мифы, верования, обряды, свои песни, танцы, своих древних богов. На новой для них земле, среди других народов они свято хранили память о своем прошлом, о своей прародине. Хранили свою и нашу память! Низкий поклон Вам, далекие братья и сестры, за то, что через тысячелетия про­несли Вы нашу общую святыню, наше общее прошлое, нашу общую память! За то, что сохранили золотые ключи от ушедших времен, и се­годня мы открываем ими сокровищницу прошлого своего народа. Нуж­но ли это нам? На этот вопрос ответил еще в 1911 году выдающийся исследователь Русского Севера А.Журавский: «В «детстве» человече­ства – основы для познания и направления грядущих путей человече­ства. В эпохах «детства России» – путь к познанию России, к конт­рольному познанию тех исторических явлений нашей современности, которые представляются нам фатально сложными и не подчиненными правящей воле народа, но корни которых просты и элементарны, как начальная клетка сложнейшего организма. Зародыши общественных «зол» – в личных каждого и всех. И мы обязаны всемерно воспользо­ваться опытами седого прошлого, и чем ближе к зародышам этого про­шлого мы проберемся, тем сознательнее, вернее и увереннее пойдем «вперед»... Именно история «детства человечества», именно этногра­фия поможет нам познать логические законы естественного прогресса и сознательно, а не слепо, идти «вперед» самим и двигать «вперед» свой народ, ибо этнография и история – пути к познанию того «про­шлого», без которого нельзя применить к познанию грядущего позна­ние настоящего... Россия же меньше, чем какая-либо другая нация, мо­жет познать себя без помощи познания корней своего прошлого; а не познав себя, невозможно познать других и учесть свои положения сре­ди других, как не исправив себя, невозможно исправить других... По­гибли зародыши многих верований и идеалов, – будем же искать их от­печатки на предметах, пока не погибли навеки и они. Это отнюдь не только «интересно» или «любопытно», но жизненно важно, необходи­мо»[2].