России-то это зачем?

Девиз нынешней мировой экономики: «Кто выживет – тот выживет, а кто не выживет …»

А России-то это зачем?

   13 июля 2016 *

О пирогах и ложках...

​Главный приоритет экономики, как науки – занятость населения. Если усомниться в этом, в том, что главная цель экономиста – придумать, как побольше людей занять и побольше им всем заплатить, тогда предмет научности исчезает. В реальности от всех учебников остается одна только фраза, да и та тавтология: «Кто выживет – тот выживет, а кто не выживет – тот не выживет».

Стремлением искусственно увеличить занятость населения экономика отличается от зоологии. Ибо в зоологии тоже есть экономические моменты: трофические цепи, строительство берлог и т.п. И в зоологии тоже (как и у либералов) – выживающие особи как-то выживают, а не выживающие тем или иным образом – не выживают…

Как вы себе представляете науку (это же институты, кафедры, экспертные советы, соответствующее министерство экономики и т.п.), которая долдонит одну и ту же тавтологию – «кто выживет – тот и выживет», и «ничего кроме» сказать не может? Зачем тогда нужно писать толстые учебники, создавать (а, главное, оплачивать) институты и кафедры? Чтобы слушать тысячи попугаев, повторяющих одну фразу, да и ту бессмысленную?

Понимая всю беспредметность и бессмысленность своего единственного утверждения, Кудрины и Улюкаевы разбавляют его повторы гаданиями. Они с умными (как им кажется) лицами садятся перед камерами, и начинают гадать, словно они не доктора наук, а оракулы:

– Я так полагаю, Иван Иванович, что выживет процентов 60 населения… Остальные экономически излишни…

– А я полагаю, Иван Никифорович, что выживет только процентов 40 населения, остальные же экономически излишни…

По сути дела, все либеральные, и даже правительственные СМИ наполнены такими вот гаданиями, пытающимися предсказать таинственную волю рынка, но и близко не пытающимися в чём-то её оспорить. И это они называют «наукой»?!

   Зоологическая тавтология плюс гадания на кофейной гуще наукой считаться не могут. Антинаучно само представление об экономике, как системе, обеспечивающей неограниченное обогащение ограниченного числа людей. Ибо магараджи и монгольские ханы громоздили вокруг себя горы золота, не имея в штате ни одного экономиста, и не страдая от его отсутствия.

Для того, чтобы происходило неограниченное обогащение ограниченного числа людей, экономика не нужна. Она обретает черты науки только там, где принимается за исходное неограниченное число людей – при вынужденно-ограниченном их обогащении.

Если мы будем смотреть с научной точки зрения (т.е. опираясь на научную методологию), то наибольшие проблемы экономики РФ и СНГ имели место не после введения западных санкций, а до них. Безусловно, после введения санкций, экономика столкнулась с рядом тактических проблем и нехваток. Однако, до введения санкций экономика РФ была абсолютно безнадёжной и ущербной системой, по определению не имеющей будущего (я имею в виду систему, а не РФ).

Интеграция экономики РФ в мировую происходила на условиях, выгодных не РФ, а мировой экономике. А любой экономике (включая и мировую) самое выгодное – это ликвидация конкурентов. Поэтому, диктуя пореформенной РФ условия интеграции, мировая экономика диктовала ей уничтожение всего конкурентоспособного.

Конечно, здесь имел место и заговор, вполне целенаправленно уничтожавший экономический фундамент существования русского народа. Но, кроме заговора, есть в экономике процессы, которые существуют спонтанно, сами по себе, и включаются автоматически. Если шесть фабрик (к примеру) давно и основательно поделили рынок сбыта, а на него рвётся седьмая, то игроки автоматически (даже специально не сговариваясь) попытаются выдавить нежданного и нового конкурента.

Именно поэтому интеграцию в мировую экономику может осуществлять только победитель. Побеждённый же, включаясь в мировую экономику, почти век обходившуюся без него, вместо интеграции получит «место у параши». Всякий действующий механизм протестует против «вставления» в него новых деталей.

Интегрировавшись в мировую экономику на условиях, продиктованных хозяевами этого рынка, РФ вполне предсказуемо потеряла всё, кроме сырьевых отраслей, которые, к тому же, стали хищнически разграблять природные богатства страны.

Поставщик даров природы – ни в каком ином качестве мировая экономика добровольно в себя интегрировать РФ не хотела и не хочет.

НО! Главная особенность сырьевых экономик – крайняя ограниченность реальных рабочих мест. Реальных рабочих мест в РФ осталось (после интеграции в мировое хозяйство) – примерно в10 раз меньше, чем трудоспособного населения. Оставшиеся же 9/10 остались в рамках социальной политики и в ведении «соцсобесов» всех видов.

Именно поэтому в РФ не работал и не работает закон выравнивания средних зарплат по отраслям. Ведь в нормальной экономике отрасли с низкими зарплатами теряют людей, переходящих в отрасли с высокими зарплатами. Из-за этого отрасли с низкими зарплатами вынуждены повышать зарплаты (чтобы заманить работников), а отрасли с высокими зарплатами, столкнувшись с избытком рабочих рук, стремятся в рамках корпоративной экономии снизить заработки до среднего по стране уровня.

   В экономике РФ за пореформенную четверть века этот процесс так и не смог запуститься – зарплаты в банках и нефтянке никак не «усреднялись» с зарплатами в агросфере и швейной промышленности.

Почему?

Да потому что большая часть работающих в РФ – на самом деле не работающие в экономическом смысле слова, а клиенты систем социальной благотворительности.

В рамках досанкционной экономической модели объективно они были не нужны. Их кормили и содержали на нищенские зарплаты-подачки, «чтобы они не померли», а уйти они никуда не могли, ибо в экономике РФ этого типа вакансий нет.

Мировой рынок обладает невообразимой эластичностью производства продукции сложных переделов. Производство всех и всяческих предметов ширпотреба поставлено на такой поток, что они в итоге не стоят почти ничего. Экономисты знают, что в наши дни на так называемых «автокладбищах» стоят и ржавеют сотни тысяч нераспроданных новых автомобилей престижных мировых марок.

Реально-дорогим в мире стало только сырьё, ибо его запасы ограничены. Что же касается переделов сырья, то мировые транснациональные корпорации легко могут удвоить, утроить, удесятерить его, опираясь на современное оборудование (по большей части простаивающее – настолько оно крупносерийное).

Оттого сырьевая Россия получала без забот и хлопот по дешёвке всё и любые продукты всяких переделов, и не было экономического смысла что-то переделывать у себя.

Существующие же в РФ индустрия и агропром перерождались в сообщества латентных безработных, получающих под видом зарплат нефтедолларовые пособия по безработице. Государство не знало, куда их девать и просто делилось с ними небольшой частью сырьевой выручки…

Когда большинство нации существует на явные и скрытые пособия по безработице, когда большинство трудоспособных людей трудоустраиваются не для работы, а для того, чтобы «они не померли», понятно, что мы говорим о совершенно мёртвой и бесперспективной экономической системе. Этой системе некуда развиваться и не из чего ждать улучшений. Наоборот, существование миллионов привычных к тунеядству людей вызывает у верхов общества перманентное раздражение, непрекращающееся стремление «уморить этих бездельников» или хотя бы «не давать им так много».

Невыгодность всякой деятельности, кроме деятельности по добыче сырья – не только результат сурового климата России (хотя и этот фактор нужно учитывать). Независимо от климата, РФ вливалась в уже готовый, без неё сформированный товарообмен с устойчивыми балансами.

Даже если бы она лежала на экваторе, ни в какой роли, кроме сырьевого придатка, она этому сложившемуся без неё товарообмену не нужна была бы.

  В мире с его ограниченными природными ресурсами и неограниченно-возрастающими трудовыми ресурсами стало слишком много желающих работать, и слишком мало платёжеспособных покупателей их труда.

Наивно думать, что желающие работать и зарабатывать потеснятся, включая в свои ряды ещё и 100 млн. русских рабочих, прежде существовавших за «железным занавесом» изолированно…

К этим сугубо-экономическим факторам (климат, изобилие рабочих рук, желающих перерабатывать сырьё, которого больше не становится) добавился фактор заговора против России, политического стремления её уничтожить, задушить и уморить её свободолюбивый народ.

Но, как видим, этот политический заговор вполне ложится в канву объективно-экономических процессов, когда мировой экономике не требуется больше 25 млн. русских добытчиков сырья, да и тех удобнее заменить более покладистыми азиатскими «кули». И не только потому, что русских ненавидят сатанисты всего мира, но и просто потому, что так «рентабельнее»…

Нам же важно понять, что выгоды и невыгоды мировой экономики, то, что ей требуется и не требуется, дело для нас десятое. В конце концов, да пропади она пропадом с её представлениями о рентабельности! Нужно быть патриотом России, а не патриотом «мировой экономики». Это означает, служить надо народу России, а не дельцам мировой экономики.

Если мы посмотрим с этой точки зрения, то поймём всю ущербность и бредовость навязанной РФ политики «привлечения инвесторов». Инвестор – очень полезная фигура, но только там, где он из сырьевой страны приходит на промплощадку. Он несёт с собой, например, нефтедоллары, чтобы развернуть производство и дать работу рабочим промплощадки. Его инвестиции – обеспечивают промплощадку дефицитным в мире сырьём.

Совсем другое дело, если инвестор пришёл из промышленной страны в сырьевую. Здесь от него не будет пользы – один только вред. Ничего, кроме бумажек он с собой не принесёт, но при этом будет пользоваться дарами природы на территории.

Чтобы суть была вам ясна, поясню так: одно дело, когда к людям с ложками пришёл человек с пирогом; и совсем другое дело, когда к людям с пирогом пришёл человек с ложкой.

Инвестиции полезны там, где деньги идут из сырьевой страны в индустриальную; и они вредны там, где они идут из индустриальной страны в сырьевую.

Владельцу сырья не нужны деньги, потому что он под обеспечение сырьём может печатать денег сколько угодно. Владельцу сырья нужно совсем другое: обеспечить самопользование сырьём, чтобы обеспечить занятость своим гражданам на производстве продукции высокого передела и не дать ушлым проходимцам с мирового рынка менять сырьё на ширпотреб.

Не поняв этого, мы не поймём мира, в котором живём. Не поняв мира, в котором живём, мы потеряем Россию. А потеряв Россию, мы потеряем жизнь, – все мы, русские и армяне, татары и белорусы, башкиры и казахи, и вообще все люди доброй воли.

Потому что в мире формируется глобальная диктатура паразитической системы. А Россия тут при чём? И какая альтернатива для России? ....

Автор – Вазген Авагян.

(В ред. *)

Источник