В Абхазии продолжается острый конфликт между президентом Раулем Хаджимбой и оппозицией

«В Абхазии идет борьба за власть, борьба за ресурсы, один из которых — коррупция»

Противостояние уже вылилось на улицы столицы республики Сухума — недавно демонстранты чуть не взяли штурмом здание МВД, требуя отставки министра внутренних дел Леонида Дзапшбы. Министерское здание удалось отстоять только при помощи спецназа, 16 человек пострадали. Под давлением протестующих Хаджимба вынужден был отстранить Дзапшбу от должности на время проведения прокурорской проверки.

10 июля в Абхазии состоится референдум, на котором жители республики должны ответить на вопрос «Считаете ли вы необходимым проведение досрочных выборов президента Республики Абхазии?»

Именно оппозиция требовала досрочных выборов президента, но теперь она же требует перенести референдум по этому вопросу на осень. Кроме того, оппозиционеры требуют разрешить голосовать по открепительным удостоверениям и просроченным паспортам, а также открыть избирательные участки в Москве и Черкесске, где проживает много абхазских граждан. Хаджимба на митинге своих сторонников заявил, что дата референдума — 10 июля — останется неизменной.

Главный редактор интернет-СМИ «Кавказский узел» Григорий Шведов рассказал Открытой России о том, в чем суть конфликта Хаджимбы и оппозиционеров, в чем фундаментальное отличие Абхазии от Южной Осетии и стоит ли российским туристам в Абхазии опасаться дестабилизации обстановки:

— В чем основные претензии абхазской оппозиции к Раулю Хаджимбе?

— Я думаю, что есть претензии озвучиваемые, и есть претензии реальные. Это не одно и то же. Озвучиваемые претензии — это криминальные проблемы в республике. Они действительно есть. Однако похищения и стрельба в Абхазии не уникальны и не появились в период президентства Хаджимбы. В действительности претензии оппозиции связаны с тем, кто больше востребован сейчас во власти, а кто меньше. Тот же глава МВД Леонид Дзапшба, о временной отставке которого сообщил Хаджимба, относился к команде Хаджимбы и был ему удобен, несмотря на то, что ранее он был кандидатом в президенты и конкурировал с Хаджимбой на выборах (за его насыщенной биографией давно следит «Кавказский узел»). При этом другие люди, которые хотели бы утвердиться в абхазской правящей элите, общий язык с Хаджимбой не нашли. Во многом претензии оппозиции носят характер личной невостребованности, которая представляется как недовольство проблемами в управлении Абхазии.

Несмотря на это, очевидно, что республика не развивается так быстро, как хотелось бы. Упреки в недостижимой уже индустриализации, конечно, не выдерживают никакой критики, но, с другой стороны, есть и вполне реалистичные планы, которые не были исполнены. Накануне выборов 2014 года несколько кандидатов в президенты, в том числе Хаджимба, подписали Общественно-политический договор. Документ изобилует обязательствами, привязанными к конкретным срокам, некоторые из которых можно было бы достичь и без существенных инвестиций.Леонид Дзапшба.

Фото: Валерий Матыцин / ТАСС

При этом хочу обратить внимание на важный, но плохо понимаемый и на Западе, и в России элемент политической жизни Абхазии, который связан с существенным отличием стратегии развития Абхазии от стратегии развития Южной Осетии. В Южной Осетии мейнстрим — референдум по вхождению в состав России, там такие настроения постоянно подогреваются разными политическими силами, и даже президент склоняется к этой точки зрения. Хотя изначально тема вхождения в состав России была козырем конкурента нынешнего президента.

В Абхазии вопрос о присоединении к России не стоит. Даже наоборот, вопрос стоит так: никакого вхождения в состав России быть не должно. И маленькая Абхазия, несмотря на очень серьезное участие в ее жизни российского бюджета и российских спецслужб, пытается артикулировать независимую повестку, пытается артикулировать вопрос своего будущего как независимой республики, а не одного из регионов в составе России. Эта, достойная уважения позиция существенно затрудняет развитие республики, которая целиком зависит от России, а на инвестиции Грузии или Турции рассчитывать не может. И существенно осложняет положение президента.

Именно президент в Абхазии — это человек, от которого зависит поступление денег из российского бюджета. Думаю, что попытки позиционировать Абхазию как независимый субъект будут вести к ухудшению взаимоотношений с Россией и сокращению ассигнований. А значит, и шаткости позиций власти.

— Мы помним, как Кремль в 2004 году, во время борьбы Рауля Хаджимбы и Сергея Багапша за пост президента, сделал однозначную ставку на Хаджимбу. А в нынешнем противостоянии есть какой-то внешний фактор?

— Я пока не вижу внешней руки в этом кризисе, считаю, что идет попытка передела власти. Передел власти – это постоянный challenge в Абхазии.

Во время свержения президента Анкваба в 2014 году действительно было заметно участие Кремля, но я бы не сказал, что оно было такое уж существенное. В Абхазии, как это ни парадоксально для такого маленького региона, очень многое решают люди, граждане. В 2004 году Хаджимба проиграл, несмотря на кремлевскую поддержку, — а его поддерживали открыто и грубо. Когда уходил преемник Багапша Анкваб, участие России было уже более деликатным. Кремль помогал раскрывать парашют Анквабу. Ничего сопоставимого по масштабу с массированной поддержкой Хаджимбы в 2004 году уже не происходило.

На сегодняшний день могу сказать, что не вижу влияния Кремля. Мне кажется, что в Абхазии действительно имеет место борьба за власть, борьба за ресурсы, одним из которых является коррупция. «Кавказский узел» писал о скандалах, в которые был вовлечен тот же глава МВД.

— Представляют ли эти уличные выступления какую-то опасность для российских туристов? Все-таки начинается туристический сезон…

— Я думаю, что протестные выступления, если они и продолжатся, будут происходить в абхазской столице и никаких проблем у туристов, которые в основном отдыхают довольно далеко от Сухума, не будет. Несмотря на то, что Абхазия крохотная по сравнению с Россией, основные туристические объекты — Гагра, Пицунда, Новый Афон и другие популярные места — находятся на приличном расстоянии от Сухума. Да и не вижу я потенциала для гражданской войны