Что нужно знать о прецедентном приговоре

Советские и немецкие военнослужащие во время совместного парад вермахта и РККА в Бресте, 18 сентября 1939 года

Доцент исторического факультета Пермского государственного гуманитарно-педагогического университета Александр Вертинский, чье экспертное заключение легло в основу обвинительного заключения, утверждает, что не делал его, и это «информационная ошибка». Открытая Россия разбирается в прецедентном приговоре за «реабилитацию нацизма» и дает историческую справку к статье 354.1 УК РФ
30 июня житель Перми был признан виновным по ч. 1 статьи 354.1 УК РФ «Реабилитация нацизма» и приговорен к штрафу в размере 200 тысяч рублей. Поводом для этого послужило то, что на своей странице в социальной сети он разместил материал, где говорилось о сотрудничестве между коммунистами и Третьим Рейхом.

О деле, которое стало первым по подобной статье в областной судебной практике, рассказал «Коммерсантъ». Пермский краевой суд признал 37-летнего Владимира Лузгина виновным в распространении заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны. Совершил он это публично: поделился статьей, где, согласно решению суда, указывались соответствующие сведения, на своей странице во «ВКонтакте» — с момента публикации записи в декабре 2014 года ее успели посмотреть 20 человек.

Первоначально дело рассматривалось в особом порядке, так как обвиняемый заключил сделку со следствием и признал свою вину. Но потом его позиция изменилась, а в дело пришел другой адвокат, избравший новую линию защиты. 25 июня материалы были направлены в Пермский краевой суд, через пять дней прошло заседание — по его итогам Лузгин был признан виновным.

В приговоре (его текст есть в распоряжении Открытой России) указано, что Лузгин разместил на своей странице статью под названием «15 фактов про бандеровцев, или о чем молчит Кремль» (саму статью вы можете прочесть здесь, но если вы решите поделиться ею в социальных сетях, то делаете это на свой страх и риск. — Открытая Россия). В этой статье высказывается суждение, что коммунисты и Третий Рейх сотрудничали и вместе развязали Вторую мировую войну.

В приговоре суда подчеркивается, что подсудимый с момента размещения материала мог неоднократно удалить его, но умышленно этого не сделал. Помимо этого, «обучаясь в школе и институте, он изучал историю, из курса которой ему известно, что в сентябре 1939 года фашистская Германия напала на Польшу, и в нее в том же году вошли советские войска». В качестве доказательства того, что у подсудимого достаточно знаний по этому вопросу, суд ссылался на оценку «хорошо» по истории в его аттестате об окончании средней школы. Доводы защиты со ссылкой на лингвистическую экспертизу о том, что понятия «коммунисты» и «СССР» не тождественны, суд счел несостоятельными.

В качестве свидетеля суд привлек отца подсудимого, который показал, что примерно с весны 2015 года Лузгин стал критиковать политику России по отношению к Украине (в это, наверное, непросто поверить, но в приговоре краевого суда действительно есть этот момент).

Митинг на площади перед домом Конгресса, посвященный 65-й годовщине подписания пакта Молотова-Риббентропа, Польша. Фото: Тимур Субханкулов / ТАСС

Экспертом со стороны обвинения выступил Вертинский Александр Владимирович, кандидат исторических наук, доцент исторического факультета Пермского государственного гуманитарно-педагогического университета.

Его показания и легли в основу обвинения: эксперт рассказал, что в статье содержатся высказывания, «несоответствие которых реальности признано на международном уровне».

Открытая Россия обратилась за комментарием к Александру Вертинскому. Между корреспондентом и доцентом произошел разговор, который мы посчитали нужным привести целиком.

— Александр Владимирович?

— Да.

— Вас беспокоит Литаврин Максим, портал Открытая Россия.

— Слушаю вас.

— Мы бы хотели попросить вас дать комментарий вот по какому поводу: как пишут СМИ, вы выступали в качестве свидетеля обвинения в процессе о реабилитации нацизма.

— Угу.

— Я хотел бы…

— Хочу сказать, что этого не было. Там ситуация такая, что я экспертом практически и не выступал, поэтому комментариев дать не могу.

— Если этого не было, получается, в СМИ неверная информация, тогда расскажите, пожалуйста, что на самом деле было.

— Я не знаю, что было. Это была какая-то информационная ошибка.

— Смотрите: вас вызвали в суд в качестве эксперта?

— Нет, не вызывали. В суде не было меня.

— Вы никоим образом к этому делу не относитесь?

— В принципе, нет, я не имею к этому отношения.

— «Коммерсантъ» указал, что вы были экспертом в этом процессе. То есть, вы же сразу поняли, о каком деле идет речь?

— Я хочу сказать, что это информационная ошибка. Я на этом процессе не присутствовал.

— Может быть, вы давали экспертное заключение?

— Нет, экспертного заключения я тоже не давал.

«Его действительно не было на процессе — он был допрошен во время следствия, — рассказала Открытой России Ирина Фадеева, адвокат подсудимого. — Собственно, его показания и легли в приговор. Сейчас мы, конечно, будем приговор обжаловать. Как его можно оставить таким?»

«Приговор абсолютно отделен от правды», — прокомментировал Открытой России вердикт суда адвокат Генри Резник, который ознакомился с текстом документа.

Митинг с костром гнева в рамках проведения акции памяти по случаю 51-й годовщины подписания пакта Молотова-Риббентропа, Таллин, 1990 год. Фото: Эрих Норман / ТАСС

Историческая справка

Статья 354.1. УК «Реабилитация нацизма» звучит так:

«Отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси, одобрение преступлений, установленных указанным приговором, а равно распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны, совершенные публично».

Судя по тексту приговора, подсудимый не обвинялся в реабилитации нацизма: он не одобрял преступлений, совершенных германской армией и нацистской партией, не выражал симпатии ни к СС, ни с Гестапо, ни с другими организациями, признанными Нюрнбергским трибуналом преступными.

Ему вменяются в вину высказывания о совместных действиях СССР и Германии против Польши в сентябре 1939 года. В приговоре цитируется фраза «Коммунисты и Германия совместно напали на Польшу 1 сентября 1939 года. То есть коммунизм и фашизм тесно сотрудничали…».

Неверной тут является только информация именно о дате — 1 сентября 1939 года. РККА начала оккупацию Польши 17 сентября, а Вермахт в это время уже вел бои с польской армией.

Но на тот момент СССР и Германия действительно были партнерами — в том числе и по «польскому вопросу». В секретных протоколах к пакту Молотова-Риббентропа, заключенному между СССР и Германией за неделю до начала немецкой атаки на Польшу, говорилось:

«Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского Государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития».

И стороны действительно в полных обоюдных интересах выяснили вопрос: часть Польши была оккупирована Германией (там было образовано так называемое «генерал-губернаторство» с немецкой администрацией), часть была присоединена к СССР.

По куску польской территории получили Словакия, являвшаяся сателлитом рейха, и Литва.

После разгрома Польши в Бресте был проведен совместный парад Вермахта и РККА.

Сталинский нарком иностранных дел Вячеслав Молотов в октябре 1939 года злорадно комментировал крушение западного соседа:

«Правящие круги Польши немало кичились "прочностью" своего государства и "мощью" своей армии. Однако оказалось достаточным короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем — Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора, жившего за счет угнетения непольских национальностей».

Таким образом, СССР и Германия действительно тесно сотрудничали осенью 1939 года, и никаких «заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй Мировой войны» в констатации этого общепризнанного факта нет.

А сам пакт Молотова-Риббентропа осужден российским парламентом, и даже президент Путин осудил это соглашение с фашизмом.

Что касается вопроса о том, насколько пакт Молотова-Риббентропа, его секретные протоколы и действия Германии и СССР в Польше в действительности способствовали развязыванию мировой войны, то это предмет научных споров.

Справедливости ради нужно сказать, что с нацизмом заключали соглашения не только СССР, но и западные демократии — чего стоит только «мюнхенский сговор» 1938 года. Да и осенью 1939 года, пока красноармейцы маршировали с немецкими солдатами по Бресту, на западной фронте шла «странная война». Великобритания и Франция объявили Рейху войну, но не наступали на его территорию. Они имели возможность разгромить нацизм, пока Вермахт был занят боевыми действиями в Польше, — и не воспользовались этой возможностью.

Если даже предположить, что СССР несет свою часть ответственности за развязывание затяжной войны в Европе, то такую же ответственность несут Великобритания и Франция.

В любом случае, роль советско-германского раздела Польши в развязывании Второй мировой войны — вопрос сложный даже для научного сообщества, и к обсуждение этого дискуссионного вопроса никак не применимо определение «Распространение заведомо ложных сведений». Если к единому мнению не могут прийти серьезные ученые, то уж точно установить истину не под силу сотрудникам правоохранительных органов и подконтрольным им работникам провинциальных вузов.