Бюрократия.RU

Пролог.

Я не люблю стоять в очередях. Возможно, это идет из детства, когда мама брала меня с собой в магазин, и мы с ней стояли в унылой многочасовой очереди, чтобы купить не один килограмм сарделек, а два. А, может, я их не люблю за потерянное время (а, значит, и деньги). Когда я стою в очереди, то просто физически ощущаю, как кто-то невидимый откручивает часы моей жизни вперед, и вынимает деньги из моих карманов. А, может, я их не люблю за очевидное сходство с американскими картинками из 30-х годов: жертвы Великой Депрессии в очередях за бесплатным супом.

В современной России очередей почти не осталось, но, если захотите их увидеть, зайдите в любое учреждение, которые принадлежит государству, и вы всё увидите собственными глазами.

Я не люблю туда ходить, но иногда приходится. Так было и в этот раз - понадобилась очередная банальная справка, из серии "Я - не верблюд". Пришлось идти.

Девочка Катя.

Ее зовут Екатерина. Так написано на стикере, прикрепленном у неё на груди. Отчество и фамилия тоже написаны, но я их не запомнил. У нее, вероятно, высшее образование, потому что без него работать в такие места не берут. Это не проклятый царизм, когда выпускник Университета ехал сразу на шахту главным инженером. Это - современная Россия, когда для набора и распечатки текста вдруг всем понадобились работники с высшим образованием.

 "А как же иначе? Мы же на компьютерах работаем, а они знаете, какие сложные в этом, как его - в освоении! Там же микросхемы всякие и даже эти, как их там - процессоры, вот!" Девочка Катя шевелит губами, читая мой паспорт, и одним пальцем переносит данные с него в свой компьютер. Переносит не спеша, наверное, боится ошибиться. Ну и ладно, зато старательная.

Наконец, текст готов. Катя отдаёт мне распечатку:

- Печать - во втором кабинете.

Во втором кабинете никакой печати не оказалось. Там просто сидит Человек, Который Знает Где Находится Печать.

- Печать - в четвертом кабинете, - женщина неопределенного возраста поделилась со мной сокровенным.

- А мне сказали, что здесь.

- Мужчина, я же Вам русским языком сказала, что никакой печати здесь нет!

Возразить нечего - язык, действительно, русский.

На этаже никакого четвертого кабинета не оказалось. Второй - есть, шестой - есть, даже третий и пятый нашлись, а вот именно с четвертым - не повезло. Но терпение и труд вознаграждаются - четвертый кабинет был обнаружен между пятым и двенадцатым за скромной дверью без номера.

Зинаида Альбертовна.

Я потянул за ручку. Закрыто.

- Зинаида Альбертовна скоро придет, - нарисовалась из ниоткуда старушка старорежимного вида. - Она завсегда, когда кофий пить идет, бумажку на дверь вывешивает.

Кофий? Она говорит "кофий"? Старушка, точно, из бывших.

На двери, и в самом деле, висела записка: "Буду через 15 минут". Ну что ж, подождем, не так долго и ждать.

Пятнадцать минут пролетели незаметно. Последующие десять - тоже. Старушка оказалась настоящим кладом - она знала абсолютно всё и абсолютно обо всех. В штабе абвера за неё сразу бы вручили Железный Крест любому, кто смог бы её туда дотащить.

Она рассказала мне о своих болезнях, а также о внуках, детях, и прочих родственниках. Она знала, с кем спит Ксения Собчак и с кем живет Алла Пугачева. Она порадовала меня сообщением, что передачу Малахова, наконец, закрыли. Но радоваться пришлось недолго - Малахов оказался какой-то другой, который лечит геморрой огурцами, а гастрит - мантрами.

- Идет, - старушка прервала свой монолог и показала глазами на женщину, которая шла по коридору. Это была она - Зинаида Альбертовна. На ходу она что-то жевала и, одновременно, говорила по телефону. Судя по фигуре, вместе с кофием, она имела обыкновение употреблять молочного поросенка с хреном, причем целиком и регулярно.

- Нет, зеленые не бери - они тебе не идут, - небожительница проколыхала мимо нас в свой кабинет, не удостоив даже взглядом.

- Вызовет, наверное... - старушка неуверенно двинула теорию в массы.

- Подождем.

Через пять минут стало скучно. Старушка молчала, "План эвакуации при пожаре" был выучен наизусть, надо было что-то делать.

- Может, зайти?

- Давай, сынок, давай. Я-то пенсионерка, мне спешить некуда.

Старушка молодец - тактику и стратегию, явно, изучала. Ну ладно, зайду. Так... Вдохнуть... Постучать...Открыть дверь...

- Ну, разве не жмот! Что? За пятьсот рублей? И не говори! - Зинаида Альбертовна продолжала свой диалог по телефону.

- Вы что, не видите, что я разговариваю?! - она заметила меня и прикрыла трубку рукой.

Ясно. Придется ждать еще. Через пять минут:

- Заходите.

Ну, наконец-то.

- Что у Вас?

- Вот.

Пауза.

- Почему Ситников не подписал?!

Не знаю, как Вас, а меня такие вопросы всегда ставят в тупик. Этот вопрос надо добавить к извечным русским "Кто виноват?" и "Что делать?" Ответить на него решительно невозможно, ровно по той же самой причине, по которой Семен Семеныч из фильма "Бриллиантовая рука" не смог ответить гражданину, почему Володька сбрил усы.

Можно выдвигать множество теорий и ни одна из них не будет достоверной, потому что с гражданином Ситниковым я абсолютно незнаком, точно так же, как и Семен Семеныч с Володькой.

Нет, одного Ситникова я знал, но это было 10 лет назад, в другом городе и он был солдатом срочной службы, причем, на редкость, недалеким. Вряд ли это - он, хотя... Кто знает, сейчас - странные времена.

- Тридцать девятый кабинет. Следующий! - Зинаида Альбертовна уже стерла меня со своей флэшки.

Ситников.

Перед тридцать девятым кабинетом - очередь. Восемь человек, некоторые даже с портфелями. Я, в глубине души, позавидовал Ситникову. Если бы у меня была такая очередь из клиентов, как у него - из посетителей, то я был бы очень богатым человеком.

Простоять полтора часа под дверью кабинета - не самая большая неприятность в жизни. Она закончилась, и я зашел в кабинет №39.

Ситников оказался румяным, молодым, но уже начинающим лысеть человеком. Про такие залысины, как у него, моя бабушка всегда уважительно говорила:

- Это от большого ума! - и поднимала указательный палец вверх.

Я немного разбираюсь в часах и костюмах, и, если мои глаза не обманули, то ум у Ситникова, действительно, большой, а из тех, кто стоит сейчас в коридоре, процентов двадцать - всё же не посетители, а клиенты. А что? Многие так делают - маленький бизнес, не отходя от рабочего места. Маленький... Или малый? Не тот ли это "малый бизнес", поддерживать который призывают по телевизору? Президент Медведев даже сказал, что его нужно защищать от нападок. Теперь многое прояснилось, надо будет уточнить у Президента в его блоге.

Ситников молча смотрел на меня. Я - на него. Молча положил бумажку на стол. Ситников, так же молча, скользнул по ней глазами, аккуратно вывел свою закорючку и опять выжидательно посмотрел на меня.

"Денег не дам", - хотелось почему-то сказать, но, вместо этого, я сказал:

- Спасибо, - потом взял бумажку и вышел из кабинета.

Всю дорогу до кабинета Зинаиды Альбертовны, я ругал себя последними словами за это "спасибо". Сколько раз давал себе клятву никогда не говорить этого слова чиновникам - и вот, опять, не сдержался. Наверное, матушка, перестаралась в детстве с моим воспитанием.

Снова Зинаида Альбертовна.

У кабинета номер четыре уже образовалась очередь. Старушки, естественно, уже не было, и алиби подтвердить не удалось.

- Мне только печать поставить.

- Всем здесь только печать поставить!

Придется опять стоять в очереди. Отстояв с полчаса, зашел. Увидев подпись Ситникова, Зинаида Альбертовна, почти не глядя, шлепнула свою печать. Неужели всё?!

Эпилог.

Выйдя на улицу, я вдохнул полной грудью. Ощущение было, как после посещения продовольственного магазина эпохи Горбачева. Удивительно, но в стенах государственных учреждений России мы все превращаемся в жалких просителей, которые потревожили Великих Людей своими мелкими делишками. Мы оторвали их от заботы о нас, сбили с какой-то неясной, но гениальной мысли о нашем благе, которая случайно залетела в их головы. Но тут в кабинет вошли мы и всё испортили - мысль улетела и теперь неизвестно, когда вернется.