Автобус на Саранск. ЧМ-2018

Самолет с болельщиками из Европы, прибывшими на ЧМ-2018 приземлился в Шереметево. Это был единственный борт, которому разрешили прибыть на Чемпионат и его сразу окружили казаки и байкеры. На поданный к самолету трап долго никто не выходил, но в иллюминаторы можно было разглядеть немного испуганные лица болельщиков. Наконец показался один из них. - Я свой, - громко закричал он. - Я переводчик. По контракту. - К нему подошел казацкий атаман Ничипорук. - Англичане, словаки, уэльсцы и прочие геи в самолете имеются? - грозно спросил он переводчика. похлестывая нагайкой по сапогу. - Нет. Только немцы. Наши. Из бывшего ГДР. Еще несколько болгар и пара шведов. И один грек. Любители экстрима, блин.

- Гимн России все знают? Не лги мне, лично проверю! - Все, все. Перед отлетом проверяли уже. И "Катюшу" знают и "Есть на Волге утес". - Это хорошо. Вот вам майки с портретом Президента. Все ихние шарфы и прочую атрибутику в топку. Вот список разрешенных кричалок. Пиво пить можно сколько хочешь, но только "Балтику". У нас с ними контракт. По своему не балакать.Креститься справа налево. Ходить только строем.Впереди братья-болгары. За ними остальные немцы. Вам все понятно! - рявкнул на переводчика Ничипорук. - Так точно. Можно уже они выйдут? - Конечно. Мы гостей любим. Велкам ин Раша! Автобус на Саранск ждет вас!

За несколько часов до этих событий. Аэропорт Амстердама. - Вы должны точно и внятно понимать, куда вы летите. – Переводчик Сережа ходил между кресел с притихшими в них пассажирами рейса на Москву. – Никто не должен знать, что на нашем рейсе собрана элита европейской интеллигенции. Интеллектуалы из интеллектуалов. Делегация, посланная Европарламентом для изучения реальной обстановки в России. Вы летите под видом болельщиков на ЧМ-2018. Поэтому надо железно запомнить все, что я сейчас буду вам говорить. Слушайте и не говорите потом, что вам этого не говорили. Чтобы выжить в России, европейцу всегда надо иметь глуповато-восторженный вид. И тогда вам русские все принесут сами. От водки с икрой в аэропорту до автомобиля «Нива», подаренного на прощание. Сотрите ранее полученное верхнее образование с лиц. И не удивляйтесь тому, что с вами всегда там будут говорить очень громко. Русские люди уверены, что иностранцы – это как дети. Всем понятно? Ладно, продолжаем инструктаж. Что нужно сказать при первом своем появлении на трапе, поданном к самолету в Шереметево?

- Крым наш! – предположил высокий мужчина в панаме и шортах. - Нет и еще раз нет, профессор Константинополис. Вы должны четко понимать, что это заветную фразу могут произносить только сами русские. Если ее скажет грек – наш борт вылетит обратно в Амстердам даже без дозаправки. Надо сказать: «Здравствуй, матушка Россия»! И поклониться в пояс. Давайте, давайте репетировать. Вся группа туристов, летящих на ЧМ-2018, послушно поднялась с кресел, несколько раз произнесла «Здравствуй, матушка Россия» и поклонилась в пояс проходящей мимо делегации арабов, летящих в Дубай. Те несколько испуганно быстро ретировались в сторону выхода на посадку. - Отлично. – Переводчик Сережа задумчиво надул губы. – Продолжим. Еще раз все вместе поем культовую русскую песню «Катюша»

- Скажите, Сергей, - подал голос лысый небольшого роста мужчина в майке с изображением Брежнева, целующего Хоннекера. – Почему в этой песне русская девушка Катюша любит птицу?

- Русская девушка любит пограничника, профессор Хильберштейн. Который не пускает западные ценности на наши просторы. Поэтому и песня стала культовой в России. И прежде чем ее петь, надо немного приняв внутрь. – Переводчик достал бутылку «Столичной» и плеснул водку каждому болельщику в подставленные пластиковые стаканы. – И запомните. Русские без тоста не пьют. Какой тост в таком случае надо произнести?

- За Путина? – снова предположил греческий профессор Константинополис. - За Путина, профессор пьют только третий тост. Пора бы это запомнить. Первый – за знакомство. Всем понятно? Русские люди никогда не пьют с незнакомцами. Ну, поехали. Вся группа выпила и занюхала корочкой хлеба, которую пустил по кругу переводчик Сергей. - Молодцы. А теперь, поем., поем. И группа европейских интеллектуалов недружно затянула: «Расцветали яблони и груши. Поплыли туманы над рекой». А профессор Константинополис, сняв очки, грустно смотрел прямо в глаза профессору Хильберштейну и спрашивал, крутя пуговицу его пиджака: - Ты меня уважаешь?

Москва. Шереметево. За час до прилета самолета из Амстердама. Казацкий атаман Ничипорук беседовал в баре аэропорта с главным байкером страны Окулистом. - Ты понимаешь, Окулист, что-то все это мне крайне подозрительно. Руководство наше, конечно, попросило посмотреть за этими врагами православного мира. Мол, чтобы все было тип-топ. Поболели как следует в Саранске и по домам. - А почему именно в Саранске, - спросил Окулист, наливая сквозь бороду смолл дринк от Джонни Уокера. - А куды их еще. Городишко маленький, все сразу заметно. Нарушил иностранец хоть одну нашу скрепу - и по почкам его, и по почкам! - Бить нельзя, - напомнил Окулист, запуская в себя еще один смолл дринк. - Да, - загрустил Ничипорук. Наверху пока не разрешают. А у меня кулаки так и чешутся проучить этих лесбиянов. - Геев, - поправил Окулист. - Да, все равно. В общем извращенцев. А знаешь, они и крестятся слева направо.

- Да ну? А мы как? - Как, как, - Ничипорук внезапно забыл как правильно надо креститься. - Как деды наши крестились. А ты в этом году со своими ребятами опять Берлин брал? - Ага. Но, как обычно, только до Бреста доехали. Дальше - сам знаешь. Суки поляки спрашивают: "Если вы нас так не любите, зачем вы к нам постоянно ездите". А я, - тут Окулист перешел на шепот, - без ихнего пармезану даже заснуть не могу. - Да ну? - удивился Ничипорук. - Органы знают? - Ты что. Узнают, меня самого на органы пустят. Я ведь публично только водочку и огурчик. А так хочется хорошего вискаря и пармезанчика под язык бросить. А тебе?

- Нет, я пока держусь. Самогон, сало - любо! Но, - тут Ничипорук перешел тоже на шепот, - фильмы я ихние страсть как люблю. Как моя Авдотья спать ляжет и захрапит так тихонечко-тихонечко, я видик включу и "Греческую смоковницу" или "Эммануэль" поставлю. Рюмочку налью, сальца нашего порежу... - Да, - завистливо заметил Окулист. - Но под Джонни Уокер это дело лучше идет. Порежешь бывало пармезанчику и ночь незаметно в утро переходит. Казацкий атаман понимающе посмотрел на главного байкера страны. - Но для нас главное - защищать наши духовные скрепы, - громко на весь бар на всякий случай заявил он. - И не пущать всякую сволочь на наши родные просторы, - так же громко на весь бар поддержал его Окулист. И они хитро улыбаясь пожали друг другу руки.