Фидель: «Кубинская модель уже даже нам не подходит» ("The Atlantic Monthly", США)

Много странного можно сказать о моём недавнем кратком посещении Гаваны (даже не считая шоу с дельфинами, о котором ниже), но одна из самых странных вещей — это то, насколько Фидель всё понимает. У меня мало опыта общения с диктаторами-коммунистами (с диктаторами-некоммунистами больше), но меня по-настоящему поразило то, с какой готовностью Кастро признаёт, что оказался неправ в самый критический момент карибского кризиса (об этом я написал в конце предыдущего постинга, но в целом он сказал, что не надо было просить Хрущёва запускать ядерные ракеты по США).

Ещё более удивительную вещь он сказал за обедом в день нашей первой встречи. Мы расселись за небольшим столом — Кастро, его жена Далия, сын Антонио; потом Рэнди Алонсо (Randy Alonso), важная шишка в правительственных СМИ; и, наконец, моя подруга Джулия Суиг (Julia Sweig), которую я пригласил, в частности, для того, чтобы не ляпнуть какую-нибудь глупость (Джулия — ведущий специалист по Латинской Америке в совете по международным отношениям). Поначалу мне любопытнее всего было посмотреть, как Фидель будет есть, ведь именно множество проблем с пищеварительной системой подвергали угрозе его жизнь, так что я решил немного позаниматься гастросоветологией и внимательно проследить, что он съест (съел он немного рыбы и салата и не так мало хлеба с оливковым маслом, а также выпил стакан красного вина). Беседа была в целом лёгкой (как раз перед этим мы три часа обсуждали вопросы Ирана и Ближнего Востока), и я спросил Кастро, стоит ли, по его мнению, пробовать кубинскую модель в других странах.

«Кубинская модель уже даже нам не подходит», — ответил он.

Пожалуй, это было круче, чем все выступления Эмили Лителлы (Emily Litella) на Saturday Night Live.

Я попросил Джулию перевести мне это ошеломительное заявление. Она сказала:
«Он не отказывается от идей революции. Я понимаю так, что он признал, что “кубинская модель” предполагает слишком сильное участие государства в экономической жизни страны».

Джулия обратила моё внимание вот на что: эти слова могут позволить ставшему президентом Кубы брату Кастро Раулю провести необходимые реформы несмотря на неизбежное сопротивление правоверных коммунистов из партии и госструктур. Рауль Кастро уже занимается снижением участия государства в экономике. Недавно он объявил, что разрешает заниматься малым бизнесом, а иностранным инвесторам — приобретать недвижимость на Кубе. Забавный момент, конечно, в том, что американцам делать инвестиции на Кубе запрещается, причём не кубинским законом, а американским. Другими словами, Куба начинает пользоваться теми самыми экономическими идеями, которые Америка давно навязывает ей, но американцы при этом не имеют возможности принять участие в этом эксперименте со свободным рынком из-за лицемерной, глупой и саморазрушительной политики нашего правительства. Конечно, мы ещё пожалеем об этом, когда кубинцы вместе с европейцами и бразильцами скупят все лучшие отели.

Но я отвлёкся. Ближе к концу долгого и приятного ланча Фидель доказал нам, что действительно по крайней мере отчасти ушёл на пенсию. Был канун понедельника, на следующий день ему полагалось собственноручно управлять экономикой, бросать в темницу диссидентов и всё такое прочее. Но у Фиделя в ежедневнике на этот день был пробел.

«Хотите пойти со мной в аквариум на шоу с дельфинами?» — спросил он.
Я подумал, что не расслышал его слов (это был далеко не единственный такой случай за время моего визита).
«Шоу с дельфинами?» — переспросил я.
«Дельфины — очень умные животные!» — ответил Кастро.

Я сказал, что на следующее утро у нас назначена встреча с Аделой Дворин (Adela Dworin), президентом сообщества евреев Кубы.

«Зовите и её», — ответил Фидель.
Кто-то из присутствовавших сказал, что аквариум по понедельникам закрыт.
«Откроется», — ответил Фидель.

Открылся.
Следующим утром мы встретили Аделу в синагоге, а Фиделя — на ступеньках у входа в дом с дельфинами. Он расцеловался с Дворин (перед камерами, наверно, хотел этим что-то сказать Ахмадинежаду). Мы вместе зашли в большой, освещённый синим зал с видом на массивный стеклянный дельфинарий. Фидель подробно рассказал, что шоу с дельфинами в гаванском аквариуме — лучшее в мире, «совершенно уникальное», потому что это подводное шоу. Три ныряльщика без снаряжения заходят в воду и показывают сложные акробатические трюки с участием дельфинов.

«Вам нравятся дельфины?» — спросил меня Фидель.
«Мне очень нравятся дельфины», — ответил я.
Фидель попросил подойти директора аквариума Гийермо Гарсиа (Guillermo Garcia) и посидеть с нами (конечно, все сотрудники аквариума пришли на работу — «добровольно», как мне сказали).

«Гольдберг», — сказал Фидель, — «спроси его про дельфинов».
«Что спросить?» — уточнил я.
«Ты же журналист — спроси что-нибудь интересное», — ответил он. — «Всё равно он мало что о них знает. Он на самом деле физик-ядерщик».

«Правда?» — спросил я.
«Да», — ответил Гарсиа несколько виноватым тоном.
«Почему вы — директор аквариума?» — спросил я.
«Мы его держим здесь, чтобы атомные бомбы не делал!» — сказал Фидель и расхохотался.
«На Кубе атомная энергия применяется только в мирных целях», — серьёзно сказал Гарсиа.
«Я же понимаю, что я не в Иране», — ответил я.

Фидель показал на небольшой ковёр, подложенный под вертящееся кресло, которое телохранители принесли для него.
«Персидский!» — сказал он и опять засмеялся. — «Гольдберг, спрашивай про дельфинов».

Я и спросил — «Сколько весит дельфин?»
Оказалось, что от ста до ста пятидесяти килограммов.
«Как вы выдрессировали дельфинов?» — спросил я.
«Вот хороший вопрос», — сказал Фидель.

Гарсиа подозвал ветеринарную работницу — сам ответить не мог. Её звали Селия, а через несколько минут я узнал от Антонио Кастро и её фамилию: Гевара (Celia Guevara).
«Вы — дочь Че?» — спросил я.
«Да», — ответила она.
«И вы занимаетесь здоровьем дельфинов?»
«Я забочусь обо всех обитателях аквариума», — ответила она.
«Че очень любил зверей», — сказал Антонио Кастро.

Шоу начиналось. Свет погас, ныряльщики зашли в воду. Подробно описывать не буду, но скажу, что не могу не признать правоту Фиделя: шоу с дельфинами в гаванском аквариуме потрясающее, лучшее, что я видел в жизни, — а у меня трое детей, так что повидал много шоу с дельфинами. И ещё скажу, что ни разу не видел, чтобы кому-то так понравилось шоу с дельфинами, как оно понравилось Фиделю Кастро.

В следующем постинге я буду писать о таких вещах, как эмбарго, положение религии на Кубе, бедственное положение политических диссидентов, а также экономические реформы. Пока же посмотрите на фотографию, сделанную в аквариуме. Я сижу в кресле, сзади, с короткими светлыми волосами — дочь Че. А Фидель — это мужик, который был бы похож на Фиделя, если бы Фидель покупал одежду в магазине L.L. Bean.