Хипстеров породила «Единая Россия»

Не знаю, как сегодня получится говорить о них, поскольку эта тема уже из ушедшей повестки. Сегодня хипстеры вне политического фокуса.

Повестка весенняя ушла, и чтолбы снова говорить о хипстерах, необходимо разобрать кубики и снова их собрать во что-то такое, что бы нас переносило в еще незадымленную Москву, во время, когда Даша Люкс еще не отказалась выступать на Болотной, а интеллигентный хипстер не засовывал свой *** то-ли в ж*пу Трушевского, то-ли в рот к малолетке с журфака МГУ.

Песня не спета, *** не вставлен. Ничего еще не случилось. И мы еще ничего не знаем, к примеру, о том, как интеллигент ный хипстер может менять пол в соответствии с требованиями окружающей среды. Невероятная экологичность хипстера для нас пока загадка. Но не это важно лияно для меня, а совсем другое, что бьется отчасти с тезисами нашего доклада об ответственном классе и что имеет отношение к "имени" хипстера.

Именно последнее сегодня является первым знаком того, что хипстерия вне повестки. Повестка - это зона интерпелляции, живая мифология. В демисезонных событиях весны-лета 2010 года хипстер узнал о себе, что он хипстер и даже написал манифест об этом. Хипстер, знающий о себе, остается хипстером - его знаниее о себе ничего не меняет ни в его образе, ни в поведении. Зато позволяет отнестись к нему "объективно", то есть со стороны исследователя общества, для которого крайне важно, чтобы его подручный инструментарий никак не менял состояние исследуемого объекта.

Хипстер сегодня - не вопрос актуальной политики, а вопрос социологии.

В хипстере интересен не хипстер, а тот сдвиг в социальной политике, который он помечает. Изобретение хипстера Сапрыкиным и К, сделанное лежа на кушетке Шуры Тимофеевского, создало отчетливый фрейм для бизнеса услуг среднего класса, но высокого (относительно) класса. ежду сегментами премиум (которыми обозначается вообще все что угодно) и советской столовой появилось собсьтвенно то, что является основой городской идентичности среднего класса и средних денег.

Они-то и есть в этой истории самое главное. "Афиша" - это ведь не только журнал для умного потребителя о том, как умно потратить деньги (или, в даном конкретном случае - как их не стоит тратить). Это еще и журнал для бизнес-трендсеттеров (колонки Куйды не народ читал, а лидеры ресторанного бизнеса). Сапрыкин смог этим людям, которые делали одновременно Му-Му и сверхдорогие рестораны для владельцев мерседесов, создать "третьи места" для владельцев кредитных машин и тех, кто ездит в метро позно днем и поздно ночью. Для этого и нужна была политика в "Афише" с идеологом Сапрыкиным и всякими несогласными кинообозревателями - чтобы доказать, что именно этому слою граждан принадлежит город. Посмотрите журнал в начале 00-х - и вы увидите образы роскошного публичного потребления. Вам расскажут о шаурме как о невероятном трэше, а все, что в журнале буде джостойно внимания - это то, что творится за теми дверьми, около которых стоит товарищ и требует дресс-код.

Эволюция была более чем примечательная - из жунала описаний закрытых мест - к требованию открытости (чего стоит только материал о московских гей-клубах в одном из весенних номеров); от апологии дресскода - к манифестации кажуальности. От Дениса Симачева к Джону Донну. Правильная динамика. И что дальше? оранжад?

Хипстер означает сферу неразличимости - мы не знаем, свой ли это у него айфон или он его украл. Родной он или китайская подделка. Как писал один юзер - дырка ли это у него в носу для сережки, что поутру забыл вставить, или грязь в поры забилась?

Хипстер пугает этим смешением элитно-субкультурнго и кажуально-обыденного, нищеты и богатства, культуры и ее отсутствия - непонятно, то ли это птушник, то ли аспирант. То ли гей - то ли не гей, а может вообще асексуал. Я бы сказал, что тайна этих неразличимостей, смесей и перверсий - в тайне рыночной кодификации тех денег, которыми обеспечена жизнь хипстера.

Деньги эти - не большие, не маленькие. Это деньги, которые есть и которых уже чересчур много, чтобы просто проесть. Но слишком мало, чтобы их на что-то накопить. На эти деньги нельзя взять ипотеку, взять кредит на хорошую машину, ими нельзя скинуться, чтобы сделать из друзей компаньонов - бизнес не получится никак, нигде и никогда. Среда не бизнес-френдли, да и вообще - преодолеваем последствия мирового финансового кризиса. На эти деньги можно обуться-одеться, сходить в кино, съездить за границу - в общем, просто развлечься. Ну, или, выражаясь языком модных теорий, вложить в себя. Капитализировать себя, в самосовершенствование. И ведь понятно, что на каком-то шаге эти вложения захочется реализовать - а все, что город и страна для этого предоставляет иногда сужается до узкого коридора между омоновцами на триумфальной.

Откуда взялись эти деньги? И почему их так мало (много?) - почему они так именно распределены и почему с ними ничего нельзя сделать, кроме как потратить на себя?

Полагаю,.. во всем виноват Путин (как оригинально, не правда ли?). Его политика стабильности, то есть смягчения социальных последствий неолиберальных реформ. Когда нефтедолларами поднимается уровень социального потребления и качества госуслуг. Медленно, но поднимается. Когда людям просто понемножку платят за то, что они живут в этой стране, взамен ничего по сути не требуя - разве что не ходить на марши несогласных и не нарушать уголовный кодекс. (Кстати, никаким фашизмом тут и не пахнет - начальство не требует, в общем-то, ничего взамен этих денег. Ни патриотизма, ни лояльности. Ты имеешь право быть нелояльным, не голосовать, и говорить об этом в полне свободно. Ты можешь в принципе не утруждать себя службой в армии или рождением детей. Ты можешь быть кем угодно для этой власти и этого капитала - потому что ты homo sacer, ничтожество и, олдновременно, камень, положеный во главу угла. Ты можешь быть несогласным, но твое несогласие непродуктивно. Хотя бы потому, что поле продукитивности - поле возможности разрушено, оно исчезло, оно почти невозможно - или потенциально доступно где-то там, в далеком Сколково).

В принципе, мой тезис прост: хипстеров породила "Единая Россия". Ее политики социальных подачек. Ее невмешательство в экономические политики. То, как она - это коллективное тело Путина - пестовала неслыханый патернализм, как породила нацию безответственности. Людей, которым ничего не нужно, и суть жизни которых состоит в том, чтобы буквально - ни в чем не нуждаться.

Но там, где выход - там же и вход. Сегодня уже ясно, что вот этих "малых денег" слишком много. И они что-то сделают, эти деньги, со страной. Или страна с ними что-то сделает. Хипстеры появились на месте разрыва в коммуникации между деньгами и большими деньгами. Сапрыкин-охранитель смог отфреймировать этот диалог, создав новый альянс между капиталом средним и капиталом мелким. Хипстеры на какое-то время спасли общество. Что будет дальше? Зависит от того мутного потока, куда текут эти деньги, не большие и не маленькие. Никакие деньги. Рубли, короче.