О ТОМ, ЧТО НЕ СЛУЧИЛОСЬ: СОЮЗНИКИ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ

Итак, величайшая десантная операция всех времён и народов, «образец организованности и взаимодействия», которые почему- то очень похожи на «взаимодействие» и «организованность» нашей Красной Армии в 41-м году, знаменитый «Оверлорд», при ближайшем рассмотрении оказывается всего-навсего хорошо разыгранным спектаклем, в котором партнёры прекрасно понимали друг друга без слов.

Правда, этот спектакль чуть было не испортила грозная «гвардейская» 325-я пехотная дивизия, якобы прибывшая с восточного фронта. И доля правды в этом есть. На восточном фронте эта дивизия действительно воевала, но по данным Мюллера-Гиллебранда, там и осталась – была уничтожена в феврале 1944 года. В отличие от наших полководцев, громивших в каждом бою немецкие дивизии десятками, немцу в этом вопросе, видимо, можно доверять. Уж если пишет уничтожена, значит от дивизии в лучшем случае осталось лишь несколько особо везучих ветеранов. На них-то, скорее всего, и напоролись союзники на «Омахе». Не обладая дальновидностью полководцев, эти ребята видели, что перед ними враги, а они привыкли с врагами «иначе не делать мировой, как снявши шкуру с них долой». Откуда настоящим фронтовикам знать, что на сей раз эти идут их спасать? Вот и наломали дров, чуть всё дело не испортили.

А вывод из этого следует единственный и вполне очевидный – без восточного фронта высадка союзников на континент при любых обстоятельствах была невозможна. Уж если горстка настоящих немецких солдат (даже не СС), без какой-либо поддержки с моря и воздуха, едва не погубила десант, то высадка союзников в Европе, берега которой обороняли бы дивизии, брошенные Гитлером в 41-м на СССР, действительно вполне сравнима с высадкой на Луну. Правда, сегодня наши бывшие союзники об этом предпочитают помалкивать, но это сегодня. А в те давние времена мудрый Черчилль точно знал, что «хуже, чем иметь союзников может быть только одно – их не иметь». И также точно знал это товарищ Сталин, хотя периодически и ворчал по поводу задержки поставок и открытия второго фронта. А когда этот самый второй фронт всё-таки появился, на первом этапе это событие заметного облегчения жизни нашим бойцам не принесло. И как-то сама собой возникла и укоренилась в головах рядовых граждан мысль, что в той войне мы могли победить немцев и без союзников. И, видимо в целях пропаганды, её особо никто не опровергал. Но пропаганда имеет мало общего с поиском истины – цели разные. Иногда всё-таки и правду знать не мешает. А в её поисках, пожалуй, опять не обойтись без того, что учёные люди называют альтернативной реальностью.

            Предположим невозможное. Не стал товарищ Сталин в 1939-м году руководствоваться своей мудростью и здравым смыслом, а предпочёл «общечеловеческие ценности». Не было пакта Молотова-Риббентропа. И Англия не давала Польше никаких гарантий. Или давала, но после непродолжительной «странной войны» заключила мир с Германией. Гитлер, по заранее намеченному в «Майн кампф» плану, идёт завоёвывать жизненное пространство на востоке, имея в тылу доброжелательно-нейтральных англичан и французов, а также американцев с их услужливым «плати и увози». «Вот тут как раз и начинается кино». Впрочем в начале события на нашем восточном, и единственном, фронте развиваются так, как это было на самом деле, с той только разницей, что немцы нападают на месяц раньше (нет необходимости обеспечивать фланг в Югославии и Греции). И это опять-таки тот самый тёплый месяц, которого им так не хватило под Москвой. Но вот положение самой Германии совершенно другое…

            Говорят, что великий телепат и прорицатель Вольф Мессинг предсказал, что война закончится 5 мая 1945 года. В чём дело? Ошибся профессор? Может ошибся, а может быть и нет. Была капитуляция 5 мая! 5 мая перед союзниками капитулировал немецкий военно-морской флот. Не это ли, хотя и несколько иррациональное, но достаточно яркое свидетельство значения морской мощи? Но в нашей реальности этой капитуляции не будет, как не будет и морской блокады Германии. И «Бисмарк» с «Тирпитцем»(а также «шарнхорсты», «гнейзенавы» и иже с ними) сначала неизбежно уничтожат наш Балтийский флот, а потом сровняют с землёй Кронштадт и приморскую часть Ленинграда. И не будет блокады, и не будет окружения. Группа армий «Север», взяв Ленинград, повернёт на Москву, а могучий немецкий флот уйдёт в Чёрное море. Ведь причина того, что на самом деле он туда не попал не в нейтралитете Турции (с калибром «Бисмарка» можно наплевать на любой нейтралитет), а в том, что Средиземное море было в руках союзников. И уже не удастся удерживать ни Севастополь, ни Новороссийск. По побережью немцы беспрепятственно проходят в Закавказье, а оттуда в Баку. И Сталинградская битва отменяется. При этом в самой Германии нет необходимости строить подводные лодки, поэтому все мощности судостроительной промышленности работают на «план Z» , то есть строительство сверхлинкоров, авианосцев, крейсеров – непобедимого надводного флота. Кроме того, как уже было сказано, морской блокады Германии не существует и, следовательно, никаких сырьевых проблем в экономике не возникает. С ураном тоже…

             Однако морскими неприятностями дело не ограничивается.

Ситуация в небе не лучше. В спорах о количестве сбитых самолётов, как-то забылось, что против Советского Союза из шести воздушных флотов Германии почти всю войну воевало только два. Отдавая дань уважения нашим лётчикам, всё-таки нехотя приходится признать, что нам и двух то хватило под завязку. А что бы мы с остальными четырьмя делали? Наверно как-то боролись бы. А тем временем в фатерлянде уже ничто не мешало немцам создавать стратегическую авиацию действительно дальнего действия. Те самые «уральские бомбардировщики», созданию которых, как ни крути, в основном помешали налёты на Германию наших союзников. Умный министр вооружений рейха Альберт Шпеер после налёта англичан на дамбы Рура и шарикоподшипниковые заводы быстро понял всю эффективность точечных ударов по «нервным центрам» экономики. По его утверждению, если бы такие удары наносились целенаправленно и систематически, военному производству Германии пришёл бы быстрый и неизбежный конец. (К сожалению, в планы союзников в 43-м году это ещё не входило.) И поняв это, он даже попытался создать эскадрилью бомбардировщиков- камикадзе, с полётом в один конец (на обратный путь топлива не хватало), целью которых должны были стать энергетические центры наших уральских заводов. Не получилось. В текущей реальности не получилось, а вот в нашей, альтернативной, это было бы неизбежно. И не эскадрилья камикадзе, а полноценные четырёхмоторные... Примерно то, что утюжило города Германии, прошлось бы по Уралу. И не один раз, а изо дня в день. Вряд ли могут быть сомнения, что никакой патриотизм, никакое геройство тружеников тыла, никакая идейность в этом случае нам бы уже не помогли. И ещё один забытый момент из области не столь страшных снов, а действительных событий. Как известно, гибель армии Паулюса под Сталинградом во многом была предрешена недостатком у немцев транспортной авиации, так и не сумевшей обеспечить снабжение окружённых войск. Вполне возможно, что Геринг, обещая Гитлеру создать воздушный мост, посчитал возможным использовать для этого все транспортные самолёты Германии. При этом, наглотавшись наркоты, забыл, что немалая часть этих самолётов уже снабжает африканскую армию Роммеля. Именно это и было вкладом наших союзников в «коренной перелом». И вкладом значительным. Сытый и обогретый Паулюс наверняка соединился бы с Манштейном. И нам бы долго ещё пришлось гонять их обоих по донским степям.

            И, наконец, последний момент из нашей, не слишком фантастической реальности. Видимо пора признать, что важнейшей причиной того, что японцы так и не напали на Советский Союз, была всё-таки не наша победа на Халхин-Голе. Увязнув в морской войне с США, безумием с их стороны было бы открытие ещё одного, сухопутного, фронта. И несомненная заслуга в таком развитии событий мудрого президента Рузвельта, который, правда, в своих собственных интересах, спровоцировал нападение Японии на США, а заодно и на Англию, перекрыв самураям нефтяные краны. Но вот вопрос, стал ли бы он это делать при условии, что англичане не связаны войной в Европе? Также как товарищ Сталин не знал о сокрушительной силе вермахта, Рузвельт не мог знать о непобедимости (как минимум для Великобритании) нагумовских авианосцев. Следовательно, должен был считаться с возможностью того, что весь британский флот, вместе с ни чем не связанными сухопутными силами, вполне мог дать достойный отпор Стране Восходящего Солнца. При этом позиции Англии в Юго-Восточной Азии не только не ослаблялись, но и значительно усиливались. А такой вариант Рузвельта никак не устраивал. Да и война между СССР и Германией, это ещё не мировая война, от которой великой державе рискованно стоять в стороне. И вот тогда то в Японии, в борьбе между морскими и сухопутными самураями, последние побеждали «за явным преимуществом». И никакие воспоминания о халхин-голах их бы не остановили. А мы, почти неизбежно, получали второй фронт, но со знаком минус. И на этом фоне уже можно пренебречь вопросом о значении ленд-лиза, которого бы просто не было. А так же не учитывать и такую экзотику, как немецкие ракеты, реактивная авиация и возможное создание ядерного оружия.

            Ну а дальше всё бы зависело от победителей. При этом, в лучшем случае, рассуждать о моральной стороне пакта Молотова-Риббентропа оставшимся в живых «дорогим россиянам» пришлось бы где-нибудь на южном берегу Северного Ледовитого океана в своей новой столице Лос-Дудинке или Нью-Игарке. Правда, такой итог войны не мог устроить ни Западную Европу, ни США. Объективно мы были обречены быть союзниками. Но объективно, ещё не значит реально. Именно эту связь и обеспечивал «пакт о ненападении». Он поворачивал Гитлера на запад, гарантированно делая этот самый Запад нашим союзником в неизбежной будущей войне. Именно это, а не выигрыш времени, как это кажется на первый взгляд, было главной целью подписания этого, на самом деле гениального, сталинского документа. Именно тогда, в августе 1939 года, Гитлер уже проиграл свою, ещё не начавшуюся, войну, потому что ни мы, ни союзники в одиночку справиться с Германией не могли. Победа над фашизмом действительно была нашей общей победой – одной на всех.