Четыре года с утопией на шее

«Майские указы» издавались в надежде осуществить в наши дни второе издание «жирных лет».

До четвертой годовщины подписания Владимиром Путиным легендарного пакета из 11 указов остается еще несколько дней. Но явное их психологическое родство с Первомаем, который издавна был у нас праздником солидарности трудящихся с властями, располагает к тому, чтобы вспомнить о них уже сейчас.

В народном сознании «майские указы» если с чем-нибудь и ассоциируются, то разве что с невыполненными обещаниями поднять зарплаты в образовании и медицине до уровня средних по стране.

В действительности, это подробнейший план, которому подчинена работа всех казенных ведомств. Что-то вроде пятилетки (точнее, шестилетки, сообразно очередному президентскому сроку Владимира Путина – с 2012 по 2018 годы), где расписаны экономические, социальные и даже демографические показатели, коих надлежит достигнуть.

Некоторые из них (например, уровень смертности в дорожных происшествиях) определенно зависят не только от стараний чиновников, но и от Всевышнего, а многие другие (такие, как темпы роста ВВП или скорость обновления рабочих мест) даже и в такой бюрократизированной экономике, как наша, плохо подчиняются начальственным повелениям.

Но сама совокупность контрольных цифр выражала представления нашего руководящего круга и его первого лица (по состоянию на 7 мая 2012 года) относительно того, что возможно и желательно достигнуть.

Вот несколько плановых показателей, отобранных из несметного множества прочих как самые выразительные:

- «Обеспечить увеличение к 2018 году ожидаемой продолжительности жизни в Российской Федерации до 74 лет». То есть, на 4,2 года по сравнению с 2011-м (69,8).

- «…Увеличение к 2018 году размера реальной заработной платы в 1,4–1,5 раза».

- «…Увеличение производительности труда к 2018 году в 1,5 раза относительно уровня 2011 года».

- «…Увеличение объема инвестиций не менее чем до 25 процентов внутреннего валового продукта к 2015 году и до 27 процентов – к 2018 году».

Сдержим улыбку. Цифры взяты не совсем с потолка. У их сочинителей была база для сравнений.

Вот чего достигли за шестилетку с 2003-го по 2008-й, в так называемые «жирные годы», вспоминаемые в Кремле как золотой век.

Продолжительность жизни выросла тогда на 2,8 года (до 68 лет в 2008-м; реальная заработная плата – в 2,04 раза; производительность труда – на 45,6% (в том числе в обрабатывающих отраслях - на 52,8%); доля инвестиций в основной капитал увеличилась с 18,2% до 21,4% ВВП.

Теперь понятно, откуда все взялось. В 2012 – 2018 годах предполагалось обеспечить такие же темпы экономического роста, как и в 2003 – 2008 годах (а в новейших отраслях даже и более высокие), но достичь этого более низкой ценой, без опережающего роста заработков и прочих трат на народонаселение. Вместо этого в указах были прописаны два добавочных мотора роста: мероприятия из мобилизационного арсенала (рост инвестиций, и особенно инвестиций государственных - в госпрограмму вооружений) и усиление нажима на управленческий аппарат.

Чтобы чиновничество быстрее поворачивалось, его со всех сторон обложили указами, поручениями, предписаниями, нормативами. Прочувствуйте интенсивность бумагооборота: «Во исполнение «майской стратегии»… подготовлены и приняты 69 федеральных законов… Утверждено более 200 нормативных правовых актов… Издано 274 поручения, еще 134 поручения издано в их развитие.

Всего 408 поручений, из них 341 исполняется правительством…»

Кто охотно, кто нет, кто ущербом для себя, а кто и с очевидной выгодой, но федеральное и региональное чиновничество до сего дня подчиняется бесчисленным замысловатым ритуалам, «исполняя майскую стратегию».

И вот что в сухом остатке:

Продолжительность жизни сейчас 71,4 года (на 1,6 года больше, чем четыре года назад). Задачи шестилетки вряд ли будут выполнены даже наполовину. Но на фоне прочего это чуть ли не единственный положительный результат.

Реальная заработная плата в 2015 году была всего на 4,3% выше, чем в последнем «доуказном» году - 2011-м. Даже если посчитать нынешний наш спад уважительным обстоятельством, хотя он порожден нашей же хозяйственной системой, и никакого мирового кризиса вокруг нет, – так вот, даже и отбросив год спада, увидим, что за трехлетку с 2012 по 2014 годы реальная зарплата поднялась только на 15%, т.е. еще до нефтяного краха чуть не вдвое отставала от контрольных цифр.

Еще хуже дело обстоит с производительностью труда. За 2012 – 2014 годы она поднялась в целом по экономике только на 6,0%. А в кризисном 2015-м еще и снизилась и составила только 103,5% от уровня 2011 года (в том числе, в обрабатывающих отраслях четырехлетний прирост производительности составил 10,9%). Сравнивать это топтание на месте со стремительными темпами «жирной» шестилетки просто смешно.

И понятно, что инвестиционным чудом тоже не пахнет. В прошлом году инвестиции в основной капитал составили 20,7% ВВП вместо 25%, запланированных на 2015 год. В 2008 году было больше. Огромные государственные вложения в вооружения привели к спаду почти всех прочих инвестиций, особенно частных.

Хотя до окончания действия «майских указов» еще два года, можно говорить не о какой-нибудь там частичной неудаче, а о полной несостоятельности всего проекта. Главная причина этой несостоятельности – не в незнании механизма нефтяного ценообразования и сопутствующей этому неспособности предвидеть падение нефтедоходов. В первое «указное» трехлетие, с 2012 по 2014 годы, средняя цена барреля Urals была гораздо выше, чем за 2003 – 2008 годы, но утопичность «майских указов» уже тогда успела выявиться в полной мере.

Хозяйственное благополучие «жирных лет» стимулировали вовсе не только нефтедоллары. Но еще и свободнорыночное наследие девяностых и начала нулевых; и недостаточная на тот момент спаянность и меньшая безответственность кланово-олигархической руководящей касты; и умеренный, по сравнению с нынешним, размер государственно-силовых трат.

Попытка выпустить «жирные годы» как бы вторым, «улучшенным» (и одновременно удешевленным) изданием исходила из непонимания подлинных слагаемых тогдашнего процветания, из утопической веры в мобилизационный миф и волшебную силу бюрократического действия. Но мало назвать это очередной несбывшейся мечтой. Невыполнимые указы реально пытались выполнить. Транжирство ресурсов ради иллюзорных целей, опирающихся на ложные приоритеты, стало камнем на шее страны.

Осознанием неудачи сегодня, видимо, проникается уже и сам автор указов. Достижение контрольных цифр переносят на неопределенное будущее, чтобы избавиться от обязательств, формально их не отменяя. Четко просматриваемая цель хозяйственных мероприятий последнего времени – добиться хотя бы экономической стагнации, воспринимаемой сегодня как утраченный рай. Но даже и возврат в стагнацию потребует материальных жертв. Ведь после «майских указов» осталось много неоплаченных счетов.