Ночь - зеркало души

    Ночь! Она всегда разная. С годами она становится все труднее, задумчивее и длиннее.
    Третий час за полночь. Жена, модельер-конструктор женской одежды, вкалывающая на капризных дам, обремененных безумным стремлением продлить свою давно не первую молодость, наконец закончила шуршать калькой и звенеть ножницами.
    Шумит вода в ванной.
    Машка спит за стеной.

    Нужно было неимоверными усилиями дать дочери образование архитектора, чтобы увидеть, с какой ненавистью и содроганием она слышит от меня рассуждения о типах фундаментов на болотисто-скалистой и глинистой земле, и расчетах несущих балок. Вместе со своим внебрачным членом семьи, однокурсником, Саней, закончив работу в магазине строительных материалов, они поздними вечерами спешат на репетиционную базу играть свою новую, непонятную мне музыку. Треть их комнаты занимает пианино, еще треть - разнотипные гитары, барабаны и прочие инструменты, в уголочке - компьютер, на котором они пишут свою музыку, остальное - диван. До него два шага от двери. Это их мир. Они в нем живут и мечтают. Они сами строят свою жизнь. Мы им не мешаем. Милые, умные, красивые дети. Я не знаю, какие они видят сны, что планируют для себя, но я верю, - их жизнь будет непохожа на мою. Я надеюсь...
    Господи, Отец наш небесный! Пошли им путь светлый к их прекрасным мечтам. Они заслужили свое счастье, потому что чисты. Я отвечу перед тобой за их грехи, они мои дети.

    Жена вышла из ванны, свежая, безумно красивая и желанная, пахнущая ночными кремами. Обняла за плечи, склонилась низко, заглянула в душу испанско-еврейскими глазищами цвета коньяка, с плавающими в нем черными маслинами:
    -Ты, как сегодня, будешь скоро укладываться или опять в ночном дозоре?
    -Я еще не все сказал.
    -Опять разговор по душам с вечностью?
    -Скорее - монолог.

    -Смотри, не заболтайся, там. Она далеко и я не уверена в ее любви к тебе. А я рядом и ты можешь быть уверен во мне!
    Легкий поцелуй в ухо.
    -Сладких снов с этой дамой тебе не желаю. Ухожу ждать тебя, но не долго, ты знаешь. Чао-какао!..
    -Я вернусь к тебе, обещаю. Вот только допишу еще одну главу...
    -Только не буди, прокляну.
    Легкое шуршание, вздох, минута - жена спит. Белые руки, слегка отяжелевшие со временем, когда-то чистой изящной линии - под головой в спутанных волосах цыганского оттенка, в пухлых восточных губах дремлет жизнь до следующего дня. Утром я буду пить ее до сладкого головокружения.

    Но иногда, среди ночи, когда справиться с нежностью нет сил, я встаю из-за письменного стола и наклоняюсь над прекрасным лицом, чтобы вдохнуть непередаваемый аромат любимой женщины. Целую осторожно, едва касаясь кожи, шепчу какие-то слова, которых потом не помню... Она спит, но я знаю, - она чувствует меня. Наши души, однажды обнявшись, так и живут, уж скоро двадцать лет, как сиамские близнецы - общим кровообращением, в ритме одного сердца.
    -Спокойной ночи, родная. Я благодарен тебе за твою жизнь со мной. Это подвиг, который я смогу оплатить только свей жизнью. Другой цены не знаю.

    Ночь! Тишина с легкими, почти неуловимыми звуками усталого дома.
    Выхожу на балкон выкурить последнюю сигарету. Еще болтаются в чернильном небе тускнеющие звезды, почти прозрачный, истаявший, как весенний снежок, тощий месяц, сваливается по западному склону за ближние дома, но уже светлеет воздух и скоро наступит новый день. Какая-то птаха пробует свой голос, будит остальных.
    Закончена еще одна глава моего романа и моей жизни. В этом тексте уже ничего не поправить. Рецензию к нему напишут мои дети и те, кто останется после меня.