История: Первые шаги лидера национального движения Германии - 1920 год.

Уже вскоре после своего вступления в ДАП Гитлер принимается за превращение боязливой, неподвижной застольной компании в шумную, публичную боевую партию.  Это не только отвечало стилю его представлений, не желавшему смириться с ситуацией ущербности, но и его мнению о причинах неудач старых консервативных партий. 

Ещё до конца 1919 года ДАП по его настоянию организовала в сводчатом, лишённом дневного света подвальном помещении пивной «Штернэккерброй» свой постоянный штаб.  Там поставили стол и пару взятых на прокат стульев, установили телефон и привезли несгораемый шкаф для членских карточек и партийной кассы; вскоре появилась старая пишущая машинка «Адлер» и печать. 

Примерно в то же время Гитлер добивается расширения состава комитета сперва до десяти, а потом до двенадцати, а иной раз и больше членов, привлекая главным образом таких же, как он, патриотически настроенных людей и товарищей по казарме. Возникающий аппарат позволяет ему сменить примитивно-убогие, написанные на листочках от руки объявления о собраниях на размноженные машинным способом приглашения; одновременно партия начинает публиковать объявления о своих мероприятиях в «Мюнхенер беобахтер».На столики в пивных, где они проводились, выкладываются проспекты и листовки.

Растущий авторитет Гитлера-оратора постепенно укрепляет и упрочивает его положение в партии. На 24 февраля, примерно через полгода после вступления в неё Гитлера, партия назначает свой первый большой митинг в большом зале пивной «Хофбройхауз».

На ярко-красном плакате, возвещавшем об этом овеянном легендами собрании, имя Гитлера даже не упоминалось. Главной фигурой вечера должен был быть испытанный национальный оратор, врач д-р Иоганнес Дингфельдер, выступавший в публикациях «фелькише» и являвшийся апологетом экономической теории. 

И только потом выступил Гитлер.  В своей речи он обличал трусость либерального правительства и позорный Версальский договор, нападал на евреев и банду «пиявок», спекулянтов и ростовщиков. Затем под аплодисменты и шум присутствующих он зачитал новую программу партии.

В полицейском донесении о том собрании говорится:   "В конце «кто-то что-то кричит. Начинается большое волнение. Все вскакивают на столы и стулья. Немыслимый хаос. Крики „Вон!“, „Вон!“. Собрание закончилось всеобщим шумом. Несколько сторонников крайних левых -  коммунистов и марксистов, с криками „Да здравствует Интернационал!“, „Да здравствует республика Советов!“ направились из „Хофбройхауз“ в расположенный напротив „Ратхаустор“. „Никаких нарушений помимо не отмечено“.

Зачитанная им в тот вечер программа содержала 25 пунктов. Она была антикапиталистической, антипарламентской и антисемитской и резко отрицательно относилась к итогам и последствиям войны. 

Через неделю после собрания в «Хофбройхаузе» изменила своё название и ДАП (Немецкая рабочая партия) она  стала назваться Национал-социалистической немецкой рабочей партией (НСДАП) и одновременно приняла и боевой символ немецких и австрийских национал-патриотов – свастику. 

Однако, большим плюсом НСДАП было ещё и то, что она выступала как национальная партия, не претендующая на какую-либо исключительность в обществе, что было присуще всем прежним национальным партиям.

Будучи свободной от сословных предрассудков, она порвала с традицией, согласно которой истинно патриотические взгляды являются как бы преимущественным правом знати и только люди с состоянием и образованием имеют отечество; она же была и национальной, и народной одновременно, грубой и готовой нанести удар, она породнила национальную идею с улицей. У многих сословий, видевшей до того в лице масс исключительно элемент социальной угрозы со стороны марксизма и выработавший преимущественно оборонительные рефлексы,, впервые появился агрессивный авангард. «Нам нужна сила для нашей борьбы, – не уставал повторять Гитлер. – пусть другие нежутся в своих клубных креслах, мы же будем влезать на столы в пивной». 

Эта деловая активность оставляла позади всех конкурентов, он был всё время в пути, его принцип гласил: каждые восемь дней – массовый митинг. В перечне сорока восьми мероприятий партии, проведённых с ноября 1919 года по ноябрь 1920 года, на тридцати одном он фигурирует как выступающий. Уже сам все ускоряющийся темп этих выступлений отражает динамичный характер его встреч с массами.

Начиная с того времени в полицейских донесениях о собраниях указывается все более возрастающее число их участников; часто он выступает перед тремя тысячами человек и более, и всякий раз осведомители отмечают, что, когда он в своём синем, перешитом из военной формы костюме появляется на сцене, «вспыхивают бурные аплодисменты».  

Сохранившиеся от того времени протоколы таких собраний отражают победы начинающего оратора, зафиксированные в неуклюжих записях, что делает их, пожалуй, более ценными в качестве документальных свидетельств:

А в другом месте, где передаётся выступление 28 августа 1920 года, написано следующее: