Война в Сирии: наступают даже палестинцы ХАМАС против «Хезболлы» и Асада.

Сирийская армия и палестинское ополчение возвращаются в квартал Ярмук на юге Дамаска. Об этом 17 апреля сообщило агентство Al-Masdar News. Отмечается, что после того, как 16 апреля радикалы из группировки «Исламское государство» * значительно расширили зону контроля в лагере палестинских беженцев Ярмук, вытеснив отряды «Джебхат ан-Нусра» ** из ключевых районов, сирийскими властями было принято решение о проведении в данном районе армейской операции. 17 апреля в Ярмук вошли подразделения спецназа Сирийской Арабской Армии и их палестинские союзники из Армии освобождения Палестины (АОП), Народного фронта за освобождение Палестины-Главное командование (НФОП-ГК) и ФАТХ аль-Интифада. Армейские подразделения и палестинское ополчение атаковали позиции ИГ на улицах Лубья и Сафад близ квартала Тадамон, уничтожив в ожесточённой перестрелке ряд террористов. Расширение зоны, контролируемой палестинцами, по всей видимости, приведет к новым боестолкновениям между террористами ИГ и «ан-Нусры» за передел зон влияния, отмечает издание. Отметим, что о многочисленных участниках и закулисных игроках сирийского конфликта информации в СМИ довольно много («Свободная пресса» пишет о войне в САР регулярно), однако о палестинском факторе известно крайне мало. Как давно палестинцы принимают участие в этом конфликте и на чьей стороне? Сколько у них отрядов в Сирии и насколько они боеспособны? Слово экспертам. — Ярмук — самый большой палестинский лагерь беженцев на территории Сирии, — замечает директор Центра изучения стран Ближнего Востока и Центральной Азии Семён Багдасаров. — Кстати, от него до президентского дворца — всего 8 км. В Ярмуке до войны проживало около 170 тысяч человек (всего палестинских беженцев на территории САР насчитывалось более 500 тысяч человек). Но когда начался конфликт, палестинцы разделились. Скажем, представители суннитского движения ХАМАС перешли на сторону оппозиции — сначала Сирийской свободной армии, затем — «Ахрар аш-Шам» и даже «Исламского государства». А НФОП-ГК всегда рассматривалась сирийскими властями как некая полицейская сила в Ярмуке, поэтому ее можно снабжать оружием и т. д. Сирийский конфликт поставил руководство суннитского ХАМАС в довольно сложное положение. Ведь многие годы его лидеры скрывались в Дамаске, где была организована штаб-квартира движения. Но, в конце концов, ХАМАС просто перекупили монархии Персидского залива и сейчас у него две штаб-квартиры — в Анкаре и Дохе. В 2013 году появилась информация о том, что бригады «Изз ад-Дин аль-Кассам» — военное крыло ХАМАС — не только тренируют отряды ССА, но и обучают их рыть т.н. «боевые тоннели» (для маневра в бою и для того, чтобы скрытно пробираться в кварталы, контролируемые правительственными войсками — «СП»). Надо сказать, что бойцы ХАМАС это умеют делать хорошо — в свое время их обучали инструкторы «Хезболлы». Вообще противостояние шиитской «Хезболлы» и палестинского ХАМАС в Сирии — это отдельная история (напомню, что цель обеих организаций — противостояние с Израилем, вплоть до его уничтожения). Чего только стоит эпизод с сирийской авиабазой Миннаг (вблизи турецкой границы) в 2013 году. Тогда Хамасовцы вместе с радикалами из ССА атаковали позиции «Хезболлы» и САА, используя смертников и напичканные взрывчаткой автомобили… Сколько сейчас палестинцев воюет на стороне оппозиции или режима Асада — сложно сказать. Так, до войны, по некоторым данным, Армия освобождения Палестины насчитывала около четырех тысяч бойцов в Сирии, НФОП-ГК — около двух тысяч. Но сейчас цифры совершенно другие — думаю, на стороне Башара Асада — максимум 1,5 тысячи палестинцев, против — около двух тысяч.

Палестинцы, которые противостоят оппозиции, конечно, преимущественно воюют в районе Ярмука, но также использовались и в других районах, ведь понятно, что их специализация — это городские бои. Ярмук называют лагерем по старинке: на самом деле до войны он представлял собой серьезный населенный пункт с серьезной застройкой и инфраструктурой — по сути, крупный микрорайон, где, по некоторым данным, проживало от 160 до 200 тысяч человек, замечает старший аналитик Центра изучения кризисного общества, эксперт РСМД и Института Ближнего Востока Сергей Балмасов. — Последние дни в районе Ярмука отмечались серьезные столкновения между «Исламским государством» и «ан-Нусрой», в ходе которых группировки последней проиграли. Кто не был убит — либо сбежал, либо перешел на сторону «халифата». Поэтому режим Асада был вынужден парировать успех ИГ и отбивать позиции (что важно в условиях информационного противостояния), тем более что ситуация с группировками ИГ в том же Алеппо не такая уж и радостная для правительственных войск. Теперь что касается палестинцев в сирийском конфликте. Надо заметить, что НФОП-ГК был изрядно потрепан еще в 2012—2013 годах. Общая численность бойцов в строю — поредевший батальон. Это те люди, которые отдают дань признательности режиму Асада (в том числе и за то, что Хафез Асад им давал приют на сирийской территории). Но надо заметить, что основная часть сирийских палестинцев все-таки крайне недовольна режимом Асада и, так сказать, тянется к своим суннитским собратьям из оппозиции. То есть выступает против правительственных войск с оружием в руках. И для Дамаска большой проблемой стал факт того, что оплот палестинцев в Сирии в итоге превратился в оплот радикальных сил. Что, в принципе, неудивительно. Как бы к палестинцам ни относиться, но там, где они появляются, обязательно начинается раздор и хаос. Так было в Иордании, в Кувейте, Ливии. Причем позицию «ущемленного игрока» палестинцы научились еще и активно продавать. Обратим внимание на американский фактор. Как известно, сейчас Соединенные Штаты активно протестуют против операции правительственных войск по взятию Алеппо. Та же самая ситуация и с Ярмуком. По самым оптимистичным оценкам, мирного населения там осталось не более 10 тысяч, остальные сбежали в Иорданию. А вот кто такие оставшиеся палестинцы, мирные ли они жители- вопрос. Конечно, всегда есть некий процент населения, который остается жить в условиях боевых действий, но позиция оставшихся в Ярмуке палестинцев не может не вызывать вопросов. «СП»: — Есть информация о том, что инструкторы ХАМАС активно помогали укреплять фортификационные сооружения боевикам в том же Алеппо. За это якобы движение отказался спонсировать Иран… — Сложно сказать — правда это или нет? Руководство ХАМАС чутко относится к деньгам и быстро переходит на сторону тех, кто лучше платит. Мол, если деньги даст Иран, то мы будем под его крылом. Но если заплатит Катар и Турция — перейдем к ним. Алеппо, конечно, не совсем вотчина палестинцев, но, тем не менее, я бы не стал отрицать такую возможность. Справедливости ради надо отметить, что все-таки на решение ХАМАС воевать на стороне оппозиции повлияли не только деньги. Не стоит забывать про идейно-религиозный фактор. «СП»: — На ваш взгляд, сколько палестинцев может воевать на стороне оппозиции? — Была информация, что от трех до шести тысяч. Но эти цифры условны. Сейчас иорданцы вроде бы более плотно закрыли границу, но, наверное, какая-то помощь оттуда продолжает прибывать. Из самой Палестины были случаи поставок, но их объем не велик.