Сталин обозвал крысой в сейфе

Сталин обозвал крысой в сейфе

Сегодня

Сталин поносил наркома «шляпой», «мышонком», «пустым мешком» и «крысой в сейфе». Один из редких случаев, когда вождя удалось вывести из себя. Чем это закончилось для наркома лесной промышленности Наума Анцеловича вспоминал многолетний управделами Совнаркома Яков Чадаев.

Случай накрепко врезался в память. В тот раз Чадаева впервые пригласили на совещание к Сталину. И сразу попал на такой разнос. Вопреки обычной сдержанности вождя тут словесный пух и перья летели во все стороны.

Весна сорокового года. Наши войска освободили Карельский перешеек от финнов. В наших руках оказались не только большие территории, но и немалое число финских предприятий.

Только по модному радио нам расскажут, что все сражения финнам мы проиграли. Куда семинаристу Сталину тягаться с царским генералом Маннергеймом!

Откуда в Союзе взялась «шестнадцатая девочка из фонтана Дружба народов»? Та самая Карело-финская ССР? Ладно, не будем расстраивать либералов.

В том регионе была развитая бумажная промышленность. Причём заводы, понятно, финнам помогали строить англичане и американцы. Оборудование самое современное, которое нам продавать совсем не спешили.

Разрушенных заводов, хоть и небольших, но десятки. Запустишь дело – всё развалится, а то и растащат. Нужно срочно запускать заводы в работу уже на пользу нашей стране.

После освобождения территорий прошло больше месяца. А наркомат даже не чешется. Ни имущество не переписали, ни инженеров не направили. Бесхозяйственность полная.

Сталин негодовал и даже несколько вышел из себя:

Нарком Анцелович пытался оправдаться. Что, мол, списки работников, которым поручат восстанавливать заводы, составляются. Готовятся предложения.

Да какие предложения, - вспылил Сталин. Какие доклады и совещания – давно пора принять решения и взяться за дело, а не болтовнёй заниматься.

Вождь спросил есть ли у наркомата данные какую именно продукцию давали эти заводы ранее. Нарком порылся в портфеле и в блокноте отыскал данные. Что, кажется, выпускалась бумага и картон. Общая продукция миллионов пятьдесят рублей.

Сталин настаивал – что за ответ? Нужна подробная номенклатура. Сколько и чего именно. Как можно не знать вверенное Вам хозяйство?

Сталин крайне редко переходил на личности. Но тут, что называется, допекло. Дело, ведь, было не только в финских заводиках. Наркомат не справлялся во многом. Планы по заготовке леса тоже были провалены, а это гораздо серьёзнее било по промышленности.

Сталин при всех сурово отчитал Анцеловича:

Чадаев вспоминает, что большой жалости к Анцеловичу не испытывал. Ругали за дело. Да и характер у наркома был скверный.

Чадаев говорил, что в его глазах нарком был «взбалмошным и неуравновешенным». Любил распустить перья, обязательно переспорить собеседника. Переливать воду из пустого в порожнее. В целом, - заключает управделами, - заговорить с таким наркомом, только потерять время, которого и так остро не хватало.

Сталин продолжал упрекать Анцеловича, что тому даже не стыдно за проступок. А это двойная вина. Так можно дооткладывать дело, что унесут из дома вместе с постелью.

Сталин даже «помог» наркому. Мол, наверняка были более важные дела. Анцелович кивнул, да, конечно. Не успели, исправимся.

Когда наркому так и не удалось выдавить из себя вменяемый план действий, сослался на помощников, Сталин совсем рассвирепел:

Попало и Молотову почему не контролировал вопрос. Как допустили головотяпство? Сталин успокоился и сказал с досадой:

В итоге вождь тут же сам продиктовал первые меры по исправлению ситуации. Уже через два дня на заводы должны были выехать специалисты.

Ставилась задача не просто скорейшим образом запустить разрушенные заводы. Но сделать это так, чтобы враги локти кусали и позеленели от злости.

Булганин поручил отдельное поручение проследить, чтобы наркомат в этот раз не дал сбой. Сталин подытожил в необычной для него манере:

Через короткое время Анцелович всё-таки был снят с наркомовского поста. Явно не тянул. Впрочем, к стенке никто его ставить не торопился.

Во время Великой отечественной был батальонным комиссаром, а потом начальником политотдела на фронтах. После победы работал в наркомате торговли, а потом поднимал лесокомбинаты.

Сталинский урок про «пустой мешок» и «моль в львиной шкуре» запомнил накрепко. Сотрудники вспоминали его как толкового и расторопного руководителя. Пусть не на наркомовском посту, но человек был на своём месте. Выходит, вовремя товарищ Сталин объяснил про «шляпу».

автор: