О свободе.

 Свобода, которую принесли феодально-рыночные реформы ельцинистов-путинистов, одна- свобода безнравственности. А вообще-то свобода- это гарантированная возможность осуществления своих законных прав. Когда права есть, а возможности их осуществления нет- это несвобода. Поэтому свободный труд, например , это труд самонаёмного работника- предпринимателя, крестьянина-фермера, творческого работника. Но и труд наёмного работника не является несвободным. Выбор всегда есть- работать на условиях нанимателя или не работать на него вообще, а заниматься своим делом: продавать пирожки , например. Другое дело, что в развитом обществе нет диктата работодателя, а есть баланс интересов нанимателя (становящегося посредником реализации продукта труда) и наёмного работника. Вот когда нет свободы заниматься своим делом в силу бюрократических и криминальных ограничителей, как в нашей Российской Феодальной Республике, то только либеральная идеология истинна. 

 Да , ещё о деградации запада в силу либеральной идеологии. Загнивание и т.п. Чушь собачья. Да, распущенность в свободных странах есть. Но воспринимается как меньшее по сравнению с репрессиями зло.

И потом, эта распущенность- личное дело каждого, законы и довольно строгие регулируют общественную опасность выпендривания, и как только оно выходит за рамки, свирепо подавляется Тюремные сроки 300 лет в Америке, например, это не наши5 лет за убийство.

 Наёмный труд- не рабство, как считал К. Маркс уже потому, что в отличие от феодальной( в том числе савецкой) системы, где труд есть рабство, потому что не доброволен, наёмный труд- свободный труд. А эксплуатация наёмного труда это только показатель неразвитости экономики, её монополизма и безальтернативности  . Рынок труда в развитой экономике гарантия отсутствия эксплуатации. Это уже взаимовыгодный баланс интересов, а не эксплуатация. Марксизм на этом заканчивается.

 А уж о политической свободе в нашей стране говорить не приходится. Монопольная партия не допустит этого по определению, хотя потёмкинская деревня  политических свобод отстраивается с ослиным упрямством.