Пытки и истязания, применяемые коммунистами против русского народа, неисчислимы.

Пытки и истязания, которые применяли жидокоммунисты против русского народа, неисчислимы.

Таких дегенератов и выродков не могли родить нормальные женщины.

Люди ли вообще эти шизоидные отбросы и монстроподобные изуверы? "В Екатеринодаре, например, пытки производились следующим образом:

жертва растягивается на полу застенка. Двое дюжих чекистов тянут за голову, а двое за плечи, растягивая таким путем мускулы шеи, по которой в это время пятый чекист бьет тупым железным орудием, чаще всего рукояткой нагана или браунинга. Шея вздувается, изо рта и носа идет кровь. Жертва терпит невероятные страдания…


В одиночной камере истязали учительницу Домбровскую за то, что нашли у неё чемодан с офицерскими вещами, оставленные случайно проезжавшим офицером, её родственником…

Её предварительно изнасиловали, а потом пытали. Насиловали по старшинству чина. Первым насиловал чекист Фридман, затем остальные. После ее подвергали пыткам, допытываясь, где у нее якобы спрятано золото. Сначала у голой надрезали тело ножом, затем железными щипцами, плоскогубцами отдавливали конечности пальцев… 6 ноября в 9 часов вечера её расстреляли" 

 

"В станице Кавказской при пытке пользуются железной перчаткой. Это массивный кусок железа, надеваемый на правую руку, со вставленными в него мелкими гвоздями. При ударе, кроме сильнейшей боли от массива железа, жертва терпит невероятные мучения от неглубоких ран, которые скоро покрываются гноем.

В газете "Общее дело" корреспондент рассказывал: "В Симферополе применяют новый вид пытки, устраивая клизмы из битого стекла, и ставят горящие свечи под половые органы. В Царицине имели обыкновение ставить пытаемого на раскаленную сковородку…".

Вот описание одной из Киевских ЧК ("боен" как их называли). После занятия Киева Добровольческой армией в августе 1919 года комиссия с ней ознакомилась:

"…весь цементный пол большого гаража (дело идет о "бойне" губернской ЧК) был залит уже не бежавшей, вследствие жары, а стоявшей на несколько дюймов кровью, смешанной в ужасную массу с мозгом, черепными костями, клочьями волос и другими человеческими остатками. Все стены были забрызганы кровью, на них рядом с тысячами дыр от пуль налипли частицы мозга и куски головной кожи. Из середины гаража в соседнее помещение, где был подземный сток, вел желоб в четверть метра ширины и глубины и приблизительно в 10 метров длины. Этот желоб был на всем протяжении до верху наполнен кровью… Рядом с этим местом ужасов в саду того же дома лежали наспех, поверхностно зарытые 127 трупов последней бойни… Тут нам особенно бросилось в глаза, что у всех трупов были разможжены черепа, у многих даже совсем расплющены головы. Вероятно, они были убиты посредством разможжения головы каким-нибудь блоком. Некоторые были совсем без головы, но головы не отрубались, а отрывались… Все трупы были голы".

Если как следует покопаться и сравнить иудейские скотобойни и ЧК – получится одно и то же.

Такое мракобесие творилось почти во всех городах, где было ЧК. В Одессе широко была известна палач Вера Гребеннюкова (Дора). О ее злодеяниях ходили легенды.

Она вырывала волосы, отрубала конечности, отрезала уши, выворачивала скулы и так далее.

В течение двух с половиной месяцев её службы в ЧК ею одной было расстреляно более 700 человек.

В Вологде свирепствовала Ревекка Пластинина (Майзель), она собственноручно расстреляла более 100 человек.

Эта бывшая жена Кедрова затем свирепствовала в Архангельской губернии. Газета

"Голос России" в 1922 году сообщала, что Майзель-Кедрова расстреляла собственноручно 87 офицеров, 33 обывателей, потопила баржу с 500 беженцами и солдатами армии Миллера.

В Одессе главным палачом была женщина-латышка со звероподобным лицом.

Как правило, все эти недоношенные эмбрионы употребляли кокаин. Это облегчало им делать своё дело.

А главный московский палач Мага расстрелял на своем веку 11.000 человек.

Член коллегии ВЧК Александр Эйдук и не скрывал, что убийство для него – это сексуальный экстаз.

Начальник особого отдела Михаил Кедров уже в 20-х годах угодил в сумасшедший дом.

До этого этот садист со своей любовницей Ревеккой Майзель сажал в тюрьмы детей 8-14 лет и под предлогом классовой борьбы собственноручно их расстреливал.

Особой жестокостью блистал "уполпред ЧК" Георгий Атабеков.

В Пятигорске он со своим отрядом чекистов изрубил около 100 человек, а генерала Рузского лично зарезал кинжалом.

Когда к Екатеринодару подступал Врангель, Атабеков велел поставить к стенке 2.000 человек.

В Харькове одно имя чекиста Саенко приводило в ужас.

Этот гомункул, психически ненормальный урод с нервно дёргающейся щекой, накачанный наркотиками, бегал весь в крови по тюрьме, которая расположена на Холодной горе.

Когда в Харьков вошли белые и были отрыты тела убитых – все они были с переломанными рёбрами, перебитыми голенями, оторавнными головами. У всех были следы пыток раскалённым железом.

В Грузии патологическим зверством отличался комендант местной ЧК, наркоман и педераст Шульман.

А про злодеяния Арона Когана (псевдоним – Бела Кун), Уншлихта, карлика и садиста Дерибаса, следователей ВЧК Миндлина, Пиляра фон Пильхау надо рассказывать отдельно. Просто не существует таких слов, которыми можно описать эту зловонную кучу недочеловеков. Видимо, об этих человекоподобных талмудических мутантах говорил Ленин, когда оборонил фразу "Нам нужны ОСОБЫЕ люди".

Не отставали от них и женщины. В Крыме зверствовала Роза Землячка, в Екатеринославе – Громова, в Киеве – "товарищ Роза" Люксембург, в Пензе – Бош, в Петрограде – Стасова и Яковлева, в Одессе – Островская. Достаточно сказать, что в той же Одессе жидовская ламехуза Ремовер самолично убила 80 человек. Потом она была признана психически неполноценной на почве половой извращённости.

He перечесть зверств и надругательств над женщинами. Одну молодую женщину, приговоренную к расстрелу за спекуляцию, начальник контрразведки Кисловодской ЧК изнасиловал, затем зарубил и глумился над ее обнаженным трупом.

19-летнюю девушку Бакуеву обнаружили ещё живой и корчащейся в муках. Ей медленно 13 раз вонзили штык во влагалище.

Многих женщин комиссары ЧК вынуждали к сожительству, других заставляли идти на это ради спасения своих близких.

"Каждый матрос имел 4-5 любовниц, главным образом жен расстрелянных и уехавших офицеров" – рассказывал свидетель на Лозанском процессе о Крымской эпопее. "Не пойти, не согласиться – значит быть расстрелянной. Сильные кончали жизнь самоубийством…", "пьяные, осатаневшие от крови, вечером, во время оргий, в которых невольно участвовали сёстры милосердия, жены арестованных и уехавших офицеров и другие заложницы – брали список и ставили крест против не понравившихся им фамилий. "Крестики" ночью расстреливались…".

Или такой случай. "В той же камере, что и эта женщина, было заключено ещё 20 женщин-контрреволюционерок. Ночью за ними пришли солдаты. Вскоре послышались нечеловеческие крики, заключённые увидели в окно, выходящее во двор, всех этих 20 женщин, посаженных голыми на дроги. Их отвезли в поле и приказали бежать, гарантируя тем, кто прибежит первыми, что они не будут расстреляны. Затем они были все перебиты…".

А вот описание ночи расстрела в Саратове 17 ноября 1919 года: "Вокруг женщин, бившихся в истерике на полу, толпились их палачи. Пьяный смех и матершина. Грязные шутки, расстёгивание платья, обыск. "Не трожьте их", – говорил дрожащим от испуга голосом старший по тюрьме, не чекист, а простой тюремный служащий, – "я ведь знаю, что вам нельзя доверять женщин перед расстрелом".

На фоне этих жутчайших преступлений коммунистов Вишневский снял свой лживый и бредовый фильм "Мы из Кронштадта". Фильм про нехороших белогвардейцев, которые заставляют своих связанных пленников прыгать в море. Какое негодование вызывал у гомосоветикуса эпизод, когда 15-летнего подростка негодяи белые заставляют прыгнуть в море.

Гигантская армия ЧК, созданная жидами, погрузила в кровь всю Россию. Только в Москве, числилось 20.000 их агентов с особым пайком. Только в одной ВЧК непосредственных служащих в 1919 году было более 2.000, из них три четверти латышей. Многие знали о чудовищных преступлениях, творимых ВЧК, но их робкие попытки приоткрыть завесу секретности над творимыми ими злодеяниями, не имели успеха. В ответ Дзержинский всех этих своих выкормышей-садистов учит: "Нужно всегда помнить приёмы иезуитов, которые не шумели на всю площадь о своей работе и не выставляли её на показ, а были скрытными людьми…". На какие только провокации он не шёл. Например, на Хмельник налетает белогвардейский отряд. Большевики арестованы и пропущены через весь город ударами прикладов. Стены домов исписаны воззваниями записываться в белую гвардию. А на проверку оказалось, что вся эта комедия устроена коммунистами для выявления "классовых врагов". Что произошло потом – можно уже не говорить.