Прав ли митрополит Илларион ?

Многие годы длится дискуссия о том, оправдан ли с точки зрения канонов и церковной истории принцип «В независимом государстве – независимая Церковь». Много было сказано «за» и «против» него.

Как типичное для противников этого принципа мнение приведем здесь цитату из интервью телеканалу «Интер» митрополита Илариона (Алфеева), главы Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата: «Сам этот лозунг о том, что в независимом государстве должна быть независимая Церковь является неканоническим и не соответствующим традиции Православия».

Прав ли митрополит? Посмотрим так ли это на самом деле в свете некоторых церковных документов (текст выделен редакцией).

- Из Томоса Константинопольского Патриархата о признании автокефалии Православной Автокефальной Церкви в Польше (1924 г.):

«Святая Православная Церковь в Богом хранимой Польской державе, наделенная автономным церковным устройством и управлением, которая доказывает свою твердость в вере и ревностность в церковных делах, просила Наш Святейший Апостольский и Вселенский Патриарший Престол благословить и утвердить Ее автокефальное устройство, считая, что в новых обстоятельствах политической жизни такое устройство одно лишь могло бы удовлетворить и обеспечить Ее потребности.

С любовью, рассмотрев эту просьбу, принимая во внимание предписания святых Канонов, которые устанавливают, что «устройство церковных дел должно отвечать политическим и общественным формам» (канон 17 IV Вселенского Собора, также VI Вселенского Собора канон 38), а также апофегму Фотия, которая звучит: «Принять, что права, которые касаются церковных дел, а особенно дел приходов, должны отвечать политическим и административным переменам» – а, с другой стороны, покоряясь перед требованиями канонической обязанности, которая налагает на Наш Святейший Вселенский Престол заботы о Православных Церквях, которые находятся в нужде; рассматривая равно же факт, с которым согласна и история (потому что написано, что первое отделение от Нашего Престола Киевской Митрополии и зависимых от нее Православных Митрополий Литвы и Польши, а равно же приобщение их к Святой Московской Церкви наступило не по предписанию канонических правил, а также не соблюдено все то, что было установлено относительно полной церковной автономии Киевского митрополита, который носил титул Экзарха Вселенского Престола), Наше Достоинство и Святейшие Митрополиты, – Наши во Святом Духе возлюбленные братья и сослужители, считали обязанностью выслушать просьбу, с которой обратилась к Нам Святая Православная Церковь в Польше, и дать Наше благословение и утвердить Ее автокефальное и независимое устройство».

- Выписка из журнального определения Священного Синода при Святейшем Патриархе Московском и всея Руси от 19 ноября 1943 года №12 (Журнал Московской Патриархии, № 3 за 1944 г., с. 3):

«Русская Православная Церковь находится в каноническом разрыве с православной иерархией Грузии со времени февральской революции. Причиной разрыва послужило провозглашение этой иерархией автокефалии Грузинской Церкви без благословения возглавлявшего тогда Русскую Церковь Святейшего Правительствующего Всероссийского Синода.

В первое время со стороны Грузинской Церкви делались попытки к примирению с Русской Церковию, но эти попытки не имели успеха. Наконец в текущем 1943 году Святейший Патриарх, Католикос Грузии, приветствуя меня с вступлением на Патриарший Московский престол, в своем послании выразил желание видеть общение между обеими Церквами восстановленным и надежду на то, что Церкви-сестры заживут в добром согласии, духовном единении и взаимной любви.

Не имея оснований входить теперь в разбор всего, что с тех пор говорилось и писалось за и против грузинской автокефалии, и оставляя без внимания всякие взаимные счеты, подозрения, предубеждения и печальные недоразумения, мешавшие беспристрастному подходу к данному вопросу, мы теперь имеем счастливую возможность ограничиться лишь самым главным и существенным: по церковным правилам (Всел.

IV, 17 и др.), церковные границы должны следовать за государственными. Грузия же составляла неотделимую часть Российской империи, не пользуясь какой-либо автономией даже в размерах, предоставлявшихся, например, Финляндии.

С другой стороны, по основным законам Российской империи, самодержавная власть в делах Православной Церкви действовала «посредством учрежденного ею Святейшего Синода». Значит, вся территория империи, не исключая и Грузии, в церковном отношении возглавлялась Святейшим Синодом, составляла одну Православную Русскую Церковь. Для другой Православной Церкви, не зависимой от Синода, в пределах империи юридически уже не было места. Отсюда упорное нежелание русских законников, а может быть, и психологическая для них невозможность, примириться с грузинской автокефалией, как и со всякой другой, пока она остается во всем верной православию. Сторонников автокефалии так легко было обвинить в политической неблагонадежности.

В настоящее время юридическое положение Грузии радикально изменилось. Теперь она хотя и остается неотъемлемой частью нашего государства, но уже в качестве свободного члена Советского Союза наравне с другими национальными республиками и подобно им имеет и свою определенную государственную территорию и свое управление. Поэтому наша Русская Православная Церковь, оставив прошлому всякие внеконнические счеты и пререкания, с готовностью и радостью раскрывает свои сестринские объятия навстречу автокефальной Грузинской Православной Церкви, ищущей общения с нами в молитве и таинствах».

- Из Определения Собора УПЦ (МП) по вопросу полной самостоятельности УПЦ (1-3 ноября 1990 г.):

«Религиозная обстановка, которая складывается на Украине в условиях провозглашения независимости украинского государства, требует от Украинской Православной Церкви нового статуса. Собор считает, что таким статусом должна быть полная самостоятельность и независимость, то есть автокефалия, как последующее довершение самостоятельности Украинской Православной Церкви в духе постановлений выше упомянутых Соборов (Поместного и Архиерейского Соборов РПЦ в 1990 г.), ради предотвращения раскола от Вселенского Православия, без нарушения священных канонов, во имя сохранения любви и мира между нашими Церквами…

…Независимая Церковь в независимом государстве является канонически оправданной и исторически неминуемой; Собор просит Русскую Православную Церковь после дарования полной самостоятельности Украинской Православной Церкви способствовать установлению Киевского Патриархата Восточными Патриархами и Главами других Поместных Церквей».

* * *

И так: Вселенский Патриарх с Синодом в 1924 г.; сам Московский Патриарх с Синодом в 1943 г; Собор УПЦ (Московского Патриархата) в 1990 г., под не отмененными до сих пор решениями которого стоят подписи всех тогдашних архиереев УПЦ (МП) – единогласно свидетельствуют, ссылаясь на историческую практику и каноны, что принцип «в независимом государстве – независимая Церковь» вполне приемлемый, православный и традиционный.

Примечательно то, что обоснованием лишения Грузинской Церкви прав автокефалии послужило обстоятельство сугубо политическое – вхождение Грузии в состав Российской империи и отсутствие у нее в империи особого автономного статуса. Точно так же, как и основанием для признания грузинской автокефалии послужили обстоятельства политические – оказалось достаточно всего лишь фиктивной государственности Грузинской ССР в составе Союза ССР.

Поэтому, прежде чем утверждать, что «сам лозунг о том, что в независимом государстве должна быть независимая Церковь, является неканоническим и не соответствующим традиции Православия» – иерархам Московского Патриархата стоило бы более тщательно изучить каноны, традиции Православия и документы из архива собственного Священного Синода. А не действовать согласно русской пословице: «закон, что дышло – куда повернешь, туда и вышло».