Почему Патриарх назвал права человека ересью

Либеральная общественность бурно взволновалась по поводу проповеди Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Точнее, не всей проповеди (ее вряд ли они выслушали), а отдельной ее части, которую с негодованием процитировали рукопожатные СМИ. Мол, Кирилл назвал священные права человека «новой глобальной ересью человекопоклонничества», доводя эту мысль до абсурда: Патриарх против гуманизма, мракобесие против цивилизации и так далее. На самом деле, слова Патриарха передают куда более глубокую мысль о человеке, его правах и любви. Надо только вдуматься и попытаться понять что-то более сложное, чем «кровавый режим загоняет нас в мракобесие».

Для начала приведем цитату Патриарха из проповеди в день Торжества Православия, из-за которой начался весь сыр-бор:

В общем-то, предстоятель Русской Церкви ничего удивительного для православного человека и, шире, для любого верующего, придерживающегося традиционного вероисповедания, не произнес. Но для многих современных людей, отвыкших от религиозного чувства и воспринимающих мир как некую секулярную рационалистическую систему это вызывает оторопь. Они считают, что такой подход каким-то образом обижает человека, его свободную природу и сущность. На самом же деле, христианское отношение к человеку - предельно возвышенное, но запрещающее гордыню. Действительно, человек не может быть мерилом всех вещей в рамках любой доктрины, в которой присутствует Бог. Ровно потому что человек – это творение Бога, а творение не может быть выше Творца.

Ключевым элементом христианства является Бог. При этом человек поднят христианством на небывалую высоту: он не просто венец творения, не просто возлюбленное дитя Бога, но тот, ради кого Сам Господь стал человеком за кого Бог страдал и умер на кресте, чтобы открыть человечеству путь в вечную жизнь. В христианстве не человек приносит жертву Богу, но Бог приносит себя в жертву человеку. Больше таких религий на нашей планете нет. Но все же человек и его жизнь стоят на втором месте после Бога. Небывало высоко, но не на самой высокой ступеньке. И это понятно, потому что «если Бога нет, то всё позволено».

Но именно это категорически не принимают критики православия. Один из известнейших таких деятелей, Николай Карлович Сванидзе написал в блоге на «Эхо Москвы» следующее: «То есть Его Святейшество называет ересью то, что последние 500 лет человечество называет словом "гуманизм". Это когда человек, его жизнь, его счастье, его права – в центре всего, важнее всего на Земле. Это призыв к нелюбви? Тогда где здесь Бог?».

Аргумент о том, что гуманизму 500 лет, не выдерживает никакой критики. Христианству 2000 лет, и что? Гуманизм, поднявший на щит права человека как самодостаточную ценность, вырос из христианства, потому, собственно, Патриарх и называет его ересью как некое учение, отколовшееся от Церкви, извратившее христианство, видоизменившее его в себе. Так что с исторической точки зрения гуманизм – именно что христианская ересь. В центре этого учения понимание прав человека, которые «важнее всего на Земле». 

Вот это вот «важнее всего» здесь ключевое. Дело в том, что любая традиционная религия имеет очень четкую иерархию ценностей. В христианстве такая иерархия тоже есть.

И права человека, его жизнь, его свобода также являются ценностями в христианской религии. Только не самыми важными, не краеугольными. Имеющими противовес в виде духовности, ответственности, самодисциплины.

Что говорят нам нынешние «гуманисты»? Поставьте Бога на ступень ниже человека или просто забудьте о нем, отодвиньте в сторону, и тогда все будет отлично. Такая замена Бога чем-нибудь другим, пусть даже внешне хорошим и достойным, например, правами человека, очень похожа на то, что предлагал дьявол в пустыне постящемуся Христу. Подробно и с пояснениями об этой ситуации написано у Достоевского в «Легенде о Великом Инквизиторе».

История эта показательна тем, что открывает для самой широкой аудитории метафизику зла. Дьявол ничего не может сотворить сам, поскольку он, отринув Бога, потерял и способность к творению чего-то сущностного. Он может только разрушать или извращать. Не зря греческое слово «диаболис» так и переводится - «разделяющий». Христиане знают, что дьявол готов извратить любую светлую и правильную идею. И гуманизм как абсолютизация человека и человеческих прав – это и есть такое извращение. Христианство говорит о том, что человек должен «обожиться», чтобы достичь идеалов «богочеловечества». Гуманизм же говорит, что человек может стать богом без всякого Бога, что человек – уже Бог. И это идеал «человекобожества», идеал иллюзорный и лживый, но очень соблазнительный для многих.

И вот это самое «человекобожество» есть апофеоз не любви, а гордыни. Гордыня же имеет крайне неприятное свойство разрушать любое добродетельное начинание. Как раз гордыня заставляет человека выступать против Бога, как бы «отменять Бога» в своей ценностной иерархии. Но там, где есть гордыня, где нет Бога, по определению не может быть и нормального отношения к человеку.

Примеров попыток построения такого «гуманизма» полно и в Ветхом Завете. Вавилонская башня, например, когда люди захотели стать равными Богу чисто техническими средствами, возвысить себя до божественной высоты без Бога, без Его участия и помощи. Получилось у них, напомним, не очень хорошо. Да и сам акт грехопадения – он о том же. Что говорит Змей, когда искушает Адама и Еву запретным плодом? «Вкусите и будете, как боги». И снова без участия, более того – невзирая на прямой запрет Творца. И снова результат оставил желать лучшего.

Все эти разговоры о «правах человека», которые превыше всего, конечно, выглядят очень красиво. Но о стариках и детях ли в действительности пекутся все эти люди? Почитайте, что недавно Божена Рынска, тоже ярая противница «православного халифата», написала про детей, которых надо определять в гетто, а то и травить газом зарином. Думается, что пекутся эти люди в первую очередь о своих собственных правах. О праве судить и решать, о праве самим стать мерилами всех вещей и абсолютной ценностью для «ватников» и «быдла». То есть для всего остального народа.

Либеральные деятели, критикуя христианство и Патриарха, спрашивают, «где здесь любовь? это сплошной ад». Для них любовь может быть только к человеку как таковому, как некое сакральное поклонение человеческому и только человеческому. Но это уже не любовь, не жертвенное и искреннее чувство, это эгоизм. Абсолютизация собственной природы просто потому, что «мы все решили, что мы тут самые лучшие и главные». Это самолюбование и самоупоение, которое больше похоже на психическое расстройство под названием «нарциссизм».

В высказываниях яростных сторонников «гуманизма и прав человека» в основном встречаешь концентрированную ненависть и презрение ко всем инакомыслящим и почитание только самих себя, любимых. Пантентованные гуманисты, как показала Украина, становятся первыми защитниками убийц и карателей. И прежде чем верить критике Патриарха за его праведные высказывания о важнейших вещах и явлениях современного мира, сперва надо бы посмотреть на нравственный образ самих критиков. Сущность этих «товарищей» очень легко узнать по их делам. Взять хотя бы самый яркий пример «империи добра», США, которые, защищая «права человека», уничтожают «этих человеков» тысячами по всему миру. По сути, Патриарх словами о «глобальной ереси» бросил вызов именно этой силе.