Конечная цель Путина стала известна, и у Европы есть причины бояться, – The Guardian

Чтобы понять, какова конечная цель агрессивной России, которая за два года приняла участие аж в двух войнах, стоит прочитать статью министра иностранных дел России Сергея Лаврова в мартовском номере журнала «Россия в глобальной политике».

Об этом на страницах The Guardian пишет обозреватель Натали Нугайред. Из публикации следует, что Россия хочет фундаментально изменить порядок в Европе и получить официальное право голоса в вопросе решении вопросов политики и безопасности континента. И пока Россия не получит это право, «на континенте не будет стабильности».

«В течение как минимум двух последних столетий любые попытки объединить Европу без России или против нее всегда заканчивались тяжелыми трагедиями», — цитирует обозреватель статью Лаврова. По мнению Нугайред, российский министр иностранных дел – лишь технократ, который «исполняет на дипломатическом инструменте ту мелодию, которую выбирает президент лично».

И сейчас он утверждает, что после 1991 года, когда СССР распался, в Европе нужно было начать создавать новые основы безопасности. И теперь якобы «пришло время решить эти системные проблемы» в отношениях России с Западом. Обозреватель замечает, что Россия не такая сильная, какой она хочет казаться. Однако она выбрала очень удачное время для воплощения своего амбициозного плана относительно будущего Европы.

ЕС сосредоточился целиком и полностью на проблеме наплыва беженцев в то время, как Великобритания готовит референдум о выходе из организации. Позиции канцлера Германии Ангелы Меркель, которая играет ключевую роль в европейской политике, сейчас ослабли.

Война в Украине продолжается, а по всему континенту распространились популистские и радикальные движения. В это время, США слишком заняты предвыборной кампанией с «оттенком самоизоляции». А Путин, вмешиваясь в войну в Сирии, пытается возродить американо-российское геополитическое соперничество. Нужно ему это вовсе не для победы на Ближнем Востоке. Он рассчитывает получить выгоду в Европе. И вопрос, как ответить на этот вызов Кремля, наверное, станет наиболее сложной проблемой для континента.