В сознании россиян остается все меньше вещей, на которые можно опираться

За последние 20 лет в сознании россиян культивировались различные ценности, но, трансформируясь загадочным образом  в русских головах и душах,  они приобрели причудливый, парадоксальный характер, говорит гендиректор Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) Валерий Федоров. А из прежних, давно и хорошо всеми усвоенных, настоящих и "идентичных" остались только две. О том, какие именно, и что приходит им на смену, Валерий Федоров рассказал в эксклюзивном интервью Накануне.RU.

Вопрос: Валерий Валерьевич, проблема изменения ценностных ориентаций в общественном сознании стала одной из важнейших тем в ходе российско-германского форума "Петербургский диалог" в Екатеринбурге. В частности, отмечается, что за последние 10-15 лет гипертрофированно возросла роль Победы в Великой отечественной войне в российском общественном сознании. Что еще остается для нас ценностью и какие приходят новые ценности?

Валерий Федоров: Действительно, нации надо на что-то опираться, и одной из таких ценностей продолжает оставаться Победа. Надо отметить, что из прежних ценностей остались только две. Наряду с Победой, это космос.

Но если говорить о Победе, то уходит то поколение людей, которое помнит о войне благодаря живой памяти. Еще десять лет назад, когда мы опрашивали россиян, около 60% сказали, что родные, близкие рассказывали о войне. Сейчас таких уже чуть больше 40%. Это связано с демографией. Что приходит на место? Для поколения 40-летних это, конечно, литература, это то, что можно читать, над чем можно думать. Это восприятие не объективное, но вполне рассудочное. Однако для поколения 20-летних никакой литературы уже не существует. Для них существует кино, интернет, видеоигры. Что касается кино, то здесь, например, Голливуд выигрывает у Никиты Михалкова, не говоря уже о том, что Михалков считается очень высокой планкой для нашего кино, как бы его ни критиковали. Остальное существенно слабей. То есть, о войне, кто как воевал, кто победил, мы узнаем из телевидения. При этом, такие фильмы, как французский "Сталинград" ("Враг у ворот") – это очень редкое исключение, практически такого нет.

Последние 20 лет привели к еще одной проблеме в России. Те ценности, которые есть в нашей культуре – они не проникли глубоко в народную душу, не стали ее необходимыми составляющими, хотя они, вроде бы, усвоены. Ценности имеют разный характер. Ценность семьи. Сегодня это главная ценность по любому опросу для россиян.

Ценность закона. Нет сегодня, наверное, более законолюбивой нации, чем россияне. Все хотят, чтобы все было урегулировано законом, чтобы все было по закону. Но как только доходит до вопроса: "А соблюдаешь ли ты сам закон?", то стыдливо глаза уходят в сторону, и вспоминаешь, что "законы у нас такие, что выполнять их невозможно".

Ценность демократии. Некоторое время назад казалось, что это слово окончательно дискредитировано реформами, перестройкой. Нет. на словесном уровне произошел некий ренессанс, все относятся к демократии очень хорошо, но при этом выбирать химеру руководства никто не хочет, а все ждут, пока наверху договорятся. И это хорошо, по мнению огромного большинства людей. Поэтому когда в 2008 году сыпалась критика, что у нас неконкурентные выборы, у большинства, на самом деле, было облегчение – "слава богу, договорились". Вот ценность демократии.

Ценность порядка. Здесь есть пересечение с проблемой Сталина, который считается жестким руководителем, очень последовательным. Но когда задаешь вопрос, готовы вы ли вы действовать по такой логике, то, конечно же, ответ следует отрицательный. Сталин превратился в культурного героя.

Ценность империи. Все страдают, что распался Союз, говорят, что заговор, наверное, был. Возьмем Киргизию. Хоть один голос поднялся, чтобы ввести (российские) войска? Никто никуда войска вводить не хочет, говорят, что это будет второй Афганистан.

Вот ценность империи.

Вопрос: Если говорить о Победе, то насколько велика вероятность, что и этой ценности мы лишимся, постепенно забыв о ней?

Валерий Федоров: Я думаю, что Победа не отпадет, потому что это очень мощное событие, и вокруг него строится очень много разных вещей. И хотя есть разрыв коммуникации между поколениями, но есть и преемственность, поэтому я думаю, что и Победа обязательно останется, и космос обязательно останется, если это подкреплять соответствующими силами, делать на это акцент в преподавании истории, кинематограф должен об этом рассказывать, безусловно. Но, наверное, надо создавать новые зацепки, новые опоры, на которые можно опереться. Наши соседи из республик СССР демонстрируют, на что можно опираться. Иногда это выглядит смешно, но для них это очень серьезно.

Например, флаг. Сегодня многие относятся к нашему флагу прохладно. Но возьмем Армению. Там сейчас национальный флаг – это флаг, который был у них официальным всего два года –с 1918 по 1920, когда образовалась их первая республика. Тем не менее, сейчас очень нормальное отношение к флагу. Или что делает Эстония и многие прибалтийские республики. Они выбрали себе период исторический, когда у них все было, как считается, идеально – в предвоенный период – и всячески тогдашних президентов восхваляют. Это все делается искусственно и делается достаточно просто. Нам этим тоже нужно заниматься.

Вопрос: Это, своего рода, мифотворчество?

Валерий Федоров: Можно сказать, что это мифотворчество, но, к сожалению, без мифотворчества общество – никакое, оно существовать не может в принципе. При этом, хотелось бы, что мы брали что-то не только из прошлого, но и в настоящем появлялись какие-то вещи, которые нас убедят в том, что мы сильны, хороши, креативны, что мы впереди планеты всей. Это то, что делают американцы. Взять "Айфон". Нужно еще какое-то подтверждение в том, что Америка – ведущая технологическая держава? Не нужно. Это реальность, данная в ощущениях. Когда вы летите в "Боинге", то понимаете, что Америка – великая авиационная держава. Значит, вы должны летать в "Сухой Суперджет", чтобы понимать, что Россия – тоже великая. Нам надо самим создавать такие вещи.

Вопрос: А чем вызвано превращение Сталина, как вы сказали, в "культурного героя"?

Валерий Федоров: Это, действительно, крупная фигура, как любая крупная фигура, она обрастает определенным количеством мифов, и в определенный момент количество переходит в качество. То есть, мифы подавляют историческую основу.

Что это значит? Это значит, что никто не разбирался, чем он там занимался, какова была его роль. Это мифический персонаж, которому можно приписывать, что угодно, что и происходит. Документы заменяются на легенды. Это процесс естественный.

Например, президент Кеннеди. Кто сейчас может сказать, кем был президент Кеннеди? Это герой американской нации, человек, которому не дали что-то сделать, но, тем не менее, он вдохнул некий порыв. Если сейчас поднять документы, выясняется, что все совсем было не так: имели место связи с мафией, блокада Кубы и много проблематичных вещей. Об этом никто не помнит, не знает, и никому это неинтересно, он – культурный герой.

Вот, Сталин – это тоже культурный герой. Проблема не в том, что он стал таким героем, это было неизбежно. Проблема в том, что другие фигуры, на которые мы могли бы опереться, не появляются, хотя кандидатов масса. Столыпин. Была попытка раскрутить Столыпина в начале 90-х, но провалилась. Сейчас Александр Невский был, когда был проект "Имя России". Тоже к этому отнеслись как к краткосрочному пиару. Сейчас Ярослава Мудрого будут рекламировать в связи с 1000-летием Ярославля. То есть, кандидатов огромное количество. Но пока не получается. Надо заниматься культурным творчеством.