О.Чиж― 15.06. И «Персонально ваш» из Санкт-Петербурга…
В. Бойко― Публицист Александр Невзоров. Там же в Санкт-Петербурге главный редактор «Эхо Москвы» в Питере Виталий Дымарский. Здравствуйте, коллеги.
В. Дымарский― Добрый день.
А. Невзоров― Ой, здрасьте, здрасьте. Мы чуть вас ни проворонили. Привет вам.
О. Чиж― Мы вас отвлекли
В. Дымарский― Просто какое-то время Невзоров был персонально мой.
О. Чиж― Но теперь он персонально ваш, друзья. +7-985-970-45-45 для sms, аккаунт @vyzvon.
В. Бойко― Начать хотели вот с какой политической истории. В Ярославле…
А. Невзоров― Подождите про Ярославль. Вы забыли про «Дилетант».
О. Чиж― По улице Марата, 11…
А. Невзоров― Что с вами.
О. Чиж― В гостинице «Гельвеция», где находится Александр Невзоров и Виталий Дымарский можно приобрести свежий номер «Дилетанта». Спешите.
В. Дымарский― Первый раз слышу об этом.
А. Невзоров― У меня по поводу «Дилетанта» есть кратенький вопрос. А чего вы до сих пор не разместили замечательный материал, который был бы нужен и важен о том, кто совершил первый космический суборбитальный полет в мире.
В. Бойко― Мне кажется, сейчас Невзоров ломает формат программы.
А. Невзоров― Я сижу рядом с главным редактором «Дилетанта».
О. Чиж― Мы продолжаем вам мешать, я так понимаю.
А. Невзоров― И мне жутко интересно понять, Оксана, вы знаете, кто совершил первый космический суборбитальный полет в истории человечества?
О. Чиж― Нет.
А. Невзоров― Так. А как вы думаете, кто это был?
О. Чиж― А можно подсказки, помощь друга.
В. Дымарский―50 на 50 сначала.
А. Невзоров― Фашистская Германия ракета ФАУ-2, которая первый раз за всю историю человечества вышла в космос, преодолела так называемую линию Кармана, это линия, где заканчивается атмосфера, на 88 километров, превысив эту линию. И мне странно, что в «Дилетанте» до сих пор о немецких полетах в космос, немецко-фашистских не было никакого материала.
В. Дымарский― Невзоров как в воду глядит. У нас просто следующий номер это про абсолютное оружие разных эпох. Начиная со стремени, кончая полетами в космос.
А. Невзоров― Хорошо.
О. Чиж― По заявкам публицистов.
А. Невзоров― Представляете, какую чушь там напишут про стремя. Ладно. Хорошо.
В. Дымарский― Ну конечно, как я не понял, что Невзорову нельзя говорить про стремя.
А. Невзоров― Переходим, начинаем работать.
О. Чиж― Переходим к Ярославлю. Исполняющий обязанности мэра Ярославля Алексей Малютин потребовал демонтировать мемориальную табличку, которую установили на доме в память о Борисе Немцове. На табличке написано: в этом доме жил Борис Немцов, гражданин и патриот России. Властям Ярославля эта идея не понравилась. Говорят, у нас такие вещи происходят только через 25 лет после смерти людей, живших в городе и получивших широкое признание. Так что давайте, ребята, вы ее снимайте.
А. Невзоров― То есть мэр намекает на то, что Немцова надо было застрелить 25 лет назад, чтобы все сегодня с открытием таблички прошло бы благополучно. Красивый ход. А он бы лучше занялся, между прочим, своим приютом православным, который у него под Ярославлем, концентрационный лагерь, в котором какие-то православные шизофренички забили 13-летнюю девочку. Дело уже передано в суд. По этому делу проходят мало того, что три эти благочестивки, которые организовали православный приют, то ли приют милосердия, то ли что-то еще и какая-то дама из органов надзора, которая видела все, что происходит, причем там история не такая простая. Я думаю, что в ближайшее время… У нас есть монах Баранов, который снимает фильм по этому поводу и который знает, что дело не только в каких-то сумасшедших матушках, которые эксплуатировали этих несчастных детей в Ярославской области, между прочим. Но и значительно глубже, гаже и интереснее. Поэтому кто бы, кто бы, а ярославский начальник лучше бы помолчал.
В. Дымарский― Кстати, в церкви же существуют такие внутренние законы, каноны по приобщению к лику святых скажем.
А. Невзоров―Конечно.
В. Дымарский― Сколько должно времени пройти?
А. Невзоров― Неважно, сколько должно пройти времени. Должно быть документально зафиксировано чудотворение, исцеление, происходящее от соприкосновения с теми или иными артефактами.
В. Дымарский― Срока давности нет?
А. Невзоров― Нет. По идее можно хоть на следующий день начинать процедуру канонизации. Вопрос только в убедительности чудес и чудотворений.
В. Дымарский― Раз мы заговорили о Немцове, кстати, о табличке. В субботу был день памяти Бориса Ефимовича. Вы знаете, как он прошел в Санкт-Петербурге?
А. Невзоров― Нет, я же не большой поклонник Бориса Немцова.
В. Дымарский― А нужно быть поклонником или не поклонником для того, чтобы просто воздать должное человеку, которого убили. Безотносительно того, кто он, как он. Публичному человеку, которому всадили шесть пуль в спину
А. Невзоров― Да, это конечно печально. Но как я уже говорил, политик вообще расходный материал и должны быть готовы к таким ситуациям. Это опасная профессия. Там достаточно высок куш, но и очень велики риски. А что касается того, что Немцов олицетворял какую-то свободу, ну мне об этом смешно слышать. Потому что лично я был свидетелем того, как Борис Ефимович закрывал целый телевизионный канал. Запрещал его деятельность из-за какого-то моего невинного материальчика про его СПС и про разгул молодежи, которая обвесила зачем-то презервативами российские флаги или самого Бориса Ефимовича, которого я называл такой «манекенщицей перестройки». Он достойный парень, симпатичный, храбрый. Все это, но в качестве символа свободы он никак не годится.
В. Дымарский― Не об этом речь.
А. Невзоров― А так, а зачем создавать еще одну фальшивую фигуру, еще один ложный образ.
О. Чиж― О какой фальшивой фигуре мы говорим…
В. Дымарский― Оксана, извини, пожалуйста, очень важный вопрос хочу задать. Ведь если я правильно понимаю, здесь проблема не в том, будем мы делать из Немцова фигуру или нет, проблема в том, что нельзя убивать.
А. Невзоров― Убивать нельзя, безусловно.
В. Дымарский― Мне кажется, что в первую очередь мы должны продемонстрировать то, что политиков, каких бы он взглядов ни придерживался, нельзя убивать.
А. Невзоров― Это «нельзя убивать» повторять как заклинание, от этого ничего не изменится.
В. Дымарский― Хотя вы правы, что профессия повышенного риска.
А. Невзоров― Когда мы говорим о канонизации, есть и интеллектуальная, интеллигентская канонизация. Когда мы берем какую-то фигуру и вдруг назначаем ее и определяем как символ свободы, права, торжества справедливости, на самом деле это было глубоко не так. И, не любя фальшь в одном ее варианте, варианте черносотенном, предположим, я не вижу никаких причин любить ее в другом варианте, — варианте, скажем так, либеральном.
В. Дымарский― Ваше мнение мы поняли. Оксана.
О. Чиж― Я примерно о том же, как же можно считать фальшивым этот символ, если в любом случае мы понимаем, можно по-разному относиться к человеку, что человек получил пули ровно за то, что не боялся говорить. И не боялся своих взглядов.
А. Невзоров― И не боялся говорить – это тот элементарный минимум, с которого вообще в политике все начинается. Потому что те, кто боятся говорить, они то, что называется ложут асфальт или занимаются каким-то другим общественно-полезным делом. А то и круче того – работают где-нибудь губернаторами.
В. Бойко―Я сейчас пытаюсь понять, вы сказали, что с одной стороны политики это расходный материал. С другой стороны вы отмечаете, что убийство это, безусловно, плохо. С третьей стороны вы говорите, что нельзя из Немцова делать символ, потому что этот символ фальшивый. А нельзя ли просто выйти на улицу, чтобы сказать, что я персонально в этой стране не согласен с тем, что был убит Борис Немцов.
А. Невзоров― Так вы знаете, я в гораздо большей степени не согласен с тем, что были убиты 4 тысячи мальчишек на ж/д вокзале в Грозном во время его штурма. По причине тупости и алкоголизма генералов. И эти мальчишки меня до сих пор волнуют, беспокоят и причиняют мне, скажем так, дискомфорт и настолько, насколько вообще его можно причинить рептилии, такой как я. Гораздо больше, чем политик, который сознательно понимал, на что он идет.
В. Бойко― Значит ли это, что вы только себе отказываете выйти на акцию памяти Бориса Немцова или вы считаете, что и остальным не нужно выходить на такие акции.
А. Невзоров― Мне, честно говоря, все равно. Можно забавляться как угодно. Можно ходить на такие акции, можно не ходить. К тому же не забывайте, что есть огромное количество людей, наделенных то, что называется гражданской позицией. И эта гражданская позиция зудит и требует демонстрации себя, какого-то выхода. У меня ее нет. Меня приглашают не для того, чтобы я выказывал какую-то позицию, а чтобы я оценивал те или иные события. Я особого смысла во всем этом не вижу.
В. Дымарский― АЖП когда-то говорили – активная жизненная позиция.
А. Невзоров― Вот у вас сейчас, по-моему, будет еще один кандидат в такие либеральные кумиры. У вас сейчас появится Явлинский.
В. Дымарский― Не первый раз он появляется. Я даже сейчас не припомню, в скольких президентских выборах он участвовал. Он просто в очередной раз идет на президентские выборы, причем в этот раз, если я правильно понимаю, это его поддержка среди что называется либеральной демократической общественности это условие, при котором «Яблоко» может сотрудничать с тем или иным политиком или политической силой.
А. Невзоров― Слушайте, а вы хорошо относитесь к Явлинскому?
В. Дымарский― Я к нему отношусь как к политику.
А. Невзоров― Я имею в виду хорошо или плохо?
В. Дымарский―Вы же персонально наш сегодня. А вы хорошо или плохо?
А. Невзоров― Совершенно безразлично.
В. Дымарский― Я не ухожу от ответа, просто в данном случае здесь вопросы задаю я, Александр.
А. Невзоров― Тот, кто относится к нему хорошо, мог бы подсказать ему, что есть превосходный в России способ для политика процентов на 30-35 внезапно взять и поднять свой рейтинг. Есть причем два способа. Один менее кардинальный, другой более. И вот расскажите ему о том, что эти способы существуют и пока что они работали, то есть один точно работал безотказно и сразу у Явлинского появится шанс.
В. Дымарский― Какой же это способ?
А. Невзоров― А вот давайте мы дождемся конца передачи, может быть кто-нибудь из радиослушателей или наши московские коллеги, которые там немножко оторопели от моей резкой оценки всего того, что связано с Немцовым. Пусть, может быть, они выскажут свои соображения. А потом я скажу, правильно или нет. Только давайте не забудем об этом.
В. Бойко― Давайте сразу напомним слушателям телефон +7-985-970-45-45. Аккаунт @vyzvon, раз мы, ведущие эфира отказываемся отвечать на вопросы Невзорова, потому что считаем это неформатом, то у вас есть такой шанс. Вопрос очень простой. Какие способы есть у Явлинского, чтобы практически мгновенно поднять свой рейтинг на 30-35%.
А. Невзоров― На 30%.
В. Бойко― Вернемся к этому после половины.
А. Невзоров― Только не забудем об этом.
В. Дымарский― Сегодня у нас странный эфир. Сегодня Невзоров не хочет отвечать на вопросы, он хочет задавать вопросы.
А. Невзоров― Ладно, давайте я успокою. Спросите меня о чем-нибудь, что мне было бы приятно и интересно.
В. Дымарский― Вам всегда приятно говорить о РПЦ.
А. Невзоров― О, да, действительно.
В. Дымарский― Кстати, у нас новость была очередная замечательная из стана РПЦ. На прошлой неделе, не могу вспомнить точно имя святого отца, он сказал, что Папа Римский вскоре примет православие.
А. Невзоров― Нет, черносотенный…
В. Дымарский― Это было подано как результат встречи на Кубе.
А. Невзоров― Черносотенный маразм — это отдельная история. Мы не будем их обсуждать. Но на самом деле вообще благочестивцы мечутся и рыдают, и не понимают, в какой церкви они теперь оказались.
В. Дымарский― После встречи?
А. Невзоров― После того как все православие, по сути дела, было сдано и слито. Понятно, что я подозреваю, конечно, что Папа во время этой встречи вообще уже сидел в ластах. Потому что ждал, когда вся тягомотина со сливом православия закончится и можно будет уйти купаться. Он же вероятно посоветовал, когда Гундяев посетовал на то, что вероятно в результате этой встречи количество прихожан в православных церквях уменьшится, он же ему посоветовал поехать разрабатывать Антарктиду. Потому что там абсолютно невоцерковлены пингвины. И теперь я подозреваю, что вообще после антарктической поездки возможны существенные, в том числе и титульные изменения. Вот как теперь называться Гундяеву. Патриарх Московский Всея пингвинов или просто Кирилл, просветитель пингвинов. Но давайте я вам объясню, поскольку кажется, до сих пор никто так не догадался и не сообразил…
В. Дымарский― А зачем он туда поехал?
А. Невзоров― В Антарктиду он поехал с тем, чтобы компенсировать те проблемы с паствой, которые у него ожидаемо возникают после встречи с Папой. Между прочим, действительно 16 пингвинов приняли православие. Это колоссальный успех.
В. Дымарский― Я не очень хорошо понимаю, как это может исправить положение.
А. Невзоров― 16, может быть, не исправит, но вы не забывайте, что пингвинов много.
В. Дымарский― Мне кажется, это было повторение того, что делает Путин. С птичками полетать…
А. Невзоров― Не совсем. Ему не до полетать. Вот почему Гундяев у нас мечется как посыпанный таракан, и все эти разговоры про догматы, православие. На самом деле все это никому неинтересно. Дело совершенно в другом. Дело в колоссальных деньжищах. И встреча на Кубе это встреча по поводу колоссальных денег. Ведь что может произойти. Как я уже говорил, грядет Всеправославный собор. Существует украинская церковь, у которой не то чтобы совсем кривая лицензия на торговлю магическими услугами, но такая кривоватая, которая не дает ей права существовать самостоятельно. Как только украинская церковь получает нормальную лицензию от вселенского патриарха и от Всеправославного собора, она отстегивается от московской патриархии. Причем верующие не страдают. Они будут получать те же магические услуги в полном объеме, какие им оказывали до этого московские попы. Конечно, московских попов повыгонят и поставят своих. А почему, собственно говоря, Украина должна терпеть на своей земле организацию, которая вдохновила во многом агрессию на ее территории. Которая столь гнусно себя вела, участвуя вместе с террористами и бандитами в погроме Донбасса. Почему она должна терпеть. Естественно, Украина будет искать церковной свободы и прежде всего от МП. Давайте тут вспомним одну приятную подробность. Я не хочу опять устраивать викторины, но вы помните, кто такой Вселенский патриарх Варфоломей. Который будет председательствовать по праву старшинства своей кафедры…
В. Дымарский―Константинопольский.
А. Невзоров― Совершенно верно. Это главный доминирующий престол в православии, патриарх Вселенский Варфоломей.
В. Дымарский― А они не равноправны?
А. Невзоров― С кем?
В. Дымарский― Престолы.
А. Невзоров― Нет. Поэтому Вселенский патриарх он идет первым в титуле церквей. Давайте вспомним о том, что такое Варфоломей, патриарх Вселенский. Оксана, вы понимаете, гражданином какой страны он является?
В. Бойко― Как я вижу из Википедии, на которую вы иногда ссылаетесь, он по этническому происхождению грек, родившийся на острове Гёкчеада в Турции.
А. Невзоров― Совершенно верно.
О. Чиж― То есть, смотря к какому периоду времени относить.
А. Невзоров― Он гражданин Турции, более того он турецкий офицер. Более того, у него всю его жизнь очень сложные отношения с московской патриархией. И еще где-то в 90-х годах разгорелся первый скандал и конфликт между Москвой и Вселенским патриархом по поводу эстонских приходов. Затем был первый скандал по поводу Украины, затем вселенский патриарх приехал в 2008, по-моему, году на 1020 крещения Киевской Руси. Приехал демонстративно в Киев, минуя Москву. Затем эти отношения менялись. То в лучшую, то в худшую сторону. Но, тем не менее, понятно, что никаких подарков от Вселенского патриарха Гундяеву ждать неоткуда. И как только украинская церковь отваливается, а ведь она отвалится к взаимному удовольствию и украинцев и патриаршего престола Вселенского патриарха, потому что украинцы просто начнут отстегивать туда, а не сюда. И из тех семи миллиардов дохода, который на сегодняшний момент имеет РПЦ чистого своего дохода, не облагаемого налогом, это примерно половина украинские деньги. Вот денежки тю-тю и поэтому Гундяеву нужны союзники любой ценой и где угодно. Причем я говорю про 7 млрд. это то, что мы можем проследить, о чем мы можем говорить как об официальной цифре. Понятно, что она гораздо больше. Плюс они высасывают и еще у бедной обнищавшей России примерно 14 млрд. на создание всяких специальных православных специализированных фильмов, на издание каких-то энциклопедий и 2 млрд. на так называемую духовно-просветительскую работу.
В. Бойко― Александр, извините, что перебиваю. Просто хотел уточнить. Вы сказали, что можно говорить о 7 млрд. как об официальной цифре. И что эту цифру можно проследить. Один вопрос: источник.
А. Невзоров― Если не ошибаюсь недавно, это вообще открытые сведения и найти их незатруднительно. А суммировал и очень красиво все обобщил, правда, с цифрой в 6,5 млрд. по-моему, недавно то ли «КоммерсантЪ», то ли РБК.
В. Бойко― РБК тогда.
В. Дымарский― Да, там было расследование.
А. Невзоров― Но там циферки были очень дипломатично занижены. На самом деле они не учитывают кружечный сбор. И не учитывают естественно любые пожертвования и любые левые деньги, которые текут к попам.
В. Дымарский― То есть вы думаете, что эта встреча с Папой это был какой-то некий противовес что ли для патриарха в его неких противостояниях внутри православной церкви.
А. Невзоров― Да, это попытка спасти деньги. Все на свете имеет всегда, вспомните старика Оккаму. Все на свете имеет самое простое объяснение. И вот здесь все эти православные страсти они кипят только на уровне прихожан. На самом деле наверху они никогда никого не интересовали и не занимали. Спасают деньги, спасают 2,5 или 3 млрд. ежегодного дохода. Потому что понятно, что все московские приходы накроются на Украине медным тазом и та река денежная, которая до сих пор течет из Украины в Россию, она обмелеет и пересохнет вовсе.
В. Дымарский― Но действительно еще, по-моему, год-полтора назад пошла информация с Украины о том, что те приходы, которые вроде относятся к РПЦ, там начался раскол.
А. Невзоров― Поймите, он пока не может быть…
В. Дымарский― Не в прямом смысле раскол, но разное отношение…
А. Невзоров― Да. Для того чтобы украинская церковь почувствовала себя уютно, ей нужно нормальную лицензию. То есть ей нужно каноническое положение. Это я слово «каноническое положение» перевожу, ей нужно приобрести лицензию на законную торговлю магическими услугами. Сейчас у нее лицензия кривоватая. Но после Всеправославного собора она, наконец, становится официальным дистрибьютором всей этой религиозной фигни. И уже на полных основаниях будет предлагать себя миру. Конечно, этот собор вызывает изжогу и дрожь у всего черносотенного сообщества России, я подозреваю, что бедного Варфоломея ненавидят примерно точно так же, как все, кто в России носит имя Тимур сегодня ненавидят дирекцию сафари-парка в Приморске.
В. Дымарский― Но нас просят еще задать вам вопрос. У нас есть еще время?
В. Бойко― Нет.
В. Дымарский―Тогда мы отнесем этот вопрос на вторую половину нашей беседы.
В. Бойко― Мы закончили прием вариантов ответа на вопрос господина Невзорова. И после кратких новостей будем узнавать, какой же ответ является правильным.
НОВОСТИ
О. Чиж― 15.35. Мы тут читаем sms с вариантами ответов, они делятся на два типа.
В. Дымарский― Я тоже прочитал Александру Глебовичу.
А. Невзоров― Пока точного ответа я не вижу.
О. Чиж― Есть две тенденции. В одной плоские шутки, а в другой – способы, основанные на реалиях последнего времени. Кто предлагает войну новую развязать, кто во всем обвинить Америку и одновременно сказать, что она должна нас спасти. Или поддержать «Крымнаш» или популярный лозунг в левых кругах – я задам трепку олигархам, подниму пенсии за их счет.
В. Бойко― Насколько я понимаю, Александр Глебович ознакомился с вариантами ответов.
А. Невзоров― Все неправильно. На самом деле существует способ, который известен и который себя оправдал. Который уже был продемонстрирован всем этим процентам и процентам этот способ очень понравился. И сработал на сто процентов.
О. Чиж― И что же за способ?
А. Невзоров― Надо написать на колесо самолета.
В. Дымарский― Все задумались.
О. Чиж― Слишком метафорично.
А. Невзоров― А вы не помните, как Борис Николаевич Ельцин, ничего метафоричного здесь, не надо метафорично писать на колесо самолета. Надо в пьяном виде подойти к самолету, и начать писать на его колесо. Что сделал Борис Николаевич Ельцин. Об этом имело глупость растрезвонить центральное телевидение, и через два дня Ельцин получил плюс 30%. Как крайний способ конечно можно еще рыгнуть в эфире, но это совсем уже радикальный способ. Но процентам это тоже должно ужасно понравиться. Они будут целовать экран.
О. Чиж― А вам не кажется, что прошли те времена…
А. Невзоров― Нет, проценты, вспомните, посмотрите, в какой восторг их приводят до сих пор, наши уважаемые проценты, как они возбуждаются от бомбардировок, от плоских рогозинских шуточек. От кадыровских угроз. Нет, нет, они не изменились. И даже квартирный вопрос их не очень испортил.
В. Дымарский― То есть это характеристика не кандидата в президенты…
А. Невзоров― Это характеристика наших процентов.
В. Дымарский― А того, что мы называем электоратом.
А. Невзоров― Да, то, что я называю процентами.
В. Дымарский― Процентовка.
В. Бойко― Но здесь были похожие версии, по крайней мере. В частности…
А. Невзоров― Версия должна быть конкретная.
О. Чиж― Версия была упасть с моста, например.
А. Невзоров― Почти рядышком.
В. Бойко― Засчитаем Вячеславу победу и подарим ему журнал «Дилетант».
А. Невзоров― Конечно.
В. Дымарский― А что мы ему присудим?
В. Бойко― Журнал «Дилетант». Ну, мы же не можем ему двушечку присудить, Виталий Наумович.
А. Невзоров― Боюсь, у вашего Явлинского не хватит пороху воспользоваться этим благородным и конструктивным советом. С трудом себе представляю Явлинского на летной полосе.
В. Дымарский―Григория Алексеевича всегда отличала удивительная чистота в поступках. Он на такие вещи никогда не пойдет.
А. Невзоров― Значит не получит свои 30%. Назло бабушке отморожу уши.
В. Дымарский― Он как занял позицию 25 лет назад…
А. Невзоров― Не хочет быть президентом, ну и не надо, в конце концов. Всем будет легче.
В. Дымарский― Здесь даже предлагают… как главный пиар-ход для будущего президента.
А. Невзоров― Но, правда, неизвестно еще, позволит ли нынешний президент кому-нибудь бороться за это место. Это же нужна отмашка и ее можете дать не вы и не я.
В. Бойко― Коллеги, еще один вопрос о президентах.
О. Чиж― Раз мы пошли хронологически в обратном направлении к 90-м, то можно и дальше заглянуть.
В. Бойко — В 80―е. На прошлой неделе, Александр Глебович, вас не было. Но произошло событие, о котором мне кажется, вы можете очень хорошо рассказать. Памятуя о вашей карьере. Никита Михалков предложил осудить государственную политику Горбачева и Ельцина. По Ельцину вы уже прошлись. У вас сегодня мне кажется, выполнен лимит на тех, кто от нас ушел. Теперь хочется услышать про государственную политику Горбачева в целом, особенно учитывая, что на этой неделе юбилей Михаила Сергеевича — 85 лет.
О. Чиж — 2―го марта.
А. Невзоров― Друзья мои, я вам уже неоднократно говорил, причем даже в помещении этой же студии, что я не очень понимаю разговоров о роли личности в истории. Для меня всякий президент, всякий диктатор, всякий злодей, супостат, император это всего-навсего тамада на свадьбе и даже если тамада возьмет застрелится в сортире, свадьба не прекратится. Михаил Сергеевич Горбачев был, скорее, скажем так, жертвой своего времени, чем его повелителем. И все равно та невозможность существования для Советского Союза, которая, увы, четко обозначилась в последние десятилетия до его кончины, я имею в виду до кончины Союза, уже рвала и искажала все персоны, все исторические фактуры и реалии. В том числе и вынуждала совершать порой дикие, порой смешные, порой необходимые поступки. Но не история подчинялась Горбачеву. А Горбачев подчинялся истории. Как всегда это бывает. Поэтому обсуждать Михаила Сергеевича, на самом деле он милый, но феерически не интеллектуальный человек. Но впрочем это не редкость для правителей и президентов. Поэтому всерьез говорить о влиянии Горбачева. Ну был бы не он, поверьте, через два или полтора года или за два или полтора года до него возник бы другой персонаж с абсолютно такими же взглядами, функциями. Это было бы чуть-чуть иначе. Но вектор направления все равно был бы тот же самый.
В. Дымарский― Вы хотите сказать, что Советский Союз…
А. Невзоров― Разрушался под тяжестью собственной ненужности.
В. Дымарский― Был обречен.
А. Невзоров― Конечно.
В. Дымарский― Что мы обсуждали на прошлой неделе.
А. Невзоров― Иного быть не могло. Потому что, что такое планета.
В. Дымарский― То есть не заказное убийство.
А. Невзоров― Нет. Планета — это некое акционерное общество, где уважение, почет и место предлагается той или иной стране в зависимости от ее реального вклада в историю, в прогресс и развитие. И в качестве этого реального вклада никак не может быть бомбардировка, война, организация преступных сообществ, банд, засылка террористов на чужую территорию. Так называемый патриотизм. Истерические крики, истерическая внешняя политика. Это все никому не надо. С этим уже не пускают в цивилизацию. И Советский Союз, который уже не мог ничего добавить в развитие человечества, а он действительно был к этому неспособен по разным причинам, он погиб под тяжестью собственной ненужности.
В. Дымарский― Как все империи.
А. Невзоров― И как, судя по всему, произойдет и с прочими империями тоже.
В. Дымарский― Александр, все-таки у нас бывают иногда и добрые вести. Не только плохие.
А. Невзоров― Так что у нас за добрая весть вдруг?
В. Дымарский― В конце прошлой недели или вчера была коллегия ФСБ. И Владимир Владимирович Путин просто озвучил сногсшибательные цифры. Мы поймали за минувший год 400 шпионов. Полторы тысячи, даже больше сайтов заблокированы со всякой экстремистской ерундой. Это можно считать достижением?
А. Невзоров―В известном смысле — да. Потому что ведь количество кремируемых, оно тоже является показателем производительности труда крематория. А количество отравленных — оно свидетельствует о хорошей квалификации отравителя. Я думаю, что меня больше удивляет и волнует то, что Запад проявляет такую удивительную снисходительность к Путину.
В. Дымарский― Сколько шпионов забросил.
А. Невзоров― Правильно, вообще заброска шпионов это нормальное рядовое дело. Каждая держава до тех пор, пока существуют всякие патриотизмы, а патриотизм на самом деле штука очень скверная. Его изживать надо, а не культивировать. Потому что на всякий патриотизм найдется другой патриотизм, у которого боеголовок побольше. И как изумительно сказал, сформулировал очень хороший русский писатель Александр Петрович Никонов, он сказал блестящую фразу недавно. Что такое НАТО? НАТО – это психическое заболевание России. Вот как точно оценить. И когда мы хотим видеть вокруг только врагов, и культивируем собственную изоляцию, вот тот путь в никуда, а Запад смотрит, как мы расшибемся об эту бетонную стену реальности и радуется тому, что мы набрали скорость для того, чтобы это расшибание было бы уже смертельным.
В. Дымарский― То есть по вашей версии Запад не вмешивается сильно, потому что считает, что сами разобьемся.
А. Невзоров― Нет, более того, он не вмешивается — для того, чтобы разбились. Вот если мы сейчас честно скажем, актуальны ли взгляды Маркса, например, которые мы можем датировать серединой 19 века. Маркс, который говорил, что единственная причина существования милитаризма в Европе это Россия. Что до сих пор писал Маркс, Россия остается единственным становым хребтом и оплотом деспотии и милитаризма, который поджигает все вокруг себя вонью войны. Писал Маркс. Актуально?
В. Дымарский― То есть это актуально вы считаете.
А. Невзоров― Я считаю, что блестяще актуально. А Энгельс говорил, что можно завести Россию в любые дебри свободы и права, но она все равно найдет дорогу обратно домой к диктатуре, невежеству и деспотизму. Это середина 19-го века. Все это в известной степени осталось актуальным и сейчас. И я подозреваю, что никто второго или третьего шанса России на возрождение уже давать не захочет. А именно тот путь, который сегодня обозначен с такой отчетливостью, путь в самоизоляцию, путь к давлению гусей, путь к насилию, но над всякой свободной мыслью, путь в деградацию, это путь самоубийственный. И если дать России возможность по нему идти, она сама себя аннулирует. Поэтому вероятно Запад ко всему происходящему относится вот так вот. Это без конспирологических теорий. Просто я на его месте поступил бы примерно точно также. То есть я увидел бы, что взят курс, который гарантирует распад и уничтожение, и предложил бы, скажем так, этим курсом следовать.
В. Дымарский― Хорошее замечание нам пришло от Виталия Авилова: мы не империя и поэтому мы не развалимся, а рухнем.
А. Невзоров― Ну оптимист он конечно.
В. Дымарский― Мне кажется наоборот пессимист. Я думаю, что нас люди не поймут, если мы не затронем одну из самых актуальных тем. Это Кадыров, Яшин, доклад, поведение Кадырова.
А. Невзоров― Оба красавца. И надо сказать, что красиво и мощно сработали оба. И Яшин, который не побоялся, который совершил, можно оценить любыми словами, но он совершил поступок. И он бросил вызов дерзко и красиво, как маленький Давид огромному Голиафу, он бросил Рамзану вызов. Кадыров отреагировал не менее блестяще, чем поступил Яшин. Со всеми этими рокировками. И ранними опубликованиями доклада. Вообще это красивый поединок двух вполне достойных людей. И надо сказать, что я о Яшине стал думать гораздо лучше. И о Кадырове кстати тоже.
В. Дымарский― В этом поединке кто победит?
А. Невзоров― В этом поединке победит Путин.
В. Дымарский― Переназначив или не переназначив Кадырова.
А. Невзоров― Трудно ожидать, что Путин назначит президентом Чечни Яшина. Все-таки гораздо более вероятный кандидат на эту должность, наверное, Кадыров. Поскольку ему придется выбирать из этих двух, то выбор остановится на Рамзане.
О. Чиж― А зачем он заговорил про возможность ухода, что его время на посту руководителя региона подошло к концу.
А. Невзоров―Мне скучно, бес – это называется. Я думаю, он скучает. Ему постоянно нужно освежать, вы же знаете сами по себе и по примеру многих гостей «Эха», до какой степени эфиры являются наркотиком, до какой степени медийность засасывает и требует вот этого постоянного эффекта возобновления этой генерации. Конечно, вкусивший медийность Рамзан теперь будет постоянно напоминать о себе не тем, так другим способом. А заявить о том, что я с изменившимся лицом бегу пруду, это очень хороший способ, чтобы о нем говорили и как видите, он абсолютно достиг своей цели. Мы говорим об этом.
В. Дымарский― Мы говорим об этом, но я думаю, что не это его цель. Его все-таки была цель поговорить с Путиным.
А. Невзоров― У него есть возможность говорить с Путиным, насколько я знаю.
В. Бойко― А вам не кажется, что он рискует определенным образом, заходя слишком далеко в своих заявлениях. Например, говоря о том, что в Сирии находится чеченский спецназ. А потом приходится довольно неловко его окружению все эти заявления дезавуировать. Это не риск? Или все закрыли на это глаза давно.
А. Невзоров― Он же такой «анфан террибль», которому все равно позволено очень многое. В отличие от всех остальных и как раз это его «террибльство», оно и является его главным козырем. Он действительно из всего этого огромного серо-костюмного тупого полчища чиновников, которые прошли через эти, как называется нынче? Курс повышения, коррупционные курсы. А, академия госслужбы. Прошу прощения. Я перепутал. Вот которые прошли через все эти очень мелкие ячеечки этого всего госслужбинского сита, он, конечно, фигура крупная, самобытная и весьма любопытная.
В. Дымарский― Кадыров.
А. Невзоров― Конечно. И посмотрите, как действительно он блестяще сыграл с Яшиным.
В. Дымарский― Вы думаете, он играл с Яшиным все-таки.
А. Невзоров― Я думаю, он играл… Тут же совершенно необязательно играть с Яшиным, на месте Яшина мог быть любой другой. Важно продемонстрировать красоту хода. И участие в игре. Вот это у него получилось.
В. Дымарский― А держать под прицелом, как он делал в Инстаграме. Еще какие-то вещи. Тоже красивые пиар-ходы?
А. Невзоров― Это такие очень кавказские пиар-ходы и давайте не будем лишать его права на некую самобытность этих ходов.
В. Дымарский― Так. Хорошо.
А. Невзоров― И на некоторую этнографичность всего этого.
В. Дымарский― Здесь еще один вопрос пришел: фейковые выборы приближают к катастрофе?
А. Невзоров― Нет. Вообще не имеют никакого значения. И я вообще предлагаю эту тему вообще никак не муссировать. Ни на какие выборы не ходить. Забыть эту всю…
В. Дымарский― А что делать?
А. Невзоров― А ничего. Все равно произойдет фазовый переход, все равно произойдет все то, о чем я говорил. Все равно Россия я подозреваю, даже из этой вот глубочайшей ямы каким-то образом выберется. Хотя сегодня у нее еще меньше шансов, чем когда бы то ни было. Меньше, чем в 1991, чем в 1993 и меньше, чем в 17-м. А вот заниматься и подыгрывать им в их идиотских играх с их выборами, вот я бы, честно говоря, не рекомендовал. Пусть они играются в эти свои 146% так, как хотят. Причем, поверьте, я же не либерал и я не принадлежу к тем, кто ходит на демонстрации памяти Немцова. Я вам просто даю добрый совет. Не играться в это. И понимать, что не на выборах решится судьба политического будущего и политической реальности России.
В. Дымарский― А что опять на улице будет…
А. Невзоров― Нет.
В. Бойко― Коллеги, давайте мы здесь многоточие поставим. Я прошу прощения, Виталий Наумович, Александр Глебович. Потому что у нас истекает время в эфире. И продолжим разговор о будущем России через неделю в этой же студии.
О. Чиж― Александр Невзоров, Санкт-Петербург, Виталий Дымарский. Оксана Чиж и Всеволод Бойко. Спасибо.
Комментарии