Как «Жуков и Василевский» Сталину писали

Тему о «Катынском расстреле», о невнятной политике российских руководителей в этом вопросе, об ответственности самой Польши за расправы с красноармейцами, КМ.RU поднимал уже много раз. Казалось бы, принципиально нового добавить уже невозможно.

Однако депутат Госдумы Виктор Илюхин, который уже не один год занимается «Катынской проблемой», поставил вопрос в совершенно неожиданном ракурсе. Причем весьма далеком от Польши, ее исторических фобий, и даже бог весть кем расстрелянных ее офицерах.

Этот ракурс касается сугубо наших, отечественных проблем – оказывается, фальсификация отечественной истории на основе архивных документов поставлена в современной России едва ли не на поток.

На днях в программе «Конференция» на КМ.TV Виктор Илюхин подтвердил ранее озвученную информацию о том, что к нему обратился «неназванный источник» (впрочем, как заявляет сам Виктор Иванович, для него этот источник не только «названный» но и вызывающий доверие), лично участвовавший в фальсификации государственных архивных данных. Илюхин представил КМ.TV переданные ему источником чистые бланки документов, соответствующие концу 30-х — началу 40-х гг. ХХ века. Источник прямо заявил, что им и группой других лиц проводилась фальсификация документов, посвященных сталинскому периоду истории, причем именно на таких бланках.

«Я могу сказать, что это абсолютно настоящие бланки», заявил Виктор Илюхин, в том числе и те которые использовало 9-е Управление НКВД/НКГБ в то время. Даже соответствующие печатные машинки того времени, которые использовались в центральных партийных учреждениях и органах госбезопасности, были предоставлены этой группе, утверждает Виктор Илюхин

Но дальше еще интереснее. Илюхин представил несколько образцов оттисков штампов и печатей типа «Засекречено», «Особая папка», «Хранить вечно» и т. д. Но эксперты подтвердили Илюхину, что штампы и печати, которыми произведены эти оттиски, изготовлены были в период после 70-х годов ХХ века. «До конца 70-х годов такой методики изготовления этих штампов, поддельных штампов и печатей, как говорится, мир не знал, и наша криминалистическая наука тоже не знала»,— сообщил Виктор Илюхин. По его оценке, возможность производить такие оттиски появилась только на рубеже 70-х – 80-х гг. «Это тоже советский период, но уже совсем другой, и они изготавливались, как пояснил тот незнакомец, в конце 80-х – вначале 90-х гг., будем так говорить, когда уже страной правил Борис Ельцин»,— отметил Илюхин.

Экспертизу, как он объясняет, ему было сделать очень не просто. «Не каждый эксперт, тем более, официальные экспертные учреждении,я будут спорить с президентами, ведь это чревато тем, что они могут и расстаться со своей работой,— рассказывает Илюхин — Но у нас сегодня есть эксперты практикующие, как говорится, самостоятельно. У них есть лицензия, они получили лицензию в Минюсте, эта лицензия подтверждена другими материалами, доказательствами, свидетельствами, я бы сказал и они совмещают экспертную деятельность, как говорится, на дому, или в лабораторных условиях в не рабочее время и одновременно проводят и официальные экспертизы по гражданским и по уголовных делам. Доверие к этим экспертам у нас абсолютно полное, и, надо сказать, что не только у нас, но и когда мы продемонстрировали это все некоторым должностным лицам, работникам наших спецслужб, они сказали, что да, мы с этими экспертами соглашаемся и с их выводами тоже соглашаемся».

В итоге, чтобы не было никаких сомнений, был проведен ряд экспертиз в различных организациях и, по оценке Илюхина, «специалистами высокого ранга». В данном случае Виктору Илюхину как бывшему заместителю Генерального прокурора СССР можно верить безусловно. К тому же речь идет о действующих специалистах, ряд которых работает в криминалистических лабораториях МВД РФ.

Из заключений экспертов следовало, что при изготовлении документов по «Катынскому делу» использовались различные штампы и клише и т. д. Как отмечает Илюхин, конечно, далеко не все штампы поддельные. Есть и подлинные, которые по его словам, «достались, как говорится, по наследству тогда, когда в августе 1991 года штурмовали и вошли в здание ЦК и там очень много нашли и клише, и штампы были, и надо сказать, что много нашли и документов. Документы, которые не подшитые, но лежали в папках — все это было разбросано в беспорядочном состоянии, и наш источник заявил, что потом все это приводилось в соответствие для того, чтобы потом, вместе с подлинными документами, вложить в дело и фальшивые документы».

В качестве образца Виктор Илюхин продемонстрировал целый том подобной документации. По его словам, его предоставил все тот же «незнакомец». «Он заявил о том, что это том с материалами переписки органов НКВД — НКГБ со Сталиным, и касались они именно вопросов деятельности наших спецслужб. Но он сказал, что в этот том были вложены две больших записки и, в общем-то, они здесь выглядят, как инородные. Эти записки якобы были от маршала Тимошенко, бывшего министра обороны, а также Жукова, начальника Генерального штаба в 40-х годах, и Василевского, начальника оперативного отдела Генштаба – он, дескать, исполнитель этих документов»,— рассказывал Илюхин. Это письмо Жукова и Василевского и есть, как сообщил ему источник, поддельный документ, который внесли специально, чтобы потом запустить в оборот научно-исторической документации.

Прочие документы тома носят, действительно, чекистскую специфику – говорят о происках шпионов, о состоянии дел на границах, о переходах границ. Здесь материалы, касающиеся бандформирований на Западной Украине, ОУН-овцев, как они действовали и что против них предпринимали.

Однако оказавшиеся в томе записки от «Тимошенко» и «Жукова-Василевского» совсем другого характера. Как раз эти фальшивки, по словам Илюхина, готовила другая команда, по данным его информатора – из Института военной истории. У них была своя узковедомственная задача: пройтись по Сталину (если уж есть такой заказ с верху) и подчеркнуть роль военного ведомства и Генштаба. Чтобы показать, что они работали, готовились к войне, Сталина заблаговременно предупреждали – а вот этот кровавый тиран их не послушал, и случилось то, что случилось. И вот «Народный комиссар обороны, маршал Советского союза, Тимошенко», пишет свою записку на имя Сталина, на бланке «Генерального штаба». Такого, как утверждает Илюхин, ссылаясь на экспертов, в принципе не могло быть.

Другой документ, от имени «Жукова-Василевского», судя по описанию Илюхина, стряпался в начале 90-х в качестве подкрепления известной «теории Резуна» (более известного читателям под псевдонимом Суворов) о якобы упреждающем нападении Гитлера на СССР.

Записка излагает очень точные сведения о расположении и концентрации немецких войск вдоль нашей западной границы накануне войны. Но далее, рассказывает Виктор Илюхин, авторы записки предлагают Сталину «первым ударом освободить Польшу, войти в Чехословакию, войти в Румынию, войти в Югославию…» и так далее. А потом (как следует из этой записки), «Жуков и Василевский» предлагают выдвинуть ультиматум Гитлеру. Вот, мол, новые границы в Европе. Тебе Франция и север Европы, а ее юг нам. Ну а коли Гитлер на такое не согласится, «Жуков и Василевский» предлагают объявить ему войну (а все предшествующее, получается, не война?! — КМ.RU), взять Берлин и уничтожить Германию. Трудно представить, чтобы реальные Жуков и Василевский рискнули бы (если бы только не задумали суицида в извращенной форме) выступить с подобными бредовыми инициативами. Правда, что любопытно – хотя Жуков и Василевский руководят Генштабом, но вот эту «свою» записку «они» пишут на бланке Наркомата Обороны. Иными словами, Тимошенко в Генштабе бланки для своих записок брал, а Жуков с Василевским, в свою очередь, бланки у него воровали. Вот такие нравы были в красноармейском руководстве!!!

Несмотря на откровенную бредовость таких «документов», по словам Илюхина, обе записки уже пущены в научный оборот. Первая записка опубликована в сборнике документов ФСБ о деятельности нашей разведки накануне и в первые годы войны.

Но не надо забывать и о другой стороне вопроса – как свидетельствует Илюхин, помимо этих «записок», документы НКВД-НКГБ подлинные и, стало быть, должны храниться в архивах, а не гулять по рукам. Однако, как выяснил Илюхин, именно этот том был копирован Дмитрием Волкогоновым (заместителя начальника Главпура ВС СССР при Горбачеве, позднее «военного советника» Ельцина). В результате эти копии «гуляют» по России и за рубежом, на отдельные документы делаются ссылки, в том числе и на явные фальшивки, но они уже воспринимаются как нечто достоверное.

Впрочем, Илюхину попадались фальшивки и более примитивные – якобы подписанное в 1939 году соглашение о сотрудничестве между НКВД и Гестапо. Илюхин рассказал, как они сверили на этом «соглашении» отпечатки штампа НКВД, печати Гестапо, подписи Мюллера и Берии, и быстро увидели, что это – «сплошная липа». Особо трогательно смотрится справка, приложенная к соглашению, где Берия как бы извиняется перед Мюллером за непропорциональное присутствие на руководящих постах в НКВД, Гулаге, и т. д. сотрудников еврейской национальности. Берия якобы хочет немножечко их разбавить — преимущество должно быть отдано представителям Украины, Белоруссии и, в первую очередь, русским.

Конечно, сам по себе такой «документ» выглядит смехотворным и без всяких экспертиз. Но его составители и тут прокололись. «Мы провели такую экспертизу, где нам эксперты сказали о том, что это не подпись Берия. Налицо факсимиле или клише подписи Берия. Причем на документе одна подпись Сталина, три — Берии, и все – не написаны, а изготовлены путем наслоения, мягко говоря, с оттиска»,— рассказывает Виктор Илюхин.

От себя добавим, что Мюллер, хотя и стал, благодаря Броневому, одним из популярнейших персонажей у нас в стране, на самом деле, просто не мог по своему статусу подписывать подобные документы. Если бы между ведомствами заключалось какое-то подобное соглашение, то его наверняка подписывали бы примерно равные по должностям персоны. И нарком НКВД Лаврентий Берия мог подписывать соглашение разве что с министром МВД Вильгельмом Фриком. Но последнему не повезло. Мало того, что его (отличие от Мюллера) повесили в Нюрнберге как нацистского преступника, так еще и Юлиан Семенов не включил его ни в один из своих детективов, и Лиознова не подобрала для его персонажа какого-нибудь обаятельно актера. Поэтому стряпать фальшивку с его факсимиле оказалось бессмысленно – широким постсоветским массам Фрик, несмотря на свои злодеяния, неизвестен, и пропагандистский эффект теряется.

Хотя, как убедительно продемонстрировал Илюхин, сегодня без особого труда в домашней обстановке можно хоть присвоить себе от имени Сталина любое звание, хоть с тем же Мюллером дружескую переписку завести. И это не так забавно, как кажется на первый взгляд. Илюхину его информатор заявил, что сегодня в архивы, в архивные документы вброшено сотни тысяч подобным образом состряпанных фальшивых документов. Более того, теперь на них, как на архивные документы, даются ссылки, и они таким образом уже начинают восприниматься как подлинные.

Парадоксально, но в то время, когда наши архивы наполняются фальшивками, оттуда же утекают и подлинные документы. Началось, впрочем, это не сегодня. По словам Илюхина, подобный «доходный промысел» еще в годы «перестройки», под предлогом борьбы с «черными» и «белыми» пятнами истории, открыл уже упомянутый Дмитрий Волкогонов. Он же бессчетное количество документов, имеющих статус «секретных», подарил библиотеке Конгресса США и другим зарубежным книгохранилищам.

«Я подчеркиваю, такого негодяйства сложно еще придумать, даже оккупанты не творили то, что творили наши люди, граждане наши, в отношении своей истории»,— подчеркнул в этой связи Илюхин. «Волкогонов вывез документы из наших архивов, брал, что надо, посылал гонцов, ему привозили, упаковывал чемоданы и в – США. Они сегодня в библиотеке Конгресса выставлены на витрину. Мы не можем с ними ознакомиться, а там – пожалуйста, на Западе – спокойно. Документы были вывезены в Швецию, в Финляндию, они там сегодня находятся в архивах».

Кроме того, по его оценке, у «истоков всей фальсификации исторических фактов…, стоял небезызвестный — я уже тоже об этом неоднократно говорил – Александр Яковлев. Он прямо заявил, что надо сделать все, чтобы от Советского союза отвернулся весь мир». Так что, получается, «Катынское дело» в этой масштабной программе – просто один, хотя и достаточно важный эпизод.

В этом отношении приходится говорить о крайней близорукости нынешнего российского политического руководства. Не исключено, что по той же Катыни они искренне надеются, не вдаваясь в детальное выяснение сути предмета, просто начать с чистого листа межгосударственные отношения с Польшей. А для этого, мол, достаточно просто объявить о своем сожалении случившимся – к тому же это делали и Ельцин, и Горбачев, значит, какие-то, как можно подумать, основания у них для этого были.

В этой связи Илюхин предупреждает их от излишней наивности и доверчивости: «Видимо, наши руководители не знают, что такое поляки в руководстве. Я хочу с ними дружить – у меня были добрые отношения с поляками, а вот с руководителями Польши… И тогда, когда они говорят о том, что пришел новый президент Комаровский, я на это заявляю, что не обольщайтесь – не Комаровский определяет, а за Комаровского будут определять. Причем все те же самые: институт Национальной памяти, комитет «Катынь» и прочие. Деньги то уж слишком большие вложены и они хотели бы видеть отдачу».

«Я могу сказать, что ведь Горбачев был всегда человек весьма и весьма поверхностный, во всех отношениях. Что касается Бориса Ельцина, то его история, как таковая, не интересовала. Грубо я, наверное, скажу – но последние два года, работая президентом, он, наверное, прочитал только лишь этикетки на бутылках, а не какие-то серьезные документы, исторические документы. Владимир Владимирович Путин пошел по инерции – тоже легковесно отнесся к этому»,— комментирует Илюхин действия руководителей страны по данному вопросу.

«На мой взгляд, сегодня у молодого политического руководства России, видимо, бытует мнение, что советский период — это не период истории нашего Отечества, это как бы что-то чужое, инородное. К этому относятся так пренебрежительно – я всегда по поводу этого говорил, что если вы сегодня к прошлому так относитесь, вы подумайте, а как будут к вашему сегодняшнему настоящему относиться, и лично к вам будут относиться через 20–30 лет»,— отмечает Илюхин.

«Мы ведь не просто ставим сегодня вопрос о расстреле польских офицеров немцами. Мы говорим – коли вы, поляки, так настаиваете и свои утверждения обосновываете тем, что вы хотите истину, правду, тогда давайте пойдем вглубь истории. Давайте вернемся к захвату в 1920-м году поляками более 120 000 красноармейцев и плюс еще такое же количество пленных из числа гражданских лиц Западной Украины и Западной Белоруссии, когда они оттяпали у нас эту территорию и присоединили к себе – давайте проверять судьбу этих граждан. Ведь целые концлагеря были созданы на территории Польши, на территории Белоруссии, где издевались над нашими пленными. Ведь в 1921-м году нарком Чичерин писал ноту польскому правительству о том, что через два года содержания красноармейцев – подчеркиваю, что только лишь красноармейцев – в плену погибло 60 000. Какова их судьба?»,— весьма логично предлагает Илюхин строить диалог с Польшей.

Также логично звучит и такое его замечание: «я и Путину, и Медведеву, и всем остальным сегодня говорю – как же так? Поляки проявляют удивительную настойчивость в вопросе, затрагивающем (как они искренне полагают) их национальность. Они отстаивают свои интересы, и очень настойчиво, десятками лет, и праведными и неправедными путями (чаще всего неправедными), в том числе, и через подкуп наших следователей, которые занимались расследованием «Катынского дела» о расстреле польских офицеров. Так почему мы так безразлично относимся к нашей истории, почему мы сами себя не уважаем?»

И в самом деле – почему?