ДГБ. С небес в преисподнюю и обратно

После моего триумфального возвращения из ЛРЦ, описанного в тексте про киборга и ангелов, прошла неделя, и жизнь постепенно стала входить в почти привычное русло. Я уже самостоятельно ходил по городу в поликлинику, аптеки, магазины, почту и банк, таская пакеты с провизией, вынося мусор. Нога почти не беспокоила, единственной проблемой было найти ей удобное место ночью, удерживая валик между бедрами и пытаясь заснуть только на здоровом боку. Немного жали компрессионные чулки, и я одевал их только на улицу, все остальное время задрав ноги повыше и удерживая ноут на своем пузе. Я вернулся к активной трудовой и творческой деятельности, пописывая на досуге в Макспарк. Из-за этого печатать приходилось иногда полувслепую, проскакивали опечатки, давая повод критиковать моим старым добрым друзьям. 

Для меня открылись чудесные и многообразные способы использования моей внушительной черной трости, с помощью которой я теперь уверенно рассекал пределы Вселенной. Будучи гаджетоманом, я приобрел, разумеется, самую навороченную и дорогую из бывших в наличии – металлическую, раздвижную и с выдвигающимся шипом. Такую уже никак нельзя было назвать банальной палкой или клюшкой. К сожалению, к нам в Дедовск не завезли более продвинутые модели со световым мечом или отравленным клинком, но при случае ее можно было легко использовать для поединка с самураями или гопниками, открывания или закрывания дверей и окон, поднятия и подтягивания к себе нужных вещей, надевания носков и бахил. Никогда не думал, что так быстро и легко научусь управлять таким сложным девайсом. 

Единственным по-настоящему неприятным моментом оказались визиты к травматологу, когда записавшись в сети на точное время, все равно приходилось сидеть в очереди по полтора-два часа ради продления больничного. Потому я я легкой душой закрыл бюллетень уже через пару  недель, когда узнал, что дальше его придется подтверждать на врачебной комиссии. Благо, моя работа не прекращалась на удаленном доступе ни на день, и я его мог вообще не предъявлять в бухгалтерию. Да и на перевязки я перестал ходить, после того, как наложенная суперэкономично из-за недостатка стерильных материалов повязка уже через несколько часов пропиталась все еще сочившейся из меня сукровицей, и мне пришлось ее заменить самостоятельно наложенной так добротно, как мне делали в ЛРЦ.

 Когда пришла пора снимать швы, я спешил на малоприятную процедуру с легким сердцем, предвкушая скорый вожделенный душ вместо мытья головы и обтирания влажными салфетками.  На небольшой бугорок, из которого продолжала стекать тонкая струйка, никто из эскулапов даже не взглянул.  На радостях вечером мы обмыли с приятелем это дело подаренным на день рождения в Самаре и припасенным ради особого случая хорошим коньяком. Пили, конечно, как полагается, исключительно за здоровье. А ночью меня начало колбасить, кидая из жара в холод и обратно, понизилось давление и появилась тошнота. У меня не было оснований сомневаться в качестве напитка, презентованного знающими и проверенными товарищами, но заснул я только под утро. Дальше понеслось по нарастающей. 

Встав с мутной головой, я сломал фиксатор пластикового окна, а потом последовательно разругался со всеми, кто осмеливался меня беспокоить в течение дня, включая и нежно любимую, хоть и безответно, давнюю подругу. К вечеру поднялась температура и появилась резь в глазах. Еще ночь прошла почти без сна, а на утро меня прорвало, и из бока потекло уже всерьез, но стояло воскресенье и тащиться в поликлинику было бессмысленно. Впрочем, мне даже немного полегчало, и я лишь постоянно подтирал ваткой то, что уже не помещалось в не раз поменянные повязки. Я не хотел никого беспокоить и пытался дождаться понедельника. Наступила еще одна  беспокойная ночь. Я пытался уснуть, но сон упорно не шел, и я накропал сердитое Открытое письмо главреду МП. Тут фортуна покинула меня всерьез. 

Верный ноут, не выдержав  моих экзерсисов, по-английски ушел в страну вечной охоты. Срочные попытки реанимации подтвердили безвременную и неожиданную кончину супербыстрого SSD -диска, который радовал меня своей моментальной реакцией, но коварно унес за собой в могилу мою очередную нетленку.  Это было не слишком страшно, но утром меня ждали рабочие дела, а я временно лишился своего надежного инструмента. Я мог бы и сам легко поменять диск и переставить систему, но потом еще долго пришлось бы ее прокачивать для моей профессиональной деятельности. Однако случившаяся техническая авария уже прозвучала как последнее предупреждение, и я с утра поспешил к врачу, отложив остальные дела на потом, прихватив кошелек, пару телефонов и паспорт с полисом, рассчитывая скоро вернуться и все наладить.

Специалист, только взглянув на мою многострадальную ногу, предложил госпитализацию. Я был к ней совершенно не готов, ни морально, ни организационно, ни технически, но понял, что спорить не стоит. Однако направили меня уже не обратно в ЛРЦ, ждать приглашения куда было некогда, а в нашу дедовскую городскую больницу. Располагалась она в соседнем здании, на полпути к моргу, так что я дотащился туда сам и без проблем. В приемном покое меня осмотрел дежурный врач и печально позвал заведующего отделением. Они грустно переглянулись и робко поинтересовались, нет ли у меня каких то особых связей с ЛРЦ и оперировавшим там хирургом. Я жестоко развеял их надежды спихнуть под праздник брак производителю, сказав, что лечился по бесплатной квоте ОМС. Старшой тяжело вздохнул и приказал оформлять.

Сестра долго писала кучу бумаг и выпытывая анкетные данные, находящиеся в отксеренном ею паспорте. Потом я их подписывал в полдюжине мест, а после долго ждал в холле места в доставшейся мне палате. Я не питал иллюзий насчет местного сервиса и комфорта, хорошо помня эту больницу по эксцессу с той же ногой более 30 лет назад. Тогда дело кончилось срочной операцией, сейчас я надеялся, что обойдется уколами и мазями. Когда я вошел в палату с тремя серыми доходягами, мне показалось, что ничего тут так и не изменилось за прошедшие годы. Никаких роскошеств вроде ТВ, холодильника, туалета и душа тут не наблюдалось. Зато имелся умывальник и Вай-Фай. Впрочем, моя радость быстро угасла, когда я понял,  что он стоит 30 руб в сутки. Пришлось возвращаться на мобильник и ставить на уши всех близких и знакомых.

Разместившись на койко-месте, я оперативно проинформировав всех и раздал задания, призванные решить свалившиеся на меня проблемы, а сам, скопировав при помощи смартфона из Прозы текст про 72 дня, разместил его в МП на случай если иной возможности у меня уже не останется.  Мне приказали не есть и не пить, отвели на рентген, и в 4 дня я уже снова лежал на операционном столе в позе эмбриона, а в позвоночник мне кололи ту же гадость, от которой быстро отнялись ноги. После того, как меня перевернули на спину, я увидел облупленный потолок, резко контрастировавший с ухоженным благолепием ЛРЦ. Закрались нехорошие предчувствия, но кусок штукатурки над моей головой отсутствовал, что несколько успокоило. Однако усыплять меня никто не торопился, и я понял, что мне предстоит увидеть операцию.

 Это было несколько страшно, но познавательно, и я опять пожалел, что не взял с собой смартфона, лишив читателей МП увлекательнейшего фотоотчета. Дальше стало еще прикольнее, когда я ощутил себя бесчувственным бревном, которое долбит дятел. В верхней половине тела лишь слегка отдавались легкие толчки, но боли не было вовсе. Скосив глаз вниз, я разглядел руки небритого и усталого хирурга в моей кровище, но попытки заглянуть внутрь себя поглубже были тут же им сурово пресечены. Для развлечения он начал мне расписывать все веселые последствия того, что мне светило с подачи его столичных коллег, включая и похудение сразу килограмм на тридцать а-ля капитан Сильвер в случае изъятия протеза, если тот не приживется.  В голове заметались странные слова – абсцесс, резекция, капец. 

Я мысленно послал пламенный привет пьяному водиле, который сбил меня некогда, всей его родне до 10-го колена и всему нашему бесплатному здравохранению в целом.

Но впадать в панику не стал и стоически отдался в руки судьбе и нашему, как он выразился, деревенскому лекарю. И действительно, никаких забытых салфеток и окурков внутри меня не обнаружили, зато долго отжимали и стерилизовали разверстую рану. А потом быстренько зашили и отправили восвояси. На все ушло меньше часа, и я даже не успел соскучиться. Меня опять облепили капельницами и катетерами, установив активный двусторонний дреннаж и вогнав несколько литров физраствора. Я лежал, страдая от жажды и голода в то время, когда подо мной вскоре образовался бассейн, потому что из меня выливалось столько же, сколько и вливалось.

Старое, до боли знакомое, начиналося сызнова. Опять пришлось постепенно оживлять онемевшие ноги, начиная сначала двигать пальцами, ступнями, коленями и так далее. Впрочем, в этот раз наркоза дали, видимо, поменьше, и их чувствительность восстановилась быстрее. Снова пришлось приспосабливаться к временной беспомощности, когда каждое ранее простое движение теперь давалось усилием воли и нешуточным напряжением сил. Поначалу казалось сложно даже согнуть ногу, перевернуться на бок, чуть приподняться, подвинуться на кровати. Вставать и ходить мне не разрешили до завтра, но я сегодня был уже и не готов на такие подвиги. Прошу прощения за малоприятные физиологические подробности, но именно они стали на ближайшее время основными пунктами борьбы за выживание.

 Один раз перевязав меня и сменив простыни, сестры ушли, забыв даже проверить поставленный градусник. На посту весь день и ночь играло Ретро-ФМ, радуя пытающийся уснуть этаж модными шлягерами, типа Вишневой девятки. Пока шла праздничная дискотека, никто в палату не заглядывал, а я плавал в промывочной жидкости, наслаждаясь давно забытыми ощущениями теплой ванны, благо продавленный к середине матрац образовывал там похожее углубление, мешая  разогнуться. Кнопки экстренного вызова тут, конечно, не было, а орать и будить моих собратьев по несчастью я не хотел. Пришла здравая идея позвонить на 003 и вызвать в мою палату Скорую Помощь, расположенную по соседству, но когда один из храпевших соседей поднялся по своим нуждам, я попросил позвать кого-нибудь.

Не прошло и полчаса, как в палате зажегся свет и начался консилиум –где взять чистые пеленки, потому как они де уже закончились, а сестра-хозяйка отсутствовала. В результате напряженного мозгового штурма резервы изыскали, и проблема временно решилась. Свет потушили, но сон все не шел, размываемый новыми потоками прокачиваемой через меня жидкости. Тогда я включил мобилу и начал отвечать на критические замечания по поводу моих 72 дней со всей возможной в тот момент деликатностью. Дискуссия была нелицеприятная и откровенная, но в основном, конструктивная, несмотря на неурочное время. Я благодарен всем, кто  в ней высказался, потому как даже ближайшие друзья не нашли для этого времени, видимо, в праздничных хлопотах, а для меня любое мнение интересно и важно. 

Когда в час розовый я малиновки заслышал голосок, то был даже рад тому, что эта утомительная ночь наконец закончилась. И действительно , все вдруг переменилось. Соседи поделились водой и яблоком, восстановив мои угасающий организм. Врач на обходе заявил, что переведет меня в другой бокс. Я не спортсмен, но решил, что грушу там из меня не сделают. Впрочем, меня уже мало что страшило. Чудесным образом нашлись сухие простыни, и меня привели в комфортное состояние. А потом между мной и магазинами начала курсировать дочка, натаскавшая мне сменного белья, туалетных принадлежностей, одноразовых пеленок и подгузников, питья и фруктов. Что меня особенно порадовало, поскольку рацион тут был явно не столичный. Она отнесла в ремонт мой ноут, приятель взамен принес свой. 

Потом меня перевели в маленькую палату, скромную, но одноместную, что тут, видимо, считается люксом. Постелили все чистое и сухое, обрядив в сухие и комфортные памперсы. Даже окно смотрело не на морг, а на дом моей дочки. Это был просто праздник какой-то! Я буквально не верил своим глазам и терялся в догадках, отчего это мне все? Неужели слух о скромном блогере прошел по всей Руси Великой и наконец достиг родных пенатов? Или во мне заподозрили VIP -клиента по неви данной тут паре смартфонов? А может врач просто пожелал утереть нос столичным коллегам или скрасить мои последние дни? Но думать об этом не хотелось, и я с удовольствием  принялся осваивать свое новое пристанище, распихивая по углам все прибывающее ценное имущество и отвечая на поздравления друзей.

 Когда вдруг явилась моя экс-супруга, я ее почти не узнал. Цветущая некогда женщина превратилась в белую моль-сектантку. Первым делом она поинтересовалась, какая нога у меня больная. Узнав, что левая, сразу же поставила диагноз - из-за неправильных отношений с женщинами. Я не имел весомых причин ей возражать. Наверное, она была права. В качестве лечения мне предписали  молиться. Я атеист, и это не мои методы, хотя, конечно, молился несколько раз в жизни горячо и искренне за здоровье близких и родных мне женщин, предлагая взамен свое здоровье и жизнь, но беспокоить высокие инстанции ради своей собственной персоны посчитал нетактичным. Судя по тому, что все они до сих пор живы, мои молитвы были услышаны. Ну, а мне теперь был предъявлен счет, и пора платить сполна. 

После ее ухода я привел ноут в рабочее состояние, зарядив нужными программами и занялся разборкой накопившейся корреспонденции. Когда пришел вечер, меня прокололи в нескольких местах обезболивающим и антибиотиками, но сняли капельницу и снова поменяли постель. Даже радио в коридоре наконец смолкло, и я впервые смог спокойно уснуть и проспать почти до 6 утра, когда вновь ярко зажжегся свет и меня окружили новыми заботами милые пожилые тетушки, так не похожие на предыдущую суточную смену и сексапильных ангелочков в минихалатиках из ЛРЦ. Они драили полы, мыли посуду, вновь перестилали влажную постель и кормили меня традиционной тут кашей-размазней, а я гадал, что готовит мне новый день, какие у меня есть перспективы по возращению к полноценной жизни?

 Во время обхода мне объявили, что в больнице нет копеечного лекарства, которое есть в любой местной аптеке. Это была не проблема, и звонок другу ее быстро решил. А я вдруг обнаружил, что у меня разошелся еще свежий шов, и есть возможность любоваться собственным свежим окороком, но это почему то никого не взволновало. У меня взяли анализы крови, поставили вновь капельницы и забыли обо мне, занятые своими гораздо более важными делами. И понял почему, лишь при появлении в моей палате большой компании, следующей за делающим генеральный обход Главврачом нашей больницы. Они мельком посмотрели на мои раны и пожелали скорейшего выздоровления, из чего я понял,  что пациент скорее жив, нежели мертв. Это обнадежило, как и отсутствие новых перемещений.

 К полудню делать перевязку явился сам хирург. Он запихал в меня пропитанные чем то тампоны, всадил пару шприцев из «Кавказской пленницы» и удалился, хотя я уже  настраивался на третью операцию по штопанию неудачного шва, не выдержавшего влитого в меня объема. Затем притащили машину, похожую на мобильный кондиционер, которая чистила воздух, не отличающийся благородством из-за рядом расположенного туалета, совмещенного с курилкой. Ну, а когда я окунулся в гущу требовавших неотложных решений трудового дня, возникло ощущение, что после праздников из всей нашей конторы работаю только я один. Мне удалось настроить VPN и восстановить удаленный доступ к нашей 1С. Теперь я отвечал на звонки, принимал почту и обрабатывал заказы лежа на койке. 

В разгар трудовых побед позвонила племянница и начала выспрашивать о моем состоянии. Я ее послал по ссылке Вконтакте, которую ранее выложил для родных и близких, но пройти по ней ее удосужились лишь старые друзья. А она заявила, что ей лень читать такие длинные тексты, на что я дипломатично ответил, что мне тоже недосуг вести светские беседы. Потом со мной связалась давняя приятельница и начала рассказывать про то, как лечится от кашля в солевой пещере, а вот прочесть мою ссылку ей было тоже некогда. Я пожелал ей здоровья и не стал развивать тему. Она, кажется, так ничего и не поняла, но, надеюсь, вы то теперь понимаете мое сложное отношение к дамам?  Когда же день закончился, и обо мне снова все забыли, я принялся набивать этот пост, стремясь сообщить о себе тем, кому оно еще действительно небезразлично.

Намеренно оставляю этот и так длинный текст незаконченным, поскольку впереди явно еще  долгая и трудная дорога по восстановлению или выживанию, которая теперь еще только началась. И я уже не хочу спешить с выводами, расставлять оценки, заглядывать вперед и строить необоснованные планы. Лишь время покажет что возьмет верх в схватке за мою жизнь – профессионализм простых районных врачей или нгеумолимый рок, вернусь ли я на грешную землю или отправлюсь на небеса несколько ранее ожиданий. Прошу понять меня правильно и не судить с точки зрения литературы, поскольку написанное –это классический образец сугубо частного блога (онлайн-дневника), предназначенного не для копи-паста всего и вся, натыренного из сети, а для объяснения ситуации родным, близким и друзьям.