Экономическая десуверенизация: российские реалии и мировой контекст

        Могут, конечно, возразить, что это советский опыт и к современным реалиям развития мира он не применим. Но обратимся в таком случае к опыту современного Ирана — страны с совершенно другой идеологией. Как говорят американские эксперты, никогда в истории не вводилось столь жестких санкций, как это было применено по отношению к Исламской Республике. Экономическая политика Ирана в этих условиях оказалась весьма корреспондентной экономической политике большевиков. Важнейшими элементами модели экономики  Исламской Республикой в сложившихся условиях стали следующие: 

  - использование для международных расчетов средств, альтернативных доллару США и евро (национальные валюты, золото, бартер);  

 - фиксированный курс иранского риала;

 - национализация банков;

 -  принятие закона о банковских операциях без ростовщического процента; 

 -  государственная монополия внешней торговли;                           − ограничение государственным сектором сфер тяжелого машиностроения, энергетики, нефтехимической промышленности, страхования, транспортных коммуникаций;

- использование в международном сотрудничестве компаний-посредников;

 - государственное субсидирование сельского хозяйства;

 - контрабандная доставка валюты, необходимых товаров и технологий, контрабандный экспорт;

 - распространение исламских ценностей, осуждение экономики паразитизма;

 - национальная система образования; 

 - национальная система науки. 

        Совокупно система принятых Исламской Республикой мер была определена как «экономика сопротивления».

(Рис. 22)21.    Есть, наконец, совершенно свежий, пример, связанный с попыткой восстановления суверенных потенциалов Венгрией. Напомню, так называемый «венгерский прецедент».

          В Венгрии несколько лет назад был инициирован процесс по внесению изменений в Конституцию. Предполагалось, что положение о независимости Национального Банка в Венгрии будет отменено.     Что тут началось!      Все методы воздействия на венгерское правительство оказались задействованы. Развернулась кампания о тоталитаризме и национализме в Венгрии, считавшейся до того образцовой демократической страной. На улицы вышли манифестанты, протестовавшие (парадокс!) против лишения Национального Банка независимости. Происходило  падение курса форинта. Начинается отток капитала. МВФ замораживает предоставление Венгрии новых кредитов. Понижаются инвестиционные и кредитные рейтинги страны.

  Венгерское правительство вынуждено было уступить.

     

Депутат Европарламента Жан-Люк Меланшон дал в отношении всего произошедшего следующий комментарий: «Когда в Словакии к власти пришли крайне правые, Евросоюз хранил молчание, как и потом, когда националисты вошли в правительство Греции. Им было все равно — для них важны лишь деньги. А вот Орбан покусился на статус ЕЦБ, и этого ему не простят. Все, что угодно, но не это». Сам глава венгерского правительства был еще жесток в своих оценках: «Шайка бандитов, захватившая власть в Евросоюзе, занимается банальным порабощением всех, кого удается туда заманить! В Венгрии это поняли и пытаются спастись. Но международная финансовая мафия крепко держит венгров за горло… С Венгрией обошлись как с колонией».