ВЕСЕЛЫЙ УКРАИНСКИЙ ХИППИ или В ГЛОТКУ ЧЕРЕЗ ПИЩЕВОД.

Киевлянин об украинском правительстве :

-Такого откровенного стучания обрезанными залупами по чубатым хохляцким лбам не было еще никогда.

Из соцсетей.

Арсений, чье имя в переводе означает название одного из самых страшных ядов, ранее с успехом применяемых для отравления людей, которые мешали жить и получать наследство, будучи скупым и противным еврейским мальчиком, ничуть не был лишен присущей нации мании величия.

К примеру, сравнивая себя с Маргарет Тэтчер, он продемонстрировал окружающим его членам правительства не только наличие у себя имперских амбиций и вселенской наглости, но и некоторое чувство юмора. Поскольку у той тоже имелись в период непопулярности проблемы с шахтерами, а заодно и с остальным народонаселением страны.

После того, как Сеня зажал обещанных денег родне, которая дружно пахала на него на проигранных выборах, под предлогом того, что он не победил, родня перестала понемногу Сеней гордиться и стала просто использовать в своих корыстных целях.

Сеня же, в свою очередь, приехав на похороны близкой родственницы, не подошел не только к могиле, но и к кучковавшейся вокруг родне, изображая вселенскую занятость и ссылаясь на то, что он дэржавна людына и должен заботиться о своей безопасности.

Майданутым любителям Сени, которые уже открыли клювы, чтобы прокукарекать, что Сеня и вправду должен, поелику премьер, спешу сообщить, что на тот момент он вовсе не был премьером, а всего лишь представлял Фронт змин, достаточно непопулярный и провалившийся проект.

Надо отдать Сене должное. Он не только вылез из выгребной ямы, в которой некоторое время находился, но и оказался на второй в стране должности (а может, на первой, поскольку я запутался в ловко сменяемых ярлыках президентско-парламентской и парламентско-президентской республик. Какая сейчас висит в воздухе, и не вспомнить), успешно наворовал денег в придачу к тем, что сыпались на него за политическую деятельность из другого полушария, и стал пропихивать родню к хлебным местечкам у украинского корыта.

Чего не отнять у евреев, так это прекрасной черты двигать в любом случае своих, и не давать продвигаться гоям. А пусть я буду десять раз антисемит. Попробуйте сказать, что это неправда.

Случилось так, что некоторая часть так называемой верховной рады прислушалась к голосам недовольных и сделала попытку скинуть Сеню с премьерской должности, что заставило Сеню потрясти мошной и раскошелиться, чтобы удержаться в зашатавшемся премьерском кресле.

Не состоя ни в каких высших украинских политических кругах, не смею озвучивать вам суммы, выплачиваемые неподкупным и неприкосновенным укродепутатам , ибо за меня это своими словами назвала Юля Тимошенко, в свои 50 с хвостиком решившая поиграть в молодайку и оставить в стороне знаменитый калач. Юля Тимошенко. Белая Кобра, изжившая свой яд.

Щирая армяно-еврейская украинка, о которой уже никто не помнит, как об одной из главных фигур первого майдана. Просто киплинговская Белая Кобра, которая изжила свой яд.

Теперь ее помнят, как смешной эпизод на лабутенах, вывезенный на майдан в инвалидной коляске.

Второй кровавый майдан достаточно прохладно воспринимал столь отрадные сердцу первых майданутых юлины кликушествования.

Когда попил кровушки, поджигая живых правоохранителей после обсыпания их сухой кислотой, повыдирал им глаза и покалечил, а потом еще ходил по клиникам и запугивал лечивших их людей, вопли и стенания кликуши с калачом на голове как-то уже совсем не доходят до психики. Слабовато будет. Градус снижать не хочется.

Третий майдан, в ожидании которого периодически начинает радостно подпрыгивать заскучавшая общественность, как-то долго заставил себя ждать.

Начинаясь многократно и бесплодно, подобно мелким волнам у морского берега, где обманутый в географии человек ожидает океанского прибоя, третий майдан с 33 попытки вновь стал провальным и смешным мероприятием, каковое ни к чему не приводит ввиду отсутствия должной организации и финансирования.

А некоторые пламенные ожидатели перемен к лучшему уже просто проклинают в соцсетях тех, кто украл второмайданную победу и признаются в том, что им стыдно, за то, что их использовали.

И выражают всяческое нежелание выходить на третий, поскольку, мол, опять найдется кто-то, кто извратит их великия чаяния, надежды и упования и уворует плоды их великих побед.

Смешные украинские хиппи, сидевшие в оранжевых шарфиках вместо цветочков за ухом и свободных одежд, и размахивавшие флажками с надписью Ющенко-так!! вместо мирных призывов, подобно всем остальным хиппи образовали коммуну под названием майдан-2, и затеяли новый социальный протест. Только куда более крутой. Но, как и положено хиппи, с непременными наркотиками и отрицанием государственности и правоохранителей, обеспечивающих эту самую государственность.

Тех, кто орет сейчас об убийцах великих майданных героев, ничуть не убедили откровения львовянина Бубенчика, который признался, что убивал своих же майданутых выстрелом в затылок.

И сдается мне, что упоминать о том, что первые погибшие на майдане были Бойцы Беркута, для таковых в качестве информации тоже совершенно бесполезная трата времени.

Если же упирать на то, что украинских майдаунов нельзя называть хипарями, то и тут я готов с вами поспорить.

В знак протеста хиппи в Америке обливали памятники свиной кровью и дрались с полицейскими, а укрохипари проливали человеческую кровь и этих самых полицейских убивали, но и те и другие искренне считали себя мирными протестующими против насилия несправедливого общественного и государственного устройства, потребляли наркоту (осознанно или невольно), и сильно заморачивались внешней атрибутикой.

Майдан с успехом заменил коммуну, с ее бардаком, неустроенностью, спаньем вповалку и в одежде, всех со всеми и как получится, локальным попрошайничеством и невесть откуда приходящим деньгам тех, кому был выгоден хаос, замаскированный под социальный протест.

Те же немытые и нечесаные волосы и тела, та же завшивленность и тот же хаос в головах.

И, подобно хиппи, многие майданутые сгинули в неизвестности от наркоты и беспорядочных половых связей, а некоторая часть, как это общеизвестно, превратилась в добропорядочных аборигенов и пошла во власть, тщательно уничтожая следы своего беспутного прошлого в соответствующих документах.

Социальный протест- вещь обоюдоострая.

Украинский ударил одновременно и по стране, и по тем, кто вполне был доволен своей домайданной жизнью, и сделал еще беднее тех, кто и без того был достаточно беден.

Для того, чтобы Белая Кобра вновь могла побороться за президентство, а Кролик наконец-то нажил свой первый миллиард.

Для того, чтобы Кровавый Кондитер продолжал наживаться на гражданской войне, а Пастор помогал ему в этом легком и прибыльном деле.

Чтобы Ющ снова претендовал на должность Главы Нацбанка, а человек, готовивший массовку на первом майдане – на Генпрокурора.

И чтобы так называемая оппозиция голосовала за деньги за премьера, которого хочет сбросить правящая коалиция, потому что в силу ее совершенного бездействия как оппозиции ей ничего не светит после роспуска парламента и Кабмина.

Чудова краина и ранее развлекалась тем, что проводила регулярные грязные танцы вокруг парламентских должностей и хлебных уголков у правительственного корыта, но до тех пор, пока эти танцы господа около правительственные совершали в своем бальном зале, именуемом радой, простые люди даже не всегда знали, кто в некраине премьер, и уж тем более, кто вице-премьер.

А уж если это так мало интересовало украинцев, то жителям соседних стран и подавно было абсолютно фиолетово, кто в еврогабонии есть кто.

Скажем, образованные московские дамы черпали свои представления из непопулярного романа Татьяны Устиновой об украинских выборах, где наличествовала вся непременная атрибутика.

И так же, как в представлении американцев в России везде водка, медведи, балалайки и матрешки, у Устиновой действо из скучного киевского поместья (обставленного, заметьте, очень дорого, но с присущим украинцам безвкусием) переносилось в Карпаты, где уже было чему развернуться и с таинственными замками, и с привидениями и с вампирами.

Крайне при этом примечательно, что вектор событий Устинова, как любой талантливый писатель, угадала правильно.

Именно там, на западной и начались непонятные и страшные телодвижения, приведшие потом к тому, что тихие и скучные киевские поместья затряслись и стали местом сатанинского действа.

Вспоминали мы давеча о русскоязычном, тихом, патриархальном и почти провинциальном Киеве.
Если б не два майдана, сотни тысяч людей продолжали бы его любить, и наезжать время от времени, и не столько по делам, сколько чтобы пройтись по Крещатику и выпить кофе на боковой улочке, а потом постоять на Владимирской горке и сходить в Лавру.

Но именно такая инерция и не устраивала тех, кто исподволь готовил эти так называемые социальные протесты и сражения за гипотетическую лучшую долю и справедливость.

Помню, как в ноябре 2013 меня впервые потрясло эпохальное по своей глубине высказывание старухи, которая с утра до вечера смотрела укротв, продуманно и беспардонно рекламировавшие майдан, и все, что на нем происходило.

А сказала она следующее: «На майдан вышли те люди, которые не хотели жить при советской власти».

На тот момент я просто возмущался тем, как легко и быстро такие старухи забыли то хорошее, чего лишились после распада Союза мы.

На сегодняшний день я четко и ясно понимаю, что это невольное прозрение старого человека, который много повидал на своем веку.

Процесс так называемой «декоммунизации» начался с того самого момента, как три предателя подписали соглашение о развале СССР и оторвали себе по куску теплого одеяла, которое раньше укрывало их всех.

Процесс продолжался в России, пока на стыке веков Президентом России вместо продажного пьяницы-либерала не стал человек, о котором сейчас ИноСМИ пишут, как о самом влиятельном политике мира.

Процесс начался и в Беларуси, да тут – незадача какая!!-президентом стал единственный депутат Верховного Совета Белоруссии, высказавший против выхода республики из Союза.

Зато вна Украине, где еще при несгибаемом Щербицком находились экземпляры, выставлявшие н трибуне крошечный жовто-блакытный флажок, при отсутствии сколь-нибудь независимого национального лидера, этот процесс оказался более, чем возможен.

И тогда началось постепенное, спонсированное и оплаченное внедрение идеологии, которая привела не только к тому, что на Украине стали возможны события второго майдана, но и его героизация, и извлечение мумифицированных трупов украинских фашистов и выставление их в качестве национальных героев, и абсолютное игнорирование истории как таковой, и здравого смысла в частности.

Недавно читал, как сокрушается престарелая неудовлетворенная девственница о том, как прекрасны были времена, когда Руслана Лыжичко была просто выдающейся украинской певицей.

А ведь такого времени никогда и не было. Сначала она спела «Дикие танцы», в которых опосредованно была опоэтизирована и приукрашена идея ЗАПАДЭНСКОГО УКРАИНСТВА, затем эту же песню, в которой бегали волки и горели костры, и скакали дикие укры, и сама Руслана скакала на краю скалистой карпатской горы, перевели на английский, чтобы так же внедрить идею УКРАИНСТВА в любителей экзотики и диких стран третьего мира, и результатом всего этого явилась Руслана на первом майдане, в силу умственной неспособности быстро слетевшая с полученного за это поста министра культуры.

Первый майдан работал на чуйствах, писнях, криках –Так!, агрессивном оранжевом, чувстве стада и локтя, но все это была лирика, и результат она дала лирический, и целых десять лет понадобилось для того, чтобы подготовить, разработать и внедрить новый майдан. И вот он-то и должен был сменить ленивый морской прибой, на все сносящий океанский.

Новый майдан обошелся без трогательнвх личностей в белых одеждах и суровых героев, изуродованных в нелегкой борьбе политическими отравлениями, которым орали –Так!, потому что личностей как таковых в украинском политикуме не было, а те, на кого делали ставку, в конце концов оказались безвольными пасечниками и скандальными богатыми шлюхами, не брезговавшими в пору нелегкой молодости ни заказными убийствами, ни криминальными авторитетами, ни многочисленными чужими постелями.

Если какие-то персонажи и оставались прежними, как Немцов и Саакашвили, то только для придания уверенности в том, что русофобия – черта не только украинская.

На подиум выходили и исчезали пуштуны, мнящие себя журналистами, голые в снегу гаврилюки, мрачные и наводящие ужас яроши, сотники, тысячники и десятники майдана, уже засвеченные в Осетии и Чечне, выныривали и исчезали в темной массе, под видом которой оплаченные укроканалы преподносили так называемом народу, что они и есть этот самый народ.

А в это время в Раде сидели давно и хорошо знакомые всем особи политического паноптикума, терпеливо ожидавшие, пока темная масса дойдет до нужной точки кипения и сделает для них возможным вновь всплыть на поверхность и прибрать к рукам власть.

Поскольку в 2004 здоровая глотка с трудом принимала то варево, которое в нее вливали, и в 2010 окончательно отказалась принимать и выбрала (ну, как бы там ни было) не то, чего бы хотелось тем, кто перелицовывал некраину, внедрение необходимого стало производиться железной рукой через анальное отверстие в пищевод, да так, чтоб добралось аж до глотки.

Украинские хиппи не рисовали цветочков на щеках, не одевались в свободные одежды и не проповедовали мир.

Вместо этого они разрисовывали все возможные и невозможные части тела в цвета национального флага, натягивали вышыванки и веночки и выстригали на головах чубы в полной уверенности, что делают это из великой любви к собственной угнетенной и обездоленной стране, спасая при этом свой горячо любимый народ.

Темная и непонятная субстанция, маячившая у них за спинами и представлялась им той самой Родиной, которую они защищали, разрушая при этом все, что имелось на тот момент, включая и общность разных национальностей, проживающую в ней. И эта темная субстанция ни в коей мере не ощущалась другими людьми, как Родина. А только как умопомрачение, именуемое на тот момент майданутостью и свидомизмом, но на самом деле бывшее ничем иным, как украинством, разработанным для того, чтобы испортить отношения с ближайшим великим соседом и использовать хаос как плацдарм для русофобии и декоммунизации абсолютно инертного общества.

Через 2 года после того, как завершилось действо, до сих пор выдаваемое за революцию достоинства, а на самом деле бывшее ничем иным, как государственным переворотом, приведшим к власти фашистскую хунту, власть имущие все еще пытаются поддержать в должном градусе нагнетенный тогда угар.

Но многочисленные подрывы памятных фашистских знаков в Ровно, протесты против декоммунизации в Сумах, игнорирование киевлянами торжественных мероприятий, посвященный годовщине майдана, драка майданутых на открытии надгробья у открываемого могильника героям небесной сотни в Одессе между собой из-за того, что открытие совершалось на русском языке, как таком, который понятен всем одесситам, говорят о том, что и запихивание через прямую кишку тоже способно вызвать отторжение.

Все чаще появляются откровения майданутых о том, что в стране совсем не то, ради чего они выходили на майдан и сражались с деспотом и тираном.

И, понятное дело, что они уже и не стремятся ни к какой социальной справедливости, когда осознают, что им не только не заплатят за это, но и легко могут убить.

Потому что по непроверенным данным за 3 дня демонстраций в том же Киеве погибло 67 человек.

Потому что те, кто, подобно хиппи, остался протестовать до конца, большей частью вымирают, а те, кто вовремя соскочил, теперь благополучные депутаты и прочие власть имущие.

И потому что на самом деле не было никакой революции, совершенной украинским народом.

А только кровь, дерьмо, смерть и преисподняя.

И все это для того, чтобы Сеня нажил денег. И остальные наворовали и нажили денег.

А люди пели гимны и забывали советскую власть, так легко ставшую в сознании полоумной старухи той пугалкой, ради которой стоило все это затевать.

Виктор Гром.

Человек, в городе которого украинствующие во имя «декоммунизации» заживо сожги и зверски забили бесбольными битами мирных граждан Одессы.