Экспертиза законопроекта о передаче памятников религиозным организациям

Рабочая записка для Комитета по культуре Государственной думы РФ в связи готовящимся обсуждением Законопроекта об имуществе религиозного назначения

Цель настоящей Рабочей записки – изложить консолидированное мнение экспертов – искусствоведов, реставраторов, сотрудников музеев и т.п. – о том, какие положения Законопроекта об имуществе религиозного назначения (далее – Законопроект) вызывают тревогу профессионального сообщества работников культуры, в связи с чем Законопроект требует, по их мнению, серьезной доработки – внесения изменений и дополнений.

Настоящая записка основана, в первую очередь, на положении действующего законодательства Российской Федерации, которое гласит: «Права человека в области культурной деятельности приоритетны по отношению к правам в этой области государства и любых его структур, общественных и национальных движений, политических партий, этнических общностей, этноконфессиональных групп и религиозных организаций, профессиональных и других объединений» (ст. 9 Основ законодательства Российской Федерации о культуре от 09.10.1992 № 3612-1).

Особое внимание эксперты обращают на деликатный аспект ситуации, связанной с внесением Законопроекта в Госдуму и бурными общественными дискуссиями в его отношении. Полагаем, что на всех стадиях обсуждения и утверждения Законопроекта необходимо неукоснительно соблюдать п. 4 ст. 4 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных организациях в Российской Федерации» (от 19.09.1997 № 125-ФЗ), который гласит: «Должностные лица органов государственной власти, других государственных органов и органов местного самоуправления не вправе использовать свое служебное положение для формирования того или иного отношения к религии».

Настоящая записка стала результатом общественных дискуссий, в которых принимали участие эксперты, а также ряда совещаний представителей профессионального сообщества искусствоведов, сотрудников музеев и реставраторов, которые координировались Отделом древнерусского искусства Государственного института искусствознания.

1 В Законопроекте отсутствует строгое и ясное определение понятия «имущество религиозного назначения». Это позволяет заявителю и уполномоченным органам толковать его сколь угодно расширительно и, при желании, подводить под него самые разные объекты, как это видно уже из ст. 2 предлагаемого Законопроекта. В ней, например, помимо объектов, прямо связанных с функциями религиозных организаций деятельности, содержатся такие понятия как «обеспечение указанных видов деятельности», «иные культовые комплексы», «ине религиозные цели».

В п. 3 ст. 5 Законопроекта вводится понятие: «не имеющее религиозного назначения государственное или муниципальное имущество, предназначенное для обслуживания имущества религиозного назначения и (или) образующего с ним монастырский, храмовый и иной культовый комплекс». Это понятие позволяет ещё более расширить перечень объектов, могущих подпасть под действие закона.

2 В своем настоящем виде Законопроект, внесенный в Государственную думу, формально распространяет свое действие только на недвижимые объекты культурного наследия. Его авторы и представители РПЦ не раз обращали внимание общественности на это. Действительно, в статье 1-й последней редакции Законопроекта говорится, что его действие «не распространяется на имущество религиозного назначения, относящееся к музейным предметам и коллекциям, входящим в состав Музейного фонда Российской Федерации, или документам, входящим в состав Архивного фонда Российской Федерации или национального библиотечного фонда». Однако в действительности данный вопрос решается не так однозначно. В Законопроекте косвенно, но при этом вполне ясно и последовательно проводится мысль о необходимости передачи религиозным организациям всех объектов религиозного предназначения, отнесенных к движимым и недвижимым памятникам культурного наследия, несмотря на то, когда они были созданы и каково состояние их сохранности.

В п. 2 статьи 12 содержится отсылка на другие правовые документы, которые, как показывает уже несколько лет существующая практика, позволяют передавать религиозным организациям в бессрочное пользование музейные предметы, коллекции и документы, входящие в состав Музейного фонда Российской Федерации, Архивного фонда Российской Федерации и Национального библиотечного фонда Российской Федерации. В Пояснительной записке к Законопроекту об этом говорится прямо: «Передача таких объектов осуществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации о Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации, законодательством Российской Федерации об архивном деле в Российской Федерации, а также законодательством о библиотечном деле».

Данное и другие положения Законопроекта делают возможным фактическое отчуждение памятников из государственных фондов, которое повлечет за собою ограничение доступа к ним общественности и создаст серьёзную угрозу их сохранности.

К сожалению, подобное отчуждение уже осуществляется на практике в течение ряда лет. Издаются постановления и распоряжения Правительства Российской Федерации о передаче в собственность РПЦ недвижимых памятников (Спасский собор Угличского кремля, Донской монастырь, Новодевичий монастырь, Рязанский кремль, Ипатьевский монастырь в Костроме, церковь Троицы в Никитниках в Москве), движимых музейных объектов (как, например, уже переданная коллекция икон из фондов бывшего Костромского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника, распоряжение Минкультуры России о передаче 66 икон из коллекции Рязанского музея). Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений» от 08.05.2010 № 83-ФЗ, согласно стать 9/2 (4 параграф пункта 4) позволяет прекращать распорядительные функции музеев в случае передачи принадлежащих им предметов безвозмездное пользование религиозным организациям.

Все это даже по сравнению с Постановление Правительства РФ № 490 (в ред. от 08.08.2003 N 475) значительно ухудшает правовое положение памятников культуры, затрудняет и часто и делает невозможным осуществление мероприятий по обеспечению их сохранности, доступа к ним всех граждан РФ и иностранных туристов. Например, Постановление № 490 содержало норму, позволяющую «имущество религиозного назначения, которое в соответствии с законодательством Российской Федерации не подлежит отчуждению из федеральной собственности», передавать религиозной организации «в безвозмездное пользование на определенный срок» или использовать его «совместно с иными организациями»… «на условиях, определяемых по согласованию с централизованными религиозными организациями и утверждаемых Министерством культуры Российской Федерации». (Ст. 2). В рассматриваемом Законопроекте даже такая норма отсутствует.

3 Норм же и механизмов, защищающих музеи, библиотеки и архивы от административного произвола, попыток отчуждения из их собраний уникальных памятников культуры Законопроект вообще не предусматривает, не вводит никаких ограничений, не дает четких определений критериям, на основании которым уполномоченные органы могли бы давать аргументированные отказы заявителям.

Мы полагаем, что Законопроект прямого действия должен не ссылаться на другие правовые акты, а содержать норму, подтверждающую неизменность существующего статуса объектов музейного, библиотечного и архивного фондов Российской Федерации, говорящую о невозможности передачи их не только в собственность, но и в бессрочное пользование (как это осуществляется сейчас в соответствии с постановлением № 490), а только во временное пользование).

Если Законопроект не имеет своей целей реституцию имущества, как об этом заявляют его авторы, а преследует только решение задачи «предоставления религиозным организациям права на бесплатное получение …в безвозмездное пользование имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности, для использования в соответствии с целями деятельности религиозной организации, определяемыми ее уставом», о чем говорится в Пояснительной записке, Закон может предусмотреть возможность решения этой проблемы на основе договорных отношений между музеями и религиозными организациями и на принципах предоставления им отдельных движимых объектов в безвозмездное пользование на определенный срок.

Подобные тенденции могут принять катастрофический характер в случае появления Закона, не только разрешающего, но и, по сути, предписывающего подобную передачу.

4 В прошедших общественных обсуждениях Законопроекта речь шла главным образом о памятниках, относящихся к Православию. Но Законопроект имеет в виду «имущество» всех религиозных конфессий, зарегистрированных на территории России, и тех, что могут быть официально зарегистрированы в дальнейшем. Поэтому под его действие неизбежно подпадают самые разные памятники истории, культуры и искусства, находящиеся в оперативном управлении государственных и муниципальных музеев, которые составляют наиболее ценную часть национального культурного наследия народов России.

Все недвижимые памятники, для сохранения которых государством были созданы историко-архитектурные музеи-заповедники, и памятники движимые, хранящиеся в музеях России и образующие неотъемлемую часть государственного музейного фонда страны, представляют собой общее наследие народов России, результат их многовекового культурного взаимодействия, основу единой общенациональной культуры. Смысл и значение этой огромной части общероссийского наследия сопоставимы только со значением и ролью русского языка, государственный статус которого не отменяет функционирование национальных языков.

Мы уверены, что в результате принятия Законопроекта в настоящем его виде национальной культуре России, нормальному функционированию российского гражданского общества будет нанесен непоправимый ущерб.

Помимо самой крупной религиозной организации России – РПЦ МП – право претендовать на музейные памятники получат представители старообрядческих, мусульманских, буддистских, еврейских, ламаистских, католических, протестантских общин, общин, представляющих верования малых народов России, в том числе шаманизм и языческие культы, и т.д.

Сотни тысяч памятников, связанных с подобными религиозными традициями, хранятся в Государственном Эрмитаже, Российском этнографическом музее в Санкт-Петербурге, в самом первом музее России – Кунсткамере, основанной Петром I, Музее Востока в Москве, Центральном музее Татарии в Казани и десятках других федеральных, региональных и муниципальных музеев. В их число, помимо икон, книг, сосудов, других предметов богослужебного обихода, входят картины, изваяния, надгробия, монументы, связанные с культом предков (например, скифские бабы). Надо полагать, что в результате подобных процессов такие музейные собрания, как Музей истории религий в Санкт-Петербурге, будут вообще обречены на исчезновение.

5 Особое внимание, на наш взгляд, надо обратить на то, что Законопроект не выделяет из всей совокупности объектов культурного наследия особо ценные недвижимые памятники, находящиеся в оперативном управлении профильных историко-архитектурных и художественных музеев-заповедников, которые осуществляют их хранение, изучение, реставрацию и экспозиционный показ наравне с движимыми памятниками. Если последние хоть в какой-то мере защищены Законом о музейном фонде, то профильные недвижимые памятники, под его действие не попадают, хотя принципиально ни по значимости, ни по ценности от не отличаются от движимых.

Таковы собор Рождества Богоматери с росписями Дионисия 1502 г. в Ферапонтовом монастыре; Спасо-Преображенский собор в Мирожском монастыре в Пскове с росписями рубежа 1130–1140-х гг.; единственный почти полностью сохранившийся ансамбль монументальной живописи XII в. на территории России; церковь Спаса на Ильине улице в Великом Новгороде с фресками Феофана Грека 1378 г. и аналогичные памятники XII – первой половины XVIII в., которых в нашей стране насчитывается не меньше сотни.

Существуют обоснованные критерии для выделения таких памятников в категорию особо ценных; список их в части, касающейся Русской Православной церкви, подготовлен экспертами. Очевидно, что памятники, отнесенные к этой категории, не могут передаваться религиозным организациям ни в собственность, ни в бессрочное пользование. Только государство в лице созданных им музейных учреждений может быть гарантом их сохранности и доступности.

6 Специального внимания заслуживает вопрос о сохранении памятников, переданных и передаваемых религиозным организациям. Авторы Законопроекта утверждают, что они предусмотрели условия, этому способствующие. Согласно их разъяснениям, под такими условиями подразумевается обязательное наличие охраны, охранной и пожарной сигнализации и т. п. К сожалению, они, как и значительная часть нашего общества, не понимают, что «сохранение» и «охрана» – разные понятия.

Каждое из них предусматривает свой комплекс действий с участием разных служб.

Охрана предназначена, с одной стороны, для предотвращения внешних угроз – несанкционированных вторжений на территорию или в помещения памятника, попыток ограбления или актов вандализма, а с другой, для создания надежных систем защиты от стихийных бедствий, аварийных ситуаций в работе инженерных систем и т.д. Именно этот комплекс действий, прежде всего, имеют в виду авторы Законопроекта. Сохранение же памятника предполагает организацию возможно более благоприятных условий его содержания, позволяющих максимально долго удерживать в целостном виде его материальную структуру, предотвращая, насколько это возможно, ее ветшание и разрушение. Для этого необходимы особые службы хранения и реставрации, специальные хранилища, оборудованные системами поддержания заданных параметров температурно-влажностного режима и неукоснительное соблюдение достаточно сложных правил эксплуатации.

Чтобы обеспечить все перечисленные условия для охраны, сохранения, изучения и обеспечения свободного доступа граждан к памятникам культуры (во исполнение базовых положений Конституции и Основ законодательства о культуре Российской Федерации), религиозные организации, очевидно, должны были бы создать свои собственные музейные структуры, выработать и поддерживать необходимые условия хранения, воспитывать специалистов, создавать систему реставрационных служб и т.д.

Однако подобные задачи явно не входят в сферу интересов даже наиболее культурно-образованных и наиболее уважаемых – в том числе и в светском сообществе – представителей религиозных организаций.

Это подтверждает недавно появившееся Распоряжение митрополита Коломенского и Крутицкого Ювеналия (от 04.06.2010 № 3189) о передаче от ФГУК «Государственный исторический музей» Московской епархии движимого имущества Новодевичьему монастырю на праве безвозмездного бессрочного пользования. В первой части Распоряжения перечисляются члены комиссии по приемке, а во второй им предписывается «произвести приемку передаваемых Московской епархии объектов движимого имущества Новодевичьего монастыря и надлежащим образом оформленной документации на данные объекты».

Из текста этого Распоряжения следует, что за сохранностью уникальных памятников всемирного значения будет следить пестрое сообщество людей разных профессий и специальностей, работающих в разных местах, из которых только один человек – протоиерей Георгий Мартынов, клирик храма Христа Спасителя – хорошо знает, что такое музейное хранение. При этом никакой ответственности за сохранение памятников, тем более личной (музейный режим хранения предполагает личную ответственность хранителя), данный документ не предусматривает. Неясно также, где, как и в каких условиях предполагается хранить эти бесценные экспонаты и перед кем епархия будет отчитываться об их сохранности.

7 История всей мировой цивилизации показывает, что успешно решать задачу хранения памятников способны только музеи. Есть и другие, не менее важные задачи, которые может решить только музей: собирание памятников истории и культуры, их описание, изучение, систематизация и каталогизация, воспитание общества в духе уважения к ним, понимания и признания их безусловной ценности для нынешнего и будущих поколений.

Помимо выполнения общекультурных просветительских функций – образовательных, воспитательных, а также эстетических, патриотических и прочих – музеи занимают положение основных конструктивных элементов в инфраструктуре единого культурного пространства страны. Многие из них являются градообразующими предприятиями, центрами туристской индустрии, обеспечивают занятость населения крупных районов страны. Таковы, например, Кирилловский государственный музей-заповедник и его филиал Музей фресок Дионисия – Ферапонтов монастырь в Вологодской области; Угличский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник в Ярославской области; Государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник «Александровская слобода» (ФГУК); Государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник «Ростовский кремль»; Владимиро-Суздальский музей-заповедник; Музей-заповедник «Кижи» и другие.

Особо значимую социальную функцию выполняют муниципальные музеи, зачастую являющиеся «хранителями места», единственными очагами культуры, сплачивающими население небольших провинциальных городов и районов и способствующие сохранению исторической памяти и местных культурных традиций. (Примеры см. в Приложении).

8 Есть опасность, что принятие Законопроекта в виде, предполагающем передачу музейных предметов и коллекций религиозным организациям, создаст трудную законодательную коллизию. Суть этой коллизии будет заключаться в том, что юридически будет признан приоритет интересов отдельных конфессий и религиозных организаций над общегражданскими ценностями и интересами, защищаемыми Конституцией и другими федеральными законодательными актами. Кроме того, есть опасность, что Законопроект в его настоящем виде вступит в противоречие с провозглашенным в преамбуле Федерального закона «О свободе совести и о религиозных организациях» (от 19.09.1997 № 125-ФЗ) принципом «содействия взаимопонимания терпимости и уважения в вопросах свободы совести».

В таком многонациональном и многоконфессиональном государстве, каким является Россия, именно музеи лучше, чем кто бы то ни было, обеспечивают последовательную реализацию упомянутого Закона.

Отчуждение культурных ценностей из музейного, библиотечного и архивного фондов, ограничение их функционирования в гражданском обществе вступает в противоречие с пп. 4 и 5 ст. 3 упомянутого Закона, в которых провозглашается принцип равенства всех граждан России в культурной жизни, независимо от их отношения к религии, а также говорится о запрете на принуждение к участию богослужениях и других религиозных обрядах и церемониях.

Выведение культурных ценностей из сферы культурной жизни общества, ограничение их функционирования в гражданском обществе может спровоцировать разделение российского общества на обособленные группы по этноконфессиональному признаку с оставлением за их границами тех, кто не причисляет себя ни к одной из них – атеистов, агностиков, сектантов и т.д. На фоне возрастающего в разных регионах страны религиозного фундаментализма, а на этой основе и национализма экстремистского характера такие действия законодателя будут неизбежно вести к обострению социально-политических противоречий в РФ.

Сегодня необходимо прилагать максимум усилий для того, чтобы показать гражданскому сообществу, что различные религиозные организации являются источниками богатых культурных традиций, имеющих общечеловеческое значение: именно это будет способствовать согласию и примирению в российском обществе. Вместо этого Законопроект, в случае его принятия в настоящем виде, будет отсекать часть российского общества от культуры и иных актуальных явлений современной жизни.

9 Начиная с эпохи императора Николая I, проблема сохранения памятников отечественной истории и культуры, особенно памятников церковной старины, постоянно находится в центре внимания русского общества. Было сделано множество попыток выработать и принять необходимые законы и распоряжения, которые бы позволили оградить памятники от разрушения и произвольных поновлений, непоправимо искажающих их истинный облик. Однако за редкими исключениями эти попытки были бесплодными.

Сегодня мы являемся свидетелями буквально эпидемии недопустимых искажений древних памятников, переданных в пользование частным владельцам и общественным – в том числе религиозным – организациям. Практика показывает, что требования Федеральным законом «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» от 25.06.2002 № 73-ФЗ не исполняются повсеместно. Настоятели храмов отказываются подписывать охранные обязательства, штрафные санкции их не пугают, а службы Росохранкультуры бессильны справиться с создавшимся положением. Деньги, выделяемые из бюджета на реставрацию памятников, зачастую используются неэффективно или не по назначения. Контроль за их расходованием со стороны государства практически отсутствует. (см. в Приложении Письмо генерального директора Владимиро-Суздальского музея-заповедника А.И. Аксеновой владыке Евлогию, архиепископу Владимиро-Суздальскому).

Положение с охраной и реставрацией памятников отражают результаты проверки деятельности Росохранкультуры, проведенной Счетной палатой Российской Федерации. Эта проверка, в частности, выявила, что Росохранкультура выдает лицензии на реставрацию памятников истории и культуры организациям, не имеющим квалифицированных специалистов: в материалах проверки говорится, что «не менее 60% лицензиатов в той или иной форме не соответствуют требованиям действующего законодательства в области лицензирования деятельности по реставрации объектов культурного наследия», указано также на отсутствие полноценных сведений о соблюдении лицензиатами требований действующего законодательства в области охраны объектов культурного наследия.

К этому надо добавить, что, по нашим оценкам, самая значительная часть тех, кто получил лицензию на реставрацию, не имея на это реальных оснований, работает на памятниках, оказавшихся в распоряжении религиозных организаций. Из-за отсутствия уже многих лет государственной аттестации реставраторов положение только усугубляется.

По оценкам Счетной палаты, со стороны Росохранкультуры нет достаточного контроля даже за памятниками, включенными в список всемирного наследия ЮНЕСКО и в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации.

На этом фоне – при столь слабом контроле за сохранностью культурного наследия (а по сути, его отсутствия) – передача в руки религиозных организаций самой ценной и уникальной части национального культурного наследия – музейных объектов – является актом, крайне нежелательным для государственных и общественных интересов Российской Федерации. Реализация Законопроекта в настоящем его виде может нанести непоправимый ущерб сохранившейся части отечественного культурного наследия, привести к фактической ликвидации десятков уникальных историко-архитектурных музеев-заповедников, сделает сотни тысяч движимых памятников культуры недоступными для граждан Российской Федерации и иностранных туристов, положит конец научному исследованию этих памятников, прекратить контроль за их сохранностью и реставрацией.

В развитых, цивилизованных странах современного мира невозможно даже вообразить себе подобное небрежение памятниками древности, которое может принять масштабный характер, в случае, если Законопроект будет принят без специальных защитных мер по отношению к музейному, архивному, библиотечному фонду, а также по отношению к памятникам, находящимся в оперативном управлении музеев. Народы всего мира ищут и обретают свою идентичность в памятниках прошлого; повсеместно идет широкая музеефикация художественных объектов, в том числе имеющих религиозное назначение.

Россия тоже призвана сохранить свое уникальное художественное наследие, жизненно необходимое как ныне живущему, так и последующим поколениям.

10 Мы считаем, что адекватным выходом из создавшегося непростого положения может стать введение в текст Законопроекта поправок, предусматривающих:

а) исключение из числа объектов, на которые должно будет распространяться действие Законопроекта после его принятия, особо ценных недвижимых памятников, находящихся в ведении профильных музеев-заповедников, осуществляющих в настоящее время все необходимые мероприятия по их сохранению, охране, исследованию и музейному показу; статус таких памятников должен быть приравнен к статусу движимых объектов культурного наследия, входящих в музейный фонд страны;

б) проведение богослужений в таких памятниках должно осуществляться на основе договоров между музеем и религиозной организацией (общиной), за образец может быть принят договор между Музеями Московского Кремля и Московской Патриархией; обязательными условиями, которые должны в нем учитываться, являются: состояние памятника, его приспособленность к нагрузкам, связанным с богослужением; открытость для посещений и исследований; постоянный хранительский контроль со стороны музея;

в) передачу движимых памятников, входящих в музейный фонд страны, на основании договора лишь во временное пользование, в случаях, когда это позволяет их сохранность, на срок не более одного года (с возможным продлением договора еще на один год), при обеспечении религиозной общиной условий хранения, соответствующих музейным требованиям, и с сохранением контрольных функций за передающей музейной организацией.

В обязательном порядке в договоре должны быть предусмотрены пункты о материальной и иной ответственности пользователя за ущерб, нанесенный памятнику