О российской алчности как национальной идее

Ольга Несмеянова, главный редактор журнала «PostKlau», побеседовала с Петром Алёшкиным «О российской алчности как национальной идее».

Сегодня в гостях журнала Пётр Фёдорович Алёшкин, русский писатель, член Союза писателей России, гендиректор издательства «Голос-Пресс», главный редактор журнала «Наша Молодёжь», главный редактор телеканала «ОРТ Молодёжный», Генеральный продюсер киностудии «Наша Молодёжь», доктор исторических наук. 20 лет был секретарем Правления Союза писателей России и членом Президиума Литфонда России, 10 лет членом Президиума Ассоциации книгоиздателей и книгораспространителей России.

Его хочется назвать живым классиком, но он наверняка откажется от такого поименования. Тем не менее, многие заметили, в народе все четче формируется осознание масштаба, очевидное даже для слепца, до сих пор охмуренного западным: в сравнении с нынешним уровнем, прежняя советская литература, изобразительное искусство, кино были явлениями совсем другого, более высокого порядка (мирового уровня). Советская культура с расстояния нескольких десятков лет воспринимается как культура титанов по сравнению с либерально-рыночной демократической мелочевкой нашего времени.

Пётр Федорович – человек той когорты, того поколения, это последние могикане, надо воспользоваться случаем, послушать его, тщательно всё запоминая, открыв рот и мотая на ус: – подумала я. А что будет, когда это поколение советских титанов уйдет? С чем останемся? Что нам оставляет рыночная демократия? А оставляет она нам кризис самых разных областей культуры, науки, общества. Сегодня с писателем хочется поговорить в первую очередь о кризисе литературы.

— О.Н. Дорогой Пётр Фёдорович! Кризис искусства, в т.ч. литературы выражается огромным количеством пишущих, все пишут, легкость опубликования в сети и за деньги необыкновенная, и невозможность в тоже время найти хорошую литературу.

— П.А. Я с Вами не могу согласиться с тем, что в русской литературе сейчас кризис. Наоборот, я считаю, что в России сейчас работает столько классиков мирового уровня, что ни одна страна не может похвастаться таким количеством настоящих писателей, которыми долгие десятилетия, если не столетия будет гордиться мировая литература.

— О.Н. Да неужели? А почему их никто не знает?

— П.А. Называю эти имена: Юрий Бондарев, на мой взгляд, самый большой писатель в мире, пишущий на русском языке; Виктор Лихоносов, Борис Екимов, Владимир Маканин, Анатолий Ким, Андрей Битов, Петр Краснов, Владимир Крупин, Владимир Потанин, Иван Уханов, Рауль Мир-Хайдаров, Николай Наседкин, Валерий Куклин. Каждый из этих писателей, если бы он писал на английском языке, давно бы уже был лауреатом Нобелевской премии.

— О.Н. Спасибо, просветили, из перечисленных вами знаю пару-тройку… надо будет поискать других и почитать, а то в магазинах у нас совсем не те имена, вот Донцова и Устинова типа классики, везде продаются, вещают по ТВ, в СМИ. В многочисленных конкурсах победившие тоже другие какие-то иной раз ну очень странные люди… поневоле сделаешь вывод, что за литература у нас.

— П.А. Как видите, я даже не назвал ни одного новомодного писателя, которые сейчас временно на слуху, и которые толкутся вокруг многочисленных литпремий. У всех литпремий есть свои хозяева, которые кому хотят их тому и дают. Это их деньги, они сами ими и распоряжаются. Не нам в их дела вмешиваться. К качеству литературы литпремии не имеют никакого отношения. Даже Нобелевская. Она всегда была антироссийской. Соперником Льва Толстого был некий француз Сюлли-Прюдом. Дали французу. Кто его помнит? Кто Лев Толстой для мировой литературы, и кто – Прюдом? Второй раз тоже Льву Толстому не дали, тогда он отказался вообще участвовать в этой литпремии. А ведь при Льве Толстом 10 раз присуждали премию. При Чехове 4 раза. При Горьком 36 раз, хотя его много раз выдвигали на премию, и значение он имел в мировой литературе колоссальное. А Блок, Есенин, Алексей Толстой, Леонид Леонов, Александр Твардовский и т.д. Только Михаила Шолохова удалось пробить, да и то за счёт Сартра, который отказался получать Нобелевку из-за того, что великому писателю Михаилу Шолохову отказывают, а он, Сартр, мол, рядом с ним не стоит. Есть совестливые писатели и за рубежом. Всем остальным нобелиантам, пишущим на русском давали за то, что они против России выступали.

— О.Н. Такие вещи сообщаете… у читателей, наверное, сейчас просто переворот в мозгу

— П.А. … так что русская литература сейчас как никогда сильна и создаёт крупные произведения. Только они теперешней власти не нужны. Но власть меняется. Сменится и эта, а великие произведения, которые либо в столе у писателя, либо напечатаны в 500 экз. останутся. Их будут изучать в школах, гордиться ими.

— О.Н. А вы говорите, что кризиса в литературе нет… а как же тогда этот разрыв? Что это, если не кризис, когда СП, издательства коммерциализируются, деградируют в своем культурном уровне, талантливых авторов не замечают, невозможно пробиться, читателям даже выдающиеся писатели неизвестны, ТВ, СМИ и Интернет о них умалчивает, в то же время опубликовано огромное количество литературного мусора, его много, он пошлый и откровенно похабный, он лезет из всех дыр, его выпячивают реклама и спонсоры и это говорит о том, что критики или др. механизмов отбора в этой области просто нет.

— П.А. «Литературный мусор», как вы говорите, был всегда и будет всегда. Я бы не стал к пишущим пренебрежительно относится. Лес хорош не только дубами, но и березками, и кустарником, и мелкой травой. Я ко всем пишущим, каков бы ни был их уровень таланта, отношусь с большим уважением.

— О.Н. Не могу согласиться. Культура – это в первую очередь селекция, отбор. Употребляя ваше сравнение с дубами, могу напомнить, что есть сорняки. И если их не прополоть, то и дуб зачахнет, особенно молодой. Для этого, для селекции, отбора достойного и лучшего имеется механизм критики… то есть то, чего сейчас нет.

— П.А. Критики нет, это факт! Некому по-настоящему оценивать художественный уровень литературы, давать ориентиры читателям. Я считаю, что большая вина в этом главных редакторов толстых литературных журналов. Раньше настоящая литература всегда группировалась вокруг толстых журналов. Критики тоже.

— О.Н. Не поняла… поясните про толстые журналы. А кстати, они что — до сих пор существуют? «Новый мир», «Аврора», «Молодая гвардия», «Иностранная литература», «Юность», «Октябрь» — все это мое поколение читало, но теперешняя молодежь об этом почти ничего не знает.

— П.А. После уничтожения СССР, когда Россия перестала играть самостоятельную роль в мире, фактически стала колонией США, почти во всех толстых журналах поставили главных редакторов, которые выполняли волю американского миллиардера Сороса. Он оплачивал тиражи толстых журналов, дал список русских писателей, которые не только не должны были печататься в них, но даже их имена не могли упоминаться на их страницах ни положительно, ни критически. Потом Сороса вытеснили из России, но эти мелкие, как личности, редакторы остались во главе журналов со своим узеньким соросовским кругом малозначительных авторов. Поэтому толстые журналы, я убеждён, изжили себя, и они должны умереть, чтоб не вредить развитию русской литературы. В таком виде и с этими редакторами они наносят только вред. Реанимация их возможна, но на это нужна воля власти. А такой воли у власти нет, и не предвидится.

— О.Н. … то есть, по сути, по толстым журналом прошелся каток западной идеологии, … зато говорят что у нас идеологии нет. Как вы считаете, идеология равна национальной идее?

— П.А. Считается, что у нас сейчас нет национальной идеи. Я не согласен. Есть! И формулируется она всего лишь одним словом: алчность! Именно этой идеей жили почти все власть имущие в новой России. Все должности покупались за очень большие деньги. А если человек купил министерское кресло за деньги, то, естественно, он в первую очередь будет работать не на Родину, не на процветание государства, не для народа, а на свой карман, чтоб вернуть заплаченные за кресло деньги и лучше многократно. Поэтому ни о какой культуре, ни о какой литературе у него заботушки не будет.

— О.Н. А как без алчности в рыночных отношениях? Ну, посудите сами – жажда прибыли во что бы то ни стало это краеугольный камень рыночного общества, его основной стимул. Что-то можно предложить вместо рыночных отношений для культуры, литературы? Опыт СССР не стоит ли вспомнить для работы творческих союзов, поддержки талантов?

— П.А. Алчность никакого отношения к прибыли не имеет. Это совсем разные понятия из разных сфер. Разве губернатор Сахалина Хорошавин и губернатор Коми Гайзер из прибыли набивали в гаражах огромные корыта и 50-килограмовые мешки пачками денег? Я ни за что не поверю, что какой-либо рыночник собирает деньги в гараже в корыта и мешки. Рыночные отношения не могут мешать культуре и искусству. И никогда не мешали. Почему-то считается, что в СССР все издательства были государственными и государство помогало писателям, содержало их материально, потому они хорошо жили. Это заблуждение! Писатели жили отлично, но не государство помогало им, а они своими книгами приносили государству большой доход. Тогда-то и были рыночные отношения между государством и писателем.

— О.Н. Интересно – а разве в то время такая важная для идеологии область как литература существовала без контроля и поддержки (финансирования) государства?

— П.А. Государственных издательств в СССР можно было по пальцам пересчитать. Смотрите, было пять крупнейших издательств, которые печатали в год больше 400 названий книг. Это «Советский писатель», «Современник», «Молодая гвардия», «Правда» и «Художественная литература». Из них только «Художественная литература» была государственным издательством. Остальные принадлежали общественным организациям. И эти организации платили гонорар писателям, сами решали, кого печатать и сами получали доход от издания книг. Государство только утвердило ставки гонораров, которые издательства должны были платить писателям. Каждый за свой труд должен получать деньги. Писатель тоже! Разве это не рыночные отношения? СССР, как государство, следило, чтоб эти рыночные отношения между издательствами и писателями были справедливыми.

Разве можно назвать рыночными отношениями то, что есть сейчас. Судите сами! Писатель писал год роман, трудился, бедняга! Приходит в издательство с рукописью, а ему говорят: плати денежки, тогда напечатаем! Это не рынок! Это нечто другое!

— О.Н. Вот вы говорите: «эти организации платили гонорар писателям, сами решали, кого печатать и сами получали доход от издания книг» — а откуда у них в то время были деньги? Разве не от государства? Вы утверждаете, что в СССР в этой сфере как раз и были рыночные отношения, а сейчас их нет. Почему бы не вернуться в таком случае к опыту СССР, тем более, если он вписывается в современные реалии. Только думаю, все ж не обойтись без привлечения государства к решению этих проблем.

— П.А. О финансировании государством! Да, сейчас государство выделяет деньги на издание некоторых книг. Разве это рынок? Рынок – это когда ты создал труд и продал его с прибылью. А когда ты подружился с чиновником, который даёт деньги на книги, и он тебе дал деньги на издание книги от имени государства, то это имеет совсем иное название в отличие от рынка. В СССР никогда никакому пусть самому сверхзнаменитому и партийному писателю государство не давало ни копейки на издание книг. Зачем? Для этого есть издательства с деньгами. Их обязанность выпускать книги, а обязанность государства, чтоб издательства не надували и не грабили писателей. Союзы писателей жили великолепно за счёт издания книг, газет и журналов, которые им принадлежали, а не государству. Они и сейчас могли бы жить великолепно, но…

— О.Н. Как-то не понятно, как это «ИМ ПРИНАДЛЕЖАЛИ»? А они сами принадлежали кому? Ведь в то время не могло быть единоличного человека-хозяина? Хорошо, поставим вопрос по-другому: «КТО КОНТРОЛИРОВАЛ все это?». Неужели СП и издательства все прямо-таки сами решали? А если не сами решали, то и не сами финансировали наверняка? Как говорится, кто заказывает музыку, тот и должен ее оплатить… чем-то же отличалась тогдашняя структура от нынешней?

— П.А. Так напрямую и принадлежали не государству, а организации. Например, я работал в крупнейшем издательстве «Молодая гвардия», которое принадлежало комсомольской организации. Кстати, эта организация существует до сих пор. Если раньше она называлось полностью так: Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз молодежи (ВЛКСМ), то в 1991 году просто отбросило из названия два слова Ленинский и Коммунистический и заменило слово Всесоюзный на Российский и стало Российским Союзом молодёжи (РСМ). Сидит в том же месте, напротив Кремля. Недавно РСМ отметил 25-летие в новом виде и наградил меня медалью за хорошее сотрудничество. Так вот, «Молодая гвардия» принадлежала только комсомолу, и только ему. И контролировал работу издательства Центральный Комитет ВЛКСМ, то есть руководящий орган комсомола. Что печатать или не печатать решало издательство на основе рецензий писателей, которые не обязательно были членами Союза писателей. Просто хорошо разбирались в литературе. Недовольный рецензией писатель мог жаловаться директору издательства на недобросовестного рецензента, и тогда давали рукопись на рецензию другому писателю. Жаловались писатели и в ЦК ВЛКСМ на издательство. Мне пришлось немало таких жалоб разбирать. Точно так издательства «Советский писатель» и «Современник» принадлежали Союзу писателей СССР и РСФСР. Приносили большие деньги Союзу писателей. Когда развалился СССР, на счёте Союза писателей было больше 600 млн. рублей, по нынешним ценам 600 млрд. рублей. Эти деньги пришли на счёт за издание книг. Государство ни копейки не дало СП. Своих полно. На них строили Дома творчества по всей стране, квартиры писателям. Я живу в доме, который построило издательство «Молодая гвардия» на собственные деньги и раздало бесплатно квартиры сотрудникам. Государство не вмешивалось! Издательства сами решали, кого печатать, кого нет, мусор старались не печатать. Стыдно! Было пять-шесть случаев, они всем известны, когда редактор журнала получал рукопись, где критиковалась власть, трусил, как бы чего не вышло, нёс рукопись в ЦК КПСС, чтоб получить одобрение, обезопасить себя от критики руководства государством. Так было с повестью «Один день Ивана Денисовича» А. Солженицына. Её показали Хрущёву. Он одобрил. Повесть напечатали. А вот «В круге первом» не напечатали. Бывало раз в 10 лет и такое! Так что заказывали музыку нормальные рыночные отношения, они и оплачивали её. Но любому государству нужны деньги. России их сейчас не хватает, но она не желает их зарабатывать на издании книг, на распространении культуры и нравственности.

— О.Н. Видимо, культура и нравственность особенно – неликвидный товар. А нам внушали, что тогдашняя система была порочная и подлежала уничтожению, а нынешняя – передовая, рыночная. А получается что наоборот…

— П.А. Если издательства не принадлежали государству и отдавали всю прибыль своим хозяевам, общественным организациям, то как же государство получало огромные деньги от выпуска книг? — Очень просто и много! Чтоб получить деньги за книгу, её надо не только написать писателю и выпустить издателю, но и продать. Рыночные отношения в литературе в тройном кольце. На третьем этапе вступало в дело государство. Ему принадлежала система книгораспространения. Фирма «Союзкнига» давала государству огромнейший доход, и была лучшей в мире. Это факт! Лучшей потому, что «Союзкнига» сама забирала весь 100-тысячный тираж книг прямо из типографии и в течение трёх дней оплачивала его полностью. А сейчас весь тираж из типографии забирает само издательство и держит его на складах, развозя по пять книг по магазинам и получая за эти книги через полгода три копейки. Ужас! Только из-за алчности чиновников государство не дополучает огромные деньги в бюджет, писатели вынуждены издавать за свой счёт свои книги малым тиражом, читатели получают литературный мусор, а издательства разоряются. Ещё десять лет назад я написал проект «Воссоздания системы книгораспространения в России». Всё расписал, как делать, до копеечки высчитал. Председатель Совета Федерации РФ, третий человек в России, направил его президенту Путину с просьбой утвердить как необходимейший для России. Что было потом, сам проект и письма, если любопытно, можете посмотреть здесь. Там вы прочитаете, как выиграла бы и Россия, и читатели, и литература, и издатели, и писатели, если бы эта система была утверждена и создана. Все бы жили замечательно, и процветали бы не только детективщики, но и настоящие писатели. Но проект пошёл вразрез с личными интересами руководителей Федерального агентства «Роспечать», и они его забодали.

— О.Н. Видимо, потому что поняли, что этим проектом их вытесняют с поля, на котором они привыкли пастись, не иначе. Ох, уж эти рыночные отношения! И алчность, коррупция, сохранение у руля и кормушки «нужных», «своих и наших»… Так и хочется сказать «ДОЛОЙ» — «Роспечать», все эти союзы многочисленные непонятные, все эти коммерческие конкурсы и премии, все это уводит культуру в мутное болото продажности, коррупции, кумовства, вкусовщины, а она настоящая продолжает выживать сама по себе в народе, потому что настоящее творчество не запретишь и не остановишь… И главное, оно ведь вы говорите есть – СВОЁ! Когда же мы научимся ценить своё?

— П.А. Патриотическому воспитанию молодёжи на словах уделяется большое внимание. Принято только что новое Постановление правительства. Но на деле практически ничего не делается ни в литературе, ни в кино.

— О.Н. А вот правильно – кино. Я постоянно с грустью наблюдаю в своей ленте друзей на ФБ как талантливый режиссер, потомственный притом, сын известного и всеми любимого советского актера и режиссера, каждый день бьется с проблемами не только на что снять фильм, но и на что просто прожить – НЕ ПЛАТЯТ! Ни за что… И с художниками тоже самое – ни за картины, ни за литературу, ни за кино сейчас не платят. Творчеством сейчас не проживешь.

— П.А. Кстати, кино приносило в СССР доход равный водочному. Было одно из самых доходнейших производств! А какие фильмы снимали. Весь январь крутили только советские фильмы по всем каналам. Изредка встретится на экране современная клюковка. А сейчас государство ежегодно выкидывает киностудиям по 6-7 млрд. в год, а прибыли никакой. Год от года хуже. 2015 год — самый провальный за последние 12 лет. Почему так? Причины те же. Деньги дают не талантливым киносценариям, которых немало, а своим. Киносценарии в Фонде кино вообще не читают. Я попытался изменить ситуацию в кинематографе, написал проект новой системы субсидирования государством производства фильмов. Его подписали некоторые кинематографисты, опубликовал в «Литературной России», направил министру культуры. Естественно, проект там перепугал всех, кормушка уходит из рук. Со мной побеседовали, отговаривали, но я не успокоился. Сейчас этот проект депутаты выносят в качестве Законопроекта. Если примут, то кинематограф у нас снова расцветёт, снова будут выходить замечательные фильмы. Но я представляю, какое будет сопротивление. Проект сам можно прочитать здесь.

— О.Н. Неужели всё так мрачно? Неужели выхода нет?

— П.А. И выход есть, и не так мрачно уже. Россия прожила почти тридцать лет с национальной идеей: алчность! Стала наша страна процветающей? Много ли в ней счастливых людей, особенно среди тех, кто полностью был покорён идеей алчности? Посвятил ей свою жизнь? Кто назовёт удачной и счастливой судьбу одного из главнейших идеологов алчности Бориса Березовского? Счастливы ли губернаторы Хорошавин с Гайзером, перебиравшие недавно по ночам в своих гаражах в мешках пачки с деньгами? Сколько подобных губернаторов и чиновников мы узнаем вскоре. Так вечно продолжаться не может. Всё кончается! Всё больше молодёжи убеждается, что алчность к счастью не приведет. А ведь человек рождён для счастья, как птица для полёта! Нас заразили чудовищной болезнью, с которой боролся ещё Иисус Христос! Видимо, нам надо было ею переболеть. Ведь в СССР нас воспитывали бессеребренниками, и иммунитета от алчности у нашего народа не было. Болезнь уходит. Мы выздоравливаем. В этом сомнения у меня нет!

— О.Н. Будем надеяться, что все вместе каплями здравого смысла мы проточим этот камень безнадёги! Спасибо за интереснейшую познавательную беседу.