Бог как всемирный Штирлиц

Всегда думал, что главный вопрос религии – есть бог или его нет – лишен всякого смысла. Если бы было абсолютно точно доказано, что бог есть, это убило бы любую религию, на корню. Потому что храмы автоматичекски превратились бы в учреждения, присутственные места. Такие общественные приемные бога — куда ходили бы с просьбами и жалобами. В нормальном состоянии в присутственные места не ходишь — туда попадаешь. Страшно подумать, на какие ухищрения пришлось бы идти священникам, чтобы заманивать паству в цервки «доказанного бога».

Собственно, если доказано, что бог есть, церкви не так уж и нужны. Спасение души? Помилуйте. Можно и дома помолиться. Процедура известна, следовательно, понятны принципы снискания божьей благодати и спасения от его гнева.

Если бы доказали, что бог есть, закончилась бы всякая наука. Лишилось бы смысла познание как стремление переустроить и понять неведомый мир, не нужно было бы уже ничего открывать — в мире, который, получается, реально создан богом, всякое состояние общества есть результат его воли, устройства по его плану. Получается, что нет смысла что-то менять, коли уж «наверху все решили». Любой прогресс есть «езда в неведомое», и доказанный бог убил бы на корню любой прогресс — зачем копаться в мелких тайнах бытия, если главная тайна рассекречена?

Если бы было доказано, что бог есть, рухнули бы основы социального мироустройства. Нет смысла делать карьеру, заводить семью, учить английский язык, ибо тебе уже на роду все предначертано. Бог сам знает, что с тобой делать. Сколько после доказательства божьего существования случилось бы разводов, преступлений, конфликтов, разборок – страшно представить. Такое уж свойство человеческой психологии.

Если «бога неизреченного» принято хотя бы бояться, «бога фактического» быстро перестали бы даже стыдиться. Одни рванули бы в разврат, другие погрузились бы в болото социальной апатии. Лучше бы уж точно не стало.

И наконец — самое главное — что нам тогда делать с любовью, если выяснится, что бог на самом деле есть? Влюбленный человек, даже самый завзятый атеист, все равно переживает какие-то трансцендентные эманации. Чувствует, что через его влюбленное сердце транслируется гармония мира, превращающая его в нечто большее, чем просто биологическое существо. Поднимающая на ступеньку выше. «Бог есть любовь» немножко отражает такие состояния человеческой души. Можно не верить в бога, но не верить в любовь, особенно если ее сам переживаешь, не получается. А если оказывается, что бог есть, получается, что любовь — не более чем пайка, порция, которую он отломил нам от своих щедрот? Скучно. Полюбил, пострадал — и отвали, дай другим насладиться.

Так что по всем вариантам получается, что если бог есть, он нарочно так хитро устроил, чтобы часть человечества в него верила, а часть не верила. В коллективном самоощущении человечества должен сохраняться такой шизофренический баланс — чтобы те, кто верят, всегда сопрягались с теми, кто не. Опять же человечеству споров о том, кто прав, и есть ли он на самом деле или нет, хватит надолго. Как минимум на всю его историю.

Бог, если он есть, должен вести себя как глубоко законспирированный разведчик. Скрываться и делать свою тайную работу. Держать в тонусе тех, кто знает, что он есть. И мучить подозрениями тех, кто не верит в то, что он существует. Бог как всемирный Штирлиц — а что, неплохая теологическая концепция.