Первая битва за Лондон

«Я не уверен, что мы готовы отразить подобные атаки. Если мы не нанесем удар первыми, последствия будут катастрофичны»

Уинстон Черчилль. Первый лорд Адмиралтейства

Когда начиналась Великая война, которую, после того, как пройдёт ещё более Великая, назовут Первой мировой, многие политики и военачальники вполне реально оценивали характер и уровень угрозы нападения ударов с воздуха.

Правда, пока мир «ещё не перевернулся», никто и не предполагал о том, что многие, казалось бы, не зыблемые правила ведения войны будут нарушены. В том числе, и бомбардировка с воздуха не военных объектов, а жилых кварталов. Многое чего было в первые, то, что в наше время, к сожалению, давно превратилось в норму. Благородное искусство войну превратилось в высокотехнологичную бойню.

Первые полгода войны не дали существенного перевеса ни одной из сторон. Боевые действия грозили принять затяжной, позиционный характер, что, с большой долей вероятности привело бы к победе Антанту, обладающую большими ресурсами и возможностями их восполнения. Тем более, что за спиной Британии маячила тень Североамериканских соединенных штатов.

Германия, для того, чтобы выжить и победить, должна была предпринять нечто особенное, такое, что смогло не только нанести сокрушительный удар по военной инфраструктуре, но и подорвать моральный дух противника.

Кайзеровская Германия располагала подготовленным воздушным флотом, основу которого составляли дирижабли. Именно они и должны были сыграть решающую роль в переломе характера войны.

Британский Грэнд Флит доминировал в Северном море, практически зажав германский Флот Открытого моря в Гельгогландской бухте.

Немецкие энтузиасты, пилоты армейских дирижаблей, не раз обращали внимание командования на то, что дирижабль не только может сыпать бомбы на вражеские позиции, но и способен (немыслимо для того времени!) нанести удар по вражеской столице.

До какого то времени Кайзеровское командование не принимало во внимание дирижабли, как силу, способную нанести удар в тыл врага, да и сами бомбардировки городов считались варварскими актами, на которые способны только англосаксы.

Кстати, ещё один маленький нюанс. Так уж случилось, что всегда во всех зверствах и военных преступлениях обвиняют исключительно немцев. Да, во многом, это справедливо, но почему, то же самое не применяется к англичанам, которые, кстати, создали первые концентрационные лагеря и которые на протяжении всей истории нашей Родины только и делали, что гадили и пакостили ей? В конце концов, пора бы и за Севастополь ответить…

Так вот, британцы сами спровоцировали налёты дирижаблей на свою столицу.

Точка кипения для рыцарского благородства немцев была преодолена, когда английский и французские  самолеты разбомбили Карлсруэ, причем сделали это с особым цинизмом, прямо во время религиозного праздника, когда на улицы вышли толпы набожных немцев. Во многих источниках говорится, что бомбежку провели исключительно французы. Но разве в двадцатом веке Франция делала хоть что – то без команды Лондона? Только однажды она выйдет из под контроля при позднем де Голле, но это уже совсем другая история.

Ни один из погибших при налете не то что не был одет в военную форму, но и вообще не имел отношения к армии! Одна из бомб угодило прямо в место детского театрализованного представления…

В этот день, в праздник Frjnltichnfmstag, многие семьями, с детьми заполнили цирковую постройку. Она и стала целью вражеских летчиков. В определенном смысле это было еще более циничное преступление, чем ковровые налеты 44-45 годов, ведь ни о бомбоубежищах, ни о ПВО тогда понятия не имели. Всего погибло 120 человек, в основном женщин, в том числе 71 ребенок - больше половины от общего числа…

Типичный почерк англосаксов, который не меняется на протяжении десятилетий, дальше были Югославия, Ирак, Афганистан. Вот только последние не имели возможности огрызаться, а Германия огрызнулась и огрызнулась не слабо.

В немецких воздухоплавательных частях после новостей о зверствах англосаксов царило уныние. И вдруг все переменилось в один момент – телеграмма командования гласила: немедленно подготовить несколько дирижаблей и спланировать удары по Англии. Цели налетов: доки, военные заводы, учебные лагеря неприятеля, а так же другие объекты в нижнем течении и устье Темзы.

Не надо идеализировать Германию. Они наносили воздушные налёты и раньше. Но, до бомбежки Карлсруэ и расправы с его мирным населением, Лондон и мирные города постоянно вычеркивались Кайзером из боевых распоряжений Воздушному Флоту. 22 июня 1916 года все изменило.

Реакция общественности была ужасной. По стране прокатилась волна ненависти к французам и, естественно, ко всем странам Антанты. Даже французские газеты отметили, что этот бесчеловечный акт «станет прелюдией к будущим кровавым кошмарам». Кайзер Вильгельм II умыл руки.

Уже 9 августа 1916 года дирижабли L-9, L-12, L-13 из Хага и L-10 и L-11 из Нордхольца, после рандеву над Северным морем, взяли курс на Лондон — они жаждали мести.  Командующий воздушным Флотом военно –морского Флота, капитан 2 ранга Штрассер вел в бой довольно внушительную воздушную армаду — 5 цеппелинов, длиной 160 м каждый, несли вместе более 440 зажигательных и фугасных бомб, которые следовало сбросить на лондонские доки и заводы в северной части города.

Но в этот раз «Бог хранил Англию».

Неудачи начали преследовать отряд Штрассера практически с момента взлета. Во время всего пути от побережья Германии до «туманного Альбиона» дирижаблям приходилось бороться с непогодой. Резкий порывистый ветер с Атлантики сбивал их с курса, а пелена дождя, застилавшая горизонт, мешала штурманам ориентироваться.

В результате ни один из пяти боевых воздушных кораблей так и не достиг конечной точки  маршрута. L-13 пришлось вернуться на базу из-за неисправности двигателя буквально через час после вылета. Экипаж L-11 сбросил бомбы в море после того, как был обстрелян английским военным кораблем.

L-10, долго боровшийся с непогодой, пробился-таки к Британским островам. Отвратительная видимость не позволила Петеру Штрассеру правильно определить свое место, и ему показалось, что цеппелин уже находится над устьем Темзы. Через несколько секунд по команде командира бомбардир дернул рычаг бомбосбрасывателя, и фугаски вперемежку с зажигалками с воем ушли в темноту.

Разбирая с офицерами действия каждого экипажа во время рейда и совершенные при этом ошибки, Штрассер уверенно заявил: «Мы готовы к тому, чтобы превратить Лондон в руины».

Peter Strasser

 Рейд 8 сентября 1916 года стал самым удачным налетом на британскую столицу за всю историю Дивизиона воздушных кораблей. Вот, к примеру, свидетельство старшего механика L-13, находившегося во время бомбардировки Лондона в рулевой гондоле рядом с Генрихом Мати, ещё одним героем воздушной войны.

Капитан лейтенант Генрих Мати (Heinrich Mathy)

 «Самую большую бомбу мы сбросили с высоты примерно в два с половиной километра.

К сожалению, в цель она не попала, но даже с той высоты, на которой находился L-13, можно было разглядеть чудовищный масштаб разрушений, вызванных взрывом 300-килограммового монстра.

Целый городской квартал превратился в груду обломков и щебня. Через несколько секунд на этом же месте начал разгораться пожар, охвативший затем всю центральную часть Лондона. Эта картина казалась нам совершенно фантастической, и буквально весь экипаж словно завороженный застыл у иллюминаторов гондолы. И вдруг — резкий [138] свет, ослепительный, как удар по глазам. Это зенитный прожектор поймал нас в свой луч. Когда ко мне вернулось зрение, на фоне огненного ковра, застилавшего Лондон, сквозь слезы я разглядел странные темные шарики, которые как бы подплывали к дирижаблю все ближе и ближе. Другие члены команды L-13 с неменьшим интересом разглядывали эти штуки, пытаясь понять, что же все-таки это такое. Внезапная догадка пронзила меня, словно электрический ток. Шрапнель! И действительно, это были разрывы зенитных снарядов, медленно, но верно приближавшиеся к нашему воздушному кораблю, в оболочке которого находилось 35 000 куб. м водорода.

Видимо, я не один был таким догадливым — кто-то в рубке заорал не своим голосом: «Пора сматываться отсюда к чертовой матери!» Этот призыв был поддержан другими членами команды с большим энтузиазмом, но наш командир казался абсолютно безразличен к этим воплям. Он приказал сделать еще один круг над центром, чтобы подыскать цель для последних двух фугасок. Генрих Мати был спокоен так, будто он находился не под обстрелом на мостике цеппелина, а сидел в прогулочной лодке, выбирая на берегу самое удобное место для пикника. Да, черт возьми, такого командира дирижабля надо было еще поискать!

Оставшиеся бомбы мы сбросили на железнодорожную станцию. Удар был точным — вверх полетели рельсы, обломки пакгауза и двух больших автобусов, стоявших перед зданием вокзала. Разглядеть эти подробности не составляло никакого труда — по улицам Лондона текли огненные реки пожаров, вызванных нашими зажигалками.»

Американский репортер А. Шеферд, ставший очевидцем бомбардировки, оставил после себя следующее свидетельство:

«...Все движение на улицах замерло. Тысячи людей провожали глазами продолговатый силуэт цеппелина, так мирно плывущий среди осенних звезд. Время от времени лучи прожекторов касались боков несущего смерть корабля, и тогда его корпус начинал светиться лунно-желтым светом. Город сотрясали разрывы бомб. Смерть и разрушение пришли в Лондон. Отчаянно лаяли зенитки, пытаясь поразить шрапнелью неуязвимого врага. 

— Ради всего святого, не делайте этого! — услышал я рядом испуганный шепот. Один человек умолял другого погасить спичку, от которой тот пытался прикурить. И тут я вдруг обратил внимание, что люди вокруг меня боялись открыть рот! Они разговаривали только шепотом, словно неосторожный, громкий звук мог достигнуть ушей тех, кто управлял цеппелином, и новая порция бомб тотчас же обрушилась бы на голову болтуна и заставила его замолчать навеки.

В эту ночь самый большой город на Земле превратился в поле битвы, причем англичанам приходилось сражаться и за те семь миллионов мирных мужчин, женщин и детей, что до сих пор не подозревали, какую опасность таит в себе лондонское небо. Одинокий дирижабль заставил целый город сжаться в ужасе, как кролик перед удавом. На четверть часа война вошла в жизнь каждого лондонца».

Через неделю, после бомбардировки, британское Адмиралтейство выпустило секретный меморандум о реальном положении дел с защитой Англии от рейдов цеппелинов.

Вскоре этот документ по каналам немецкой разведки попал в штаб Дивизиона воздушных кораблей, и его чтение доставило немало приятных минут Петеру Штрассеру.

Меморандум был очень длинным и весьма подробным, но кратко его содержание сводилось к следующим пунктам:

одиночный рейдер за 12 минут нанес столице Британской империи ущерб, сопоставимый с потерями в крупной военной операции;

нападение было абсолютно внезапным, силы противовоздушной обороны не подозревали о присутствии L-13 до тех пор, пока первые бомбы не начали рваться на улицах города;

расчеты прожекторных установок производили поиск дирижабля совершенно хаотично и не могли удерживать его в луче дольше нескольких секунд;

наводчики зенитных орудий не смогли определить высоту полета L-13 и его курс, несмотря на то что цель находилась в зоне эффективного огня около 15 минут;

истребители-перехватчики так и не были подняты по тревоге; причины: во-первых, самолеты не были оборудованы для ночных полетов, во-вторых, время набора необходимой для атаки цеппелина высоты было слишком велико, чтобы догнать и атаковать его;

в случае нападения на город нескольких дирижаблей, количество жертв и разрушений возрастет в несколько раз, а вероятность их перехвата заметно снизится из-за того, что силам ПВО придется бороться с несколькими целями одновременно;

в ближайшее время следует ожидать активизации действий немецких цеппелинов и повышения эффективности налетов, так как на вооружение воздухоплавательных частей должны поступить корабли улучшенной конструкции, с большей бомбовой нагрузкой, скоростью и высотой полета.

Это была первая воздушная битва за Лондон. И знаете, мне кажется, что англичане во многом виноваты сами.

А ещё, я думаю, что жизнь ничему их не научила и до сих пор, маленький остров в Северном мире продолжает оставаться империей зла… 

 «...наши Цеппелины вознесли огненную десницу возмездия над Британией. Надменная Англия трепещет, с ужасом ожидая новых неотразимых ударов. Самое совершенное оружие, созданное гением немецких инженеров, — дирижабль — способно поражать нашего врага в самое сердце! Око за око, кровь за кровь — только так будем обращаться с неприятелем. Это самый быстрый способ победно завершить войну, а значит, и самый гуманный. Сегодня Германия поздравляет графа Цеппелина, увидевшего триумф своего детища, и благодарит его за то, что своим талантом и верой он подарил нашей стране чудо-оружие, подобного которому нет и не будет у англичан».

газета «Кельнише цайтунг» 21 января 1915

Литература: http://wwi.hut2.ru/zepp/Mathy/mathy.htm

http://wwi.hut2.ru/zepp/air.htm

http://militera.lib.ru/tw/obuhovich_kulbaha/03.html

http://schutz-brett.org/3x/ru/archiv04.html

http://wites.ru/iz-istorii/18-politika-i-diplomatija-vtoroj-mirovoj-vojny/862-bombardirovki-londona

http://timemislead.com/vtoraya-mirovaya-voyna/vozdushnyie-bombardirovki-stolits-pervaya-mirovaya