Константин Сонин: четыре необходимых шага для спасения российской экономики

Экономист Константин Сонин, бывший проректор НИУ ВШЭ, теперь работающий в Чикагском университете, пишет в своем «Живом журнале» о том, что, по его мнению, необходимо сделать как можно скорее, чтобы Россия могла перейти к нормальному экономическому развитию. Когда-то, на заре блогосферы, было модно вешать в верху блога «прикрепленную запись», которая не меняется с течением времени.

До сих пор я не думал, что это хорошая идея, но вот теперь, мне кажется, пора повесить — запись с экономическими рекомендациями. Мне эти меры кажутся «необходимыми» — они не просто «целесообразны» в текущей ситуации. Я уверен, что их придется осуществить в какой-то момент.

Переход к нормальному экономическому развитию без этих мер трудно представить. В то же время в них нет ничего «переломного» или «революционного» — наоборот, их нужно предпринять, чтобы избежать революции, перелома и т.п.

1. Отменить «контрсанкции» и торговые санкции против Украины и Турции. Эти меры наносят прямой ущерб десяткам миллионов российских семей, поднимая цены (и так быстро растущие). Особенно силен ущерб «бедной половине» населения, потому что для них продукты – это большая часть семейных расходов. Более высокие цены не просто заставляют меньше есть, но и меньше потреблять других, в том числе жизненно необходимых товаров. Вообще надо забыть про экономический рост без увеличения международной торговли — такое бывает при исключительно редких обстоятельствах.

Например, после разрушительной гражданской войны и при наличии огромного — десятков процентов — населения, перемещающегося в города и в «средний класс». Ничего близкого у нас сейчас не наблюдается. Конечно, если нынешний спад будет продолжаться лет пять, резко (вдвое, скажем) вырастет безработица, то будет возможен — но вовсе не обязателен! — быстрый восстановительный рост. (И что хорошего в росте, если он вызван сильным спадом? Это лучше, чем спад без роста, но «в среднем» — стагнация, как последние семь лет.) Чтобы понять, чем плохо «импортозамещение» (если лень читать про опыт Хуана Перона), попробуйте, хотя бы мысленно, на себе. Выберите часть продуктов, которую сейчас покупаете в магазине, и производите их сами.

Будет быстро заметно, как много потеряно — не только производимые продукты (даже самые примитивные) будут, как правило, хуже магазинных, но и время, потраченное на их изготовление, будет отниматься от другой производительной деятельности. (То, что в конце 1980-х миллионы людей начали выращивать овощи на приусадебных участках «для себя», было, конечно, спасением от угрозы голода, но и внесло вклад в снижение совокупного спроса на другие продукты и, значит, производство страны в целом.)

2. Назначить премьер-министра, который сможет полноценно координировать работу кабинета, сделать экономическую политику основным приоритетом и сформулировать осмысленную краткосрочную («антикризисную») программу. Вовсе не обязательно, чтобы это был Кудрин. И тем более не обязательно, чтобы это был Ходорковский (хотя понимание ситуации у него интересное). Мэр Москвы Собянин, например, во многих отношениях более подходящий кандидат. Среди вице-премьеров годится, возможно, не только Шувалов, но и, например, Хлопонин.

Есть губернаторы и руководители крупных компаний. Из «второго эшелона» я бы рассматривал людей типа Михаила Абызова — для текущей деятельности важна вовсе не «либеральность» подходов, а управленческий навык, напор и воля. Конечно, пустейшая деятельность «открытого правительства» несколько скомпрометировала этого конкретного кандидата, но «сильный технический премьер» — это что-то такое.

Я понимаю, что отдельные лидеры оппозиции (которым хочется видеть себя будущим Фелипе Гонсалесом – прекрасная, кстати цель) видят в Медведеве Адольфо Суареса и избегают темы «отсутствия реального премьера». Он сам себя, наверное, видит Хоакином Балагером, у которого с выбытием «патрона» политическая жизнь, как оказалось, только началась.

Это все не то — в период высоких цен на нефть можно было обходиться фактически без премьер-министра, но сейчас, когда нужно резать бюджеты, это слишком дорого. Чтобы требовать от министров сократить расходы на очередные 10%, премьер-министр не нужен, а вот расставлять приоритеты — где закрыть строительство космодрома, свернуть программу перевооружений, а где увеличить расходы на здравоохранение или науку (или даже спорт) — для этого нужен реальный премьер-министр.

3. Переставить приоритеты — сократить военные и связанные с военными (например, научно-военные) расходы, увеличив пенсии и расходы на здравоохранение и образование. Лучше это сделать раньше, а не позже, чтобы, как в 1992 году, не чье-то решение, а фискальный кризис сократил неподъемные непроизводительные расходы. Политически это возможно только на уровне президента — и будет сделано либо президентом Путиным, если он обратит внимание на экономический кризис, или следующим президентом — возможно, без всякого публичного объявления.

(Президент Ельцин не объявлял в своей программе, что он собирается уничтожать военно-промышленный комплекс, просто когда он стал президентом, никаких денег уже давно не было. Президент Горбачев, может, и понимал, что советские военно-промышленные расходы непосильны, но сделать ничего не смог.) Увеличение пенсий и пособий, конечно, инфляционно, но это лучший расход денег в кризис, чем кормление небольшого количества владельцев заводов, производящих вооружения.

С инфляцией справится ЦБ — больше он никаких проблем и не может решить. Безработица пока низкая, так что лучше закрывать ненужные производства сейчас, когда есть деньги на пособия, чем (см. выше) когда денег на это не будет.

4. Уволить министров и чиновников, уличенных в коррупции и связях с организованной преступностью. Серьезные расследования, допустим, из области фантастики, но конкретные действия в рамках исполнительных полномочий могли бы сыграть большую роль. Казалось бы, мошенничество с диссертациями у министров Соколова, Никифорова, Мединского не имеет отношения к их министерской деятельности. Мелочь, казалось бы. Может, связи с криминальным бизнесом детей генпрокурора не имеют отношения к его работе в качестве генпрокурора. Возможно, в другой ситуации (в 2007-м, в 2011-м) — мелочь.

А сейчас — нет. Одна из проблем экономического развития России — это пессимизм. Пессимизм миллионов, сосредоточенных только на базовом выживании и не ставящих себе более высоких целей. Пессимизм сотен тысяч, не открывающих новые малые бизнесы. Пессимизм десятков тысяч, придерживающих инвестиции. Пессимизм тысяч утекающих мозгов... Еще раз — в нормальной ситуации, в стабильном развитии увольнением конкретных людей ничего не изменишь.

Однако сейчас — ненормальный уровень коррупции и ненормальный уровень пессимизма. Увольнение каждого конкретного жулика — пусть за мошенничество с диссертацией — это сигнал. Будут последовательные сигналы — пессимизм начнет рассеиваться. Это будет сразу видно: серия увольнений, смена премьера — и фондовый рынок вырастет.

То же самое относится к коррупции и связям с организованной преступностью. Если у министра, чиновника администрации, генпрокурора репутация «коррумпированного» или «связанного с криминалом» — это уже минус эффективности, даже если этот человек абсолютно чист!

Да, эффективное госуправление — это довольно жестокая вещь, и лишняя дача губит карьеру — не потому, что человек с лишней дачей хуже работает, а потому, что такая репутация порождает столько пессимизма, что этот ущерб больше, чем потеря от увольнения.

Сейчас, во время кризиса, плохая репутация обходится стране слишком дорого. Чтобы зря не спорить — эти четыре конкретные меры, конечно, не имеют никакого отношения к «долгосрочному развитию», «институциональному строительству». Их преимущество состоит в том, что их можно осуществить. А рассуждать о долгосрочных мерах, не предприняв необходимых первых шагов, — пустая трата времени.