Открытое письмо господину Леону Блюму — редактору газеты «Попюлер»

А. МАРТИ

Господину Леону Блюму — редактору газеты «Попюлер» [1]

Введение

Принципиально мне здесь нечего добавить к тому, что я ранее писал во введениях к воззванию Исполкома Коминтерна к двадцать второй годовщине Великой Октябрьской социалистической революции и к статье Э. Фильдинга «За что посылают на смерть английский народ» и в предисловии к статье Г. Димитрова «Война и рабочий класс капиталистических стран». Ценность перепечатанного мной в электронном виде из того же № 8—9 журнала «Коммунистический Интернационал» за 1939 год открытого письма французского коммуниста А. Марти, ещё в 1919 году возглавившего восстание во французском флоте, известному французскому «социалисту» и редактору «социалистической» газеты «Попюлер» Леону Блюму состоит в том, что это образец искромётного разоблачительного памфлета честного и смелого революционера против изолгавшегося псевдолевого гешефтмахера от политики, каких современная эпоха рождает в неизмеримо больших количествах.

Герман Ахметшин. 

* * *

Господин государственный советник!

Наконец-то вы удовлетворены!

Вслед за запрещением «Юманите» и коммунистической печати последовал роспуск коммунистической партии Франции, начались преследования коммунистов.

Вы хорошо защищаете интересы финансового капитала! Ведь это вы первый вместе с вашим «Попюлер» и вашей партией повели бешеную атаку на «Юманите», используя как предлог германо-советский договор. Вы ставили себе целью усыпить народные массы перед предстоящим запрещением «Юманите», которое было заранее решено вами и Даладье.

Добившись этого, вы, не переводя дыхание, стали продолжать кампанию против коммунистической партии Франции. Обрушиваясь с клеветой и руганью на великий Советский Союз и в особенности на его наиболее любимых руководителей, в первую же очередь на нашего великого вождя и учителя товарища Сталина, вы пытаетесь провести искусственную грань между коммунистом и французом. После этого вы с удвоенным рвением стали призывать революционных рабочих покинуть ряды коммунистической партии.

Ни малейшего успеха!

Тогда вы стали посылать предупреждения, угрожать, обращаться с «последним призывом». Вы грозно потребовали от революционного рабочего класса и его избранников — коммунистов, — чтобы они порвали с нашим доблестным Коммунистическим Интернационалом. Вы рассчитывали таким образом расколоть нашу партию. Тщетно!

Наша партия осталась непоколебимой. Сотни арестов, произведённых за последний месяц в подкрепление ваших усилий, ничего не изменили. Лишь несколько жалких людишек вернулось к своей контрреволюционной кормушке.

Убедившись в том, что ваши призывы и настойчивые требования остались безрезультатными, Даладье после предварительной артиллерийской подготовки — именно такой смысл имела ваша гнусная кампания — распустил коммунистическую партию Франции; ее депутаты, ее мэры, ее активисты преследуются.

И сегодня вы осмеливаетесь писать в «Попюлер», что вы этого не хотели! Вот так неожиданность!

А кто на протяжении долгих месяцев прилагал все усилия, чтобы разбить единый фронт рабочего класса? Вы, Блюм, и Административная комиссия вашей партии. Разбив эту плотину, реакция стала продвигаться гигантскими шагами. Тогда вы, Блюм, повели кампанию против «Юманите», этого великого и независимого голоса народа. Накануне запрещения «Юманите» ваша сенская организация мобилизовала своих членов не против угрозы войны, а против «Юманите».

«Юманите» была запрещена. Через несколько дней вспыхнула война, и французский рабочий класс оказался лишенным своей газеты в такой момент, когда она была ему более чем когда-нибудь необходима.

Ибо «Юманите» разоблачила бы перед массами, как пришла война. Она разоблачила бы ее империалистический, антирабочий характер. Вот почему вы требовали запрещения «Юманите»!

С тех пор как началась война, не было ни одного дня, когда вы, ваша газета, ваша партия не стояли бы во главе антисоветской, антикоммунистической травли. Именно социалистические депутаты добились исключения коммунистов из крупных парламентских комиссий. Именно социалистические депутаты устно и в печати требовали у Даладье запрещения нашей партии.

За несколько дней до этой гнусной операции Административная комиссия по вашему предложению заверила Даладье, что «он попрежнему может рассчитывать на полное и безоговорочное сотрудничество партии и парламентской группы в вопросе о мерах, которые требует спасение нации».

Это — признание «Священного союза до победного конца» между вами, вашей партией и реакционным правительством французского капитализма.

Это вы заключили подлый договор с наихудшей реакцией против французского рабочего класса и его партии, коммунистической партии, против страны социализма и мира, против Советского Союза.

Напрасно вы пытаетесь сегодня лицемерно отрицать это в вашей газете! Вы государственный советник, господин Блюм, политический в гораздо большей степени чем юридический: это доказывают ваши бесчисленные тайные беседы с Даладье. Заявление Административной комиссии подтверждает вашу ответственность: она указывает, что, по вашему мнению, для «спасения нации» требуется запрещение коммунистической партии. Это юридический вывод из политической кампании, которую вы вели за последний месяц во главе всей реакции против нашей партии, против Советского Союза. Таким образом, совершенно очевидно, что когда вы говорите: спасение нации, — вы думаете: спасение буржуазии.

Что же является главной причиной позиции, которую заняли вы и ваша партия? Вот это я и хочу об’яснить рабочим, в первую очередь, трудящимся-социалистам, французскому народу.

I

Ибо сегодня рабочий класс, народ нашей страны очутились лицом к лицу с трагической действительностью: вторая империалистическая война обрушилась на Европу со своим зловещим кортежем: убийствами, невыразимыми страданиями и несказанными бедствиями.

Вы хорошо знаете, что французская коммунистическая партия против империалистической войны и ее основной причины — капитализма. Именно поэтому вы и ваши — социалисты «Священного союза» — возглавили борьбу против французской коммунистической партии — единственной партии, сопротивляющейся этой войне. Именно поэтому вы требовали ее роспуска, рассчитывая, что таким образом у буржуазии будут развязаны руки для ведения этой империалистической, этой несправедливой войны. Почему эта война несправедливая?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно искать не того, кто начал войну, а надо уяснить себе, какие силы и какие классы ведут войну и с какой целью? Ответить нетрудно.

Глубокая причина этой войны следующая.

Три капиталистических государства: Англия, Франция, США — богатые источниками сырья, неизмеримыми экономическими, финансовыми и людскими ресурсами, завоеванными при помощи войны, грабежа и эксплоатации трудящихся, держат в своих когтях более половины мира. И они стремятся сохранить и умножить эти неизмеримые территории и источники эксплоатации.

Но три других капиталистических государства: Германия, Италия, Япония, — не имеющие такой массы богатств, хотят, чтобы первая группа поделилась с ними рынками, сферами влияния и колониальными владениями, которые первая группа сильно расширила после своей победы во время первой империалистической войны как раз за счет государств второй группы.

И, так как ни одна, ни другая группа не могли более ничего добиться обычными средствами, они продолжают свою политику другими средствами, при помощи пушек! Вот и все!

Я уже слышу ваш вопрос: а СССР, его договоры, его союзы, его Красная армия — разве они не играют роли в этой войне?

Союз Советских Социалистических Республик, господин государственный советник, — это страна, где рабочие и крестьяне — вы хорошо это знаете — прогнали капиталистов и помещиков, где капиталистическая система производства и обмена заменена коллективной собственностью на орудия производства — социалистической системой, свободным и гармоничным развитием человека, живущего в условиях благосостояния и свободы такой жизнью, которую действительно стоит прожить.

Погоня за прибылью не существует в СССР, и единственной заботой социалистической власти является забота о счастье человека.

Все его существование доказывает это: с неисчерпаемым терпением и упорством СССР не переставал с первого же дня своего рождения вести борьбу за мир, которая так хорошо соответствует интересам международного пролетариата. Вы, господин Блюм, который всегда были и продолжаете быть одним из первых клеветников против СССР, почему вы скрываете, что С’езд Советов в тот день, когда он овладел властью, 7 ноября 1917 года, обратился ко всем народам и правительствам земного шара с призывом к заключению мира?

Почему вы «забываете», намеренно забываете, что СССР предложил в Женеве, более 12 лет назад, всеобщее, полное и одновременное разоружение? А когда оно было отвергнуто, он предложил разоружение частичное, которое опять-таки было отвергнуто.

Возьмем последние месяцы, предшествовавшие войне. Разве после Мюнхена всякому здравомыслящему человеку не было ясно — и французский генеральный штаб был того же мнения, — что в результате пресловутого мюнхенского соглашения мир висит на волоске? И вот даже в этот момент Советский Союз снова попытался спасти мир, несмотря на то что Чемберлен и Даладье, доверенные лица парижских и лондонских финансистов, систематически игнорировали страну социализма!

СССР предложил Лондону и Парижу совместными усилиями бороться за сохранение мира.

Наша французская коммунистическая партия — и в этом ее большая заслуга — поддержала это предложение, осуществление которого могло бы спасти мир.

Но Чемберлен и его подголоски, Даладье и Боннэ, никогда этого не хотели.

Почему переговоры тянулись четыре месяца? Почему они зашли в тупик и не дали положительных результатов?

Из-за непрерывного саботажа. Разве Чемберлен и Даладье не подготовляли пресловутый «пакт пяти»: Англии, Франции, Германии, Италии, Польши? Вы хорошо знаете, что это так: это подготовлялось в большой тайне от рабочих, но не от вас, господин государственный советник! Против такой «тайны» вы ничего не имеете, потому что она была направлена против страны трудящихся, страны социализма.

Чемберлен и Даладье, французские и английские провокаторы войны, попросту хотели натравить своего соперника, Германию, на Советский Союз. Этот трюк был сорвал советско-германским договором.

Французские рабочие бесконечно счастливы, что Советский Союз вел эту политику мира, независимую политику, политику международного пролетариата.

Они хотели бы также иметь правительство, которое ведет такую независимую политику, а не повинуется желаниям парижских и лондонских банкиров.

Провал этого подготовлявшегося скверного трюка — вот что приводит вас в такой гнев!

II

Таким образом, ясно, что нынешняя европейская война ничего доброго не несет ни рабочим, ни крестьянам. Она несет им лишь жертвы, страдания, усиление эксплоатации и усиление террора буржуазной диктатуры. Трудящиеся массы заинтересованы не только в том, чтобы положить ей конец, но и использовать ее для устранения причины войн — капиталистической системы.

Но это-то и не по вкусу вам, Блюм, как «добропорядочному» социал-демократическому руководителю. И потому вы, как в 1914 г., ищите доводов для оправдания войны Чемберлена, ставленника Сити, и Даладье, ставленника французских банков.

Прежде всего вы утверждаете, что целью настоящей войны является защита независимости Польши!

Независимость Польши? Какая наглость! Вы, Блюм, поддерживали правительство, потопившее в крови национальное освободительное движение друзов в 1925 г.; вы, Блюм, поддерживали правительство, которое огнем и железом подавило восстание рифов в 1926 году. В бытность вашу главой правительства — это было два раза — дали ли вы свободу или даже просто избирательный бюллетень 60 млн. арабов, индокитайцев, негров — рабов французской колониальной империи? Вы даже не освободили 3 тыс. индокитайцев, которые семь лет томятся в Кайенне за то, что они потребовали риса, земли и элементарных демократических прав.

Не вам, следовательно, становиться в позу защитника независимости той или иной страны!

А Польша, только что ушедшая со сцены, разве она была независима?

Вы хорошо знаете, Блюм, что эта реакционная Польша в 1918 г. была составлена из разрозненных лоскутов франко-английскими империалистами, которые искусственно склеивали разные страны и народы. Это государство, в котором господствовал английский и французский капитал, было создано только как оплот и плацдарм против пролетарской революции, одержавшей победу в России. Первым актом Польши, как «независимого» государства, не была ли война против Республики советов (1920 г.) в интересах франко-английских империалистов и под командой французского генерала Вейгана, вследствие чего части Западной Украины и Западной Белоруссии были отторгнуты от Республики советов?

И вот это — «независимая» Польша, во имя которой вы, Блюм, вместе с Даладье ввергли французский народ в нынешнюю войну со всеми ее ужасами, страданиями и уже новыми, скандально нажитыми состояниями?

Почему, между прочим, эта Польша потерпела беспримерную в истории со времен Наполеона военную катастрофу?

Реакционное польское государство распалось потому, что его армия, которая, однако, была хорошо вооружена и оснащена, боролась без тени энтузиазма, без тени патриотизма, в противоположность народной испанской армии, которая, будучи плохо оснащенной, плохо вооруженной, с великолепным героизмом сражалась 32 месяца, сохраняя превосходное моральное состояние, которое не могло ослабить ни одно поражение. Почему?

Польская армия боролась без всякого энтузиазма, без всякого патриотизма потому, что польское государство не переставало угнетать национальные меньшинства — украинцев и белоруссов. Угнетение и эксплоатация носили там такой характер, что английский лейбористский депутат Бекет написал в 1927 г., после путешествия по Западной Украине: «Я знаю индусов, и вы слышали об ужасной нищете индусских селений, но никогда еще я не имел случая видеть такую черную, такую удручающую нищету...» Гнет в области политической, административной, культурной нисколько не отличался там от царского гнета; дело доходило до того, что обучение на национальном языке этих народов жестоко преследовалось. В Западной Украине и Белоруссии не счесть сожженных селений, замученных насмерть крестьян. Реакционное польское государство было не чем иным, как тюрьмой народов, какой была бывшая царская Россия.

С другой стороны, польская армия боролась без всякого энтузиазма потому, что рабочий класс и крестьянство этой страны были забиты и измучены реакционным польским государством. В продолжение 15 лет они были лишены всяких прав, всякой организации, за исключением польской социалистической партии, жившей в ладу с полковником Беком, как вы живете в ладу с Даладье — Мареном; вот уже 15 лет, как лучшие сыны народа десятками тысяч заключались в тюрьмы, замучивались насмерть; счета нет тем, которые были расстреляны и повешены.

Вот почему польские, украинские и белорусские рабочие и крестьяне не хотели идти на смерть во имя этого государства, представленного полковником Беком, не то доверенным лицом англо-французских империалистов, не то германским шпионом, изгнанным из Франции в 1922 году.

Но, говорите вы вместе с вашим другом и должником Даладье, слово, данное Францией, честь Франции требуют, чтобы она отправилась на помощь Польше.

Если вы незнакомы с диалектикой, то знаете логику, господин государственный советник. Так об’ясните мне вот что: когда в сентябре 1938 года речь шла о Чехо-Словакии, вы были за «невмешательство». Об этом свидетельствует ваша знаменитая истерическая статья, превозносившая Мюнхен; подобно Даладье вы превозносили в ней отречение от данного слова. А ведь речь шла о «демократической стране», которой подпись Франции гарантировала помощь в случае нужды.

Независимость Польши? Честь Франции? — говорите вы. А Испания, господин Блюм? Что вы сделали с Испанией, господин Блюм, с великим и благородным народом этой страны? Да, что вы с ней сделали?

В этой стране целый ряд правительств возглавлялся социалистами.

И все же вы применили к Испании так называемую политику «невмешательства», как вы лицемерно окрестили ее. Вы блокировали эту страну. Вы даже расторгли, Блюм, франко-испанский торговый договор 1935 г.; в нем было написано: «Испания обязывается покупать исключительно во Франции все военные материалы, которые ей понадобятся». Вы с первого же дня попытались задушить эту революционную Испанию, и вы, в конце концов, убили ее сообща с Даладье и Чемберленом.

Зато вы хотели и вы хотите оправдать французскую интервенцию, войну; в пользу реакционной контрреволюционной Польши? В пользу страны, где мучили рабочий класс, крестьянство, национальные меньшинства, в пользу антисоветской Польши?

Испания была народной демократией нового типа: земли крупных помещиков были разделены между бедными крестьянами и сельскохозяйственными рабочими; крупная промышленность и частные банки управлялись государством при содействии трудящихся. Эту революционную страну вы убили. И вы требуете от французского народа войны не за спасение Польши, а за спасение французских и английских капиталов, инвестированных в Польше в нефтяной, текстильной промышленности, транспорте и т. д... Но этой войны, господин Блюм, французские рабочие и крестьяне, французский народ не желают!

Вполне понятно, что ради этой Польши господин Даладье и вы сочли необходимым выполнить свои обязательства. Но именно ради этой Польши французский рабочий класс не желает воевать, ибо он любит Польшу, которую вы ненавидите, подлинную Польшу, Польшу варшавских рабочих, лодзинских текстильщиков, горняков, голодных и преследуемых крестьян, Польшу украинцев и белоруссов — ныне свободных. Он любит этих благородных сынов польского народа, великолепных героев-пролетариев бригады имени Домбровского, которая покрыла себя славой в республиканской Испании. Подобно французским рабочим они являются врагами исчезнувшего реакционного польского государства.

Вот почему французские трудящиеся с величайшим энтузиазмом встретили весть о том, что Красная Армия принесла мир, порядок, социализм народам Западной Украины и Белоруссии, народу Восточной Польши.

С радостью следят они за великолепным приемом, оказанным Красной армии украинским и белорусским народами и польскими трудящимися. Волнующие сцены, разыгравшиеся, когда армия социализма проходила через села, — это плебисцит, смысл которого совершенно ясен!

Вы можете сколько угодно кричать и бесноваться! Громадное большинство французских рабочих и крестьян счастливо видеть, что народы этих стран освобождены от реакционной диктатуры правительства полковника Бека, его бездарной и продажной шляхты; они счастливы видеть, что крестьянские комитеты распределяют землю и имущество крупных помещиков; они счастливы видеть, как крестьянские комитеты и рабочая гвардия арестовывают реакционеров, в том числе офицеров; открывают школы, магазины, театры, кинематографы и начинают новую жизнь под знаменем социализма! Они счастливы видеть, что множество временных управлений возглавляется пролетарскими борцами, которых Красная армия вырвала из тюрем.

Наконец вы нашли новый довод, чтобы попытаться оправдать эту войну: «Эта война, — говорите вы, — есть война за укрощение гитлеровских сил, это антифашистская война!»

Здравый смысл народа уже ответил на это нелепое утверждение.

Кто ведет эту «антифашистскую» войну?

Даладье — полновластный, Даладье — антипарламентарист, Даладье — единовластный и сосредоточивший в своих руках пять министерств. Тот Даладье, о котором вы сказали, что это единственно возможный председатель совета министров! Новое доказательство вашего сообщничества с ним! Какую «антифашистскую» войну может вести правительство, которое не только освободило кагуляров, но и еще устроило их в организации противовоздушной обороны и на цензорских постах?

Разве французское правительство не покрывает грязные листки, распространяющие клевету и подстрекающие к убийству, в то время как оно запретило единственную свободную газету во Франции «Юманите», «Юманите» Жореса, Вайана-Кутюрье и коммунистической партии?

Не изменников кагуляров осуждает арасский суд, а депутата-коммуниста Кинэ, коммунистического мэра Льевена, коммунистического мэра Ноэ, — для которых это большая честь. Не тех, которые снова наживаются на войне, не поставщиков гнилого мяса для солдат, не спекулянтов на молоке и сахаре, на противогазах и карманных фонарях преследуют во Франции; в настоящую минуту более 500 рабочих и работниц, коммунистов, профработников и даже нескольких социалистов приговорено к суровым наказаниям, а 50 солдат уже переданы в военный суд. Антифашистская война? Война правительства, которое бросает в тюрьмы и концлагери тысячи эмигрировавших трудящихся, включая инвалидов из интернациональных бригад, вся жизнь которых посвящена самоотверженной борьбе против реакции.

Газеты кагуляров, их организации более открыто чем когда бы то ни было продолжают свою пропаганду, а коммунистическая печать преследуется. Французская коммунистическая партия об’явлена вне закона.

Во имя войны правительство, которому вы оказываете полную поддержку, ликвидировало социальные законы и последние остатки демократических свобод; это правительство подвергает французский народ самым жестоким репрессиям, какие знала страна после террора, последовавшего за разгромом Коммуны. Оно пускает в ход методы, свойственные самым реакционным режимам мира.

Действуя таким образом, это правительство ясно показывает, что оно ведет войну против интересов народа, войну, подобную той, которая вспыхнула 25 лет тому назад и которая стоила Франции 1,5 млн. человеческих жизней и вдвое больше изувеченных, — все это лишь в интересах капиталистов.

Таким образом, Блюм, ни один из ваших доводов в пользу нынешней войны не выдерживает критики. Вы хотите обмануть трудящихся, как вы это сделали в августе 1914 года вместе с Полем Фором. Вы тогда говорили о войне за право, за цивилизацию, за демократию, против милитаризма, а между тем все помнят, что никогда еще французский милитаризм и французский империализм не были более наглым чем в годы, последовавшие за первой империалистической войной. Вы говорите теперь об антифашистской войне; а между тем никогда реакция не была во Франции такой наглой и могущественной, как с той минуты, когда вы развязали эту новую разбойничью войну.

III

Именно потому, что вы за эту разбойничью капиталистическую войну, вы, Блюм, становитесь во главе антисоветской, антикоммунистической кампании.

Вы рассчитываете, что трюк, который удался один раз, удастся и во второй. Вы оседлали того же конька — «антикоммунизм», — который помог вашему другу Бестейро и полковнику Касадо задушить испанский народ и выдать его реакции.

Гнусной кампанией клеветы вы подготовили почву для террористических мероприятий реакционного правительства Даладье. А затем вы, Блюм, пытаетесь дезорганизовать единственную силу, которая сопротивляется войне французского империализма, — коммунистическую партию. Вы лицемерно обращаетесь к нам, коммунистам, требуя от нас, чтобы мы отреклись от Коммунистического Интернационала и стали под ваше знамя, знамя «Священного союза», за империалистическую войну.

Должно быть, господин министр, вы принимаете рабочих и крестьян за дураков? Все хорошо помнят, что коммунисты — единственные, которые правильно оценивали все события, развернувшиеся во Франции и во всем мире, и прежде всего вопросы войны и мира.

Кто сделал возможным завоевание Абиссинии, которое было этапом на пути к войне? Римское соглашение, подписанное Лавалем. Кто голосовал против этого соглашения, кто разоблачал его как шаг, подготовляющий войну? Только коммунисты. Вы и ваши депутаты вместе с Мареном, Даладье и К° были за. Впоследствии вы утверждали, что «признали свою ошибку».

Кто предвидел пагубные последствия вашей политики «невмешательства» по отношению к Испании? Только коммунисты. Впоследствии вы утверждали, что «признали свою ошибку»; но второй этап, направленный к войне, был пройден.

Кто разоблачил Мюнхен, кто показывал, что он не спасает мир, а значительно приближает войну? Только коммунисты. Вы и ваши депутаты с энтузиазмом голосовали за Мюнхен. Впоследствии вы утверждали, что «признали свою ошибку»; но шлюзы войны уже были открыты!

Значит, господин министр, вы всегда ошибаетесь? Вы, следовательно, как папа, непогрешимы в грехе? Вы, вояка за счет чужой шкуры, будь вы генералом, ваши солдаты были бы трижды убиты, а если бы вы были капралом, все отделение после вашей второй ошибки забросало бы вас гнилой картошкой.

На самом деле никто не поверит, что вы всегда так ошибаетесь. Вы, ваша газета и ваша партия всегда ведете политику финансового капитала, — будь то против Испании или за Польшу, будь то против социальных законов или за тресты, будь то против коммунистов или за Даладье — Фландена. Но когда передовая пролетарская общественность требует от вас отчета, когда в вашей партии вас прижимают к стенке, вы отделываетесь уверткой: «Ах, извините, — говорите вы, — произошла ошибка, я поступил неправильно».

Мы, господин государственный советник, коммунисты и гордимся этим. Мы горды тем, что мы члены Коммунистического Интернационала Ленина и Сталина, вы слышите, Блюм, — Сталина. Прежде всего потому, что Коммунистический Интернационал — верный продолжатель  I Интернационала Маркса и Энгельса, который распространил по всему миру пролетарский интернационализм, а также потому, что III Интернационал возник из героической и грандиозной деятельности большевиков в их борьбе против первой империалистической войны. Потому, что он рос по мере того, как большевики вместе со всем советским народом победоносно строили социалистическое общество, по мере того, как «старая песня, баюкавшая человеческую нужду», стала реальностью пока еще только на одной шестой части земного шара. Между тем война 1914—1918 г.г. вскрыла, по выражению Ленина, «отвратительный гнойный нарыв»  вашего II интернационала и показала передовым рабочим, что он представляет собою просто сборище социал-шовинистов, каждый из которых перешел на службу к своей собственной империалистической буржуазии.

В эти дни мы горды и счастливы оттого, что во всех странах старого капиталистического мира сотни тысяч членов нашего Интернационала борются, как мы, французские коммунисты, против своих собственных империалистов, виновников войны, и их верных слуг, социал-демократов вашей породы, борются, руководимые единственной мыслью, единственным учением — учением Ленина и Сталина. В то время, как ваш II интернационал распространяет, как писал Ленин, «нестерпимый трупный запах», ибо нарыв, вскрывшийся в 1914 г., отравил до такой степени этот интернационал, что он стал контрреволюционным авангардом империализма.

Мы горды тем, что являем членами того же Интернационала, что и коммунист Димитров, который показал нам, что коммунист и перед классовым судом и даже перед угрозой плахи не отрекается от своих убеждений и с непоколебимой твердостью защищает рабочий класс и мировую партию коммунистов.

Мы горды тем, что являем членами той мировой партии коммунистов, которая навсегда низвергла капитализм на одной шестой части земного шара и воздвигла на его месте социалистическое государство, государство благосостояния и мира. Мы, следовательно, гордимся тем, что принадлежим к той же партии, что и наш мудрый учитель и кормчий товарищ Сталин. Мы стараемся учиться на опыте его грандиозного дела и быть достойными его учениками.

Вы подло, гнусно оскорбляете Сталина, господин советник империалистического государства; вы таким образом еще больше разоблачаете себя; вы, пигмей, пытаетесь нанести удар гиганту человечества. Пролетарии, угнетенные всего мира, обращающие к нему свои взоры, знают, что каждая минута жизни Сталина целиком отдана делу международного пролетариата, социализма и является уроком, неустанным призывом к борьбе без всяких слабостей: в те ли отдаленные дни, когда он, с кандалами на ногах, с гордо поднятой головой, непреклонный, принимал удары, наносимые жандармами, твердо веруя в будущее, или как вождь и руководитель народов великой страны социализма, этого сияющего маяка, влияние которого на народы всего мира с каждым днем становится все более могущественным. Вы ненавидите, Блюм, того, кто осуществил давнишнюю заветную мечту о социализме, вы, мелкий политикан парламентских кулуаров, вы, интимный друг крупнейших финансистов-космополитов, награжденных орденами за свой грабеж или за свои кражи, как Устрик — ваш друг.

Рабочим, людям передового образа мыслей, которые прочтут это, я говорю: мы, коммунисты, горды тем, что вместе с нашим великим Сталиным являемся об’ектом ненависти капиталистов, которых вы, Блюм, так хорошо представляете и защищаете!

Уверенные, что будущее принадлежит французскому пролетариату, уверенные, что он победит, быть может, в более близком, чем это думают, будущем, мы гордимся тем, что принадлежим к партии Ленина — Сталина, мы гордимся, что наша славная коммунистическая партия заслужила такую ненависть и такие репрессии со стороны французской империалистической клики и ее лакеев — лакеев вашего пошиба. И подобно нашим любимым учителям мы не прекратим борьбу, пока не одержим победу над нашим врагом, который находится в нашей собственной стране.

Долой империалистическую войну!

АНДРЭ МАРТИ,

депутат Парижа.