Сегодня, 9 января, день рождения Сергея Параджанова

. "Параджанову дали пять лет, и отправили сначала в одну из зон под Ворошиловградом, за­тем под Винницей. Однако права переписки его не лишили. И он писал из колонии своим родным, друзьям, знакомым. Вот отрывок из его письма 14-летнему племяннику (сыну его сестры Анны) Георгию Хачатурову, датированный 1974 го­дом:

«В Тбилиси жара, а тут уже дожди! Сыро. Кожа на ногах в плесени и волдырях. В лагере полторы тысячи человек, у всех не менее трех судимостей. Меня окружают кровавые судьбы, многие потеряли человеческий облик. Меня бросили к ним созна­тельно, чтобы они меня уничтожили. Блатного язы­ка я не знаю, чифирь не пью, наколок нет. Они меня презирали, думали - я подсадная утка, изучаю жизнь зоны, чтобы снять фильм. Но, слава богу, по­верили. Многие исповедуются...

Часто пухну от голода. Лиля Брик (бывшая возлюбленная В. Маяковского, которая принимала самое деятельное участие в судьбе Параджано­ва. — Ф. Р.) прислала мне колбасу-салями, конфе­ты французские. Все съели начальник зоны и на­чальник режима, я же нюхал обертки. Работаю уборщиком в цехе. Недавно кто-то специально залил водой цех. Всю ночь, стоя в ледяной воде, ведрами выгребал воду.

Харкаю кровью. Неужели это мой конец? Я скучаю по свободе.

Где я - это страшно! Пиши подробнее. Каждое письмо, которое я получаю, это кислородная подушка для меня. Береги жизнь, родителей и честь. Не делай глупостей. Все наказуемо...» По словам очевидцев, первое время в неволе Параджанов был раздавлен, сломлен и унижен. Над ним издевались все - и начальство колонии, и некоторые из заключенных. Вдобавок ко всему у Параджанова было плохое здоровье - у него болело сердце, мучил диабет.

В колонии ему сделали операцию на легком. Но, даже пребывая в этих нечеловеческих условиях, Параджанов оставался верен себе. Невзирая на насмешки других заключенных, он собирал на тюремном дворе выброшенные кем-то цветы, делал из них гербарии и отсылал в пись­мах друзьям. Однажды он подобрал крышку от ке­фира и гвоздем выдавил на ней портретик Пушкина.

Зэки, обнаружив у него этот «медальон», похабно пошутили на этот счет, но не отобрали. Спустя десятилетие этот «медальон» попал к режиссеру Федерико Феллини, и он отлил из него серебряную медаль, которой с тех пор награждают лучший фильм на фестивале в Римини."