ЗАЯВОЧКА НА ЧУДО

 Ничего другого не ждал – гениальнейшему режиссеру всех времен и многих, не сознающих сей радости, народов удалось посрамить ничтожных завистников, сеющих лишь вражду, ненависть и сомнения по отношению к великому мастеру!
  Фильм, несомненно, достойный монументального увековечивания в бронзе, граните и даже в более дорогих строительных материалах.
Это не просто веха вселенского, без малейшего преуменьшения, киноискусства, но и сдвиг в человеческом самосознании, открывающий невидимые ранее грани бытия, эйфории и экзальтации, в не ругательном смысле этого слова.
   Выйдя из кинотеатра в первый раз, я, по совету видавших уж «Предстояние» зрителей, перекусил мороженным, получив при этом не только относительно дешевые калории, но и наслаждение вкусовых рецепторов. Однако даже три-четыре порции замороженного яства пыл не остудили, настолько высок был подъем тонуса и заряд энергией от увиденного на экране – пришлось поспешить домой за деньгами. На обратной дороге, дабы несколько успокоиться, навертел двадцать кругов по беговой дорожке школьного стадиона, хорошо хоть никого не пришлось расталкивать – учащиеся массы с буклетами и плакатами «Ура! Мы идем смотреть «Предстояние»!», в нетерпении, едва дождавшись утреннего сеанса, массово покинули учебное заведение.
   Осилив еще пару порций «клубничного» и одну, чтоб не чесаться в аллергии, - «сливочного», осознал, что не припоминаю, чем же закончился лихо закрученный сюжет, и вообще, досмотрел ли фильм до конца? Оно и к лучшему: во мне, до кинопросмотра сугубом эгоисте, созрела насущная необходимость хоть с кем-нибудь разделить радостные впечатления от вновь «предстоящего» зрелища,- но у входа в кинотеатр не оказалось никого кроме пары «бомжей», категорично потребовавших почти опорожненную бутылку (мороженное пришлось запить, дабы на киносеансе не кашлять,- это же не опера).

   Завербованные зрители тоже воздали хвалу достоинствам просмотренного киношедевра, в частности, со знанием дела оценили комфорт окопной жизни – у них на лежке, оказывается, творится нечто весьма схожее, только трактористы на свалке лютуют еще бесцеремоннее. И тут - о чудо! – после распитой второй-третьей, за душевным обсуждением да сопоставлением эротики западной, извращенной, демонстрируемой с самолета, и нашей, простой основательной, приземлившейся, так сказать, один из собеседников воскликнул, что от него в неизвестном направлении сбежала доставучая чесотка! Другой киноман не отстал от первого.
-Виват, Никита Сергеевич! Многая лета на царствии! – педикулеза как не бывало! Куда подевался–то?!- восславил он незаслуженно шельмуемого автора, а до меня, наконец, доперло, что ж это такое – экзальтация.
   Дабы закрепить достигнутый целительный эффект, пришлось выставить четвертую.
Уже бодро шагая домой и лихо пиная подворачивающиеся под ноги сплющенные пивные банки, я сам, недостойный, сподобился приобщения к чудесному влиянию, проистекающему на простого смертного с экрана от творения титанического талантища. Стоило лишь с отрадой припомнить вывороченные кишки, красочно намотанные на танковые гусеницы, и тут же рядышком трогательно болтающиеся ключики… ка-ак…
Бум!- пнул я очередной мусор, а в ответ что-то призывно и приветливо звякнуло.
Ключи от квартиры! Вот это да… После посещения кабинета дерматолога сижу на больничном. Теперь ясно, куда иммигрировали чесотка с педикулезом. Выздоровею или нет – непременно посмотрю «Цитадель» - продолжение, ключами ведь разжился, а от какой квартиры именно - пока непонятно…? Одна надежда на Никиту Сергеевича!
Еще бы исхитриться разместить на «тритэ» хвалебный комментарий - во исполнение заявочки на чудо.