От судьбы не уйдёшь. Свою мечту он увидел в интернете
Павел давно мечтал о мотоцикле. Он вообще любил байдарки, рыбалки, сафари и прочие мужские радости. Бывшая жена была категорически против. Против всего. Машина с кондиционером, спокойный пляжный отдых, никакого экстрима.
Они развелись так же незаметно, как и поженились. Не решая, остались друзьями. Нет, даже дальними родственниками, которые следят за жизнью друг друга.
Павел после развода быстро наел брюшко, начал делать карьеру и, надо признать, отлично себя чувствовал. Когда звонила бывшая узнать, «как вообще дела», Павел для приличия напускал грусть-тоску. «У тебя кто-нибудь есть?» — спрашивала бывшая. «Ничего серьёзного», — честно отвечал Павел.
Если уж совсем честно, то у него никого и не было, хотя он прилагал усилия, знакомился, шёл в ресторан или выпить кофе, но дальше идти совсем не хотелось. Павел мечтал вернуться домой, посмотреть футбол, медленно выпить бутылочку пива и спокойно посидеть в интернете, изучая достоинства очередных гаджетов, на которые он тратил появившийся профицит бюджета.
Собственно, в интернете он и увидел свою мечту. На картинке мотоцикл выглядел одновременно внушительно и достойно. В этот момент ему жутко захотелось повернуться и сказать в сторону дивана: «Посмотри, как тебе?» Но поговорить было не с кем, что Павла всё чаще раздражало. Мысленно он прокрутил в голове всё то, что могла ему сказать бывшая по поводу подобного приобретения, и мысленно же ей ответил. Потом он представил себе лицо бывшей, как она хмурится, поджимает губу и говорит: «Делай, что хочешь». Павел ведь и мог делать, что хотел. На следующий день он купил себе мотоцикл. И сразу же по-другому себя почувствовал. Ему было не тридцать семь, а двадцать восемь, а это уже две большие разницы.
Всю неделю Павел ездил на работу на мотоцикле, благо была ранняя тёплая, даже жаркая весна. Ему нравилось лавировать между машинами, нравился этот новый угол обзора, нравилось ловить взгляды автомобилистов. Ему хотелось…
Хотелось очутиться в те свои двадцать восемь, когда он вдруг посреди рабочего дня пошёл к начальнику, чего-то ему убедительно наврал и в тот же вечер улетел якобы в командировку, а на самом деле в город, где жила его тогда ещё не бывшая, а будущая жена. Он хорошо помнил свои ощущения, когда стоял в её подъезде и звонил в дверь. Она вышла и ахнула. Утром он улетел назад. Наверное, он и женился на ней из-за той ночи, между двумя самолётами.
Наверное, на этой волне он и познакомился с Лесей. На самом деле она была Алесей, через А и очень обижалась, когда её писали через О. Это она ему рассказала, когда они столкнулись на автостоянке. Алеся не могла объехать его мотоцикл. А ещё она смешно грызла кончик пряди волос. Так делала его бывшая. Тогда, когда была будущей и жила в том городе, в который он летал на крыльях любви, а как ещё иначе это можно назвать?
Леся оказалась очень лёгкой. Её легко было рассмешить, она была лёгкой на подъём, легко отвлекалась. Так же легко она оказалась в его квартире и легко осталась на ночь.
Утром они поехали на работу. На его мотоцикле. Павел не видел эту машину. Совершенно точно не видел. И даже ничего не почувствовал. Только то, как летел несколько секунд в воздухе.
Он порвал джинсы и поцарапал руку. Она лежала без сознания, а когда пришла в себя — застонала. В больнице сказали, что у неё раздроблен таз. Нужна операция. А ещё сказали, что это очень опасно для такой молодой девушки, которой ещё рожать.
Павел чувствовал себя виноватым, хотя суд признал виновным водителя машины. Когда он в первый раз приехал в больницу к Лесе, его там уже ждали Лесина мать и старшая сестра с мужем. Мать кинулась к нему на грудь и крепко стиснула. Леся слабо улыбнулась. Муж сестры подмигнул: мол, давай пойдём отсюда и выпьем. Сестра рассматривала с интересом.
— Мама, это Павлик, — сказала Леся.
Павел ненавидел, когда его называли Павликом.
Он отдал цветы и яблоки и сказал, что очень торопится и зайдёт ещё. Долго уговаривал себя не приходить, но совесть не собиралась молчать. У него даже бессонница началась. Он поехал в больницу, обещая себе, что только убедится, что всё в порядке.
— Павлуша, — ахнула, увидев его, Лесина мать, — Лесенька, к тебе Павлуша приехал.
Это имя он ненавидел ещё больше, чем Павлик.
Муж сестры опять начал подмигивать. Сестра нервно поправляла причёску и явно строила глазки.
— Ну, иди к ней, — подтолкнула его к кровати больной мать. Толчок был ощутимый. Рука у мамы была тяжёлая.
Павел сел на кровать и взял Лесину руку. Все заулыбались. Мать украдкой совершенно по-киношному промокнула уголок глаза.
— Ты не волнуйся, всё нормально будет, вот дочь у Петровны тоже с тазом, и ничего, двоих родила, — сказала мать, — а если что, то медицина, как говорится, не стоит на месте.
Только поздно вечером, во время второго периода по хоккею до Павла наконец дошло, что Леся хочет выйти за него замуж, мать и сестра с мужем считают его официальным женихом, а про таз — это в том смысле, что Леся тоже сможет рожать.
— Что мне делать? — позвонил он своей бывшей.
— Если ты бросишь девушку в таком положении, будешь последней сволочью, — ответила та, — не ожидала от тебя такого.
Бывшая бросила трубку, а он так и не понял, чего он опять сделал не так. Ведь он совсем не собирался жениться на Лесе. И дело было вовсе не в её тазе, хотя, если уж начистоту, то и в этом тоже. Он её совершенно не знал, она ему даже не очень нравилась. То есть нравилась, но не так, чтобы очень. И, конечно, он хотел иметь детей в будущем и не с помощью достижений медицины, а старым народным способом. И жену он хотел бы иметь здоровую, чтобы рожала, как положено. Леся вообще была случайной знакомой.
…Свадьбу сыграли через месяц после того, как Лесю выписали из больницы.
— От судьбы не уйдёшь, правда, Павлуша? — приговаривала тёща.
На свадьбе Павел напился с мужем сестры.
Комментарии