«Распадская» тоска

Трагедия на шахте "Распадская" всколыхнула тени прошлого. Россия уже переживала крупные шахтерские волнения - это было всего лишь 20 лет назад. Тогда шахтеры Кузбасса стали основным тараном, ударившим по советской плановой экономике, которая и без того дышала на ладан. Конечно, можно проводить аналогии между Перестройкой и нынешней затянувшейся "медведевской оттепелью", за которой никак не наступает жара. Можно рассуждать и о том, что такая активность шахтеров, остающаяся стабильной вне зависимости от общественного строя, заставляет задуматься о том, за такой ли капитализм боролись отцы нынешних горняков в 1989-ом.

Но все эти исторические аллюзии ценны в основном для столичной публики, пытающейся втиснуть шахтерское горе в какую-то ясную схему, чтобы после этого немедленно забыть о "Распадской". В конце концов, она интересует нас ровно до тех пор, пока там происходит что-то непонятное: то ли социалистический протест трудящихся, то ли бунт оплаченных провокаторов, то ли и то, и другое вместе. Если бы российские шахтеры бунтовали ежедневно, то никаких эмоций у нас бы это уже не вызывало. Привыкли же мы, к примеру, что российские преподаватели высших учебных заведений постоянно берут взятки. Дело известное.

Шахтеры же появились на Youtube из тьмы и, вероятно, скоро вернутся обратно. Краткий момент нашего столкновения с этой реальностью настолько уникален, что здесь уместно остановиться и спросить себе: на что похожа жизнь российского шахтера, чего им, собственно, не хватает, за что они могут биться?

Политические лозунги, если таковые и существуют, можно смело оставлять в стороне. Язык таких лозунгов - это язык недовольства, направленного вовне, поэтому и двадцать лет назад, и сегодня шахтеры были готовы выставлять какие угодно лозунги, агитируя самих себя и мир за все хорошее и против всего плохого. Советский строй, против которого боролись шахтеры, давно рухнул, но жизнь их изменилась очень мало. А потому политические лозунги направлены скорее против существования этой довольно неприятной Вселенной, чем против конкретного политического режима. Ответы на причины бунтов надо искать в другой плоскости.

Тяжелые условия труда, относительно небольшие зарплаты шахтеров - все эти факторы имеют место. Сыграла свою роль и трагическая гибель людей, однако она здесь скорее повод, чем причина. Настоящая проблема шахтерских городов - это тотальная линейность жизни, отсутствие какой-либо отдушины, отдыха, просвета.

Представьте себе: ваша жизнь похожа на прямую линию, разделенную на отрезки. Вы знаете, что определенное количество часов в шахте принесет вам определенное количество денег. Сверхурочная работа даст определенную прибавку. За пределами этой картины, включающей в себя шахту, выработку, зарплату, у вас нет ничего.

Вы знаете, что не можете уволиться, потому что скорее всего не найдете другой работы. Вы знаете, что практически ничего не можете дать вашим детям: они будут расти на ваших глазах, но пока вы будете в шахте, дети будут посещать местные школы, которые не научат их ничему. Наверное, иногда вы будете выезжать в отпуск, но в целом внешнего мира не существует - ближайшие крупные города Новокузнецк и Кемерово ничем не привлекают к себе, а сибирские расстояния и российская инфраструктура делают путешествия в другие места слишком затратными и долгими. В самом Междуреченске с населением в 100 тысяч человек, конечно, есть какая-то городская жизнь, но она ведется скорее номинально. Раз есть город, значит должны быть и какие-то культурные учреждения, совершенно бессмысленные. Никаких ходов нет, над Междуреченском навис вечный антропологический пат. И лучше всего причины шахтерской тоски резюмирует одно слово - беспросветность.

Как это выглядит глазами - нет, не интеллигента даже, а просто человека, привыкшего к более-менее нормальному образу жизни, - как-то раз описал писатель Дмитрий Данилов, посетивший соседний с Междуреченском город Прокопьевск. Посетил - и в каких-то полурадищевских, полусорокинских традициях ужаснулся скудости местного быта, грубости местных нравов. Резюме от увиденного Даниловым тоже очень простое: не только бедность, но и бескультурие. Заключающееся не в отсутствии "Дома культуры", конечно, но в тотальной неприспособленности шахтерского города для жизни человека.

Из этого становится ясно, как отвечать на вопрос о том, что делать с "Распадской"? Большинство комментаторов считают, что нужно вмешательство государства - которое уже состоялось в лице вездесущего Путина - которое и покарает нерадивых собственников, а заодно и позволит выпустить шахтерский пар. Но системно этот подход ничего не решит, просто заткнет одну дыру в корабле российской экономики, дающим многочисленные течи. Борьба за антропологическую пригодность шахтерского существования должна, наоборот, начинаться с отказа от надежд на государство. Шахтерам нужны сильные независимые профсоюзы, которые смогут отстаивать коллективные интересы горняков перед собственниками за столом переговоров, а не на железнодорожном полотне. А для этого российское государство должно несколько умерить свои аппетиты в попытках контролировать всех и все.

Профсоюзы, в свою очередь, должны бороться не только за повышения условий труда, но и за "социальный пакет" - например, за льготные условия образования для детей в столичных университетах. Ну и еще за то, чтобы кузбасские шахтерские города были похожи на место для человеческой жизни, а не на палаточные городки старателей.