Почему я не смотрю фильмы Михалкова

"Утомленные солнцем-2" сегодня в центре внимания критики и общества. Кто-то хвалит, кто-то ругает, народ идет смотреть довольно вяло. Обычное дело. За границу фильм повезли, премию получить хотят. Понятно.

Не понятно только может мне одному другое, личное, мое, почему фильмы Никиты Михалкова вызывают у меня такое неприятие и раздражение. Вроде он интеллигент, дворянин, образованный человек, как говориться, "из хороших конюшен". И талантлив в пропорцию, и ловок весьма. Все это неплохо для режиссера. Импозантен. Находчив. Бодр.

Может, правда, именно потому, что он "не пальцем делан", господин Михалков, и растет у меня на него длинный-предлинный зуб.

Надо, наверное, быть снисходительным, когда у какого-нибудь новодельного режиссера напомаженная слабенькая артисточка жеманится с экрана, изображая, как ей думается, аристократку. Что эти творцы в жизни видели, кроме захолустного российского гламура, "скромного обаяния буржуазии", замешенного на отечественном дурновкусии? Откуда им знать, что аристократки ведут себя подчеркнуто просто и естественно, а не ломаются "как батон за тринадцать". Представления кухаркиных детей о барстве, ну понятно, понятно. Но, не у Никиты же Сергеевича Михалкова! Он то своих родственников и их друзей помнит! И он очень хорошо знает, как оно было на самом деле.

И когда, например, в фильмах начальник кадетского корпуса в пьяном виде хулиганит на ярмарке, или ворвавшиеся жандармы избивают интеллигентную семью, пьющую чай, или чекисты по дороге расстреливают "просто так" человека в чистом поле, или уголовники служат в штрафбате в 1941 году, не может не знать Никита Сергеевич, что это все - нонсенс.

Знает, конечно, но спокойно снимает. И понятно почему.

Как-то мне довелось случайно увидеть европейский фильм, посвященный "платоническому роману" прусской королевы и императора Александра Первого. Вот едет карета с королевой лесную сторону, а под березами встречает ее император всероссийский. Жгучий брюнет с усами в синем мундире татарского вида. А на поляне все накрыто: самовар стоит, водка, баранки и мужики сидят с балалайками. Все точки обывательского европейского мифа о русских расставлены, все схвачено. Не покажешь же реально простому немцу российский двор начала позапрошлого столетия. Не поймет, обидится, ощутит унижение. А так, понятно, наша прусская фея укрощает русского дикаря.

И все хорошо, можно спокойно пиво пить.

Наш Никита Михалков такого примитива бы, конечно, не снял. И император был бы похож, и флигель-адъютанты были бы без казачьих папах, и музыканты со скрипками, а не с балалайками. Но, скорее всего, генералы бы гуляли на природе в парадных мундирах с лентами, эполетами и орденами, кавалергарды постоянно носили бальные лосины и золоченые каски с орлами, дамы были бы в бриллиантах и кринолинах. Тут же гусары лакали бы жженку, мужик водил на цепи медведя, лакей раздувал сапогом самовар. Весь антураж "а ля рюсс", просто в более приличном виде, чтобы хорошо смотрели и у нас, и за границей. Так сказать, "продукция двойного назначения". Все на продажу. "Раша он сейл". Но, увы, как говорил герой Булгакова, "осетрина бывает только первой свежести, она же и последняя". Попытка добавить "колорита" в клишированном понимании европейского обывателя, просто убивает картины Михалкова. И не только в деталях и мизансценах, но и в психологических рисунках, в поведении героев.

Когда-то в детстве нам показывали старый фильм "Мы из Кронштадта". Ранняя советская агитка, правдоподобия никакого. И вдруг, маленькая деталь, которая врезалась в память. Вежливые белые офицеры, обращаясь друг к другу по имени-отчеству тоном, каким просят передать сахар за столом на дачной веранде, спокойно и буднично руководят казнью матросов. Вот она, Россия. Простая и страшная. И даже в этом, совершенно нереальном старом фильме, чувствуется мужественная простота русского стиля, та простота, о которой говорил Станиславский.

Конечно, она западному человеку не понятна. Либо офицеры должны вести себя как мексиканские бандиты, либо матросы – как карибские пираты, в зависимости от симпатий режиссера. Вот и старается Михалков соответствовать. А при этом теряется главное - интонация, дух народа и времени, да и вообще всякая правда. И "мужественная простота" уходит, настоящий, а не взятый взаймы из сувенирного ларька, русский стиль разрушен, осетрина оказалась тухлой, на двух стульях усидеть не удается.

Вот потому и не могу смотреть фильмы Михалкова, зато люблю слушать его рассказы о нравственности, патриотизме, борьбе с пошлостью. Только хочется сказать нашему врачевателю нравов и борцу с пошлостью: "Исцелися сам".