«У оппозиции есть шансы пройти в Думу»

«Новая» продолжает серию прогнозов, в которых ведущие политологи и экономисты рассказывают, чего нам следует ждать в новом году от власти, выборов, экономики и внешнего мира. Глеб Павловский, политолог, президент Фонда эффективной политики, говорит о том, как противоречия и пороки политической системы могут помочь оппозиции на выборах 2016 года.

— Непарламентская оппозиция определенно будет участвовать в выборах в Думу, но интрига не в самом участии, а в способе. Можно навязывать свою повестку, вести контроль за нарушениями, сами эти нарушения превратить в часть предвыборной повестки, но стратегически все шансы на успех у оппозиции связаны с дальнейшей деградацией системы: как она будет меняться и сохранять себя. Самое бесполезное — это участвовать тихо, в качестве одной из многих сил, в том числе фэйковой оппозиции, которая сейчас готовится в промышленных масштабах.

Я думаю, шансы пройти в Думу у оппозиции есть. Вопрос в том, какую публичную позицию с точки зрения избирателя она займет. Это будут какие-то загадочные клубы во имя демократии, где избирателю предлагается голосовать не за свои интересы, а за какие-то тезисы, которые ему не доказаны и которые в ходе кампании доказать не удастся? Или они сумеют вскрыть и предъявить избирателю угрозу разрушения государства при сохранении нынешней линии развития страны?

Эти выборы очень важны, они превратятся в дисплей состояния страны на всех уровнях. Система расщепилась, и в этом слоеном пироге разные слои начали питаться друг другом. Даже если предположить такое удивительное явление, что Кремль даст указание, чтобы, скажем, «Яблоко» вошло в Думу, оно с высокой вероятностью не будет исполнено из-за огромного количества конфликтов внутри аппарата. Систему по-прежнему контролирует группа частных лиц при поддержке премиального класса максимум в 1000 человек, но это такой серпентарий, в котором даже для Путина уже почти невозможно сказать «к ноге!».

Хорошо удаются только решения что-нибудь испортить, например, нарушить торговые связи с другими странами, чтобы какой-нибудь турецкий трикотаж или запчасти для автомобилей не приходили в страну. Казалось бы, надо приказать всем силовым структурам не вмешиваться ни в какую производящую активность, и даже налогов хорошо бы не брать. Так нет — власть не может приказать даже маленькому томскому начальнику полиции, чтобы он не пытал людей в отделении, или приказать прокурору освободиться от собственности, которой он оброс, и не вести дела с Цапками — он уже и так не будет вести с ними дела, потому что это неперспективно, но он найдет каких-нибудь других цапков.

Возникла полная и даже официально признанная невозможность ограничить решения Кремля ни в чем, эта ситуация подпирается Думой и Советом Федерации, а также судебной властью, которая слилась с репрессивными структурами.

Это приводит к тому, что растет риск втягивания страны в войну, которая ей не нужна: только в этом году мы видели уже войны на Украине, в Сирии, в Турции, и не исключено, что список еще пополнится.

При каждом конфликте вне страны мы режем коммуникации со внешним миром, и это разрушает государство.

Государство замещено большим кинотеатром, где постоянно идут сериалы про несуществующие победы на всех фронтах. Власть превратилась в машину производства лояльности и мобилизации, но мобилизация виртуальная, а лояльность платная.

Случай демарша Сергея Аксенова — не единичный. Он поглядел на дело Гайзера в Коми, который вел себя тихо, управлял, не конфликтовал, занимал первые строчки в рейтингах надежности, лояльности и покорности губернаторов. В итоге его посадили. А может быть, если бы Гайзер что-то решительное заявил в адрес правительства, они не смогли бы его сразу посадить, думает Аксенов: тогда это выглядело бы как политическая репрессия. Вот он и заявил на всякий случай.

Это типовой случай, просто вы не обо всех таких демаршах слышите. Периодически губернаторы сообщают о трагическом состоянии экономике, о том, что у них готовятся цветные революции — это способы борьбы за перераспределение бюджетных средств. Во время выборов это будет обостряться: предстоит провести 225 окружных кампаний, управлять этим очень трудно, и под шумок будут идти внутренние демарши разных губернаторов, лидеров отраслей экономики. В нашей системе обозначить наличие проблемы — надежный способ получить бюджетные средства, но не добавочные права.

Требовать прав — это такой моветон в нашей системе, что даже те, кто не прочь приобрети прав, на всякий случай сначала просят денег.

Будут партизанские выступления граждан в защиту закона, как выступления за освобождения эколога Витишко, акции дальнобойщиков, которые привели к определенным результатам. Против протестующих будет использоваться личное вредительство — там, где это можно сделать незаметно. Выступления не могут быть массовыми, людей объединяет конкретная задача: защита человека, парка, сквера, двора, узкой корпорация,— и важно, чтобы одни помогали другим, ведь пока в обществе не хватает горизонтальных связей.

Интрига выборов будет в том, что одни будут бороться за распределение ресурсов, а другие будут пытаться привнести в происходящее политический, идейный, государственный смысл — вопрос в том, кто из них победит.