Антиформалистическая кампания в искусстве

16 февраля 2009

Антиформалистическая кампания в искусстве - М.Бельферман

Во времена царя Гороха Поддиньковского считали порядочным человеком: как же… Выходец из разночинной семьи: учился, намерения проявил хорошие, отмечен в симпатии к патриотическим течениям. В эпоху сплошного помутнения умов, антиромановщины – он казался стойким, для барышень надежным, для детообзаведения способным – разовьет существование в мещанском благополучии. Но тут на головы свалилась Мировая война. Большинство общества объединилось в патриотическом угаре. Многие надеялись: сейчас настал самый подходящий момент для торжественной победы Славянской идеи. Поддиньковский оказался в числе трезвенников,

здравомыслящего меньшинства. Не увлекла «безумная идея» рисковать жизнью, бескорыстно сражаться за Царя, Отечество и Народ. Не прельстила банальная участь: погибнуть или остаться калекой. Он уличил момент и… дернул самовольно с позиции. Помогла сестренка из «милосердия». В пути сменами дежурил в качестве медбрата, а в России – растворился. А тут вскоре голод

поспособствовал: произошли две революции… Пусть не сразу, но… От новой бойни карательного направления его спасло членство в ВКП(б): подвизался в культуре. Наблатыкался на поприще и даже в некоторых вещах заимел вполне приличные знания. Это в молодости приходилось искать особые пути-направления – сейчас жизнь-события, да и партийные решения его подталкивали вперед. Изредка подбрасывал идеи, но чаще осуществлял указания выше стоящих администраторов с бо-о-ольшими головами: сообщали о новых методах работы, да и вели по неизвестным тупикам политических экспериментов. Одно остается: исполнять самому и требовать того же – со всей жесткостью властной воли. Справлялся. А что делать? Служба – это верчение по кривой линии: вокруг часто меняющейся генеральной линии.

Поддиньковский однажды писал отрицательную статью-рецензию о детских рисунках. Сзади тихо подкрался сын – долго смотрел на картинки – начал восхищаться. Пришлось сына удалить из комнаты – за чуждое партии мнение об детских рисунках. Упомянул в той же статье слабаков: распространяют клеветы, будто руководят русским народом и искусством ни в чем несведущие люди из аппарата советской власти. Не щадят врагов - придерживаются мнения лиги наций.

Кадровые «перемещения» сопровождаются обильными потоками кровоспускания. Пропадают в переделку виновные – бьют излишне жестоко. О безвинных не успевает сожалеть: сердца на всех не хватит. Сами полезли в эту рискованную авантюру: партия никогда не обещала гарантировать безопасность, не она выдергивала щипцами те побуждения. Кормила. Никогда не поощряла неконтролируемые взрывы тщеславия, заносчивость. Сами хотели испытать судьбу, да

возможности расширенных благ. Перешли границы скромности.

На этот раз – собрали разношерстную публику: имеют отношение все к искусству. Для прекращения явления - следует для примерного наказания назвать самых ярых: свалить их с пьедестала. Молятся они пусть в бездне безвестности. Политики со своим врачеванием – всегда найдут погрешности, ошибки, а то и навесят политическое преступление: хоть сам удавись! Не ожидай «ежовых рукавиц», как «столыпинского галстучка».

+ +

Поддиньковский несет в массы общие сведения, разъяснительную

проводит работу. На полном серьезе сообщает понятно. Наиновейшая кампания – обвинение в формализме. Это не только слово – за ней политика. Формализм везде ищут, всюду находят.

Композитор Шостиков написал оперу «Мценская леди Макбет». Партийные идеологи музыку назвали «сумбурным потоком звуков». Тонут отдельные музыкальные фразы. Вырываются, снова исчезают в грохоте, скрежете и визге: настоящая какофония! Так композитор выражает надуманные страсти. Пение он превратил в настоящий крик. Вместо чувств и мелодии – бешенный темп современного, капиталистического города. Композитор избрал рискованный путь. Его молодой талант требует самовыражения. Но композитор не прошел ученичество, путь овладения специальностью и накопления практического опыта. Без умения - ему оказались непосильными классические приемы. Не смог отображать в музыке общедоступные, выразительные, простые, всем понятные сильные человеческие чувства. Его музыка «спешит в новое время»: не для нормального слуха, восприятия. Эта музыка – без ритмики и гармонии: свихнута набекрень. Перевернута вверх дном. Преподнесена шиворот навыворот. Ничего в ней не напоминает классическую оперную музыку. Мало лирики, поэтики, симфонического звучания. Далека от простой общедоступной музыкальной речи. Композитор перенес в музыку превосходные степени самых гнилостных, варварских, диких черт «мейерхольдовщины». Под поиском новых форм - выражены заводские шумы, формалистические извращения мелкобуржуазного толка. Никому не нужно оригинальничанье, эти дешевые выкрутасы: вместо хорошей музыки. Все давно усвоили истину: классические звучания способны захватить массы слушателей. Игра в заумные вещи кончится очень и очень плохо для самого композитора и его последователей.

Левацкое уродство в опере с классовой идеологической основой. Как и любое левачество подобно: в живописи, поэзии, педагогике и науке. Игровое «новаторство» обязательно ведет к отрыву от всего подлинного. Имеет целью утвердить в жизни формалистическое, никчемное, злопыхательски-вредное. Шостаков позаимствовал у джаза нервозную судорожность, припадочность. Не зря. Вывел в партитуре грубо натуралистические партии. В зверином обличье показал народ и купцов. Таковы хищницы-купчихи – дорвались к богатству и власти денег над людьми. Не останавливаются даже перед убийством. Автор их считает «жертвами» капиталистического общества. Этим извращен весь смысл бытовой повести Лескова. Вся музыка оперы составлена примитивно, грубо. Даже вульгарно. С крякающими, ухающими, пыхтящими, задыхающимися звуками. Композитор пытается натурально изобразить любовные сценки. Сама любовь «размазана». Показана вульгарно, похабно. В центре сцены уместили двухспальную купеческую кровать. В этом важном месте решают «проблемы» все. Тут же на сцене показана смерть от отравления.

Неестественно перепутанная музыка оперы понятна, доходчива эстетам-формалистам. От этой публики нельзя ожидать ничего полезного: совершенно потеряли здоровый вкус. Наслаждения находят в оригинальничаньях, уродствах, извращениях, всяких выкрутасах… Шостиков прошел мимо требований социалистической культуры чуткого к любой фальши советского слушателя. Из всех уголков советского быта - социалистическое искусство стремится изгнать грубость и дикость. Некоторые критики называют сатирой воспевание купеческой похотливости. Но это не сатира: автор старается всеми средствами и способами привлечь симпатии публики к своей купчихе Катерине Изминой. У оперы грандиозный успех за границей – в пресыщенной от сальностей жизни среде мелкобуржуазной публики. Не должна исполняться в СССР, среди

советской аудитории. Актеры драматической игрой старались посильно возместить мелодийное убожество оперы. Их талантливая игра заслуживает похвал и признательности. Затраченные усилия – сожаления.

Ранее Шостаков написал музыку к сусально-кукольному балету «Журчащий ручей». Музыка далека от советской действительности: бесхарактерна, равнодушна. Не имеет ничего общего с колхозом и Кубанью: им посвящена. Ни композитор, ни персонажи не участвуют в происходящей классовой борьбе. Фактически, балет не дает ничего полезного: только развлекает. Пренебрегает автор народными ритмами, самим народным творчеством. Советская театрально-художественная критика должна вести непримиримую борьбу одновременно на два фронта. Против подменщиков традиций, прежде всего. Перед нами стоит ясно проблема создания нового языка, стиля простой, красочной, доступной многим зрителям, широким массам народа советской музыки. Вместо этого отдельные псевдоноваторы подменяют формалистическим, мелкобуржуазным методом. Не допускать примитив в советской музыке. Партия и народ против обеднения и обесценивания советского искусства.

+ +

Художественный руководитель Камерного театра Тиров поставил оперу-фарс «Богатыри». Музыку написал Бородин. Произведение нельзя воспринять иначе – это озорство музыкального гения. Сам Бородин отказался от своего авторства данного произведения. Ему подобно еще Пушкин отрицал свою причастность к «Гавриилиаде». Либретто к опере написал Д.Нищий. Он переработал и ухудшил старый текст В.Крылова. Для занимательности сюжета и придания действия - Д.Нищий ввел в оперу тему разбойников. Издевательски- пошло изображено крещение Руси: случилось событие величайшего смысла и значения – «по пьяному делу». Возвеличил роль «разбойников» в истории Киевской Руси. Мы получаем невероятное зрелище: «разбойнички честные, богатыри лесные должны вести героическую миссию». Основой для такого вывода он видит в умножении разбоев по сообщению древней летописи. Народное творчество даже создало образ Соловья-разбойника. Бакунин, Нечаев и другие анархисты-псевдореволюционеры воспевали разбойников, как носителей революционного начала в русском народе. Разбойника чистой воды Кармелюка возвеличили в песнях, как борца за «народную справедливость». В среде мелкобуржуазных и деклассированных элементов нашли отражение подобные настроения.

Д.Нищий некритически подошел к подобным антимарксистским концепциям. Он даже пытался перекинуть мостик от антинаучных взглядов к современности. Насквозь фальшива вся политическая тенденция либретто. В народном эпосе героическую линию ведут богатыри – Д.Нищий их огульно чернит и хулит. Тиров не интересуется былинным эпосом. Только этим можно пояснить толкование Микулы Селяниновича – кулаком. Им наплевать: образы богатырей выявляют думы и чаяния народа. Олицетворяют борьбу героического русского народа против иноземных нашествий. Не зря богатыри наделены удалью, смекалкой, храбростью, великодушием… Эти душевные, созидательные и творческие черты характерны для нашего народа. У Д.Нищего богатыри - пьяницы, трусы, кутилы.

Подобное изображение героев народного эпоса – клевета на наш русский народ, Историческое прошлое России. Крещение России изображено словами: «Старая вера пьяная была, / А новая – того пуще». На сцене происходит пьяный шабаш полоумных дуралеев. Это издевательское изображение исторически неверно. Историческим ходом Киевская Русь подведена к этому прогрессивному событию. Благодаря Крещению – славяне сблизились с Византией, Западом. Духовенство способствовало распространению письменности, образования, культуры…

Д.Нищий уже давно назвал русскую историю «гнилой». Писал: «российская старая горе-культура: дура». Он изобразил русский народ «дрыхнущим на печи». Подобные стрижки, вывихи чужды большевизму. Дурно пахнет антикультурная, политическая вылазка Тирова. Попытался ее выдать за «создание, утверждение у нас народной комической оперы». Во время дискуссии о формализме Тиров замазывал свои ошибки, отделывался общими фразами. Общественность ждет от Тирова жесточайшей самокритики своей творческой концепции, прошлого Творческого пути. Он должен отказаться от губительной схемы «синтетического актера». По его схеме актер заботится лишь о ритме спектакле, никак, абсолютно не думает о раскрытии образа, отражения жизненной правды. Борьбы в Камерном театре за реалистическое искусство . Ради абстрактного «ритма спектакля» - жертвуют идеей, смыслом. Театр должен перестроиться со всей решительностью: поломать всю эстетическую систему, отказаться от «конструктивного реализма»

+ +

Камерный театр начал свое существование, как декадентский театр. Ничего нет общего с жизнью. Годы революции и строительства социалистического искусства не отразились на его творческом направлении. Слегка подчистил свои обветшалые эстетические принципы: придал им внешний лоск. Не задета основа. Театр не создал творческого коллектива. В его составе числятся актеры хорошего уровня. Театр не считался с руководящими указаниями специалистов и политиков - отстал от роста социалистического советского искусства. Плетется в хвосте. Коллектив театра, художественный руководитель должны перестроить работу, стать на позиции социастического искусства. Отозваться на требования зрителей и передовой советской общественности. Закорузлый метод

менять исправлять ошибки – не мало убедительными словесными декларациями, а полновесными реалистическими спектаклями. Тиров привык к тяжеловесным хвалебным рецензиям, высоким званиям. Его опьяняют заграничные гастроли театра. Репертуарное ведомство неоднократно снимали пьесы, запрещали почти готовые спектакли. В театре слабы сборы. Имелись другие доказательства: сам театр с коллективом актеров идут к катастрофе. Театр не имеет возможности перестроиться. Преодолеть прошлое. В составе труппы - творческие, деятельные мастера искусства. Тиров должен до конца понять свои ошибки. Начать работать по-новому. Реалистическое искусство строить по методу Станиславского. В этом случае – он сможет остаться в театре. Руководить его творческим коллективом.

+ +

Театр имени Мейерхольда занимает особое положение в столице. Они ведут себя демонстративно: среди своих постановок не имеют советского репертуара. Держатся обособленно. Театр не откликается на главные события и направления советской действительности. Трудовой народ интересуется: почему советский театр в творчестве не отобразил величественные достижения социалистического строительства. Не ведут борьбу с врагами народа. Сами они как относятся к антинародным теориям и действиям врагов народа? Банкротом в политическом смысле театр стал давно. В.Мейерхольду работать в советском театре мешает груз прошлого. Еще до Октябрьской революции боролся против реалистического искусства. Со всем напором требовал создать эстетический, условный, мистический, формалистический театр. Мейерхольд постоянно вел дружбу среди определенной части русской интеллигенции. В сложный период столыпинской реакции – бросились в объятья мистики, богоискательства, поиск смысла жизни, психологические таинства, символизм… Искали совершенные, более выгодные средства одурманивать и развращать трудящихся.

Мейерхольд писал еще в 1912: «Прежде всего «Я», своеобразное отношение мое к миру. И все, что я беру материалом для моего искусства, соответствующим является не правда действительности - правда моего художественного каприза». Мейерхольд неизменно придерживался этого принципа – беспрекословно его осуществлял в собственном театре. Заносчивый тиран по натуре – не признавал

чужих мнений, не терпел критики. Он единственный, единовластный режиссер, драматург, актер, директор… Мейерхольд особенно широко пропагандировал использование масок в театральных постановках. Эта новая идея заманчивого смысла. Он даже декларировал создать «театр масок». Уже этим наносил свой чувствительный удар театру реальных художественных образов. Намерен театр превратить в зрелищное действо нереальностей и условностей.

Свой театр В.Мейерхольд организовал в начале двадцатых… Провозгласил: с этого момента в театральном искусстве совершает революцию. Создает он смехотворную, политически враждебную теорию. Революция в театре подобна октябрьской – совершается в умах людей. Театр – единственный проводник идей революционных преображений. Мейерхольд свою линию противопоставляет генеральному направлению партийного руководства. Избран примечательный лозунг «театра Октября» - советскому зрителю преподносит незрелые пьески, политически нечистоплотные. Вокруг его театра с самого начала крутились сомнительные личности, формалисты всяких марок, наименований, конструктивисты, футуристы… В первой постановке театр выставил своим героем меньшевистского представителя рабочего класса («Зори» Верхарна). Вторую свою постановку («Земля дыбом») он посвятил Троцкому. За семнадцать лет своего существования театр показал двадцать три пьесы. Много места уделили постановкам старого классического репертуара. Пропагандировали мещанскую идеологию – для советской жизни неприемлемую. Мейерхольд на идеологию не

обращает никакого внимания. Для него главное - внешняя сторона. Неизменно он намеренно перекручивает текст. Замысловатые мизансцены создает. Творит цирковое трюкачество. Весь эффект создает на сногсшибательных номерах и пустых вывертах.

В своих «творческих исканиях» Всеволод Мейерхольд проявил реакционное реставраторство, левацкое фиглярство. «Левой», «архиреволюционной» фразой он прикрывал свою реакционную сущность. Ему чуждо ленинское отношение к наследию демократических традиций русского дореволюционного искусства. В своих якобы новаторских спектаклях – он искажал классические произведения. Обеднял их социальную суть, отметал разоблачения произвола, протестующую сущность. В левацкой постановке «Горе уму» внешние аксессуары свели на нет направленную против царскою бюрократии бунтующую силу хлесткого слова Грибоедова. В «Даме с камельями» превалировало безудержное эстетство, реставраторство. Проповедовали мещанские идеи. Представление «Ревизора» - полумистическое. На поверхности плыла эстетическая изощренность. Домыслы обветшалого типа, эпигонство. Создано впечатление: Гоголь общался с Чертом. Самая важная часть спектакля – разоблачение крепостнического общества. Но

эта мысль скомкана – отнесена на задворки. В «Лесе» показаны аттракционы. Выведены турники. Основная идея пьесы: в густом, дремучем лесу помещичье-капиталистического общества нет места человеческим чувствам. Отброшены: излишние, второстепенные. Превращены в «Тридцать три обморока» - простые, ясные водевили Чехова. За левацкими трюками и фортелями утеряны человеческие идеи гуманизма.

Работа В.Мейерхольда с советскими драматургами совершенно бесплодна. В последние годы стало понятно: он не может, не хочет понять нашу советскую действительность. Отразить на сцене волнующие всех советских граждан проблемы. Театр идет по чуждому нам, несоветскому пути. Продолжал театр отображать исчезающий тип мещанина – вместо показа людей советской эпохи. Он не создавал образ большевиков. Не дает объяснения социальной сущности революционных преобразований. В издевательской и враждебной постановке «Окно в деревню» - изображены карикатурно происходящих в деревне событий. Сами крестьяне не принимают эту постановку. Они выступают против смакования отдельных черт нашего тяжелого прошлого: бескультурья… Не согласны с трактовкой роли партии: провела решительную борьбу против кулачества. В пьесе «Командарм» искаженно показаны красноармейцы. Они

больше смахивают на махновцев. Без партийного и командного руководства. Издевательски показан штаб армии. «Выстрел» Бесфамильного проникнут троцкистской концепцией, показом партийной ячейки в виде бюрократической организации. В.Мейерхольд хотел показать постановку «Хочу ребенка». В пьесе Третьяка неприкрыто звучала клевета на советскую семью. Политически важна постановка «Как закалялась сталь» - не отображены основные типичные черты эпохи гражданской войны. Это: пролетарский оптимизм, бодрость духа, целеустремленность идейная, героизм революционной молодежи… Произведение автора

с прославленной биографией - пьеса исказила резко. На первый план вынесена фатальная обреченность бойцов революции. Постановку выполнил в гнетущих, пессимистических тонах. Политически вредная, художественно беспомощная вещь. Мейерхольду совершенно безразлично слово драматурга: пренебрегает им. Каждая его постановка искажает авторский текст. Режиссерскими приемами он превращает драматурга в почти совершенно излишнее приложение к произведению. Использует лишь сценарий для собственного фантазирования, изобретательства. Для создания внешней выразительности.

Услужливые критики рекламировали театр абсурдов. Режиссеру и основному актеру Мейерхольду кадили они фимиам, постановки называли новаторскими, полными исканий, откровений. На его постановки сгоняли зрителей, подобно богослужению. Самые гениальные произведения в новой трактовке реалистической силы изображения лишены. Многие зрители скучали на спектаклях. И вправду: куда девались человеческие страсти и характеры? Усложнял простое. Ломал стройность. Туманил ясность. Спектакли становились бессодержательны и бессмыленны. Ничего не давали. Одно веселое развлечение на два часа! Не сохраняла память никаких подробностей: только клоунада. Спектакли называют

обоснованно формалистическими. Вульгаризаторскими. Они реалистическому укладу нашего искусства и жизни совершенно противоречат. Всю свою творческую жизнь – Мейерхольд употребил для борьбы с жизненным и полноправным, здоровым и радостным жизнеутверждающим и правдивым искусством. Вместо живых людей на сцене он выставлял вещи: аттракционы, бутафорию, движущиеся круги, свето-тени… На лица актеров одевали маски. Не передвигались они по-человечески: по сцене – прыгали, скакали стрекозами.

«Правда» давно писала об «антиобщественной атмосфере в театре. Здесь процветала семейственность, зажим самокритики. В.Мейерхольд отделывался зубоскальством на указание о формалистических ошибках. К критике относятся несерьезно и безответственно». В.Мейерхольд оказался в полной изоляции. Во многом способствовала гнетущая атмосфера подхалимства, зажима критики, самовлюбленности. Систематический уход от советской действительности, на нашу жизнь враждебность, систематическая клевета – привели театр к полному идейному и художественному краху, к позорному банкротству. Театр стал чужеродным телом в организме советского искусства. Такой театр советскому искусству и зрителям не нужен.

Народный артист Н.Хмельнов критикует Мейерхольда. Тот обладает крупной индивидуальностью в искусстве. Внутреннюю технику актерского мастерства он направил лишь на поиски и совершенствование формы. Актеры его театра не прошли школы правды, глубокого реализма. Внутреннего психологического мастерства не проявили. Это театр режиссера, но не актера.

+ +

В ряде фильмов еще не добит плоский, ползающий по земле натурализм. Не изжита «мейерхольдовщина» и «интеллектуализм». Должно быть правдиво, просто, понятно всякое произведение кинематографа. Являться результатом высокого мастерства. Не заменят правды, ясности в искусстве никакие заумные выкрутасы, формалистические ухищрения. Написал музыку к картине «Частная жизнь Петра Виноделова» композитор Кнышер. Симфоническую поэму он посвятил изображению шума воды в испорченной уборной. Псевдорусскую, сусальную музыку написал композитор Потемкин: на картину «Гармонь» она накладывает страшную фальшь. В киномузыке сильно увлекаются джазом. Протаскивают упадочную западную музыку. Нужно решительно, окончательно отвергнуть джазовый сумбур. Некоторые его принимают, как нечто органически присущее джазу. Бороться с формалистическими тенденциями в киномузыке до конца. Не менее опасен натурализм. Мы не имеем права выпускать картины с плохой, неполноценной музыкой и недоброкачественную продукцию. Фильмы со звуковым сопровождением должны достигать высокого идейного уровня.

+ +

Творческий союз художников занят канцелярщиной, бюрократией и ничем не помог художнику Герасимову написать картину «Ленин среди делегатов IIсъезда Советов». Это первое из его крупных произведений. В ней художник от схематизма решительно переходит к полнокровному реализму. Однофамилец его написал картину «Командиры и руководители I-ой конной армии». Работа эта тоже не получила отклика со стороны творческого союза. Картина имеет

недостатки – большой вклад в советское изобразительное искусство. Художник Иоганин наделен талантом – прошлые выдающиеся произведения: «Узловая станция» и «Допрос коммуниста». Целых четыре года он не порадовал ничем творческую общественность. Это никого не тревожит. Не интересует даже: в чем дело, почему? Чем все эти годы был занят Иоганин? Работал он или праздно жил – свой талант транжирил? Ой, как недолговечен старый багаж!

В московском отделении союза придерживаются широко бытующей теории: «Сильный сам выплывет». Превратили творческий союз в «канцелярию». Эта «контора» погрязла в делячестве. Мимо него проходит творческая работа. Зато халтурщикам вольготно живется: зашибают спокойно деньгу. Трудовые занятия их ничего общего с истинным искусством и творчеством не имеет. Формалисты в этой профессии: Кац, Пельман, натуралисты: Штернер, Тытлер… А сколько в Москве художников-формалистов, не членов союза?! И на их псевдотворчестве воспитывают вкусы народных масс и более обеспеченных потребителей. Часто борьбу с формализмом ведут методом «оглушения». Исходят из позиций самого вульгарного социологизма и натурализма. Даже среди групп творческого единства – нет единомыслия. Формалисты и натуралисты обвиняют друг друга во всех смертных грехах. Одновременно стараются замазать свою безыдейность. Выискивают спасительный аргумент для объяснения низкого художественного уровня своих произведений. Оторванность искусства от жизненной правды социалистической действительности.

Нам нужна не только словесная критика и самокритика. Партия и советский народ ждут от художников создания высокоидейных, художественно цельных, ярких произведений социалистического реализма. Отразить мощь пролетарской революции. Пафос социалистического строительства. Многогранность радостей

жизни советских народов-братьев. Нам нужны волнующие, вдохновляющие произведения. Такие произведения не смогут создать люди с засоренными сознаниями, туманными мыслями и холодными сердцами. Они не понимают чаяний людей, не чувствуют героической советской действительности. Творить не способны методом социалистического реализма. В качестве ремесленников, они могут запечатлеть отдельные стороны жизни – без перспективы, тенденций роста. Лозунг социалистический реализм – не пустой звук, нужно всесторонне раскрыть, картинами отразить конкретику действия. Следует понять и принять этот принцип творческой свободы художника. Его наделяют правом свободного выбора в необычайном богатстве жанров, форм, тем. Этот диалектически метод определяет отношение творца к творчеству: позволяет всесторонне раскрыться в наших условиях. Предоставляет широкие просторы для раскрытия творческой индивидуальности в личной манере. Обольщаться художник не должен, как и поддаваться слабостям, лести. Нужно проявлять стойкость для выполнения своего гражданского долга. Не проявлять комчванство, зазнайство. Подлинно большевистская самокритика – принципиальна. Пусть жестокая – товарищеская. Дает смелость для поиска, разрешения грандиозных задач: поставлены партией и жизнью. Все должно этому подчинить.

+ +

В своих произведениях должны дать бой мещанскому и буржуазному образу жизни. Развенчать, разбить в пух и прах буржуазные измышления об искусстве. Французские сюрреалисты договорились до полного абсурда. Считают: должно искусство быть глупым! Чем оно глупее, тем выше! Его цель, задача состоят: добиться освобождения человека от разума, хотя бы временно, на некоторое время. Жить одними чувствами, инстинктами! «Теории искусства» (в кавычках) проявляют свой страх перед сколько-нибудь определенным содержанием в искусстве. Они – за все абстрактное, бессодержательное. В музыке они боятся классических образцов: в них слишком много логики и разума. Математической точности. Тонких человеческих чувств. Слишком правильна конфигурация музыкальной гаммы. Они ориентируются на какофонию уродливых джаз-банд – эти музыкальные «объединения-братства» преподносят ощущения опьяняющей легкости жизни. Беззаботности существования. Оборванности человека от общества, полезного труда и политической деятельности. Мелодичность они заменили бойкими ритмами и веселыми интонациями. При помощи сильного освещения, фейерверка, резких движений и па в танце – они приводят человека в приподнятое настроение. Все это – без алкоголя и наркотиков. Они устраивают человеку улицы, «среднему человеку» праздник жизни: отбрасывают заботы и мысли. Превращают каждого блуждающего по улицам из ценителя музыки – в потребителя музыкальной продукции. Музыка для них – выгодный бизнес.

+ +

Варлен в литературе, импрессионисты и постимпрессионисты в живописи – считают искусство безыдейным. Они же считают невозможным – через музыку – выражать классовые идеи. Им навстречу шел Троцкий. Утверждал: нет пролетарского искусства и быть не может. Пока пролетариат угнетен, он некультурен. Он захватывает власть – переживает период борьбы: отдает все свои силы – власти и строительству. Не сразу пролетариат успевает создать индивидуальное свое искусство – возникает новый, бесклассовый мир без пролетариата и буржуазии. Искусство переходной эпохи пролетарских революций может и должно быть революционным. Буржуазии нужна производительная работа трудового народа – для получения своих сверхприбылей. Трудовой народ обязан служить в армии. В период войн проливать кровь за интересы империалистических правительств. При этом покорно нести свой долг, не жаловаться на тягостную судьбу. Буржуа

стараются отвлекать рабочих от их повседневных забот. Создают праздничную обстановку – легкое восприятие жизни с мелкими радостями. Еще Метерлинк сказал: «Римляне говорили, что народу нужно давать хлеб и зрелища, но чем меньше хлеба, тем больше нужно зрелищ». Буржуазия эти идеи взяла на свое вооружение. Внесла их в арсенал средств, подавляющих инициативу трудовых масс народа, его самостоятельность. Буржуазия не одинока. Рядом держит ей верно служащую интеллигенцию: вместе предпринимают отчаянные попытки совершить «революцию против разума». Их цель: примирить эксплуатируемых с существующим классовым строем, режимом власти. Внутри общества установить «тишь и благодать»: устранить всякую критику, сопротивление. Поднимающийся

класс пролетариата должен объяснить всему человечеству свои идеалы, цели борьбы. Он должен доказать: борьба за этот идеал – высшее благо. Такой класс ждет от искусства: оно поможет ему поднять сплоченность и мужество рядов, склонит на его сторону колеблющихся и нерешительных людей. Только такое искусство ему нужно: пусть воздействует на человеческие чувства, настроения.

Закалит волю. За такое искусство мы боремся. Такое искусство создаем.

+ +

Веское основание некоторых авторов: капиталистический мир загнивает в экономике. В искусстве он еще двигает конечностями. Создали симфоническую музыку особого вида. По нашему мнению: кабацкую, слащаво-неврастеническую и халтурную. Еще путается под ногами джаз – с категорическими требованиями.

«Мы считаем грубым извращением всякое допущение джаза на концертные эстрады. Джаз не должен преподноситься в качестве серьезного искусства для концертной эстрады».

Несколько лет травили композитора Дунаевского. Исполнение произведений этого композитора пытались в административном порядке запретить. Подобной участи чуть не подвергся Д.Покров, Д.Хонт и другие композиторы. О популярном эстрадном артисте Л.Утехове распространяли пошлые обывательские слухи и сплетни.

+ +

Формалистические тенденции дошли и до художников, оформителей книг. Художник П.Розенцвейг изуродовал «Конька-горбунка». Художник Канаткин испоганил сказки К.Чудовского в стиле яркого детского примитива. Вместо настоящего искусства вносят трюкачество чистой воды. Имеют целью поменьше отобразить действительность, не быть на нее похожей. Художник В.Гусев все портит, пачкает, ломает, гадит… Оставляет грязную печать. Приводит в неудобоваримый вид. Примитивно смотреть, невозможно пользоваться иллюстрациями. Словно по всей книге прошел компрачикос – он смертельно ненавидит простое, все естественное, радостное, веселое, умное, нежное… Этим уродством, мрачным разгулом фантазии художник хочет отбить вкус детских читателей к простым, милым, веселым сказкам С.Маршака. «Он, бач, яка кака намалевана», - говорит гоголевская молодица, поднося плачущего ребенка к картине, изображающей кузнеца Вакулу и черта. Верно, Гусев тоже мечтает пугать детей. Природа формалистического этого направления искусства – пристрастие ко всему уродливому. К извращенности. Нигде формализм не разоблачает себя до такой степени, как в рисунках для детей. На поверхность выпирает пустота, мертвятина, гниль. В детских книгах пачкотня глубоко реакционная. Она полностью отрицает детский реальный мир: здоровый, веселый, радостный, смеющийся. Обыкновенный мир растений, цветов, вещей, машин художник ненавидит. Вместо человеческих лиц у них кляксы. В мире размазанных чернил не может быть смеха и солнца.

Формализм относится свысока и презрительно к реальному миру. Ко всему действительно здоровому, сильному, красивому. Он утверждает: образ должен проявить цельность натуры. Считает особой, рисковой формой деятельности художественное творчество. В музыке отрицает мелодию, яркость фразы. Для формализма свойственны ласкающие взор линии, рисунка: понятны малой группе эстетов, любителей с дурным вкусом. Дети отворачиваются от пачкотни формалистов. Со всем азартом эти непомерно заносчивые типы задумали чудо нового свойства: стены зданий детских учреждений украшать скульптурами типа парижских химер Нотр-Дам де Пари. Хотят «украшать» рисунками…

На совещании по детской литературе Антонов сообщил: «Всю эту мазню, не дающую никакого реального представления о действительности, извращения все в этой области – надо беспощадно изгонять из детской литературы. Пусть такие художники рисуют для себя и своего собственного удовольствия. Нашему ребенку эту мазню не позволим преподнести. Просто тошно и больно становится иногда, когда берешь книжку с такой мазней». В живописном искусстве отмечен всплеск творческих исканий. Основные направления: «правое» и «левое». Оба направления проявляют сумбур, кривлянье. «Правые» недостаточно серьезно относятся к форме произведения: умеют выбирать тематику. «Левые» придают меньше внимания общему фону, упускают содержание. «Правые» проводят по картине кистью – «под Сезанна». «Левые» подходят несерьезно к партийным и государственным заданиям: портретам ударников труда придают «человеческие черты эмоциональности». Без меры и ограничения забавляются различными выкрутасами.

Не отражение действительности формалисты имеют главной целью: связаны внутренне с антиреалистической буржуазной живописью. Запечатлевают лишь внутреннее видение художника. Они выискивают, выставляют в основу угла какие-то специфические законы живописи. Выделяют свойства материалов: из них создают свои «произведения». Все реалистическое они клеймят понятием

«иллюзионизм» и «пассивной подражательностью». В основе современной советской живописи лежат пролеткультовские идеи и строения. Принципы эти провозглашены в лекциях Новицкого, Маца. Осуществлены в студиях Милевича, Пунина. В учебных пособиях Арватова, Тарабукина. Все эти люди воспитывают в среде молодежи неверные вкусы. Прививают презрение к правде жизни. Сами

формалисты в своем подавляющем большинстве элементарнейших основ живописи не знают. Тытлер написал картину «Женщина и аэроплан». Голова лежит горизонтально – вытянута на штопорообразной, длинной шее, как у жирафа. С головы сползает скользкая, грязная масса – прическа. Карликовые пухлые руки сплелись мягким жгутом на груди. Вверху картины вырисован аэроплан – крестик. У автора мрачная, уродливо-патологическая фантазия.

Ленилов написал «Портрет жены». Вместо лица – кашеобразная масса с грязными, буро-фиолетовыми подтеками. Человеческого здесь нет. Он пишет пейзажи столь же отвратительно. На «Портрете комсомолки» А.Фонзина губы изображенного чудовища перекошены уродливой судорогой. Светотень: нос разъедает язва. Бессмысленно выпячены безжизненные глаза. Опухшие щеки оттекли. Все лицо покрыто свинцово-бурыми и серо-зелеными пятнами. Портрет этот – опошление человека. Граничит с форменным издевательством. Циц цикл работ посвятил луддитскому движению. Лица восставших рабочих напоминают морды китайских чудовищ. Тела, руки, ноги до неузнаваемости искалечены циркульными, прямыми линиями. Живые люди здесь превращены в уродцев, комбинацию металлических отбросов. Столь безжизненны, формалистичны

фрески этого художника.

Все работы формалистов объединяет самовлюбленная безответственность и профессиональная беспомощность при раскрытии содержания, разрешения образа. В них много «принципов», хвастливой «оригинальности». Художники этого направления не создают произведения подлинно простые и правдивые:примитивный натурализм и эстетическое кривляние гораздо легче сотворить. Кредо формалистов: живопись имеет самодовлеющую ценность. Независимую от реального изображения, предмета. «Видение» художника передает зрителю помимо предмета и независимо от образа. Формализм для нас неприемлем – идейно и политически: он антихудожествен. Уродует природу, человека, быт,

социалистическую действительность. Пора раз и навсегда кончать с вредными разговорчиками о «мастерстве» формалистов, их «новаторстве» и «заслугах» перед искусством. Порвать со своей канонизированной догмой. Поступиться формалистическими принципами. В наше социалистическое искусство еще должны художники войти. Формалистам пора перестать держаться за формализм. Одновременно с этим необходимо вести непримиримую борьбу с натурализмом: он не раскрывает революционной тематики. Прикрывает его беспомощностью и фальшью произведений. В фотографировании их не зря обвиняют. Их работы значительно хуже хорошей цветной фотографии. Детали предметов на таких картинах вытесняют живых людей. Иногда изображают лица в розово-бледных тонах: настоящие святые. Даже если человек смеется – это неестественно. Тела находятся в самых неудобных позах. Слащавое сюсюканье и приподнятая ходульность – вовсе не искусство социалистического реализма.